Вокалистки «Колибри» о 25-летии группы, Пивоваровой, Пугачевой и «Апокрифах»

Елена Юданова

вокалистка «Колибри»

Я выросла на мелодике 60-х годов — это очень позитивная, светлая гармонизация, и я настроена на такие волны, я их улавливаю. Сидишь иногда в кафе или едешь в метро, и вдруг в голове — брумс! — что-то появилось. Вообще, до того, как нам Наташа (Наталья Пивоварова —  сооснователь группы «Колибри», погибшая в 2007 году в автокатастрофе. — Прим. ред.) сказала: «Девчонки, пишите!», — много чего интересного в голову приходило. И я подумала — действительно, приходят же мелодии в голову, а я их отбрасываю — дескать, идите дальше, к более достойному человеку. Зачем? И  начала записывать.

Без лишней скромности скажу: таких групп больше нет. Мы были как-то на гастролях в Германии и там писали — «Это нечто странное. Ничего аналогичного нет в мире». Действительно, четыре авторессы. Каждая пишет от своей души и от своего сердца; музыка непохожая, но в то же время наши песни умудряются быть в одном контексте — все выглядит гармонично. Мы очень разные люди, у нас различные интересы, круги общения. Связывает нас только группа. Если взять каждую по отдельности — подобного эффекта не получится. А вместе — пожалуйста.

В 90-х мы стали популярными, был успех и признание. Нам даже предлагали в Москву перебраться. Но сказали — дадим костюмера, хореографа, сделаем проект. И мы поняли, что если пойдем на это, то сдохнем, «Колибри» закончится. Мы можем существовать только в свободном полете. Мы же не профессионалки, не «виагры». У нас как-то Пугачева брала интервью для своего журнала «Алла», с большим уважением про группу отзывалась, но заметила: «Вам бы еще один «Желтый лист» написать, тогда бы все пошло». То есть у них свои понятия — рейтинги, форматы, у нас — свои…

«Желтый лист осенний» написала я в 1991 году. По телевизору тогда раскручивали начинающих певиц, и одна девочка пела: «Красишь ты ресницы в темно-синий цвет». Песня эта крутилась часто, навязчиво, я устала от нее. И как-то смешалась она в голове вообще со всеми темами про желтые листья и так далее — вплоть до «Осени» «ДДТ» — и возникла мелодия. Через полчаса наваляла на коленке текст — пародию, примитив; но заполнить-то эту мелодию можно было только такой формой! Когда я ее принесла в студию, два наших замечательных музыканта — Юрий Соболев и Александр Гнатюк — издевались надо мной, как могли. В группе она тоже вызвала прения, девчонки сначала даже сказали: «Что за шняга такая?» Но на концертах она пошла на ура, и мы стали ее использовать. Вообще, человек, который работает на сцене, — он ведь очень зависим от публики. Он часто фальшивит перед самим собой, потому что успеха хочется. И становится заложником каких-то образов, поведения. И таких песен, которые не очень хочется исполнять. Сколько было этих попыток понравиться! На Западе, например — а-ля рюс, «Порушка-Параня». Все кричали — о, здорово! Хотя мы же понимали, что это фальшь.

«Апокрифы» — это то, что у нас накопилось за многие годы. Сочинения пяти участниц «Колибри», включая Олю Фещенко, которая ушла из коллектива в 1992 году и давным-давно проживает в Париже. То, что отсеивалось по каким-то причинам, не вмещалось в положенные рамки, записывалось по случаю, ремейки. Например, композиция «Баллада» в свое время не вошла в альбом «Маленькие трагедии» — он и так был перегружен материалом, тем более песня получилась долгой, тяжелой. То же самое с «Чудесным миром» Оли Фещенко. Моя песня «В стаканах (полно нолито)» сочинена сравнительно недавно, но она тоже никуда не вписывалась. «Дельфины» Ирины Шароватовой записаны для какой-то телевизионной программы. То есть «Апокрифы» — это ничем не связанное собрание песен разных лет, мы просто выложили его и составили к каждой песне маленькие комментарии. Долги надо отдавать.

Главное, что произошло за эти 25 лет, — что я оказалась кому-то нужна.Вот песня «Провал»: мне несколько раз писали — она спасла кому-то жизнь, отвратила от суицида. Про себя рассказывали, про свою маму… Я счастлива, что как-то оказалась полезной этому миру».

Инна Волкова

вокалистка «Колибри»

«Сегодня группы «Колибри» нет. Мы не выступаем два года. Не знаю, кто какие иллюзии тешит, но я сказала определенно — я не хочу продолжать. Мы закончились как некий союз, как партнерство, которое приносит плоды. Было время, когда нас было трое, а казалось — намного больше! Теперь же наоборот — кажется, что, суммируясь, мы производим гораздо меньшее число.

Я не знаю, что такое рок. Если роком считать то, что появляется самостийно, по пинку изнутри, а не по какому-то заказу — то роком можно назвать все что угодно. Любое свободное извержение творчества можно назвать роком, если пожелаете.

Мы сами формировались на почве, возделанной рок-музыкой конца 80-х, работали с музыкантами «Аквариума», «Телевизора», «ДДТ», «НОМа». Те люди, которые образовывали среду, были невероятно заряжены. Это ощущалось просто на физическом уровне, от них прямо фонило, не устаю это  повторять. От Цоя, например. Или Курехина. Курехин, вообще, нечеловеческий человек был. Его взгляд состоял из множества отдельных корпускул, изливающихся непрерывно, — я совершенно четко это видела! Он поворачивает голову, смотрит на тебя, и ты оказываешься в мощном русле  его воздействия. Отворачивает голову — и поток устремляется в другую сторону. Наташа тоже была зажигалкой, она ничего не боялась. Она говорила: «Мы все можем!»

«Колибри» — собрание отборных красоток. Наташа не скрывала, что набирает группу очень специальных барышень. Я, кстати, попала в группу случайно. Наташа хотела пригласить только Иру, а я рядом оказалась. Я уверена, что ей просто было неловко сказать: «Так, ты, Ира, приходи. А ты — нет!» Она сказала: «Девчонки, приходите». Мы ответили, что не умеем ничего, а она: «Да и фиг с ним». Конечно, я пришла. Год мы что-то пробовали. За это время привыкли друг к другу, поняли, что можем взаимодействовать. Нашли друг в друге какие-то плюсы. Потом научились их использовать и складывать в единое целое. И тогда получилась такая картинка, которая называется «Колибри».

Ирина Шароватова

вокалистка «Колибри»

«Представьте себе, по музыке и концертам сейчас уже совсем не скучаю. Ну да, может нахлынуть ностальгия, когда ты выпил красного вина, посмотрел фильм о людях творческих профессий, вспомнил свое. Или приехали друзья, которые очень остро прочувствовали все, что мы делали, и до сих пор находятся под большим впечатлением и начинают очередной раз изливать свою любовь — такие вещи вставляют. Но по большому счету нет. Видимо, мы настолько сильно устали друг от друга, что волшебство улетучилось. Вероятно, этот союз был не самой удачной творческой судьбы. Мы не зарабатывали деньги. Не пожинали лавров. Мы попали в разрез. Не могу сказать, что это плохо или хорошо, но в каком-то смысле это истощает. Поэтому возникали новые интересы. Несколько лет назад я пошла учиться в Русскую христианскую гуманитарную академию: изучала живопись, религию, историю искусств, философию, восполняла многочисленные пробелы. И очень счастлива, что совершила такой подвиг, — моя картина мира стала полной. Затем в моей жизни возник сад, загородный дом. А это тоже отдельный мир, в который погружаешься, вступаешь в отношения с живой природой…

Мысли о сольной карьере порой возникали. Я пробовала делать сольный альбом, горела этим безумно! Но вот я написала четыре песни, а дальше? Музыканты Игорь Вдовин и Слава Кошелев, с которыми я работала, очень долго подходили к этому материалу. Я Овен по зодиаку, для меня важны скорость, огонь — а когда люди долго размышляют, прилаживают, отлаживают, время уходит и горение уходит тоже.

Уход Наташи (Натальи Пивоваровой, основателя «Колибри». — Прим. ред.) дал группе второе дыхание. Инна, например, считает, что все, что было «до» — это вообще не «Колибри», и группа началась, только когда мы остались втроем. Хотя я с этим в корне не согласна, для меня самым ценным периодом остается тот, когда мы были вчетвером. Мы совершенно гармонично уравновешивали друг друга. С Наташей все понятно: это взрывная мысль, движение вперед, она была самая неиссякаемая. Лена — интеллект, культура, художественный взгляд, женское чутье. Инна — хлесткая, жесткая энергия. О себе сложно говорить…

Нам не хватило успеха. После выхода альбома «Найди 10 отличий» мы были на пике. С нами заключила договор самая лучшая звукозаписывающая компания «Гала рекордс». Заплатила приличные деньги, мы сняли клип. Казалось бы, впереди дорога признания и коммерческого успеха. В это же время мы решили поэкспериментировать со звучанием, поиграть такую тяжелую музыку. Плюс — наложился период простого человеческого взросления. С группой Tequilajazzz мы записали «Бес сахара». И вот, как сейчас помню, вместе с этим новым альбомом мы с Наташкой после концерта приехали в студию «Европы-плюс». Нас встретил директор, кажется, Аксюта. Мы, совершенно счастливые, ставим им первую композицию! Думаем — вот это-то и есть настоящая музыка! И вдруг видим, как у людей вытягиваются лица. Они вообще не понимают — что это? То есть реакция крайне отрицательная. Потом пошли негативные отзывы в прессе. Все радиостанции закрыли нам доступ — мы оказались «неформатом». И успех в каком-то смысле закончился. В Европе мы, возможно, выстрелили бы. Здесь провалились. Хотя считаю — нам все удалось.

Возможно, «Колибри» когда-нибудь возродится. Придет какой-нибудь Андрей Муратов (на определенном этапе продюсер группы. — Прим. ред.) и скажет: «Ну, что, девчонки, давайте». И я думаю, все скажут: «Давайте».

Гид: дискография «Колибри»

«Манера поведения» (1991)

Кто делал Участники классического состава «Аквариума» Михаил Файнштейн и Александр Титов, барабанщик «Телевизора» Алексей Рацен, гитарист «Наутилуса» Александр Беляев, Петр Акимов, Олег Сакмаров — в общем, своего рода сборная русского рока.

Как звучит Постперестроечный петербургский декаданс. Многочисленность кураторов дала о себе знать: дебют «Колибри» — чуть ли не самая разнообразная их запись. Тут и матерый нью-вейв «Париж», и эстрадное ретро «Ему не нужна американская жена», и минималистичный свинг титульной вещи, и «Серенада любви» практически в стилистике Dead Can Dance, и совсем уж опереточная «Орландина». Все вместе складывается в тонкий и звонкий бал-маскарад, который в 1991-м наверняка звучал еще более нездешне, чем сейчас.

«Маленькие трагедии» (1992)

Кто делал Юрий Соболев (до того сотрудничал с «Бригадным подрядом», после — группа «НОМ») и Александр Гнатюк, петербургские околоджазовые музыканты-сессионщики.

Как звучит По сравнению с «Манерой поведения» — куда более минималистично: в четыре руки, разумеется, удалось произвести куда меньше звуков, чем с помощью целой футбольной команды. Ритм-машина, романтическое фортепиано, атональные электронные поползновения и вдруг практически смус-джаз — «Маленькие трагедии» весьма внезапно виляют от элементарного техно-попа к салонным балладам; и, увы, лучшие песни зачастую неудачно решены с точки зрения звука. Именно на «Маленьких трагедиях» впервые появляется главный хит «Колибри» — «Желтый лист осенний».

«Найди 10 отличий» (1994)

Кто делал Музыканты группы «Препинаки», барабанщик первого состава «Аукцыона» Игорь Черидник, тот же Александр Беляев из «Наутилуса» — плюс экс-клавишник «ДДТ» Андрей Муратов, альбом записавший. В эпизодах появляется, например, Александр Ливер из «НОМа». В общем — та же сборная русского рока, только с поправкой на современность.

Как звучит Собственно, как русский рок образца 95-го года — изысканно-театральные сочинительские манеры «Колибри» тут сведены с вполне конвенциональным звуком, который мог бы подойти тогдашним клиентам «Нашего радио» (еще, впрочем, не существовавшего). Но это не упрек — в ряде случаев песни за счет такого соположения обретают некое дополнительное измерение. Плюс ко всему — гениальная песня про негра в автобусе.

«Бес Сахара» (1997)

Кто делал Музыканты группы Tequilajazzz — в спрятанном треке Евгений Федоров даже подпевает.

Как звучит Идеальный саундтрек к Петербургу в холодное время года: суровое мужское начало тут очень тонко сочетается с женским; монолитная архитектурная красота аранжировок — с отчаянной трепетностью песенного материала («Бес сахара» — это, в общем и целом, альбом про смерть). Самый цельный, пронзительный и попросту лучший альбом «Бес сахара»; безусловный шедевр русской рок-музыки 90-х, к сожалению, до сих пор не канонизированный в этом качестве.

«Ремиксы» (1998)

Кто делал Будущий участник «Ленинграда» и академический композитор Игорь Вдовин, «Deadушки», электронный дуэт Alexandroid, «Новые композиторы».

Как звучит В полном соответствии с заголовком — уже известные песни «Колибри» тут помещены в клубный звук, который был вполне злободневным на момент выхода альбома, но сейчас уже воспринимается как ретро. Впрочем, стоит отметить, что никакой искусственности в «Ремиксах» не было — участницы «Колибри» постоянно появлялись еще на первых петербургских рейвах, происходивших в особняковых сквотах, и вообще были совсем не чужды новой электронной культуре.

«Любовь и ее конечности» (2002)

Кто делал Гитарист Андрей Градович и клавишник Олег Эмиров (на тот момент — постоянные участники «Колибри»). Также важно, что это первый диск группы после ухода Натальи Пивоваровой.

Как звучит Кропотливый эфирный поп, который крутится в первую очередь вокруг синтезаторных партий, — часто уместных, но иногда звучащих как-то уж очень плоско и пластмассово (похожим образом в тот период начал звучать «Аквариум»). Находится, впрочем, место и привычному уже брейкбиту, и гитарному электричеству; сам песенный материал парадоксальным образом после ухода самой яркой участницы группы слабее, в общем, не стал.

«Железные звезды» (2009)

Кто делал Музыканты группы Soundscript 33, исполняющей преимущественно инструментальный трип-хоп с уклоном в даб в его максимально релаксационном понимании.

Как звучит «Колибри» в стиле лаунж. На «Железных звездах» привычная порывистость группы уступила место рефлексии — и все бы хорошо, но в окружении музыки сродни той, которую играют усталые таперы в псевдоэлитных ресторанах, песни, увы, совсем уж оседают и расфокусируются. Особенно ярко это видно на примерах нескольких ремейков старых вещей.