«Я почувствовал: в моих песнях демоническая сила»

• — Вы иногда говорите в интервью, что любите плохую музыку. Мне казалось, идея guilty pleasure умерла.

— Ну да, я не верю в guilty pleasure. Просто мне нравится все подряд. Иногда, когда я говорю «плохая музыка», я имею в виду дешевую, быстро сляпанную музыку. Она тоже может быть классной — простой, но содержательной. Я согласен, сегодня каждый может слушать что угодно. Я тут слушал группу Aqua, альбом «Aquarius», мне очень понравилось.

Кому-то, наверное, покажется, что я иронизирую. Вот Элтон Джон или Джони Митчелл. Мне говорят: «Ууу, ты такое слушаешь?» Это очень известная музыка, люди ее знают, и, скорее всего, именно поэтому они слушают ее невнимательно. Если музыка мне нравится, даже поп-музыка, я вслушиваюсь, обращаю внимание на нюансы и мелкие детали. Надеюсь, когда-нибудь я стану одним из тех, чью музыку не нужно слушать внимательно, настолько силен ее посыл.

• — По-моему, ваши альбомы лучше всего слушать в тишине и в наушниках. Вам комфортно выступать перед сотнями людей?

— Я стараюсь выложиться на сцене. Главное на моих концертах — я и мой голос. Так же устроены мои любимые концерты и записи: какая бы ни была обстановка, настоящий, живой человек на большой сцене — это круто. Это самая впечатляющая и самая сложная часть шоу, но я умею справляться с давлением. По-моему, у меня хорошие концерты. В моих записях есть интимность, мне это нравится. Но я открыт ко всему новому. Думаю, когда-нибудь я попытаюсь записать альбом, который будет весело слушать большой толпой.

• — Ваш лучший концерт?

— Это было в прошлом году в Барселоне, на Primavera Sound. В пятницу ночью мы сыграли хороший концерт, через несколько дней мои друзья уехали, я пошел в парк и сыграл там сольно. Я тогда все еще не отошел от наркотиков и прочей хрени, которую принимал на выходных. Прихожу в парк и чувствую: в моих песнях демоническая сила. Концерт был очень лаконичный, что-то я спел а капелла. Я одновременно почувствовал полный контакт с публикой и пережил внетелесный опыт: будто смотрю на свое шоу со стороны. У меня такое было несколько раз.

• — Демоническая сила?

— Да. Отрицательная энергия. Энергия воина.

• — Читал, что на вашу музыку влияют ваши сны. Как?

— Они влияют на всю мою жизнь. Я часто вижу живописные, долгие сны, которые связывают какие-то аспекты моей жизни. Я человек одухотворенный, сны для меня очень важны. В них я вижу знаки, слышу музыку, они указывают мне путь. Название «Bermuda Waterfall» мне, по сути, приснилось. Я хотел сделать по-настоящему весомый альбом, выйти за пределы своего сознания, подключить безграничное подсознательное, поэтому мне нужно было применить силу снов.

Вот песня «Hands Dance». Она про то, как я носился по Монреалю со своей бывшей и нам было классно, а потом я проснулся и почувствовал, что рядом со мной чья-то рука. Я испугался, отбросил подушку и увидел, что это моя рука, просто она затекла. Ну да, звучит глуповато, но в том-то и прелесть снов. В песнях вроде «Darkness» или «The Rat» столько подсознательного, будто я и не писал их, будто они появились сами собой. Поэтому я полностью в них уверен. Я же почти ничего к ним не прибавил. Если б я просто сочинил их, было бы совсем не так мощно.

• — Вы поп-музыкант и пишете мелодичные песни с хуками. Вам важно, чтобы ваша музыка нравилась массам?

— Широкая аудитория — это важно. Я верю в нее, мне хочется делиться идеями с как можно большим количеством людей. Надеюсь, в будущем смогу уделять этому больше внимания. Но я люблю поиграть с идеей о том, что в музыке должно быть что-то сложное, артистичное, не вполне доступное для понимания.

• — При этом вы не слишком известны. Вас это раздражает?

— Ну нет. Все так, как должно быть. Все будет так, как должно быть. Я не думаю об этом, я не расстраиваюсь и не злюсь из-за этого. Для меня искусство важнее бизнеса. С другой стороны, с годами бизнес все лучше.

• — Но для вас важно, чтобы вас услышало как можно больше людей?

— Да, но какой ценой? Дело в приоритетах. Все в моих руках. Если что-то не так, значит, виноват я. Но я себя особо ни в чем не упрекаю. У меня все хорошо. Я счастлив.

• — Будь у вас возможность променять свои принципы музыканта на популярность или деньги, вы бы согласились?

— Отличная идея! С радостью. Но я думаю, что это нереально. Вообще, если ваши песни попсовые и вы сознательно упрощаете тексты, то их услышит больше людей. Я надеюсь самостоятельно добиться того, чего хочу. Но я также думаю, что есть люди — возможно, кто-то из крутых продюсеров, — которые могли бы объяснить мне, что нужно делать.

• — С каким продюсером вы бы хотели поработать?

— Их много. Но тут все сложно. Скажем, я не мог бы записать «Bermuda Waterfall» как-то иначе. Для меня важны нюансы. Мелочи определяют все. Нарушил пару незначительных правил — и все пропало.

• — Вы ходите на работу или вам хватает денег, которые вы зарабатываете музыкой?

— Работать классно. Я работал в ресторане, арт-галерее, магазинах, торговых центрах — мне нравятся торговые центры. Музыкой можно заниматься в свободное время. Деньги не проблема, я многое умею, я могу нравиться людям, мне несложно найти работу и не вылететь с нее. Но вообще я уже больше двух лет езжу с концертами. Я нигде не живу, я все время в разъездах — это тяжело. Наверное, это даже тяжелее, чем просто ходить на работу, а в оставшееся время заниматься музыкой.

• — Так вы правда бездомный и просто ездите по миру?

— Да.

• — Вы дружите с кем-то из канадских музыкальных знаменитостей?

— Я тусил с Grimes, когда мы оба жили в Монреале. Потом она стала звездой и начала очень много работать, давно ее не видел. Очень креативная, очень сильная девушка. С Маком ДеМарко дружу до сих пор, в тур с ним ездил. Удивительно, какие у него него ненапряжные альбомы, люди, которые его окружают, кажется, совсем другие. Мак — сама невозмутимость. Инди-музыкант, который сам все записывает, как он, не может просто притворяться спокойным. Он правда такой.

• — Как вам нынешнее состояние поп-культуры?

— Думаю, сейчас она лучше, чем когда-либо. Особенно музыка. Не знаю насчет кино, я не так много его смотрю, но знаменитости сейчас тоже классные и мода крутая — открытая для новых идей и разнообразная. Отличное время.

• — Это из-за интернета?

— Не думаю. Просто «сегодня» — это время, в котором живу я, а значит, для меня оно самое лучшее. Многие живут прошлым — вот это проблема. Я бы не хотел в прошлое, мне сейчас все нравится. Я могу послушать любой альбом, а в 80-е все зависело от того, в какой стране ты живешь, в каком городе, кто ты и что тебе доступно. Сейчас всем все доступно. Стало столько музыки, каждый может писать музыку, вдохновляясь тем, что нравится лично ему. На радио никогда не было таких классных, таких личных поп-песен. Тексты стали лучше.

• — Говорят, люди перестали сходить с ума по музыке, потому что она стала слишком доступна.

— Не согласен. Я в шоке от того, как много для людей значит музыка. Граймс и Мак ДеМарко далеко не суперзвезды, но люди и по ним сходят с ума. В 70-е многие вообще не слушали музыку. А сейчас попробуй найди молодого человека, который ничего не знает про музыку. Даже я в юности встречал людей, которые слушают только то, что играет про радио. Сейчас люди слушают музыку за обедом. Если чего-то стало больше, это не значит, что для людей это стало менее важно.

• — Вас не смущает, что для многих людей вы «певец с усами»?

— Не, ну ведь так и есть. Я думаю, внешность любого человека важна. Задумываться над тем, где вы живете, что вы едите, что носите, стараться хорошо выглядеть — это такая милая игра. Если вы в нее не играете, то многое теряете. Мне кажется, это игра для неглупых людей. Я всегда играю со своей внешностью и всегда выгляжу немного по-разному. Я был этаким Джоном Уотерсом, я носил усы — они сейчас снова отрастают, может, потом опять их сбрею.