Марвин Гей

Как звучит

Почти все песни «Мотауна» 1960-х, записанные черными исполнителями из Детройта, всегда звучали одинаково: примерно до 1965 года это были записные R’n’B-хиты, ведомые повторяющимися гитарными или фортепьянными аккордами, после — богато аранжированная высокая поп-музыка с обязательными струнными и духовыми. Даже притом что по внешним признакам хиты Гея неотличимы от всего остального материала лейбла, именно он кажется самым странным исполнителем всего хитового ростера «Мотауна» того времени. Причиной тому — его уникальный, совершенно неимитируемый голос. Гей с самого начала не вписывался в рамки того характерного (ударение на второй слог) голоса, в поисках которого бесконечно находился шеф «Мотауна» Берри Горди. Он никогда не мог давать высокую мелодраму Дайаны Росс из The Supremes, уличную дерзость Дэвида Раффина из The Temptations, глубинную чувственность Левая Стаббса из Four Tops и уже тем более — рафинированную тинейджерскую нежность сначала Стиви Уандера, а потом — Майкла Джексона. Прошедший через церковные хоры и ду-уап Гей выработал особую манеру — дикий, меняющийся по ходу одной песни с баритона на тенор, очень госпельный голос. Из певцов схожего ранга из 1960-х его можно сравнить только с Уилсоном Пикеттом — но если тот звучал как неандерталец, добравшийся до микрофона, Гей был больше похож на человека, ошалевшего от бесконечных жизненных проблем. Собственно, многие ранние его хиты — как раз про такие проблемы: Гей рыскает по США в поисках сбежавшей от него девушки («Hitch Hike», своим гитарным ритмом-проигрышем повлиявшая на всех — от Лу Рида до Джонни Марра), узнает от малознакомых людей об измене («I Heard It Through the Grapevine», практически лучшая песня всех времен и народов), пытается ужиться с мыслями о расставании («Can I Get a Witness», однозначно самая дикая песня на раннем «Мотауне»). Даже в лиричных или относительно спокойных вещах, в которых Гей говорит о единой и неделимой любви, в его голосе все равно слышатся нотки внутреннего неудовлетворения и отсутствия примирения с самим собой.

Место в истории

Именно Гей наряду со Смоки Робинсоном был первой суперзвездой «Мотауна» — и во многом сформировал знаменитое звучание лейбла, в начале своей истории выпускавшего и комические пластинки, и лаунж-джаз, и кантри, и много что еще, и поднял его внутреннюю планку на запредельные высоты. Выпущенный в 1970-м «Super Hits» — до сих пор лучший сборник его хитов. Альбомы у «Мотауна» тех лет были традиционно слабым местом, хотя — справедливости ради — Берри Горди когда-то не очень удачно пытался сделать из Гея альбомного артиста (см. пластинки «Moods of Marvin Gaye» или «M.P.G.»).

Пример

Как звучит

Марвин Гей был для «Мотауна» не только важным сольным артистом, но и самым подходившим из всех присутствовавших в ростере певцом для записи разнополых дуэтов — популярного в шестидесятых сегмента поп-музыки. Еще в 1964-м его совместные песни с Мэри Уэллс «Once Upon a Time» и «What’s the Matter With You Baby» стали всеамериканскими хитами. Двумя годами позже, благодаря тяжелому R’n’B «It Takes Two», Гей повторил успех уже в паре с Ким Уэстон, а в 1967-м наконец нашел постоянную партнершу — не очень удачливую сольную певицу Тэмми Террелл, девушку Дэвида Раффина из The Temptations. Свои дуэты Гей и Террелл писали отдельно друг от друга — что слышно по не самым удачным миксам самих песен, — но это нисколько не мешало ощущать в их голосах стопроцентную химию (беспочвенные слухи об их романе последовали сразу после первого же хита парочки). Большая часть материала дуэта была, правда, второй свежести, но как минимум «Ain’t No Mountain High Enough» и «Ain’t Nothing Like the Real Thing» — классика дуэтов шестидесятых, стоящая на одной ступени с «Some Velvet Morning» Ли Хезлвуда и Нэнси Синатры или «Je t’aime… moi non plus» Генсбура и Биркин.

Место в истории

«Greatest Hits» дает лучшее представление о карьере Гея как участника дуэтов — карьере важной, но недолгой и трагичной. У Террелл, к которой Гей, по воспоминаниям работников «Мотауна», относился как к собственной сестре, еще в 1967-м, в двадцать два года, нашли рак мозга — который уже к концу десятилетия превратил ее в прикованную к инвалидной коляске слепую и глухую женщину, а через год и убил. Болезнь своей партнерши Гей воспринял очень тяжело — ушел в полуторагодовую депрессию, из которой, впрочем, вышел совсем уже иным человеком.

Пример

Как звучит

В середине 1969 года, когда Террелл была уже совсем больна, Берри Горди уговорил Гея записать с ней еще один совместный альбом — изданный в сентябре того года «Easy». Именно запись этой пластинки стала отправной точкой для Гея в его крестовом походе против политики «Мотауна», фактически контролировавшей жизнь артистов лейбла. Сначала он просто прекратил общаться с Горди (шефу «Мотауна» не помогло даже то, что женой Гея была Анна Горди — сестра Берри), а потом вовсе заявил, что уходит из музыки. Весну 1970 года он провел, тренируясь с командой Национальной футбольной лиги «Детройт Лайонс» и подумывая о карьере в спорте, — но оказался по итогам тренировок слишком стар и слаб для карьеры американского футболиста, что, по словам всех биографов Гея, стало для него очень серьезным ударом. Примерно в то же время всегда аполитичный до этого Гей стал внимательно следить за политическими событиями внутри США — по словам Анны Горди, этот интерес объяснялся встречей певца с родным братом, вернувшимся в то время из Вьетнама. Летом, находясь в совсем оглушительной депрессии, он записал «What’s Going On» — грустную фортепьянную соул-песню о неопределенности внутри страны, между строк которой легко читалась и драма неопределенности жизни самого Гея. Берри Горди отказался выпускать песню в виде сингла — и Гею ничего не оставалось, как объявить лейблу бойкот. На рынок «What’s Going On» попала только в начале 1971 года — и стала самой продаваемой песней «Мотауна» за всю историю его существования. Пораженный успехом песни Горди забукировал для Гея студию и — впервые в истории всегда полагавшейся на штатных продюсеров компании — выдал музыканту полный карт-бланш на запись.

По самому названию «What’s Going On» легко угадывается состояние, в котором Гей находился во время записи: песни здесь словно находятся в расфокусе. В каждой из них — мелодия, наследующая все признаки хитов «Мотауна» 1960-х, но ее не всегда слышно за необычными, нетипичными для любого соул-альбома тех лет аранжировками: вместо фанка, баса, заигрываний с психоделическим соулом — здесь редкие и меткие аккорды пианино, приглушенный звук перкуссии, легкий и лиричный саксофон. Усиливает расфокус и голос Гея, во-первых, запевшего гораздо мягче, чем на своих предыдущих хитах, а во-вторых, по ходу пластинки несколько раз пускающегося в пространные полуспетые-полупроговоренные монологи. 

Место в истории

Сейчас «What’s Going On» звучит как предтеча миллиона разных вещей — от интроспективных альбомов Стиви Уандера середины 1970-х до мягкой черной радийной музыки конца 1980-х — начала 1990-х; в 1971 году он звучал как самая авангардная поп-музыка на свете. Впрочем, стоит только услышать три сингла с этой пластинки — заглавную вещь, «Mercy Mercy Me (The Ecology)» и «Inner City Blues (Makes Me Wanna Holler)», — чтобы понять, что это тот авангард, который ни в коем случае не бежит от слушателя, а наоборот, тянется к нему. На «What’s Going On» Гей не озвучивает ничего важного — большая часть его текстов посвящена бывшему в начале 1970-х общим местом мирному политическому протесту, экологии и нелегкой жизни афроамериканцев низжих классов, — но произносит все это убедительнее и чувственнее многих.

Пример

Как звучит

«Trouble Man» — это довольно мастерски сделанный, но абсолютно типичный для своего времени саундтрек к нишевому фильму для афроамериканцев. Прифанкованный бас, резкие крещендо, неуловимо присутствующая в музыке атмосфера тяжелой ночной усталости — все здесь будто было сделано по мотивам того же «Шафта». Единственное исключение — протяжный блюз «Trouble Man», который Гей исполняет с безукоризненной убедительностью человека с неприятностями.

Место в истории

Не нужно удивляться тому, что в дискографии Гея присутствует этот альбом. Во-первых, такова была эпоха. Во-вторых, сам Гей как раз начинал в «Мотауне» как инструменталист (главным образом барабанщик), аранжировщик и продюсер — и «Trouble Man» дает полное представление об этих его талантах.

Пример

Как звучит

Лучше всего об этой пластинке скажет цитата из ее буклета, написанного самим Геем: «В сексе по взаимному согласию нет ничего плохого. Я думаю, мы слишком строго к нему относимся. Гениталии — всего лишь часть поразительного человеческого тела. СЕКС ЕСТЬ СЕКС, а ЛЮБОВЬ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ. Вместе взятые, они дополняют друг друга. Но секс и любовь — две совершенно разные человеческие необходимости, и мы должны думать о них именно так». «Let’s Get It On» — это действительно альбом не о любви, а о сексе, о желании, о телесной тяге. Медленный, балладный, движимый очень типичными гитарными поползновениями, он довольно схож с «What’s Going On» в плане своего немного призрачного звучания, но максимально отдален от своего предшественника по настроению, фактуре и форме. Мелодии здесь куда более осязаемы, грув — куда более чувственен, в текстах — ни капли злободневности, заботы или поиска правды, а исключительный гедонизм. Ключевая вещь — «Distant Lover», как раз самая медленная и притягательная, самая подходящая на свете музыка не к самому сексу, но к тем ласкам, что происходят после него.

Место в истории

«Let’s Get It On» важен для контекстного понимания Гея как личности. Выросший в чрезвычайно религиозной среде, в детстве Гей воспринимал любые мысли о телесной любви как исключительно греховные — в результате чего во взрослом возрасте мучился от проблем с потенцией и нерешительности в отношениях с женщинами. Эта пластинка — еще и важная для самого Гея попытка преодолеть собственные комплексы. Интимней — некуда.

Пример

Как звучит

После смерти Тэмми Террелл Гей поклялся никогда больше не записывать дуэтов — но на волне внезапного успеха «What’s Going On» и под влиянием Анны Горди несколько пересмотрел свои взгляды. Пластинка дуэтов с Дайаной Росс, созданная по старому доброму принципу фабричного «Мотауна» — чужие песни, сторонние продюсеры, контроль над каждым шагом исполнителя, — выглядела для него со стороны как быстрый способ еще больше расширить аудиторию и при этом не напрягаться. Со вторым вышло не очень — хотя за плечами и Росс, и Гея был колоссальный опыт работы в системе «Мотауна», сессии альбома получились сущим адом для них обоих, оказавшихся на поверку совершенно разными людьми. С первым вышло получше — пластинка действительно разошлась миллионным тиражом, а Берри Горди оказался очень доволен. Сейчас «Diana & Marvin» нельзя слушать не иначе как попытку быстро подзаработать. Песенный материал здесь довольно слабый, аранжировки стремятся в сторону музыки низшей категории для домохозяек , а между самими исполнителями не чувствуется никакой химии — Гей почему-то все время орет, а беременная во время записи Росс будто готовится к материнству и поет колыбельные.

Место в истории

Несмотря на свое довольно низкое качество, это все же единственная в своем роде совместная пластинка двух легенд поп-музыки — и уже этим представляет нехилый культурологический интерес.

Пример

Как звучит

В это нелегко поверить, но Гей, один из самых харизматичных черных певцов шестидесятых, в бытность штатным артистом ростера «Мотауна» не был особенно хорош как концертный исполнитель. Существует два принципиальных документальных подтверждения этому: концертный альбом 1963 года «Marvin Gaye Recorded Live on Stage» и запись его концерта в клубе «Копакабана», сделанная в 1966-м, но выпущенная только сорок лет спустя. Обе эти пластинки, мягко говоря, не «Live at the Harlem Square Club» Сэма Кука или «In Person at the Whisky a Go Go» Отиса Реддинга: невероятный интроверт Гей явно боялся большой аудитории и большой сцены и долго боролся с тем, чтобы подавить в себе эти фобии. «Live!», записанный во время турне в поддержку «Let’s Get It On», представляет нам уже матерого Гея — к тому же выступающего перед по большей части черной аудиторией в Окленде. Такой Гей — тоже далеко не идеальный концертный исполнитель (в частности, через девятиминутное попурри явно нелюбимых им самим старых мотауновских хитов он пробирается с легкостью человека, выполняющего наложенные судом долговые обязательства), но хотя бы уже способный забыть о публике и петь словно только для себя. Доказательство — шикарная версия «Distant Lover», сращенная с темой из «Trouble Man» и исполненная уже не как суггестивная баллада, а как настоящий церковный гимн.

Место в истории

У Гея позднее вышел еще один концертный альбом — «Live at the London Palladium», традиционно считающийся лучше «Live!». Это, впрочем, далеко не бесспорная точка зрения: во-первых, классического «Мотауна» на нем еще больше, чем на «Live!», — помимо девятиминутного сольного попурри на нем присутствует еще и одиннадцатиминутное (!) попурри дуэтов, оба из которых Гей исполняет на явном автопилоте, — а во-вторых, песенный материал на нем явно слабее того, что представлен на «Live!».

Как звучит

Как куда более прифанкованная и мощная версия «Let’s Get It On» с одним большим исключением — практически полным отсутствием действительно выдающихся песен. Если вычесть заразительный заглавный трек и инструментальную версию песни «After the Dance» (поразительно похожую на музыку Александра Зацепина к «Тайне третьей планеты»), в сухом остатке на «I Want You» обнаруживаются глубоко сентиментальные и не до конца структурированные песни, обрывающиеся порой в самые неожиданные моменты и в плохом смысле лишенные всякого стыда. Несколько раз по ходу пластинки слушателю предлагается запись некой оргазмирующей женщины — дешевый ход, который сошел бы для анонимных саундтреков к порнофильмам семидесятых, но здесь производит впечатление просчитанного и клишированного фокуса, слишком педалирующего концептуальную сторону пластинки.

Место в истории

Оставив в стороне субъективный взгляд автора этого «учебника» на «I Want You», нельзя не упомянуть, что пластинка вообще-то повсеместно считается абсолютно классической — наряду с «What’s Going On» и «Let’s Get It On». Хотя бы поэтому ее стоит послушать — не исключено, что сердце автора просто глухо к сплаву драйва и нежности, который в «I Want You» принято слышать.

Пример

Как звучит

Опустошенный явной нехваткой финансов, возникшей из-за привычки тратить напропалую и серьезной аддикции к кокаину, Гей рассматривал работу над «Here, My Dear» как быстрый способ заработать денег, которые он был должен своей первой жене после развода, — предполагалось, что пластинка выйдет короткой и будет состоять в основном из различного рода поп-стандартов. Однако стоило сессиям к альбому только начаться, как музыканта вдруг безмерно увлекла работа — и он принялся сочинять нечто совсем другое. Результатом стал двойной альбом наполовину сымпровизированных песен в формате дневниковых записей — с текстами, открыто рассказывавшими о бытовых и супружеских проблемах Гея. Естественно, «Here, My Dear» с треском провалился. Естественно, его обожают критики — и автор этих строк в том числе. Еще более спонтанный, чем «What’s Going On», еще менее структурированный, чем «I Want You», нарциссический и выдающий совсем нестатусную жалость певца к самому себе «Here, My Dear» представляет из себя концентрацию всех недостатков музыки Гея семидесятых — и доводит их до точки невозврата, превращая в достоинства. Ключевая, повторенная в разных вариантах аж трижды песня на «Here, My Dear» называется «Когда ты прекратила любить меня? Когда я прекратил любить тебя?» — и музыка пластинки словно безрезультатно ищет ответ на этот вечный вопрос. Хотя основу альбома составляет классический легкий фанк, Гей в разные моменты срывается в ду-уап, цитирует свои старые песни, обращается к явно позаимствованным у Джорджа Клинтона космическим мотивам, оставляет слушателя один на один с многоминутными саксофонными соло. Весь этот калейдоскоп легких стилей сопровождается явно сочиненными Геем на ходу текстами о полном крахе и разочаровании в жизни, которому не может помешать заново обретенная любовь («Falling In Love Again»), — в результате чего получается не пластинка даже, а монодрама неслыханной мощи. 

Место в истории

«What’s Going On» и «Let’s Get It On» — недосягаемые вершины в творчестве Гея, но «Here, My Dear» — ключевой альбом для понимания его как человека. Человека глубоко несовершенного — но, в отличие от многих, не боящегося выносить эти несовершенства на широкую публику.

Пример

Как звучит

Сразу после «Here, My Dear» Гей, уже полностью обанкротившийся и порвавший даже с Дженис Хантер, под командованием армии мотауновских продюсеров записал полноценный диско-альбом под названием «Love Man» — но успел отозвать его в последний момент, уехал в Лондон и, вооружившись килограммами кокаина, переделал пластинку под концептуальный альбом об устройстве всего живого. Дальше произошли не очень понятные вещи: каким-то образом весь мастер альбома оказался у «Мотауна», который ремикшировал уже готовые песни, убрал из треклиста вещь «Far Cry» и изменил уже готовое оформление пластинки, заодно убрав из планового ее названия — «In Our Lifetime?» — знак вопроса. После этого Гей окончательно порвал со своим лейблом и перестал с ним как-либо общаться — а выпущенную по итогам пластинку назвал «смехотворной». В 2007-м «In Our Lifetime?» был переиздан на двух дисках, на которых обнаруживается и первоначальный микс Гея, и вариант «Мотауна», и альбом «Love Man», и даже сингл «Ego Tripping Out», записанный до отъезда музыканта в Лондон. И что же в итоге? Во-первых, гнев Гея явно можно списать на его не самое лучшее самочувствие и пристрастие к наркотикам — если между его версией «In Our Lifetime?» и миксом лейбла есть различия, то довольно минимальные. Во-вторых, альбом «Love Man» оказывается не так плох, как можно было предположить. Да, это бессовестная попытка загнать Гея в рамки клубного диско — но, за исключением ужасных текстов, попытка, откровенно говоря, неплохая; не Донна Саммер, но и не Род Стюарт. Что же касается самого «In Our Lifetime?», то эта пластинка, еще сильнее играющая на контрасте музыки (диско, но куда менее очевидного и даже местами близкого к тому, что в те годы выпускал лейбл ZE Records) и текстов (абсолютно депрессивных и иногда даже пугающе мрачных), чем «Here, My Dear», оказывается чуть ли не самой фанковой и по-хорошему танцевальной в дискографии Гея — и совсем без плохих песен.

Место в истории

Самый недооцененный альбом Гея. «In Our Lifetime?» — это далеко не «What’s Going On», но совершенно не ясно, почему репутация этой записи не выходит за рамки занятного казуса в карьере великого певца.

Пример

Как звучит

После истории с «In Our Lifetime?» Гей переехал жить в Бельгию — где и записал свою финальную пластинку. Посвященная, как в лучшие времена, сексу и ритму «Midnight Love» — это уже даже не соул, не фанк, не диско, а самый настоящий синтипоп с карибскими мотивами. Стучат драм-машины, синтезаторы поют — а чрезвычайно задорно звучащий Гей выступает в роли человека, в доме которого вот-вот начнется самая лучшая вечеринка на свете. Поначалу это производит странное впечатление: невозможно поверить, что этот легкомысленный, начиненный интонациями песен к голливудским фильмам восьмидесятых о серфинге и любовных романах на золотистых пляжах альбом действительно принадлежит перу всегда стремившегося к высокой духовной драматургии Гею. Потом привыкаешь — и оказывается, что легкость «Midnight Love» идет этой пластинке только на пользу. Лучше всего это заметно по главному хиту «Sexual Healing» — удивительно красивой и личной песне, без своей странной аранжировки потерявшей бы свою естественность и наверняка ставшей немного более тяжеловесной.

Место в истории

Спустя два года после выпуска «Midnight Love» Гей был застрелен собственным отцом — и последний диск певца, пережившего немало неприятностей и повидавшего немало бед, оказался по иронии судьбы самым несоответствующим его биографии. Поэтому если чем и закрывать рассказ о Гее — так это его исполнением гимна США на Матче всех звезд НБА 1983 года. Исполнением невероятным — и хорошо показывающим, какого масштаба это был человек.

Пример