О где же ты, брат

14 августа в саду «Эрмитаж» выступит группа Scissor Sisters

Развеселая нью-йоркская шайка, где солируют секретарша и стриптизер, – самое важное, что произошло с поп-музыкой в 2004 году: группа Scissor Sisters заразила Европу любовью к китчевому гей-диско, поп-культуре 70-х и прочему дурновкусию. Григорий Гольденцвайг отправился в Германию и помог дикой дивизии SS выбрать сосиски к ужину.

О том, что это случится, предупреждали.   

– Знаешь Scissor Sisters? – интриговал в прошлом году Норман Кук. – Подожди, ты о них еще услышишь. Сделают всех.

Кук не врал. Девять месяцев спустя я наблюдаю, как автобус Scissor Sisters притормаживает на заправке между Берлином и Лейпцигом. Из автобуса в ночь выпрыгивают девица в сарафане вызывающей раскраски, мелкий тип в розовых джинсах и кепке, еще один, покрупнее, небритый и в черной шляпе. Замыкает процессию человек в рубашке с рюшами. Солисты Ана и Джейк, композитор-басист Бебидэдди и гитарист Дел Маркиз пытаются перекусить.

Автобус Scissor Sisters сломался в Швейцарских Альпах, группа опоздала в Германию на день, отчего концерт в Берлине и выступление на электронном фестивале Melt под Лейпцигом оказались втиснуты в один вечер. Завтра перелет в Нью-Йорк – начало американского тура. В Британии Scissor Sisters оккупировали первую строчку национального чарта, но на родине они известны разве что посетителям гей-клубов, где у SS случились самые первые концерты.

Есть в музыкальной журналистике такой тошнотворный прием: если к лицу Элтона Джона приставить нос Стиви Уандера, заставить Дэвида Боуи спеть с Bee Gees, Pink Floyd – с Village People, а потом прослушать все это на ускоренной перемотке – получите точное представление об артисте. В случае Scissor Sisters прием оказывается единственно верным. У Scissor Sisters Элтон Джон аккомпанирует на пианино «Аккорд» молодому Принсу, Глория Гейнор пляшет летку-енку с Bee Gees, а песня «Comfortably Numb» оказывается не кирпичом в пинкфлойдовской «Стене» – колыбельной из новогодней передачи «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». И название «Сестры-ножницы» – это не любимая лесбиянками поза крест-накрест, а тонкая метафора.

Сестры-ножницы тем временем прочесывают ряды с немецкими полуфабрикатами.

– Какие сосиски будешь? – без оптимизма интересуется Ана у Дел Маркиза. Дел грустно качает головой. В таком гастрономическом режиме группа живет уже год: соло, на разогреве у Элтона Джона, Duran Duran, LCD Soundsystem и Zoot Woman они исколесили всю Европу.

– Так здорово, – Ана открывает колу, – я встречу в Москве свой день рождения. Моя мама пишет православные иконы. У нас нет никаких русских предков, но мама одержима русской культурой. Меня крестили в православие. Я много читала о династии Романовых, штудировала Толстого, а «Русский ковчег» – ну самый длинный в мире, снятый без монтажа, в Эрмитаже, – один из лучших фильмов, которые я когда-либо видела.

– Ходят невообразимые истории о том, как вы познакомились с Джейком.

– Это было на Хеллоуин. Джейк оделся зародышем, уничтоженным при аборте. Он был весь в крови и слизи, а из груди торчал крюк. А я нарядилась такой… бракованной деталью с «Фабрики» Энди Уорхола, ну типа Нико. Я пригласила Джейка к себе в клуб, а потом он позвонил и сказал: слушай, у нас тут группа – я и еще один тип, Бебидэдди, – можно, мы у тебя сыграем? Так случилось первое выступление Scissor Sisters.

– Группа из гей-клуба играет на крупнейших рок-фестивалях Европы. Это не странно?

– Вряд ли кто предполагал, что группа с таким прошлым прыгнет в Англии на первую строчку чарта. Для нас гей-сцена – вся наша жизнь, источник драйва и среда обитания. В группе три гомосексуалиста, лично я начинала в травести-шоу – дома, в Портленде. Было такое бурлескное шоу – два травести и четыре настоящие девушки. Потом уехала в Сан-Франциско и начала заниматься клубом Trendy Shock – а там какое шоу, боже мой! У нас была ночь индустриальной одежды, ночь Дэвида Линча, сумасшедшие Хеллоуины…

– Журналисты твердят, что Scissor Sisters – это возвращение к 70-м. Но в то время, кажется, вы пешком под стол ходили. Что для вас 70-е?

– «Звездные войны»! Мой первый Хеллоуин! Мамины пластинки Motown! В Портленде, откуда я родом, все проходят через классический рок: Led Zeppelin, Pink Floyd, The Doors – как по конвейеру. Scissor Sisters – очень мамина группа. Группа про то, что любили наши мамы, когда качали нас на руках. Мы не стесняемся ностальгии по отношению к форме. Раньше люди бились над тем, чтобы сделать альбом, – 45 минут, где одна сильная песня сменяет другую. Поп-звезды перестали любить музыку, как любил ее Майкл Джексон, когда писал «Thriller». Им нравится быть на сцене, но они не вкладывают себя в создание музыки. Бритни выглядит как почетная гостья на чужом празднике – она ничего не придумала сама.

– Вас должны рвать на части фэшн-дизайнеры…

– У нас непростые отношения с модой. Мы играли на показе во Флоренции пару лет назад. Нас никто не слушал, все задирали носы. Хотелось треснуть их по башке. Для нас успех концерта почти на сто процентов зависит от того, есть контакт со зрителем или нет. И показ был просто отвратительный – претенциозная глупость. Лично я обожаю распродажи, не пропускаю ни Gap, ни H&M. Но предпочитаю выделяться не одеждой, а украшениями. Украшений я скупаю море.

– Diamonds are the girl’s best friends?

– Ну не только. Дизайнерский пластик может быть ничем не хуже. Когда мода превращается в демонстрацию доходов, это отвратительно. Я ненавижу логотипы. Почему я должна кому-то платить, чтобы выглядеть ходячей рекламой? Мы обожаем маленькие магазинчики, блошиные рынки, винтаж. Мы любим одежду и не любим моду. Есть, конечно, наша обожаемая Вивьен Вествуд, Александр МакКуин, Виктор и Рольф, Хельмут Ланг. Но это не для ленивых.

– Когда вы поняли, что группа пошла вверх?

– На Уэмбли мы играли перед Duran Duran – это первый раз, когда мы были на большой сцене: выходишь, а над тобой одного света висит на миллионы долларов. Duran Duran – моя первая любимая группа; с Ником Роудсом (клавишник DD. – Прим. ред.) мы сцепились языками, проболтали битый час про аналоговые синтезаторы. Вообще, когда ты всю жизнь слушаешь Дебби Харри (солистка Blondie. – Прим. ред.), и тут тебя с ней знакомят, а она говорит: «Подруга, мне нравится то, что вы делаете», – хочется прыгать от радости. Ким Дил из Pixies – моя богиня – такая милая! Для меня один из главных плюсов жизни в группе – то, что мои кумиры оказываются рядом.

– Не боитесь, что вас не примут в Штатах?

– Посмотрим, альбом выходит в конце июля. Американцы могут быть невероятными невеждами. Ку-клукс-клан – самое американское изобретение на свете. Думаю, в Штатах мы окажемся политической группой по определению – просто потому, что мы выглядим, живем и чувствуем мир так, как мы это делаем. В Европе люди специально выискивают какие-то неординарные вещи, им нужен вызов в музыке. В Америке – упаси господи. Американцы оперируют категориями «правильно – неправильно». Европейцы – «так же – иначе».

– За кого вы будете голосовать?

– За Керри, конечно. Знаешь, как мы объявляем песню «Laura»? «Посвящается нашей первой леди, которую угораздило выйти замуж за самого большого идиота в мире». Я ненавижу демократов, но республиканцев ненавижу еще больше. Вообще, в Америке нужно запретить политические партии или ввести многопартийную систему. Невозможно красить все одной краской – черное или белое: у людей цветное зрение.