Где пить крафтовое пиво в Москве

Согласно указаниям Федерального закона «О рекламе» редакция не имеет возможности ­сообщать названия конкретных алкогольных брендов. В материале марки заменены на троеточия и сопровождены нетрудными ребусами. Приносим свои извинения производителям напитков и читателям, а также предупреждаем, что неумеренное употребление алкоголя может нанести вред вашему здоровью.

Hophead Craft Beer Pub

450 сортов на «Бауманской»

Новый и очень чинный паб на «Бауманской» с самым богатым выбором крафтового пива и сидров в городе (450 сортов в меню). По выходным бывает чересчур громкая живая музыка, но это, вероятно, скоро исправят — место ­солидное, при Hophead даже собираются ­открывать школу поклонников пива.

Красавин: Далековато от центра, ничего не скажешь. Я вообще адепт системы «one bar — one drink». Когда сидишь в каком-нибудь маленьком хорошеньком баре, а все вокруг говорят, что пиво в России пить невозможно и что в Англии оно вкуснее в сто раз.

Кострова: Вы сами-то вообще пьете пиво?

Красавин: К сожалению, больше, чем следует. И хотел бы снизить его потребление, потому что вот это все (хлопает себя по бокам) меня очень волнует.

Пузырев: Я профессиональный алкоголик. Может, по пиву уже?

Красавин (пробегает глазами меню): Бельгию сразу отсекаю — не нравится мне их пиво. Британское — жестковато для начала. Первое пиво — это очень важно. Нельзя начинать с галимого. Потом можно все что угодно, но в начале — нет.

Пузырев: Мне у вас в меню дико нравится название ... у эля. Не знаю, что это такое, никогда не слышал.

Бармен Слава: Это из Петербурга. Еще есть пиво из Москвы, Ивантеевки и города Зареч­ного на Урале.

Пузырев: Мне питерское — исключительно из-за названия.

Красавин: А я возьму рубиновый эль.

Шакина: А скажите, нужно обязательно пробовать пиво или можно просто сидр попить? Я очень люблю сидр и хожу по пабам практически со школы.

Пузырев: Сидор! Сидор!

Шакина: Сами вы сидор! А знаете, как в очень старом пабе на «Полянке» бармены говорили: «Сидорочку?»

Осипов: «Сидор» — это напиток такой очаковский был. Со вкусом яблока.

Шакина: Со вкусом яблока и ада, да? Вообще, мест, где можно выпить сидра, сейчас стало очень много. Прямо революция какая-то. А у меня очень много подружек-цац, которые всегда хотят со мной выпить. Я люблю пабы, а они ходят только в рестораны. И вот как-то мы с моей подругой Орловой, ведущей с «Эха Москвы», зашли в «Джон Донн». А там сидра нет. Бармен учтивый нам ­говорит: «А вот напротив ТАСС паб открылся — вам туда». Орлова такая: «Фу-у-у, опять паб». Но только мы зашли, она совсем по-другому за­говорила: «Ой, как чистенько, и нет противных старых пенсионеров английских». Я это к тому, что таких вот чистеньких мест открылась уйма за последнее время.

Кострова: А этот паб вам нравится?

Осипов: Ну пабом это сложно назвать. Скорее ­ресторан с нормальным выбором пива.

Шакина: Парни, это паб.

Все хором: Не похоже!

Шакина: Да похоже! Будто я в пабах не разбираюсь.

Осипов: Кстати говоря, я бы добавил в наш маршрут «Главпивмаг» на Рыбном рынке. Это совершенно особенное место.

Пузырев: Да! Туда ходят люди, которые ни в какие бары не ходят. Они приносят бутерброды с собой из дома, покупают пиво в разлив и обсуждают, как слышали голос Синявского из репродуктора.

Осипов: Если уж погружаться в тему крафто­вого пива, то это самое знаковое место. Боль­шинство сортов, которые мы сегодня будем пить, впервые были показаны именно там. Хотя, вообще, баром это место назвать нельзя, выглядит оно точно как обычная торговая палатка на Рыбном рынке.

Beermarket

Уличные посиделки, шум, пустые стаканы на Страстном 

Дико шумный, не очень уютный паб с богатым выбором кранов. Внутри очень громкая музыка и огромная очередь в общий туалет. Большинство посетителей с бокалами пива стоят в проходном дворе, соединяющем Страстной бульвар с Козицким переулком. Пустые стаканы внутрь заносить отказываются — раз в час специальный уличный официант собирает посуду со ступенек и несет в мойку.

Красавин: Мне нравится, как тут все сделали. Раньше идешь — пустая улица, а сейчас прямо как в Лондоне. Прикольно.

Шакина: Да, в этом что-то есть. Появилась куль­тура выходить на улицу с бокалами. Года три ­назад это было совершенно немодно.

Осипов: Пиво — новое вино.

Красавин: В вине сложно разбираться. Я вот вообще в нем ничего не понимаю.

Шакина: Я понимаю, почему крафтовое пиво начали предпочитать просто пиву. Мне интересно, почему культура пабов вдруг развилась. Именно пабов, а не коктейль-баров или, например, ­винотек.

Красавин: На конвейере такой паб, как «Бир­маркет», не сделаешь — нужно специальное ­знание.

Осипов: Какие еще знания? Найти дешевое по­мещение? Все остальное понятно, как делать.

Красавин: Сейчас, может, и понятно. Потому что развелось много энтузиастов. Но не забывай, что Москва на 90% — это все равно проклятая «Кофемания». А для меня все сетевое — это сатана. В том же Питере ситуация куда более приятная. Там запросто могут выживать заведения без кухни, даже без орешков, просто на алкоголе. В Москве это нереально абсолютно.

Осипов: Условный Лондон тоже на 90% состоит из закусочных Pret a Manger.

Шакина: Ребята, вы уводите разговор в другую плоскость, возможно, более профессиональную и интересную, чем то, что интересно мне, но я так и не поняла, отчего так много народу стало ходить в пабоподобные места?

Осипов: На самом деле все просто. Оля, вы пьете пиво и потому замечаете, что повсюду пабы. А если бы пиво не пили, то и не заметили бы.

Красавин: Ну что ты такое говоришь?! Идешь по улице, видишь кучу людей, которые пьют ­пиво, — и не замечаешь их? Пять лет назад ни­чего этого реально не было.

Осипов: А сколько ресторанов суши за эти пять лет открылось?

Красавин: Да их настолько до хера, что уже не замечаешь, в том-то и дело. А это новая история. Бум пабов — такого еще не было, согласен. Раньше для меня стоять на улице и пить темное пиво — это был бы трэш. Но сейчас мне это очень нравится.

Пузырев: Да тут все вообще отлично. Единственное, я бы приплатил бармену, если он разрешит мне покурить внутри.

Кострова: А что, скажите мне, у нас с пивом? Кто что здесь заказал?

Красавин: Мне мой ... очень нравится.

Шакина: У меня прекрасный сидр ....

Осипов: На самом деле мода на крафтовое пиво хороша тем, что наконец-то вводится формат 0,33.

Красавин: Мне тоже нравится формат малень­ких стаканчиков.

Шакина: А я люблю гигантские бутылки. ­Помню, как на Венецианском кинофестивале, ­когда совсем не было денег, брала 0,6 местного за 2 евро.

Красавин: Это же жестокое пиво для рабочих!

Шакина: Я и есть рабочий. Помню, как в штате Юта, где очень много настоящих американ­цев, на фестивале «Сандэнс» ко мне подсели ­какие-то чуваки: «А что это у вас акцент-то такой английский?» Я им: «Это у меня от друзей из Кембриджа». Тогда, говорят они, мы вам сейчас купим ­самого омерзительного ­американского пива. И не обманули. Это было что-то типа градуса три, лимонного цвета, жуткое говно, которое они пьют и еще пивом ­называют.

Осипов: Тем не менее весь этот пивной ревайвл пришел именно из Америки.

Красавин: Пивной ревайвл?! Ты правда это так называешь?

«Все твои друзья»

Бар при магазине подарков в переулке на Тверской

Крошечное заведение за ­магазином подарков — но народу во «Всех твоих друзьях» столько, что люди теснятся не только рядом с витринами с кружками в надписях, но и по всему Малому Гнездников­скому переулку.

Осипов: Мне здесь не очень. Такое обычное, ­нейтральное место без культурных акцентов, где люди пьют в том числе и крафтовое пиво.

Красавин: А мне нравится! Идешь по центру Москвы, тут тебе Кремль, тут тебе мэрия, за­ворачиваешь в переулок и — бац! — попадаешь в реальное адище. Хороший бар, но я не уверен, что его ждет долгая и счастливая жизнь.

Шакина: Здесь дешево! 220 рублей пинта. В «Симачеве» на двоих по 0,33 — это 700!

Хозяин бара Саша Малеев приносит всем по бо­калу.

Шакина: Саша, почему всем вдруг стало инте­ресно пить много всякого пива и сидра? Я весь вечер задаюсь этим вопросом в надежде, что кто-то знает ответ.

Малеев: Наверное, как и в еде, людям просто ­стало интересно попробовать что-то необычное.

Шакина: То есть пришел новый тренд? Окей, я ужасно рада.

Кострова: Как вам вообще в голову пришло открыть крафтовый бар?

Малеев: У меня друг путешествовал по Америке и много про крафт рассказывал. Потом я узнал, что в Питере делают примерно то же. На самом деле мы открывали это место не для пивной ­аудитории.

Пузырев: А для какой же?

Малеев: Для околомузыкальной, околофутбольной. Наши друзья — это в хорошем смысле главные алкоголики Москвы. Они все ждали, когда же мы наконец откроемся.

Кострова: И вот вы открылись, и все, кто еще в прошлом году ходил в «Жан-Жак», теперь ходят к вам, а Митя Борисов рвет на себе волосы.

Малеев: У нас с Митей Борисовым была беседа на тему крафтового пива — мы как раз вместе ехали в Питер на «Сапсане». Он тоже, может быть, свой собственный паб откроет.

Кострова: А знаете, чего все реально боятся? Что «Афиша» напишет про крафтовое пиво, что Митя Борисов откроет крафт-паб, а жулики, которые торгуют якобы живым пивом, переименуют его в крафтовое, и весь ваш прекрасный мир покатится в ад. Согласитесь, большинству людей все равно, что пить.

Малеев: Понятно, что 80% тех, кто к нам ходит, пьют, не понимая. Но 20% уже начали разбираться, запоминать названия.

Пузырев: А сколько вы работаете?

Малеев: С 12 июля.

Пузырев: Сколько планируете протянуть?

Малеев: Долго, надеюсь. На самом деле мы планируем еще одно заведение.

Пузырев: Что — хорошо идут дела?

Малеев: Лучше, чем мы ожидали. Вот — пробуйте, .... Это имперский стаут, наш, отечественный. Такой когда-то варили для Екатерины II. Опасная штука. У нас тут один товарищ, байкер бородатый, выпил пять стаканов, сел на кеги, потом встал — и упал лбом. Мы его еле подняли.

Пузырев: Есть такая книжка про тысячу лучших сортов пива, автор — Майкл Джексон. Одна знаменитая петербургская пивоваренная компания напечатала ее на русском, потому что единственное русское пиво, которое упомянуто в этой книге, — это их .... Про нее там так и сказано — Russian Imperial Stout.

Малеев: На самом деле это портер.

Пузырев: Но в стиле Russian Imperial. Я у них спрашивал и про другие сорта, они говорят, что на одном пиве они делают бизнес, а на другом зарабатывают международные награды.

Малеев: У них там в Петербурге есть феерический пер­сонаж — Юрий Катунин. Один из тех, кто на­чинал крафтовое движение в России. Он со­трудничал со знаменитой датской пивоварней одной — у них бары по всему миру, и в каж­дом висит табличка «Carlsberg Free Zone» — и его из-за этого даже уволить хотели. 

Пузырев: У них, кстати, в Питере есть клуб, где они всячески извращаются, варят пиво на апельсиновых корках, а потом рассылают его алкокритикам. Вообще, крафтовый формат сейчас на виду, и для крупных компаний он представляет максимальный интерес. Но не с точки зрения капитализации, а с точки зрения про­движения — для них это возможность догнать то, что они не видят.

Малеев: В Америке почти все крупные пив­ные корпорации пытаются делать что-то под крафт. Наши тоже подтягиваются. Например, «МПК» сварила очень хорошее пивко, его все оценили.

Пузырев: Только зачем его продавать в литро­вой бутылке? А слышали новость дня? Московские пивовары покупают компанию, которая выпускает главный хипстерский бренд — пиво ..., которое и в «Breaking Bad», и в «South Park» ­засветилось. Об этом написала The Wall Street Journal.

Осипов: Для потребителя не важна погруженность в процесс, ему важны стабильное качество и красивая картинка.

Малеев: У нас тут вчера снимали фильм про крафтовое пивоварение. Обсуждали, что крафт цепляет названиями, и если уж начинать варить, то первым делом какое-то зашибическое название придумать.

Осипов: Из крафтового, говоришь, названия ­цепляют. А какое лучшее?

Малеев: Вот .... Очень неплохое ­пиво, в нем используется американский хмель Mosaic. У него своеобразный аромат.

Пузырев: Так, я внимательно изучил ассорти­мент. Тут куча незнакомого даже мне пива. Как у тебя тут все устроено? Приходят люди и говорят: «Я делаю пиво, возьмешь?»

Малеев: К нам знаешь кто приходит? Дмитрий «Сид» Спирин из группы «Тараканы», ­который давно в теме и сам варит крафто­вое пиво. В октябре у него будет первая пре­зентация того, что он более или менее массово варит.

Осипов: Мы как раз говорили о том, что есть определенный порог для фанатиков: недоста­точно хорошо разбираться в пиве. Надо хорошо разбираться в производстве.

Малеев: Варить дома и варить на производстве — разные вещи.

Осипов: Да, в ванной, там же, где и белье у тебя стирается. Для большинства обывателей краф­товое пиво так и воспринимается. Продукт типа варенья, несерьезное что-то.

Малеев: Ну не знаю. Завод, выпускающий ... в Шотландии, шесть лет назад все еще варил свой крафт в ванной. И ничего — известны на весь мир.

Кострова: А кто все эти люди в переулке?

Малеев: Друзья, алкогольная туса и угар. Они ждали, когда мы откроемся.

Кострова: Вы их спаиваете, и они умрут, не дожив до тридцати?

Малеев: Да им всем уже глубоко за 30.

«Энтузиаст»

Мотомастерская в Столешниковом, где сперва любили сидр, а теперь – крафтовое пиво

Заведение, открывшееся полтора года назад как сезонная мотомастерская и магазин ­аксессуаров для любителей двухколесного ­транспорта, превратилось в место слета ­любителей пива. Совладелец мастерской ­Семен Берчанский всегда на посту, с ним ­можно обсудить все последние новости из мира отечественных крафтовых пивоваров.

Берчанский: Откуда к нам такие веселые пришли?

Кострова: Только что из бара, которому всего два месяца.

Берчанский: Да, сейчас много крафтовых баров открывается. Еще год назад, если ты ставил крафтовые сорта, люди очень долго к ним привыкали. Ты им говоришь: ..., питерское пиво. И реакция вполне предсказуемая: «Ой, только не питерское!» К нам приходили разные поставщики, которые пытались перебить наш крафт словами: «Да мы сейчас вам из Германии привезем настоящий крафт». Ты их спрашиваешь: «А вы пробовали наше-то пиво?» Ответ один: «В России все говно».

Кострова: И как вы отбрыкались?

Берчанский: Послали их. Понимаешь, для меня крафтовое пиво значит чуть больше, чем для кого-то из вас. Для меня крафтовый сорт — это тот, производителя которого я знаю лично. А еще знаю человека, который мне его привозит. И со всеми ними я общаюсь. Я знаю, что это люди, которые когда-то так же, как и я, бросили офис и стали ­заниматься пивом.

Осипов: В крафте главное — быть local.

Берчанский: Согласен. Если приехали в Берлин, пейте берлинское пиво. В Калифорнии ищите ­калифорнийские бутылочки. Вы же не будете в Лос-Анджелесе ходить в магазин за пивом глобальных корпораций? Это, кстати, один из наших экспериментов. Мы долго искали простое пиво и остановились на .... Стали наблюдать: люди видят ... — и все. Мы говорим: ­ребята, да у нас есть American Pale Ale, у нас есть WPA! А они: «Нет, только это». Им просто лень разбираться. Тогда я просто наливаю чело­веку стаканчик, он его выпивает и спрашивает: «А что это?» А я: «Вот такое существует». И после этого человек начинает пить, приходить, выбирать закуску и все такое.

Осипов: Вот, кстати, интересная тема — гастро­номия к крафту.

Пузырев: Да! Подходит ли шаурма к крафтовому пиву?

Осипов: Отлично подходит. В принципе, сочетание хорошего пива с хорошей едой — это всегда эксперимент.

Пузырев: А плохое пиво с плохой едой? Или с семечками?

Осипов: А вот это уже искусство. Доширак говяжий, кстати, нормально так с пивом идет. Насчет семечек ничего не могу сказать. Я независим от этого наркотика — у меня мелкая моторика плохо развита.

Пузырев: Миш, ты пазлы в детстве не собирал! Нет, ну реально, мы уже четыре паба обошли, очень жрать хочется. И я хочу понять, есть ли ­разница между закусками к ноунейм-пиву и закусками к крафту типа IPA? И еще один ракурс той же проблемы: в барах, ориентированных на традиционное пиво, всегда идет футбол. А что должно быть в крафтовом пабе? Трансляции ­первой английской лиги? Диджей, играющий ­альтернативную электронику, как здесь? Семен, вот у тебя крафтовое пиво, и тут же на стенах футболки «Гражданской обороны». «Гроб» — это что, крафтовая музыка?

Берчанский: Нет, просто эта группа близка человеку, который у нас занимается музыкой. Денис, все зависит от того, с какой целью ты открываешь место. Если ты открываешь бар на Петровке, выжимаешь весь зал под посадочные места, тебе надо выбрать концепцию, которая удовлетворит больше 90% людей. Но если ты открываешь ­заведение для своих друзей и тебе самому там приятно находиться, то ты можешь выбирать хоть мотоциклы, хоть бабочек. Знаешь, мы когда открывались полтора года назад, я все думал, что это у нас поп-ап-история, что вот отработаем мы лето, шикарно проведем время и закроемся. И только к середине лета я понял всю глубину ­того, что мы натворили. И вот мы сидим тут с вами, и вы не уходите. Ради этого крафтовое пиво и существует.

Материал был опубликован в №18 журнала «Афиша» (6–19 октября 2014 года)