Aanbreken — московская ритуальная электроника

В прошлый раз, когда Aanbreken появлялись на «Волне», было заявлено — «о себе музыканты предпочитают особенно не распространяться». Это с одной стороны несколько странно — «Горизонт» как раз предполагает собой рассказ о группе, с другой — почему бы и не сыграть по их правилам: поговорим, собственно, об их музыке.

«Мы сделали первый трек, просто записали что-то в студии, решили попробовать поработать вместе», говорит Тим, отвечающий в группе за музыку. «Мне не понравилось, но я решил с ним поэскпериментировать: все оттуда выкинул, оставил а капелла и опустил вокал питчем достаточно низко. Гала уже была не похожа на себя. Это было уже около трех — трех с половиной лет назад, тогда это было не так распространено, как сейчас. Я скинул Гале, теперь не понравилось уже ей, но потом мы как-то сошлись — нужно было время, чтобы переварить информацию». Гала — это голос Aanbreken: до этого она пела еще в нескольких группах, но с электроникой столкнулась только здесь.

«Для Галы это очень новое звучание, в то время как для меня — более сдержанное, некие рамки. Но когда нет рамок, ты распыляешься, делаешь, что хочешь, это неинтересно. Вообще, было бы странно, если бы мы собрались и делали кто что привык», говорит Тим. Под именами Tim Aminov и Semerka он делает музыку действительно более экспериментальную или, в других случаях, более танцевальную. Для него Aanbreken это свое понимание мейнстрима, именно здесь он занимается доступными поп-песнями; впрочем, радио для них не цель и даже не средство: «Круто, когда такой мейнстрим звучит по радио. Мне кажется, это какая-то новая волна, когда появляются на федеральных станциях представители инди-сцены, андеграунда. Это действительно шаг вперед. Даже лет пять назад все было достаточно странно. Но это не наша цель. Вот только вчера мы обсуждали наши цели — и у меня нет мыслей зарабатывать этим деньги. Для меня музыка — это реализация себя, каких-то своих возможностей. Нет цели заполнить собой все пространство. Есть цель получить от этого удовольствие — и чтобы люди тоже его получили». Гала немного не согласна: «Я рассматриваю это как свое детище и все-таки для меня финансовая сторона имеет значение». Вопрос о том, получается ли здесь зарабатывать музыкой, все так же остается открытым — но у Aanbreken есть все шансы: это песни очень продуманные, взвешенные и притягивающие к себе.

Их первая EP «Verge» совмещает в себе глубокую басовую музыку, какой-то особый, воздушный звук — и вообще вдохновлялся довольно необычными источниками, описанными как «древние религиозные ритуалы». «Это не просто слова», говорит Тим. «В какой-то момент увлекся ритуальной тематикой различных религий. Мне стала интересна эстетическая часть масонства, маленьких сообществ. И каждую конфессию сопровождает музыкальная часть. И не могу сказать, что везде она светлая. Меня очень впечатлили разные ортодоксальные хоры — и все это отразилось в нашем настроении максимально». Дальше будет иначе — новый EP, готовящийся к выходу осенью, уже заточен под состав Aanbreken с барабанщиком; возможно, появится, и бас — Тим сам играет на нем. Нельзя, однако, сказать, что их музыка сейчас лишена живости; Aanbreken используют аналоговые синтезаторы: «Аналог — это, конечно, фетиш. Мне удобно делать музыку так, потому что у меня есть определенные рамки, у меня нет десяти тысячи пресетов, то, что я накрутил, то и остается в записи — это по-честному. В музыке важна честность. Аналоговые инструменты — это путь именно к ней. Если ты не знаешь синтез, ты не сделаешь ничего хорошего. С одной стороны, такая позиция — это манифест, с другой — это просто приятно».

При том, что группа дружит со многими московскими музыкантами, сами они «не хотят попасть в этот пул» и вообще чувствуют себя довольно обособленно. Они находятся где-то посередине между «новыми модными» и бит-сценой, но не чувствуют в этом ни противоречия, ни проблемы — попросту идя своим путем, они решили для себя, что работать будут с кем-то схожим; сейчас, например, делают ремиксы для Everything Is Made in China. Правда, все немного проще, дело не только в музыкальной схожести — музыканты говорят, что они согласятся работать с теми, кто понравится им просто по-человечески. Словом, главное — чтобы человек был хороший; своему правилу они тоже вполне себе следуют.