Гильермо дель Торо: «Призраки реальны, я в этом уверен с детства»
На следующей неделе выйдет «Багровый пик». Мексиканский режиссер рассказал Антону Долину о готических романах, настоящих привидениях и о том, что сказал про его новый фильм Стивен Кинг.
- Что вас так привлекает в призраках? Это любовь к жанру или что-то личное?
- Думаю, оба ответа верны. Я родился в стране и семье, где к призракам относятся серьезно. В них разбираются, их любят. Каждый член моей семьи хотя бы раз в жизни сталкивался с призраками. К примеру, одна из первых сцен «Багрового пика» — из рассказов моей матери о ее детстве. Ее мать, моя бабушка, после смерти зашла в ее комнату и залезла к ней в кровать! Я услышал эту историю в детстве, и мне казалось, что ничего страшнее быть не может. Была и у меня пара опытов с призраками. Правда, я ни одного не видел… зато слышал. Это были голоса, которые раздавались в одном отеле в Новой Зеландии, они целую сцену разыгрывали. Короче говоря, призраки реальны, и я не сомневаюсь в этом с детства.
- Можно ли сказать, что старые книги и фильмы, следы которых заметны в ваших картинах — новой в том числе, — тоже своего рода призраки? В «Багровом пике» и «Джейн Эйр», и «Поворот винта», и «Дядя Сайлас» — чего там только нет!
- Да, так и есть в каком-то смысле. Эти книги и фильмы прошли со мной через всю жизнь. Я начал читать готическую прозу как одержимый, когда был тинейджером. Чего только я не проглотил тогда! «Монах», «Ватек», «Замок Отранто», «Мельмот Скиталец», «Дядя Сайлас», все романы Анны Рэдклиф — «Тайны Удольфского замка», «Итальянец»… Не перечислить. Зловещие и поэтичные, эти книги меня очень привлекали. Романтичные и роскошные голливудские фильмы на схожую тему околдовали меня уже позже — «Джейн Эйр», «Ребекка», «Драгонвик». Все они были для меня призраками-помощниками, когда я снимал «Багровый пик».
- Надо сказать, во всех ваших фильмах призраки — помощники.
- Это давняя моя идея. Я уверен, что призраки могут приносить добро.
- …в точности как монстры.
- Именно!
- Почему вы не экранизировали одну из любимых книг, а написали собственный готический кинороман?
- Просто давно хотел сделать что-то собственное в жанре, который так люблю. Знаете, ведь я вырос еще и на аниме, манге, фильмах о кайдзю, но «Тихоокеанский рубеж» тоже поставлен по оригинальному сценарию. А экранизации… Прежде всего, трудно найти роман, повесть или даже рассказ, которые до сих пор не превращены в фильм. И я решил, что это еще одна причина, чтобы попробовать себя в качестве автора готической прозы. Я слишком долго был страстным читателем и зрителем: пришло время переплавить этот опыт в новый фильм.
-
1/6 -
2/6 -
3/6 -
4/6 -
5/6 -
6/6
- Среди ваших любимых писателей Стивен Кинг, который стал первым зрителем «Багрового пика» и уже отозвался о нем как о поразительной картине. Как вы познакомились?
- Это случилось десять лет назад. Я тогда заканчивал «Лабиринт Фавна», мне была необходима любая поддержка. Я показал ему фильм раньше всех, и он был в восторге. Тогда Кинг сказал, что моя картина для него лучшая картина в жанре фэнтези со времен «Волшебника страны Оз». Следующие годы я стеснялся показывать ему что-либо, мы оставались на связи через интернет — а сейчас отважился опять и снова нарвался на похвалу! Для меня Кинг — самый важный современный писатель. Он соединил традиции готического романа ужасов с американской повседневностью, показал, как хоррор прорастает в маленьких незаметных городках, — кто еще был бы способен на такое? Когда он сказал мне, что «Багровый пик» ему понравился, я понял, что никогда не забуду этот день.
- Трое исполнителей главных ролей в фильме впечатляют — и вы уже работали раньше с Джессикой Честейн, снимавшейся у вас в «Маме». Но известно, что до Миа Васиковской и Тома Хиддлстона вы собирались снимать Эмму Стоун и Бенедикта Камбербатча. Насколько принципиальным был ваш финальный выбор? Был ли он предопределен тем, что Миа уже исполняла роль Джейн Эйр в недавней экранизации, а Том сыграл у Джармуша роль вампира?
- Когда мы проводили кастинг, Джим Джармуш уже отснял «Выживут только любовники», но еще ни один человек не видел картины и «Джейн Эйр» не была завершена. Так что — никакого влияния! Я сам принял оба решения. Миа Васиковска — актриса потрясающего диапазона, от кэрролловской Алисы до «Стокера», от а до я. Что до Хиддлстона, то я впервые обратил на него внимание в «Глубоком синем море» у Теренса Дэвиса, потом видел его в роли Локи, а уже потом посмотрел «Валландера» с Кеннетом Браной: у Тома там была совсем маленькая роль, но — боже, какой эффект присутствия! Кстати, я чуть не взял Тома в «Маму» на главную роль. Но потом подумал, что роль в «Багровом пике» будет сложнее и он мне там нужнее. Я был прав.
- Ваш постоянный соратник — Даг Джонс, сыгравший Эйба Сапиена в дилогии «Хеллбой», а еще Фавна и Бледного Человека в «Лабиринте Фавна». О нем нам сказать что-то определенное сложно: даже его лицо публике не знакомо. Но вы без него обходиться, похоже, не можете.
- Даг — отличный парень, милейший человек, но он не публичное лицо, не любит светиться. Его талант невероятен. Думаю, он самый талантливый в мире исполнитель из тех, кто способен сыграть роль в костюме и под маской. Красота и мощь созданных им персонажей не сравнимы ни с чем. В «Багровом пике» он сыграл сразу двух призраков, а еще двух — Хавьер Ботет, тоже человек уникального таланта, с которым я познакомился на съемках «Мамы».
-
1/4 -
2/4 -
3/4 -
4/4
- Расскажите о доме, где происходит действие. Он, случайно, не похож на ваш собственный «Холодный дом», названный вами в честь романа Чарлза Диккенса?
- Нет-нет, ничего общего! «Холодный дом» — идеальное жилье для меня. А «Багровый пик» – дом-монстр, рождающий чудовищ. Мои герои появились там на свет, их личности сформированы этим домом; это темное, мрачное, загадочное место, откуда взялись все демоны. Но в этом доме есть и ключи к секретам — от окон, похожих на глаза, следящие за вами, до разбросанных повсюду символов ночных мотыльков или деревянных барельефов в форме искаженных человеческих фигур.
- Знали ли вы с самого начала, что развязка вашей мистической драмы будет вполне реалистичной и правдоподобной?
- О да, безусловно. Я никогда не сомневался, что подлинный ужас прячется в людях, а не магических существах, которые, напротив, помогают обнаружить правду. Призраки страшноваты на вид, но полезны. И в моем раннем фильме «Хребет дьявола» все было именно так. Ни одно чудовище не может быть страшнее человека.
- И вновь в центре — сильный женский характер.
- Это как раз против правил готической прозы: там, как правило, дамочка попадает в беду, а романтический герой ее выручает. Я не хотел такой интриги. Девушка должна была справиться со всем самостоятельно. И Миа — идеальная актриса, чтобы показать трансформацию невинной девушки в сильную независимую женщину.
- Собственно, в вашем фильме две женщины и два мужчины, и женщины, очевидно, сильнее.
- Безусловно. И в жизни всегда так.
- Ваша героиня еще и писательница. На ум приходят не только упомянутые вами в фильме Джейн Остин и Мэри Шелли, но также Анна Рэдклиф и сестры Бронте. А как по-вашему, придуманная вами Эдит Кашинг — хорошая писательница? Или ее издатель-скептик прав на ее счет и ей лучше сменить профессию или тему?
- Думаю, хорошая! То, как она говорит о писательском ремесле, как анализирует характеры, как наблюдательна, полагаю, говорит о таланте. Я бы мечтал прочитать «Багровый пик», написанный Эдит Кашинг.
- Расскажите напоследок, какой из ваших многочисленных проектов на очереди сейчас?
- Я в процессе, собираюсь начать снимать в июне. Это будет маленький независимый фильм. Мне надо как-то прийти в себя, оправиться после нескольких голливудских картин подряд. Слишком больших.
- Разве «Багровый пик» — большой фильм?
- Это сложный фильм. Следующий будет проще. И меньше. И страннее.