«Жизнь все-таки важнее творчества»: Молли Нильссон о Швеции, Берлине и Аргентине

• — Вы долгое время живете в Берлине, но сами вы из Швеции — собственно, так пишут и на афишах. Вы сами думаете о себе как о шведском музыканте?

— Хм… Да, наверное, да — если честно, я просто никогда об этом не задумывалась, шведский ли я музыкант или музыкант откуда-нибудь еще, но, видимо, да.

• — А когда вы последний раз были в Швеции?

— Вообще, я стараюсь ездить домой как можно чаще; вот в прошлые выходные как раз ездила. У меня очень много знакомых шведских музыкантов.

• — К слову, о знакомых: Джон Маус однажды спел с вами вашу песню «Hey Moon», вы не хотели бы поработать с кем-то еще? Допустим, со шведскими музыкантами?

— Ту песню я написала сама задолго до того, как в моей жизни появился Джон, так что это, в общем, было несложно. Думаю, я предпочитаю работать сама по себе, потому что таков мой modus operandi. Но все же — посмотрим, что произойдет в будущем, может, я встречу кого-то невероятно вдохновляющего и поработаю с ним.

• — Кстати, у него есть песня, «No Title (Molly)» — это он поет про вас?

— Ну, он сказал, что посвятил ее мне, но в его жизни могло быть много других Молли, так что не могу сказать вам точно. (Смеется)

• — Продолжая говорить о Берлине — в нем сейчас, кажется, очень много интересных музыкантов-экспериментаторов. Почему люди переезжают в этот город? Это особая атмосфера, что-то еще?

— Думаю, многие творческие люди переезжают сюда из-за обстановки, которая сама подталкивает тебя к экспериментам. И еще из-за того, что здесь очень недорогая жизнь, к тому же очень много всего происходит. Не знаю, касается ли это всего города или каких-то определенных районов. Я сама переехала просто потому, что не могла найти квартиру в Стокгольме и знала, что в Берлине есть бесплатное жилье — поэтому оказалась здесь и, что называется, осела. Это было десять лет назад.

• — При этом ваша музыка мне кажется очень немецкой: мне при прослушивании вспоминаются Феликс Кубин, брехтовские зонги, вечеринки Бергхайма — ощущаете ли вы сами это влияние?

— Вероятно, да. Мне очень нравится ваш список отсылок, но на этот вопрос сложно ответить — я не смогу узнать, как звучала бы моя музыка, если бы я провела десять лет в Лондоне, Москве или Бордо. Мне не с чем сравнивать, но да, наверно, она была бы другой — как минимум, я бы вдохновлялась чем-то иным.

• — Ваш последний EP был записан в Буэнос-Айресе. Как так вышло?

— Я очень хотела съездить в Аргентину и у меня появилась возможность пожить в одном доме на два месяца. Мне показалось интересным попробовать там что-нибудь записать, и я даже не была уверена, получится ли у меня, будет ли желание создавать песни или же город меня не вдохновит. Но все вышло очень хорошо — я почувствовала, что я могу записать очень много всего. Но у меня просто не было для этого достаточно времени, поэтому получился EP. Если бы я была более дисциплинированной, получился бы двойной альбом. То есть я, конечно, очень продуктивна и мне нравится постоянно писать песни, но жизнь все-таки важнее творчества, она у нас одна. А песни подождут.

• — Насколько ваши песни зависят от пространства, в котором идет запись? Чем Буэнос-Айрес отличался от Берлина?

— Напротив дома, где я остановилась в Буэнос-Айресе, была стройка — и очень сложно было записываться днем: постоянно что-то сверлили, забивали, шумели… Было интересно записаться так, чтобы не отвлекаться из-за этого, чтобы шумы не беспокоили меня во время создания песен. И в некоторых песнях я теперь явно могу услышать те звуки, которые издавали строители — но мне кажется, что это очень хорошо совпало с музыкой. Но в целом я думаю, что именно благодаря препятствиям мы можем создать что-то стоящее.

• — Мне вспоминаются «Пять препятствий» фон Триера — какие препятствия у вас?

— О! Не знаю, что у него были за препятствия, но у меня их гораздо больше. Но самое главное — конечно же, время.

• — Почему-то на новом EP у вас несколько песен посвящены Италии — казалось бы, совсем другой стране.

— Нет-нет, на самом деле «Plaza Italia» — это площадь недалеко от того места, где я жила. Ну и там, соответственно, был бар «Roma» — мне нравилось сидеть там в моменты какого-то смятения.

• — Вообще, он гораздо теплее ваших старых работ.

— Возможно! Думаю, это из-за того, что остальные альбомы я записывала зимой. Зима в Берлине очень долгая и тянется полгода — а тут я впервые попробовала сочинять что-то в середине лета. Мой звук изменился, но это из-за окружающей среды: Аргентина, Латинская Америка, все совсем другое… В общем, как только я вернулась в Берлин, я стала писать темное техно. (Смеется)

• — В ваших песнях вы часто упоминаете слово «дом», и тут мы возвращаемся к тому, с чего начали: для вас Берлин — это дом?

— Я тоже это замечала. Дом для меня — это концепт, который менялся на протяжении времени. Когда я только начала писать песни, я была моложе и, если так можно сказать, искала дом — что тоже причина, по которой я переехала в Берлин. Вначале, видимо, это была какая-то просьба о доме, а теперь он стал каким-то переносным. Я повзрослела и поняла, что мой дом — это я сама, а не места вокруг меня.

• — То есть это такой отель-дом (одна из песен Нильссон называется «Hotel Home» — прим. ред.).

— Именно так.

• — На самом деле, мы уже встречались во время вашего приезда на SKIF — я пытался перевести слова моей знакомой о том, что ваш голос напоминает ей о матери. Эти моменты прошлого, воспоминания — вы воспринимаете свою музыку как ностальгическую?

— Я думаю, что я вообще очень часто предаюсь ностальгии — и это очень заметно по текстам и по песням. И эти ощущения — очень многие люди могут соотносить себя с ними, независимо от собственного опыта.

• — А какая эпоха вам ближе всего?

— Если бы я могла отправиться куда-нибудь, то я бы побывала в доисторических временах, когда еще не существовало письменности. Ведь мы ничего не знаем об этом, а это так интересно.

• — Клип на вашу песню «The Power Ballad» был снят в брюссельском метро — вы можете вспомнить самое странное место, в котором вы выступали?

— Было очень много странных мест — но во время выступлений я стараюсь отключиться от того, где нахожусь. Я часто прихожу куда-нибудь и думаю: «Оу, это первый раз, когда я выступаю на лодке или в госпитале», — но через пять минут все становится абсолютно нормально.

• — То есть вы выступали на лодке и в госпитале?

— О, в этом я уверена. Было столько разных мест — думаю, мне надо сделать список.

• — Или написать песню.

— Почему бы и нет? Одно точно — я еще ни разу я не выступала в самолете. Вот это было бы по-настоящему круто.