Кинофестивали Старый Холмс, лобстер, мигранты: что смотреть на «Новом британском кино»
Выдающаяся драма про старость Шерлока Холмса, Мэгги Смит в роли вздорной бездомной старушки, долгожданный «Лобстер» и другие главные фильмы программы фестиваля.
«Мистер Холмс» («Mr. Holmes»)
Фильм открытия — по совместительству, возможно, лучший фильм всей фестивальной программы, да и не только ее. 1947 год. Мистеру Холмсу (Иэн МакКеллен) 93, он ведет уединенный образ жизни в доме среди живописных полей: кабинет, спальня, сад. Одно из главных его увлечений — пчелиная ферма, нужная в первую очередь для добычи маточного молочка, которое в английском языке носит более величавое название — royal jelly. Якобы оно может помочь старому детективу улучшить память и закончить свое последнее важное дело — он пишет сочинение о событиях, после которых отошел от дел, но детали из его памяти постоянно ускользают.
Несмотря на то что в этой истории присутствуют множество ретроспекций, смертельные опасности, поездка за границу и даже пара небольших расследований, «Мистер Холмс» — работа абсолютно камерная, и раскрывается он как старинный секретер с кучей шкафчиков, обладающих двойным дном (такой, разумеется, в этом сюжете тоже присутствует). Обманывая поначалу событийной интригой, к концу он увлекает и превращается в печальное размышление — не столько о героях и их приключениях, сколько о том, что после всех этих приключений останется нам, а что — самим героям.
«45 лет» («45 Years»)
Кейт и Джефф Мерсер собираются отмечать сорок пятую годовщину своего брака. Ей (Шарлотта Рэмплинг) около шестидесяти, он (Том Кортни) — чуть старше. Она на первый взгляд как будто сильнее, более строгая, очень красивая. Он сметливый, но рассеянный, явно сознательно когда-то доверивший жене командование бытом и такими вещами, как организация праздника по случаю свадебного юбилея. Празднование, впрочем, отходит на второй план, когда Джеффу приходит письмо, связанное с его первой любовью, давно погибшей, но не покинувшей, как выясняется, его мыслей. Это крошечное событие перетасовывает устоявшуюся за десятилетия совместной жизни повседневность — не скандал, скорее штормовое предупреждение, которое заставляет собраться к бою, когда никто уже к бою давно не готов.
Образцовая взрослая драма: тихая, вдумчивая, слегка нерешительная и ближе к финалу от этой нерешительности, пожалуй, немного теряющая в весе. Это, впрочем, трудно назвать серьезным недостатком, потому что актеры (получившие, кстати, два приза за этот фильм в Берлине) доблестно переигрывают сам сюжет: чего стоит одно удовольствие полтора часа наблюдать безупречную Рэмплинг в роли небезупречной женщины, которая из последних сил держит лицо.
«Лобстер» («The Lobster»)
Фильм, британский только отчасти — по одной из стран производства (съемки прошли в Ирландии). Снят он греческой звездой режиссуры Йоргосом Лантимосом, в главных ролях — Колин Фаррелл, Рейчел Вайс, Леа Сейду. Это еще одна абстрактная конструкция в фильмографии автора «Клыка», в этот раз — антиутопический рассказ про государство, где запрещено одиночество: жить в городе и пользоваться всеми благами цивилизации можно, лишь найдя себе постоянного партнера. Если его нет, тебя заселяют в отель на полтора месяца, а если его нет и в конце этого срока — превращают в животное и отпускают в лес. Главный герой, если что, заранее решил превратиться в лобстера, который может жить целый век.
Вот что писал о фильме из Канн Антон Долин: «Бесшабашное нахальство режиссера, рассказывающего заведомо невозможную историю, позволяет сконцентрироваться на более важных аспектах фильма, чем правдоподобие (в том числе психологическое). В отличие от большинства антиутопий, «Лобстер» посвящен не репрессивной роли государства — мы, кстати, не знаем, о каком именно государстве идет речь и по всей ли планете установлены такие законы. Речь идет о более глобальном диктате «империи чувств» — вселенной, в которой людям или предписано, или, наоборот, запрещено любить. Они лишены автономности и свободы, в том числе — права на одиночество. Любовь исчезает из мира только потому, что ею кто-то пытается управлять. При этом именно любовь лицемерно провозглашается единственным качеством, фундаментально отличающим человека от животного. Логическая ловушка, западня».
Еще один грандиозный бенефис старшего поколения британской актерской гвардии: Мэгги Смит в роли сварливой бездомной старушенции, которая однажды приехала в Кэмден и припарковалась под окнами британского драматурга Алана Беннетта. Пообещав пожить там пару месяцев, она осталась на 15 лет, утверждая, что занять парковочное место рядом с писательским домом ей повелела Дева Мария. За эти годы Беннетт с ней после некоторых раздумий и препятствий (от нее сильно пахло, она не обладала сговорчивым нравом) подружился, о чем в 99-м написал пьесу, которую Николас Хайтнер спустя год с большим успехом и с той же Смит в главной роли поставил в театре, а потом по ней же сделал радиоспектакль. Фильм — его третий подход к истории, которая тут усложнена (пожалуй, излишне — некоторые критики выражают свое мнение словами «настолько мета-, что даже больно»). Параллельно с событиями разворачивается спор Беннетта с самим собой о том, как, собственно, надо писать обо всем этом пьесу и как вообще со всем этим быть. С другой стороны, когда восьмидесятилетняя госпожа Смит копается в кучах мусора, ездит с улюлюканьем на кресле-каталке и ругается на всех вокруг, от любого скучного спора не так уж трудно отвлечься.
«Бруклин» («Brooklyn»)
