«Мастерская Брусникина»: как устроена самая востребованная труппа города

Кто такие брусникинцы

Строго говоря, брусникинцем имеет законное право именоваться всякий студент и выпускник актерского факультета Школы-студии МХАТ, однажды поступивший на курс белобородого добряка с теплым голосом по имени Дмитрий Брусникин. Например, Сергей Лазарев, Александра Урсуляк и Дарья Мороз. Однако с размахом прославить имя мастера выпало четвертому поколению учеников, а именно — набору 2011 года.

За четыре года обучения команда актеров, среди которых некоторым только исполнилось 20 лет, выпустила больше 10 спектаклей за пределами института (куда попросту не влезают все желающие увидеть новый культурный феномен): в «Практике», «Театр.doc», Центре им. Мейерхольда и Боярских палатах. Они открывали юбилейную церемонию «Золотой маски», сочиняли уличные шоу на ВДНХ и перформансы для Пушкинского музея, играли вербатим о телеканале «Дождь» в студии телеканала «Дождь».

В первую очередь брусникицы именно что банда, из 21 участника которой неправильно выделять отдельных героев. И все-таки некоторые имена уже неминуемо выдвинулись на первый план. Василий Буткевич привез с «Кинотавра» приз за лучшую роль («Тряпичный союз» Михаила Местецкого), Марина Васильева сыграла главную роль в «Как меня зовут» Нигины Сайфуллаевой, Петр Скворцов снимается в «Мученике» Кирилла Серебренникова, а сформировавшаяся на курсе музыкальная команда Post/a/Nova во главе с Игорем Титовым активно концертирует на клубных площадках города. На театральной сцене же чаще других на передовой оказываются похожий на Курехина Василий Михайлов, холодная леди-вамп из линчевской вселенной Алиса Кретова и приземистый интеллектуал-бормотун Сергей Карабань. Собранные вместе они представляют собой, во-первых, полное собрание архетипов поколения двадцатилетних, во-вторых — труппу профессиональных актеров, которые могут все.

Дмитрий Брусникин

Последние четыре года имя одного из самых преданных Школе-студии МХАТ педагогов (вовсе не публичное пространство) не сходит с топов культурных новостей. Премия журнала «Сноб» «Сделано в России-2015» в номинации «Театр» досталась не Евгению Миронову за «Сказки Пушкина», не Борису Юхананову за «Электротеатр Станиславский» и не Тимофею Кулябину за «Тангейзер», а Дмитрию Брусникину за «новый театр — молодой, экспериментирующий, живой».

В перечислении призваний — актер, режиссер, сценарист, педагог — справедливы все, но определяет биографию последнее. С 1982 года, то есть сразу после получения диплома Школы-студии МХАТ, Брусникин уже ассистирует на кафедре, а затем и набирает свой курс. И если поначалу преподавание было своего рода прикрытием для полуподпольной практики перестроечного режиссера-экспериментатора (отдельная страница в истории отечественного театра), то в 90-е педагогика стала делом жизни. Если не принимать во внимание с десяток криминальных и мелодраматических сериалов, где Брусникин числится чаще всего режиссером («Сыщики», все части «МУР есть МУР», «Счастье по рецепту» и так далее), другим важным пунктом в жизнеописании мхатовского старожила служит, конечно, сцена. С возрастанием популярности «Мастерской Брусникина» увеличилось и количество крупных ролей мастера. Чего только стоят его гротескные выходы в премьерных «Пьяных» в МХТ им. Чехова или мученические монологи в «Black & Simpson» в «Практике».

Главным компаньоном Брусникина еще с институтской скамьи был Роман Козак — совместно набранные курсы (1999, 2003, 2007) становились командами профессионалов и попадали, как правило, в труппу Театра им. Пушкина. После трагического ухода Козака из жизни в мастерской, ждущей новых наборов, образовалась скорбная пустота — и вместе с тем настало время радикальных перемен.

«Брусникин еще уникален тем, что у него нет понимания как преподавать. При этом это не осутствие метода, это и есть метод. Он не держится за пройденное и наработанное и понимает, что в любом случае нужно искать, даже в преподавании. Такая крамольная мысль, но она очень важна. Все, что театр предлагает на данный момент, Брусникин превращает в педагогическую систему».

Экспериментальная педагогика

Старт потоку коллабораций дал вербатим «Это тоже я» — серия документальных монологов горожан всех мыслимых и немыслимых типов и возрастов, — поставленный с первокурсниками Юрием Квятковским. Известный на тот момент как постановщик хип-хоперы «Копы в огне», именно Квятковский впоследствии стал за руку приводить в Школу-студию МХАТ хедлайнеров всех профессий и направлений, существующих в современном театре. Будучи брусникинцем первого поколения, ассистировавшим Козаку в его последней работе, один из самых востребованных режиссеров города руководит образовательным процессом на курсе бок о бок с мастером.

Таким образом в учебном порядке со студентами работал авангард актуальной драматургии в представительстве Андрея Стадникова, Максима Курочкина и Натальи Ворожбит, лидер физиологического мюзикла Максим Диденко, именитый режиссер от «новой драмы» Юрий Муравицкий, экспериментирующие композиторы Иван Кушнир и Дмитрий Власик, художники Шифра Каждан и Галя Солодовникова. При этом основные дисциплины никто не отменял, к тому же на правах генералов мастерской со студентами занимались такие опытные мхатовские педагоги, как Михаил Мокеев и Марина Брусникина.

«На самом деле мы не ставили задачу поменять технологию преподавания, вовсе нет. Мы продолжали делать то, что делали всегда, просто поставили себе задачу, чтобы у каждой нашей работы был результат. Делаем тренинг? Давайте сделаем его таким образом, чтобы из него получился спектакль. В самом начале мы решили делать маленькие подробные этюды, где студентам все понятно. В этом смысле в плане технологии ничего нового не было. Это маленькие короткие отрывки из драматургии или прозы, близкой и понятной им по возрасту. Нашли роман «Россия. Общий вагон», автор — Наталья Ключарева. Начали читать, искать такой материал, который они смогли бы анализировать и предлагать с точки зрения этюда и наших чисто педагогических коротких задач. Это современный текст, современный автор. И стало понятно, что они не знают этих людей, которых знает Ключарева, они просто не понимают, о ком идет речь. Мы поняли, что этих людей надо искать. Разбирая текст, мы создали опросник, и с этими вопросами мы отправили людей в народ. Таким образом Юра притащил Андрея Стадникова, Андрей обрабатывал огромные куски этих монологов. К лету возник экзамен, длился он часов восемь — и более интересного театра я не видел до этого».

Юрий Квятковский: «Это был вход был через документальный театр. Как ни странно, из всех возможных направлений, этот вход в театр — самый перспективный для понимания взаимосвязи театра с реальностью. Это потом ты можешь уже делать вымышленные миры, высказывания, но в итоге они все равно должны будут каким-то образом быть соотнесены с действительностью. Потому что актуальное — это про сейчас. Про сейчас — тема вечная, просто всякий раз для разговора на эту тему нужен новый лексикон. В этом смысле документальный театр, вербатим — это идеальный вход в театр».

Спектакли

На данный момент в послужном списке команды около 10 спектаклей, 7 из которых входят в репертуары разных площадок. Все спектакли радикально отличаются друг от друга, начиная от состава и масштаба, заканчивая жанром и эстетикой. Поэтому идеальной точкой входа служит «Это тоже я» в «Практике», где, во-первых, задействована практически вся труппа, а во-вторых, в нем есть все, что здесь любят: феноменальная актерская органика, много музыки, всепобеждающий неосентиментализм. Здесь же брусникинцы выпустили нечто совершенно противоположное — брутальный постдраматический концерт по текстам Пригова «Переворот» (режиссер — Юрий Муравицкий). Энергичное соц-арт-полотно про слабоумие и отвагу как главный механизм российского бытования.

Во «Втором видении» в Боярских палатах, бродилке по мотивам картин Ларионова и Гончаровой, демонстрируется умение мистически петь хором, причудливо изгибаться и комически импровизировать. Тогда как непосредственно искусство драматического театра, где есть диалоги и сюжет, команда являет в феерическом «Выключателе» (спектакль переезжает из «Театр.doc» в театр «Человек») — емкой компиляции по маленьким пьесам Максима Курочкина.

Вершиной творчества стал интеллектуальный психоз «СЛОН» в постановке Андрея Стадникова — напряженный поток рваных образов о беспомощности и красоте (на самом деле о Соловецком лагере), игравшийся при закатном свете в нескольких залах бывшего завода «Кристалл». Однако, со сменой руководства этого потенциального места силы сменилась и художественная политика, в интересы которой жемчужина московского репетуара не входит.

Новое место: театр «Человек»

В XXI веке от театра «Человек», где торжественно поселилась сразу после выпускного «Мастерская Брусникина», новостей не поступало. Кроме одной, когда три года назад Департамент культуры намеревался его упразднить за неэффективность. Между тем именно в этом крошечном здании в Скатертном переулке в конце 80-х сконцентрировались едва ли не все неприкаянные авангардисты — здесь собирались ученики Анатолия Васильева (Борис Юхананов, Клим, Владимир Берзин), здесь свои первые спектакли ставил Сергей Женовач, здесь же расположилась мхатовская команда в представительстве Михаила Мокеева, Романа Козака и Дмитрия Брусникина. В этом смысле присоединение «Мастерской» в полном составе к театру «Человек» можно воспринимать как возвращение.

Дмитрий Брусникин: «Нам захотелось иметь свой театр, и мы ушли из Художественного театра туда, строить свой. Делать там ремонт, копать что-то. И тогда так получилось, что Сережа Женовач туда пришел с группой артистов в тот период, когда они только заканчивали институт. Была группа Людмилы Романовны (Людмила Рошкован, создатель и бессменный худрук «Человека». — Прим. ред.), наша группа, «Эмигранты» шли (легендарный запрещенный спектакль Михаила Мокеева по Славомиру Мрожеку. — Прим. ред.), Рома (Козак) начал делать «Чинзано», я начал делать Беккета «В ожидании Годо», Сережа начал делать «Панночку». Началась какая-то жизнь. Мы там проработали года два-три. Потом либо потому что в этом маленьком пространстве было слишком много автономных групп и концентрация коммунальной квартиры, либо потому что театр стал развиваться, начался интерес, начались гастроли — наша история с театром «Человек» сама собой завершилась. И потом Олег Николаевич (Ефремов) как-то, наверное, затосковал без нас. Сказал: «Ну, погуляли — и давайте домой».

Прежняя труппа театра остается в неприкосновенности, ровно как и прежний репертуар. Брусникинцы переносят на сцену «Человека» три своих спектакля: «Наташину мечту», «Выключатель» и «Переворот». Остальные спектакли продолжают жить на других площадках, и часть новых проектов команда также планирует выпускать за пределами нового дома. В скромном пространстве «Человека», впрочем, готовится к воплощению одна из самых амбициозных театральных затей последнего времени.

Что дальше

Главный проект «Мастерской Брусникина» ближайшего будущего — 21 моноспектакль на сцене театра «Человек». С каждым из актеров команды будет работать один из лидеров современной режиссуры: от Клима, космического служителя Логосу, до главного героя постконцептуального театра Дмитрия Волкострелова. Первые премьеры мегасериала намечены на начало 2016 года.

Не менее масштабная затея — драматургическая железнодорожная экспедиция Москва — Владивосток с целью собрать живой документальный материал о жителях страны и выпустить вторую часть «Это тоже я». По последним сведениям обнаружился меценат, готовый помочь с воплощением этой идеи до конца следующего года.

Ближайшая премьера — «СВАН» по стихотворной пьесе Андрея Родионова и Екатерины Троепольской про гастарбайтеров и нелегкую жизнь поэта в России (в Центре им. Мейерхольда 10 и 11 ноября). Юрий Квятковский на пару с хореографом Виталием Боровиком предложили каждому артисту выучить полностью текст пьесы и позволили начинать с любого места — это будет первый в истории полностью импровизационный пластический перформанс по современной пьесе в стихах.

В проекте также спектакли по Виктору Пелевину и Борису Гребенщикову, одну из премьер нового сезона выпустит с брусникинцами Иван Вырыпаев. Кроме того, только что получившие дипломы артисты уже принимают участие в жизни нового набора Школы-студии МХАТ, новых брусникинцев. И кажется, история успеха «Мастерской Брусникина» — только начало чего-то без преувеличений эпохального.

Юрий Квятковский: «У нас есть подвал — театр-студия «Человек». Но в принципе мы понимаем, что нам надо выживать. Мы сейчас подсоберемся, будем тратить свое время продуктивно, делать проекты, которые будут сами себя аккумулировать. А в данный момент нам нужно, например, 10 человек поселить. Мы будем снимать им жилье, сами будем искать эти деньги. Утопия театральной коммуны продолжается».

Редакция «Афиши» благодарит студию «Воздух» за помощь в подготовке материала.