История москвички, которая переехала на Соловки и стала гончаром

Варвара Глаголева, 37 лет 

Кем была: продавец в «О.Г.И» и экскурсовод

Кем стала: гончар

Еще будучи не замужем, я несколько лет подряд слышала от знакомых про Соловки — вскользь, между делом, какие-то случайные обрывки фраз. Уже тогда в моем сознании возник удивительный образ северного острова. Как-то услышала историю про девушку, которая влюбилась на Соловках и вместе со своим избранником осталась там зимовать. В голове сразу промелькнуло: «Хочу так!» Долго ходила под впечатлением.

В 2004 году мы вместе с друзьями решили отправиться в Карелию — жить в доме на берегу озера, но сначала заехать на неделю на Соловки. Их я начала высматривать уже в Кеми из окна маршрутки. Остров показался мне Буяном из «Сказки о царе Салтане» — чем-то небывалым, невероятным. Прошло всего несколько дней, а я уже захотела остаться — и стала искать где. Вот тут-то и начались главные в моей жизни перемены. Чудесным образом Соловки материализовывали все, что было мне нужно. Друзья уехали дальше, а я осталась — вместе со стройотрядом студентов ГИТИСа, которые реставрировали Петровскую часовню. Нашлось жилье, была еда, по мере надобности возникали куртка, палатка, новое жилье, проигрыватель со старинными пластинками и прочие необходимые для жизни вещи. Соловки стали моим Солярисом. И я как-то внутренне расцвела. Так я прожила впервые на острове полтора месяца. С тех пор каждое лето я отправлялась на Соловки в путешествие. Однажды приехала с палаткой, и в первый же день одна знакомая женщина дала мне ключ от квартиры, где я могу пожить…  А спустя несколько лет я уехала на Соловки зимовать. Без точного плана, оговоренного жилья и работы — и все в итоге нашлось.

Как-то летом я приехала на Соловки со своим будущим мужем — Денисом. Тогда мы были просто из одной компании. Там мы стали встречаться, а вернувшись в Москву, разошлись. В Москве у меня не ладилось ни с личной жизнью, ни с жизнью вообще. Сразу затягивала рутина. Я училась в частном университете РУИ на отделении психологии, работала в книжном магазине «О.Г.И» и в Музее Востока экскурсоводом.

Именно на Соловках я поняла, чем хочу заниматься в жизни. Впервые попав на соловецкую ярмарку, я была поражена работой мастеров. И годом позже на Соловках я решила попробовать гончарство. Идея прочно засела в голове. Вернувшись в Москву, я стала ходить на курсы керамики, ездила заниматься в Строгановское училище.

Замуж я тоже вышла на Соловках. Мы с Денисом, воссоединившись в Москве, поехали туда пожить и поженились там. Денис участвовал в строительстве яхты «Святой Петр» Товарищества северного мореходства. Но пришлось вернуться в Москву, родился Герман, через год Аксинья. Денис занимался реставрацией мебели. Но мы не вписывались в московскую жизнь, не хватало пространства, не находилось смысла. И когда закрылась фирма, где работал Денис, мы собрались за месяц и уехали — собиралась команда, чтобы продолжать строить «Святого Петра». Аксинье было 8 месяцев. Родные не могли поверить, что мы переезжаем.

Первый год на Соловках — 2011-й — мы прожили в эйфории. Природа, смена времен года, непередаваемое сочетание красок севера. Бытовые приятные моменты: до работы 10 минут пешком, 5 минут на велосипеде, муж приходит обедать домой. Никаких проблем с экологией. Люди в основном спокойные. Краж и хулиганств практически нет. В магазине, если забыл кошелек, можно взять продукты под запись. Дети лет с пяти гуляют одни.

Потом, конечно, начались трудности. Все-таки мы были одни с двумя маленькими детьми, без постоянного жилья, с небольшим доходом. Семью содержал муж, я не могла работать. Только урывками училась гончарному делу. Со временем мы купили печь для обжига и круг, я стала гончарить на кухне. Потом дети подросли, и прошлой весной я открыла свой магазинчик на сайте «Ярмарка мастеров». Полдня работала дома, полдня отдавала семье. За год магазинчик окреп.  

Прошлым летом решился и самый насущный вопрос —  вопрос жилья. Чудом мы купили-таки квартиру. Чудом, потому что жилье здесь очень дорогое — при своей ветхости, а денег у нас, в общем-то, не было. Но и возвращаться в Москву мы не хотели. Большой город для нас стал тяжело переносим. Хотя все не так однозначно. На Соловках чувствуешь себя в изоляции. Зимой можно не встретить на улице ни одного человека. Отсутствие культурной жизни тоже тяготит: хочется сходить на выставку, посмотреть кино, увидеть образцы керамики в музеях, новые спектакли. Приезжая в Москву, я живу взахлеб, но, напитавшись столичной жизнью, сникаю: давка, толкотня, печки нет, домой, на Соловки!

Общения на острове тоже мало. Местное население на нас смотрит как на чудиков, уехавших из столицы. Вообще жизнь на острове возникла благодаря Соловецкому монастырю. И сейчас здесь есть православная община, которая живет монастырской жизнью. Но так уж сложилось, что на остров стали приезжать люди, не имеющие отношения к церкви. Часть местного населения в храм не ходит вообще. Есть люди, которые живут своей жизнью и периодически ходят в храм, — в том числе и мы.

Людей, переехавших и оставшихся на Соловках за последние пять лет, мне кажется, немного. В основном приезжают, если есть работа — например, в Соловецком музее-заповеднике. А вот так просто приехать — считаные единицы. Здесь вообще люди живут в каком-то подвешенном состоянии. Остров создает ограничения на всех уровнях — от сумасшедших цен на продукты до востребованности человека вообще. Если не складываются дела на работе или любые другие отношения, приходится отсюда уезжать. Еще здесь суровый северный климат: с ноября по май зима с сильными северными ветрами и коротким световым днем.

Как спасаемся? Благодаря нашей семье. Мы вместе, любим друг друга, дети чудесные, мальчик и девочка, погодки. Читаем с мужем друг другу книжки вслух: Гамсуна, Гари, Толстого…  И, конечно, дело жизни — керамика! Из глины, то есть фактически из земли, рождается блестящее, расписное, тонкое и звонкое чудо — посуда. Муж тоже начал гончарить — крутит-вертит горшки. Вообще здесь есть пространство для погружения в процесс. Пробовала гончарить в Москве, но там у меня ничего толкового не получалось, а здесь сама собой родилась волшебная посуда с северными росписями, не похожая ни на какую другую.

Поставили два новогодних любительских спектакля — по Сакариасу Топелиусу и Туве Янссон. Это детские спектакли, в которых играют взрослые люди. Этой зимой нам с мужем посчастливилось походить пару месяцев на бальные танцы. Занималась с нами чудесная Маша, приехавшая пожить на Соловки. О танцах я мечтала, потому что занималась с детства и очень люблю танцевать.

Уезжать с Соловков не собираемся, они стали нашим домом. Но хотелось бы иметь второе место жительства в тихом теплом местечке, где можно было бы проводить холодные полгода.