Фильм на выходные «Вороненая сталь» Кэтрин Бигелоу

Меган Тернер (Джейми Ли Кертис) оканчивает академию и приступает к службе в полицейском департаменте Нью-Йорка, где ее направляют патрулировать улицы. В первый же вечер, пока Меган покупает кофе навынос, а напарник отлучается в сортир, она замечает ограбление в супермаркете через дорогу — и спустя пару минут вынуждена выпустить всю обойму в несговорчивого преступника.

«Магнум» 44-го калибра, выпавший из рук погибшего, незаметно подбирает один из свидетелей — биржевой трейдер Юджин Хант (Рон Силвер). Завладев револьвером, он немедленно сходит с ума и становится опасным психопатом, который ходит по городу и убивает случайных прохожих, с интересом заглядывая им в глаза. Параллельно Хант не на шутку увлекается Меган: сперва вырезает ее имя на патронах, потом приглашает в ресторан.  

«Вороненая сталь» («Blue Steel», 1989) была третьим полнометражным фильмом Кэтрин Бигелоу и вторым, после «С приходом тьмы», ее совместным сценарием с человеком по имени Эрик Ред (они еще напишут вместе малоизвестный телетриллер «Подводное течение»). Ред — фигура по-своему не менее примечательная, чем Бигелоу. Он сочинил великого «Попутчика», поставил прекрасный «Коэн и Тейт», потом дела пошли хуже, и однажды в 2000 году Ред, днем расписав бюджет своего нового проекта с Памелой Андерсон, вечером на джипе въехал в чужую машину, потом снес автобусную остановку и, разогнавшись, впилился в витрину ресторана, где в завершение попытался перерезать себе горло осколками стекла. Двое погибли; несмотря на это, Ред фактически вышел сухим из воды (он утверждал, что потерял сознание за рулем из-за редкой болезни) и со временем даже вернулся в кинопроизводство.  

Эту историю в духе недавнего романа Стивена Кинга легко было бы счесть трагической случайностью, если бы Ред писал романтические комедии, но в контексте его творчества она приобретает довольно подозрительный оттенок: сценарии Реда, в том числе «Вороненая сталь», — о грани между нормой и безумием, о болезненном, часто немотивированном насилии. Одним словом, если слегка поэтизировать — о том, что творится в голове у человека, который направляет свой джип в переполненный ресторан. Собственно, со «Сталью», несмотря на то что за рулем там более чем рациональная Кэтрин Бигелоу (и несмотря на грубость такого сравнения), примерно это и происходит: набрав скорость, картина превращается в безобразное чудище, сметающее все на своем пути — противное здравому смыслу и хорошему вкусу, но чем-то безусловно завораживающее. Удовольствие, которое можно получить от фильма, — извращенное, запретное удовольствие.

При этом первые полчаса ничто, как говорится, не предвещает. Бигелоу в своей элегантной, одновременно просчитанной и чувственной манере начинает фильм, который обещает стать типичным для конца 80-х глянцевым городским детективом. Красавица Кертис выходит на опасные улицы Нью-Йорка, переполненная радостным возбуждением, едва ли не насвистывая. Бигелоу, дебютировавшая когда-то фильмом о байкерах, снова притворяется фетишистом: во время титров камера на сверхкрупных планах ласкает револьвер, подсвеченный, как обещает название, синим, потом он оказывается в кобуре героини, натягивающей опять-таки синюю новенькую униформу, блестящие ботинки, белоснежные перчатки. Вскоре вся эта красота громко аукнется: увидев, как Меган двумя руками сжимает оружие, как оно стремительно и неумолимо лишает жизни молодого Тома Сайзмора, дотронувшись до гладкой стали, скучный трейдер с Уолл-стрит с оглушительным грохотом слетает с катушек.

Бигелоу слишком умна, чтобы делать честное феминистское кино, но выжимает из пола героини максимум. Все окружающие, включая родителей, недоумевают, что она забыла в полиции. Коллеги — в том числе вполне положительные — травят сальные анекдоты. Бухгалтер, с которым ее пытается свести подруга, натурально убегает от нее, как в фильме «Сказка про темноту». Меган приходится отшучиваться — в том смысле, что ей нравится стрелять в людей или ставить их лицом к стене. Но кажется, это шутки лишь до определенной степени. Атмосфера фильма с самого начала пропитана насилием. В прологе, во время экзамена, Меган пытается предотвратить постановочную семейную ссору (она «убивает» мужа, не сообразив, что жена тут же «убьет» ее). Ее отец поколачивает ее мать. Меган может быть идеалисткой, но она с готовностью и даже азартом шагает в мир, где будут свистеть пули.

Собственно, одно из возможных объяснений фильма — как, кстати, и «Попутчика» — состоит в том, что психопат-финансист является плодом ее и нашего воображения, вырвавшимся наружу мистером Хайдом. После того как Юджин Хант на тренажере беседует с Богом, «Сталь» быстро превращается не в триллер даже, а в хоррор. Популярный в рейгановском кино троп «яппи в опасности» выворачивается, за два года до публикации «Американского психопата», в «яппи-опасность». И вслед за жутковатой и щемяще красивой, в духе Оливера Стоуна (который был продюсером фильма), ночной экскурсией на вертолете дело приобретает по-настоящему уродливый оборот. Логические связки между эпизодами с треском рвутся, Хант возникает из ниоткуда и пропадает в никуда, его не берут пули, словно Майкла Майерса, — и Кертис, соответственно, приходится снова стать Лори. Впрочем, что там Майерс — в козырной и совсем уж безумной сцене у героини дома больше всего он похож на Боба из «Твин Пикс».

Учитывая все это, вторую половину фильма проще всего прохохотать. Что, в принципе, тоже далеко не худший способ провести время, пока на экране 30-летняя Джейми Ли Кертис гоняется за дико переигрывающим мужчиной с безумными глазами, который еще перманентно чем-то измазан — то землей, то кровью. Но прежде чем искать сценарные дыры (работа малопочтенная и здесь, мягко говоря, непыльная), можно попытаться сдаться этой странной картине, принять ее правила игры. И увидеть, что пожертвовав таким дешевым, в принципе, элементом, как правдоподобие, «Вороненая сталь» становится чистым, прекрасным, почти абстрактным кинематографом. Преследователь и преследуемый — уже и не разберешь, кто из них кто, — больше не нуждаются в аналитической работе ума: в огромном Нью-Йорке они находят друг друга по запаху. Их объединяет жажда убивать, которую сталь револьвера передает, как вирус, болезнь, стирающую границы между полами, социальными сословиями и разными сторонами закона.