Pishi eshcho

У каждого из нас есть свои маленькие враги. Не серьезные, толстые враги, которых надо поливать «Черемухой» из баллончика, а почти незаметные мерзкие враги, от­равляющие какой-нибудь скромный, но серьезный момент существования. У кого-то, например, такими врагами являются шнурки, вечно норовящие развязаться при входе на эскалатор метро. Кто-то воюет с велосипедными ниппелями. Бывает, что гномы постоянно крадут трусы из комода. И так далее.

Вот лично я, например, ненавижу наклейки на клавиатуру. Они отвратительны. Печатать по наклейкам — как обедать в противогазе. В 1989 году я поклялся никогда их не использовать и до сих пор придерживаюсь этого правила.

Моя клятва регулярно приводит к парадоксам. Последний случился две недели назад в нью-йоркском Apple Store. Я рассматривал макбуки и думал — можно ли как-нибудь исправить отсутствие на них кириллицы. Я знаю, для многих людей наличие русских букв на кнопках значения не имеет. У меня есть знакомые, которые могут с остановившимся на экране взглядом напечатать элегантный бурлеск и отослать в пять редакций одновременно. Но я так не умею. Мне надо иногда посмотреть, где находится кнопка «Ё» или «Ы». И когда ее не оказывается на месте, я теряюсь.

Я подозвал служителя и спросил его, можно ли на каком-нибудь подземном складе достать компьютер с русской клавиатурой. Оказалось, нет. На американском сайте Apple можно заказать французскую, японскую, испанскую клавиатуру, а русскую нельзя. Служитель по секрету сообщил мне, что символы можно нанести лазером. Но русская буква в этом случае будет выглядеть как тощий пассажир рядом с жир­трестом, который занял в самолете два кресла из трех и все равно наваливается.

В связи с этим у меня есть вопрос. Как получилось так, что шесть миллиардов ­человек за тридцать лет работы с ЭВМ так и не додумались сделать клавиатуру со сменными кнопками? Дело-то ведь плевое. Каждый, кто хоть раз ковырялся в собственном компьютере, знает, что все эти кнопочки обычно снимаются на раз-два.

Конечно, когда-нибудь проблема решится сама собой. Лет через десять все кнопки будут виртуальными, как на айфоне. Предвосхищая эту виртуализацию, Тема Лебедев уже однажды сделал клавиатуру, у которой каждая клавиша — экранчик. Но это же все равно абсурд — во-первых, его изобретение, как галоши-скороходы, стоит дороже мотоцикла, а во-вторых, вся сила нынче все равно в ноутбуках.

Вся эта суета вокруг клавиатур — лишний намек на самый страшный вопрос для русского филолога. Друзья! Давайте уже наконец перейдем на латиницу. Во-первых, мы разом избавимся от проблем, связанных с русификацией. Во-вторых, получим доступ к сотням тысяч шрифтов. В-третьих, избавимся от уродливых букв Щ, Ж, Ю, Ф и особенно Ъ, при виде которой мне всегда необъяснимым образом хочется икнуть.

Конечно, у этого шага есть и недостатки. Главный заключается в том, что Пушкин, набранный транслитом, выглядит как очень длинное СМС. Но поймите, это особенности нашего стариковского восприятия. Если издать буквари с латиницей, а в браузерах включить автоматическую транслитерацию, через три года все российские дети будут владеть латиницей так же, как мы кириллицей. Лет через десять все устаканится. Никогда больше не будет беспокоить нас правило «Жи-ши пиши с буквой «и», и не встретится наклейка на клавиатуру, отвратительная, как использо­ванный презерватив.