Taiga «Я сам»

«У меня всегда были проблемы с Новым годом, потому что он за 9 дней до моего дня рождения — и это всегда меня раздражало. Потому что так получалось, что праздник был уже практически у всех, а не только у меня. И два хороших подарка в течение одной недели — это слишком жирно. Так что тех, кто выкладывался в мой день рождения, я любил сильнее. И всегда буду любить.

Мой новогодний топ музыки всегда преимущественно состоял из всех «Старых песен о главном» и песни «Happy New Year» группы ABBA. Если про ABBA мне сказать нечего, кроме того, что у них великолепные аранжировки и репертуар Бога, то «Старые песни о главном» мне, конечно, нравились преимущественно тем же, чем «Американская история ужасов». Я, честно, не помню ни одной песни из «Песен», кроме «Яма-а-а-а-а-а-айка» Меладзе с усиками, но смотреть мне это очень нравилось; одни актеры, разные эпохи, сразу сиквел и приквел. Яма-а-а-айка-а-а-а-а-а.

Еще помню, мои родители решили отпраздновать Новый год у бабули в деревне Юсьва. Это не очень важно, но название смешное, до сих пор смешное. Мама приготовила много еды, мы с папой и бабулей много смотрели телевизор, я успел сбегать попрыгать в сугробы во время рекламы, за что получил выговор от мамы. Ближе к полуночи мы начали готовиться к официальной части с президентом и курантами, и тут появился Ельцин и начал с нами прощаться. Мои родители и бабуля почему-то очень обрадовались, а мама даже отправила воздушный поцелуй Ельцину со словами «умничка какой». Для меня же все это было и так крайне необычно и не очень комфортно, потому что я не любил ездить в деревню Юсьва и уж тем более праздновать там Новый год, потому что ничего увлекательного в деревне Юсьва нет, кроме, конечно же, сугробов и бабули, а тут еще и президент собирается уходить. Плохое тогда предчувствие у меня было.

Не думаю, что я был тревожным или невротичным ребенком, но я всегда предпочитал избегать опасностей и очень часто подолгу недоумевал о разных вещах. В какой-то момент мне захотелось попробовать вспомнить и записать, о чем я думал и что чувствовал, когда был маленьким. Особенно меня интересовали моменты, когда я сталкивался с какими-то мрачными вещами. Несколько самых ярких воспоминаний превратились в какое-то более-менее стихотворение. Я очень травматично положил его на музыку, сделал несколько ужасных попыток читать как настоящий рэпер, с бэками и всем таким, а потом подумал, что я все равно так не смогу, и прочитал как прочитал.

А рэп читать я всегда хотел, но никогда не пробовал, ну это и не рэп вовсе».