Ibeyi «Ibeyi»

Их легко отличить: у Наоми афро, у Лизы (точнее, Лизы-Каинде, что значит «Лиза-младшая») длинные вьющиеся волосы. На сцене Лиза складывает их в два пучка — «как покемон», говорит она; или как принцесса Лея, или как FKA Twigs. Когда им было по одиннадцать, неожиданно умер их отец. Отец играл на конге и прочей перкуссии в значимых кубинских ансамблях Buena Vista Social Club и Irakere. В день его смерти Наоми взяла в руки кахон. Спустя три года Лиза начала сочинять песни. Еще через четыре скончалась их старшая сестра.

Лиза любит Эми Уайнхаус, Нину Симон, Билли Холидэй, Рэя Чарльза и ранних Radiohead. Девять месяцев назад она думала, что всю жизнь будет тихо учить музыке взрослых и детей. Наоми слушает хип-хоп, раггу, дэнсхолл, фанк и электронику. Она все время ходила по вечеринкам, а сейчас наблюдает жизнь из окон гостиниц и гастрольного автобуса. Лиза пишет песни и поет под фортепиано, Наоми стучит по тому же кахону и барабану бата. Они чиркают спичкой и прославляют бога Элегуа, повелителя перекрестков, шутника, любящего сладости и игрушки, символизирующего в афрокубинской религии сантерия начало и конец жизни. Они — Ibeyi, что с языка йоруба, завезенного на Кубу нигерийскими рабами в XVIII веке, переводится просто: «близнецы».

Лиза и Наоми Диаз родились на Кубе. С двух лет они вместе с семьей живут в Париже. В семь начали заниматься музыкой, но тогда им больше нравилось есть пиццу и ходить на пляж. Когда потеряли папу и сестру, им понадобилась «причина, чтобы продолжать жить». «Песни — это как терапия: испытываешь боль снова и снова, но в конце каждый раз ее побеждаешь. Песни спасли меня. Я поняла, что могу всех потерять и всю жизнь прореветь, но я выдержу». Это сказала Лиза, которая начала сочинять первой. Наоми заявила ей, что сестра не посмеет ничего выпустить без нее. С текстами им помогла мама, французско-венесуэльская певица, а потом за них ухватился Ричард Расселл, владеющий падким на молодые таланты лейблом XL Recordings — например, там выходят пластинки Адель, The XX, Vampire Weekend, той же FKA Twigs.

Слушать вышедшую на XL дебютную пластинку Ibeyi «Ibeyi» — все равно что рассматривать фотографии в чужом семейном альбоме. Лиза и Наоми нежно и сосредоточенно поют о своих потерях и существовании после них. Мы никогда не видели их родственников, но можем соотнести их историю с собой и досочинить. Срочки на английском вроде «we will meet in heaven» и «we ain't nothing without love» смешиваются со спиритическим плачем на йоруба. Звук по моде минималистичен — пианино, пение, перкуссия и электронные эффекты — и в то же время очень понятен. Это не джаз, не соул, не R'n'B и не world music. Еще немного — и эти песни станут скучными, еще чуть-чуть — и альбом напомнит запись второсортной черной певицы из Великобритании. Но вот бьется стекло в «Oya», вот нагнетают жути клавиши в «Think of You». На заунывную «Behind the Curtain» и сбивчивую «Weatherman» приходятся небольшие шедевры «Ghosts» и «Mama Says». В клипе на хитовую «River» Лиза и Наоми лежат под водой, задержавая дыхание и выныривая только ради своих партий. Тем же интригует пластинка целиком — а вдруг не вынырнут, вдруг не споют и так и останутся там, на глубине, с одинаковыми прическами и закрытыми глазами?

Для двадцатилетних парижанок кубинского происхождения «Ibeyi» — альбом очень ровный и законченный. Расселл не только подписал сестер на лейбл, но и спродюсировал, открыв для них мир электронной музыки, о чем Лиза и Наоми восторженно рассказывают в каждом интервью. То ли девушки так очаровались Расселлом, то ли, напротив, поскромничали в его присутствии — так или иначе, их музыке его присутствие немножко навредило. Дело даже не в том, что в жизни они переругиваются каждые две минуты, а в песнях на напряжение остается только лишь намек. Эта пластинка вообще о другом — она именно что о самом личном, и чужие тут ни к чему. Ее вряд ли можно рекомендовать к прослушиванию в компании других людей. Есть Лиза и Наоми, а по другую сторону — слушатель. И они, и он навеки одиноки — пока кто-нибудь не чиркнет спичкой.