«Рассвет уже близок»: K.A.T.Y.A. о новом имени, интернете и отношениях с Россией

• — В последний раз, когда мы писали про вас, у вас был псевдоним Ия. Почему вам пришлось его поменять и что с тех пор изменилось?

— В общем-то, пришлось оставить этот псевдоним лейблу, с которым я сотрудничала. Он был зарегистрирован на его владельца, что довольно прозаично. С другой стороны, мы сделали выбор самостоятельно заниматься своим продуктом, принимать какие-то решения, творческие, стратегические, и я решила, что вернуться к своему личному имени — это тоже несколько символично. Более честно, естественно. Как-то так.

• — Можете ли вы говорить о том, почему произошел какой-то конфликт? Почему вы ушли с лейбла?

— Все как обычно. Если расстаются, то такая этика, что не хочется говорить о плохом. Было много хорошего. Просто какие-то творческие разногласия. Назовем это так. Все банально.

• — Почему для EP из тех ваших песен, которые уже были до этого, выбраны именно эти?

— Песен у нас много, но мы начинаем с чистого листа, и многие еще не знакомы с нашей музыкой. Хочется делать все по порядку. И я сделала такую выборку, квинтэссенцию всего того, что мы делали и в проекте «Ия», и после него. И вот это такой маленький аперитив, а остальное уже будет позже, скорее всего — осенью, песен там будет достаточно. Мы не хотим затягивать — я думаю, что уже весной выйдет пара синглов. Сейчас уже отснят клип на один из них. Идет очень кропотливая работа; я не хочу раскрывать все карты, но как только он будет готов, я им поделюсь — мне очень не терпится его показать; я думаю, что это должно быть здорово. Вообще не хочу сглазить: такое время сейчас, что когда уже случится — тогда случится.

• — Можно ли вообще сказать, что «Секреты» — это переходное состояние между Ией и Катей?

— Скажем так: название было придумано очень давно у альбома. Идея и задумка, на самом деле, с тех пор не изменились. Не хочется каких-то граней расчерчивать, потому что это как с перерождением — душа-то одна, но тело другое, а с другой стороны, не очень-то и новое. Это все та же я, просто я подвожу все-таки небольшой итог. И теперь уже с новыми силами творю дальше. Мы накапливаем музыкальный материал, уже много всего мы написали — просто будем выдавать его маленькими порциями, постепенно завоевывая новые сердца. (Смеется.)

• — Те песни, которые уже были до этого, — видно, что они немного изменились, но не хотелось ли вам их как-то совсем радикально переработать?

— У нас есть пара треков, которые выйдут в дальнейшем, — мы их переделали сильно. А в остальном все так же — они в основном меня устраивают, но для лайва, конечно, мы что-то меняем в аранжировках. Просто чтобы нам удобно было играть, чтобы это было интересно слушать. Это, в общем-то, такое обычное дело.

• — Я видел, что вы искали барабанщика. В итоге нашли?

— Мы нашли лучше чем барабанщика — мы нашли мультиинструменталиста. Он у нас скорее битмейкер, то есть будет пальцами все отстукивать, к тому же еще хороший гитарист и пишет картины маслом, профессиональный художник. Его зовут Женя Якшин. Мы очень рады, что нашелся такой парень творческий — мы приветствуем, когда человек развит разносторонне, когда у него это есть, тогда можно очень многое сделать самим.

• — Сколько у вас, значит, будет человек в концертном составе?

— На данном этапе три человека у нас, и пока что не хочется добавлять никого. Конечно, у меня есть мечта когда-нибудь, как Portishead, вживую сделать концерт с оркестром и диджеем. Но я думаю, что все еще впереди. То есть базовый состав из трех человек меня с моей музыкой вполне устраивает. Возможно, появится кто-то еще, но пока этого достаточно.

• — Я хотел спросить про сами песни. В рамках «Секретов» стало еще более заметно, что у вас очень многое посвящено технологиям, тому, как они влияют на отношения между людьми. Почему так получается, что сейчас этим мало кто занимается в поп-музыке, как на Украине, так и в России?

— Я, честно говоря, не знаю, как музыканты и композиторы выбирают темы для своих треков. В моем случае я всегда хотела — как-то хочешь не хочешь, а оно так получается — писать о том, что меня беспокоит в данный момент. Мне кажется, так и должно быть — когда ты пишешь немножко, грубо говоря, на заказ, то оно потом и не нравится. Я по отношению к себе понимаю, что это все не до конца правдивое. Так сложилось, что были у меня в жизни такие ситуации, да и в целом это сейчас близкая для всех тема. За последние пару лет все очень углубились в соцсети. Особенно девочки молодые, неокрепшие организмы — они очень сильно к этому привязываются, в этом есть некая опасность. В то же время без этого никуда. Тот же интернет — это свобода, ты сам выбираешь, какой фильм посмотреть, какую музыку послушать, с кем общаться, передавать информацию, делиться своим творчеством, и все это максимально быстро, и это прекрасно. Везде есть своя темная сторона.

• — Вы на каких сайтах чаще всего сидите?

— Хм… Фейсбук у меня отнимает много времени, в «Афишу» я заглядываю, ну и в целом на всякие музыкальные, новостные сайты. Но особо времени нет залипать. Обычно интернет — это сделать что-то, связанное с проектом, узнать, как у друзей дела, послушать музыку свежую, а потом бежать и дальше делать дела. Еще какие-то вдохновляющие фотосессии... Ну и Pinterest.

• — Мне как раз показалось, что у вас очень сильный упор на визуальную сторону — все выглядит как какая-нибудь доска на Pinterest или блог на Tumblr. То есть для вас еще и важно изображение и то, как оно сочетается с музыкой?

— Для девочки естественно хотеть быть красивой и сделать для этого все: быть оригинальной, то есть original, — не выпендриться, а быть собой. Естественной, что ли. Артисту нельзя на это закрывать глаза. Опять же, есть музыканты, насчет которых тебе все равно, в чем они вышли на сцену, — потому что они прекрасны. Но мне кажется, что в поп-формате, с учетом молодости и природных данных, грех не дополнить то, что есть в твоих песнях. Мне всегда нравилось и фотографироваться, и искать интересную одежду, и как-то выражать себя. Это нормально.

• — Если говорить о музыкантах, с которыми вы работали над «Секретами»: Евгений Филатов, он же The Maneken, — насколько я понимаю, он помогает очень многим киевским музыкантам в записи, и из-за этого создается какое-то ощущение сцены, того, что все как-то объединены в молодой киевской поп-музыке. Так это или нет?

— Женя — просто молодец, он способен делать разную музыку для разных артистов. Конечно, последняя EP Джамалы мне понравилась больше всего, но и прежнюю ее музыку тоже делал он. Он понимает, каким должен быть стиль у этого артиста, у другого, у третьего. В нашем случае мы просто в какой-то момент хотели попробовать у него сделать мастеринг — потому что нам нравится, как он работает со звуком. А все остальные песни делал Сергей Мартынов. Мы решили сделать такой вот эксперимент и остались довольны. Иногда бывают какие-то моменты, когда ты немножко варишься в собственном соку и тебе нужно поделиться с кем-то, чтобы найти в музыке какое-то интересное решение. Мы в хороших отношениях с ним. Он поддерживает нас... морально. Опять же, все хорошие музыканты стремятся держаться вместе. Но их не так уж и много... на наш взгляд. (Смеется.)

• — Кто вам больше всего сейчас нравится из зарубежных музыкантов?

— Вообще, если мне нравится какой-то альбом, то я могу месяц его слушать, хотя бы через день. У меня все, что нравится, я просто оставляю у себя на странице в «ВКонтакте». Мне нравится Banks. Недавно открыла для себя еще одну интересную исполнительницу, Марику Хэкмен. Это из самых свежих — она очень меня впечатлила, на грани фолка, и в то же время у нее очень интересные мелодии и музыкальные решения. Я села и как будто нырнула глубоко. Еще мне нравится Låpsley — «Falling Short» это вообще… Много всех. Музыки столько сейчас, что я просто не знаю, когда успеть все это переслушать. Thundercat, Томас Дибдаль из The National Bank — он очень чувственный, такая свежая музыка, не модная, а такая, что ты ее слышишь — и тебя обдувает бриз. А вообще мне нравится Клод Дебюсси из зарубежных. (Смеется.)

• — Как музыканту вам сложно в этом потоке выделиться? Или пусть слушатель скорее сам находит то, что ему нужно, и как-то выходит на вас?

— Я не думаю, что слушателя можно насильным путем привлечь. Есть я, есть какие-то медиа, которые освещают то, что я делаю. Люди обо мне узнают, как-то меня находят, но я не стремлюсь навязаться. Кто ищет, тот всегда найдет — и я рада, что этих людей все больше с каждым днем. Сейчас у нас пойдут концерты, поездим по городам, и их будет еще больше.

• — А в Россию собираетесь?

— М-м-м... Можем когда-нибудь заехать. Мы хотим повидать мир, встретиться с иностранными слушателями, а уже как судьба наша сложится…

• — Просто сейчас у нас как-то все очень тревожно складывается, потому что вот сейчас отменили концерт Onuka. С Дорном происходит странная история. В Киеве это вообще как-то это заметно? С вашей стороны ощущается некое нарастание чего-то по отношению к украинским музыкантам в России?

— Ситуация и правда грустная, но я думаю, что так не будет всегда. Я думаю, что когда-нибудь все наладится. Мне хочется верить. Потому что музыка — это не политика. И не та субстанция, которую можно поместить в коробочку, закрыть на ключик. Она над всем этим, рано или поздно все эти условности отпадут. Хотя дело тут и не в музыке вовсе. Но так не может продолжаться вечно. Так, как сейчас. Просто сейчас так планеты стоят, не очень хорошо, но Вселенная — живой такой механизм. Мне хочется верить в лучшее, хотя реальность пока что не очень — и тревожно, и иногда не по себе. И ты не знаешь, как Кузьма Скрябин: возможно, этот концерт — последний в твоей жизни. Но, опять же, я верю в карму, в какую-то предначертанность, что ничто не случайно. Все плохое заканчивается, а так как плохого было много, уже пора... Самая мрачная ночь — перед рассветом, а рассвет уже близок.