Мир поп «Оружие — танец»: как продюсерский центр «Кружева» перезапустил Quest Pistols

Этот материал впервые был опубликован в сентябрьском номере журнала «Афиша»

«Непрошеный гость, но самый желанный, улицы блудный сын, солнце в кармане, оружие — танец, и ты такой не один». 

«Это мы сочинили», — рассказывает Паша Палий о «Санта Лючии» группы Quest Pistols. Паша раньше занимался партизанским интернет-медиа Swickd, которое украинский суд закрыл за нанесение «вреда общественной морали». Я никак не могу понять, как он, антисистемный интеллектуал и посетитель модных киевских вечеринок, связался с группой Quest Pistols, ребятами в косухах и легинсах, в конце нулевых штамповавших для широких масс каверы на Shocking Blue и песню «Белая стрекоза любви» Николая Воронова. Однако через восемь лет после своего дебюта Quest Pistols, главный продукт продюсерского центра «Кружева», перезапускается: теперь они, судя по песне, про техно до утра в киевском клубе Closer или московской «Арме». Параллельно «Кружева» собираются выплюнуть на сцену по крайней мере еще трех новых артистов. Я собираюсь на Украину, чтобы понять, как модный Киев вдруг соединился с Киевом эстрадным.

В аэропорту меня встречает Слава Подрез, продюсер Насти Лисы. Слава в обязательных «рэй-бэнах» и клетчатой рубашке идеально отыгрывает свою роль. Избегая киевских пробок, он деловым бегом спускается в метро, рассказывая мне параллельно про свою подопечную: «Она — проблемный ребенок! Я ее год воспитывал». Еще пять лет назад в своем клипе Настя Пустовит — так Лису звали до «Кружев» — сидела в подъезде с сигаретой и играла на одной струне, по-школьному неумело ругаясь матом. «Вот это все нужно было из нее убрать! — говорит Слава, пока мы едем в плохо освещенном и заклеенном рекламой поезде, но моментально поправляется: — Не все, конечно. Я полгода над ее имиджем думал и решил, что самое сильное и привлекательное в ней — естественность».

Когда мы заходим в душное помещение репетиционной базы, Настя стоит перед микрофоном в штанах в черно-белую полоску, топе с космическим принтом и бинди на лбу. Крашенные в светлый цвет волосы делают ее похожей на фанатку Гвен Стефани времен песни «Don’t Speak». На запястьях Лисы видны давно зажившие горизонтальные порезы — признак не только суицидальных наклонностей, но и желания быть замеченной. В своем рвении Настя успела коснуться дна: сначала проигранный четвертьфинал программы «Икс-фактор», наркотики, 24-часовые крымские вечеринки и муж, который сбежал, как только она забеременела. «Ребенок меня спас», — говорит она после пары песен. 

Лиса вобрала в себя всю меланхолию русскоязычной поп-музыки рубежа веков, которую теперь транслирует по-новому: в ней слышатся то интонации группы «Пропаганда», то наследие Линды. Лиса нигде не училась, не читает книг, но у нее есть голос, маниакальный творческий порыв и готовность работать поп-звездой. «Мы тут все учимся. Представляешь, сняли клип без Насти. А мне потом знающие люди объясняли — в первых видео артист обязан быть, чтобы его запоминали фанаты. Теперь вот думаю, что на обложку альбома ее тоже ставить надо», — рассказывает Слава. Такой подход Насте нравится больше, чем холодная рука профессионала. Прошлой зимой в «Кружева» приехал победивший тяжелую болезнь Иван Шаповалов. Легендарному продюсеру «Тату» предложили поработать вместе с Настей, но ничего не вышло. Они записали одну песню, все было выстроено идеально, но Лисы в этой музыке не было. Настю не стали ломать, и она вернулась к Подрезу: киевский двор украсили блестками и модным звуком, но ровно настолько, насколько нужно. После репетиции мы отправляемся со Славой в офис компании.

— Так это твой первый продюсерский проект?

— Да, я год назад переехал с востока Украины, когда там совсем невозможно стало жить. Взял жену и двух сыновей, теперь снимаю в Киеве квартиру. Начал с нуля. Там руководил коллективом народных танцев, строил дом, был свой бизнес. Но знаешь, как говорят: если ты что-то заработал, еще заработаешь. А будущее семьи устроить гораздо сложнее. Куда мои сыновья пойдут работать с дипломом из не признанной нигде республики?

Некоторое время мы едем молча. Война не только в мемориалах на Майдане и пограничниках в камуфляже, пристально разглядывающих каждого въезжающего на территорию страны. Здесь у каждого есть родные и знакомые, которые от нее пострадали. Два основных места работы в родном городе Славы — металлургический комбинат и коксохимический завод. Сегодня ни комбинат, ни завод не работают, равно как магазины, вода и электричество.

Офис продюсерского центра — это большая четырехкомнатная квартира в центре Киева, давно уже не вмещающая всех работников. Она как нескладный подросток, который нелепо сутулится и не может привыкнуть к ломающемуся голосу. В одной из комнат лежит матрас — в память о времени, когда Юрий Бардаш, основатель «Кружев» и Quest Pistols, спал на работе. В другую набиты столы с компьютерами и магнитные ­доски, требующие белого офисного пространства. За закрытой дверью собрались Quest Pistols во главе с Юрой. Выясняют отношения. Периодически люди из комнаты выбегают на балкон покурить и отдышаться. Так я поочередно знакомлюсь с каждым из участников группы, которая болезненно выходит из затяжного кризиса. 

С момента, когда Quest Pistols переоделись из кожаных курток в разноцветные костюмы героев японских мультфильмов и приняли в себя трех новых танцоров-­солистов, прошло уже какое-то время, но ребята по-прежнему пытаются найти общий язык. С балкона слышится, как один из новеньких, чернокожий Вашингтон из Рио-де-Жанейро, жалуется: «Они просто не понимают». Другой новичок — Ваня из Москвы, выглядит как Джесси Пинкман из «Во все тяжкие», уверенности ему не занимать. Первая девушка в команде — Мариам, загадочно молчит и улыбается. Они свежие, готовые на все, еще не успели друг другу надоесть, поэтому рвутся танцевать и с удовольствием пересказывают в сотый раз историю своего попадания в группу. Другое дело старички — Антон Савлепов и Никита Горюк, которые по уши наелись популярности. Когда я встречаюсь с ними после напряженного разговора за закрытыми дверями, то разницу в поведении видно невооруженным взглядом. Солист Антон, равномерно покрытый татуировками, отвечает на вопросы не слишком охотно, стараясь не расходовать внутреннюю энергию попусту. Он занимается йогой, не ест мясо и увлекается ведической философией, в некоторых интервью сам себя иронично называет занудой, а с недавних пор часто задается вопросом, много ли смысла в сцене. «Пение и танцы не главное в моей жизни», — безэмоционально говорит он, открывшись на секунду, и когда замечает, что я недостаточно внимательно слушаю и отвлекаюсь на других участников, быстро выходит из комнаты. Никите тоже скучно обсуждать прошлое. Гораздо любопытнее — собственный проект, у которого пока даже нет названия. Еще несколько лет назад он попробовал себя в написании оригинальных текстов для Quest Pistols, но главные хиты, пусть и вторичные, но намертво застревающие в голове, затмить не вышло.

На следующий день я наконец встречаюсь с Юрой. Этот коренастый короткостриженый мужчина мог бы быть боксером или самбистом, но в юности занялся брейк-дансом, а потом стал менеджером и тренером танцевального коллектива. На старте у группы было только две песни, перед ними Quest Pistols исполняли танцевальные номера, а хиты оставляли на сладкое. Дебют пришелся на шоу талантов «Шанс»: Антон в образе Джека Воробья (только что вышла третья часть «Пиратов Карибского моря»), Никита с дредами и в обтягивающей розовой футболке и Костя в цилиндре и в фиолетовых очках (он покинул группу несколько лет назад) пели «Я устал, хочу любви». В конце на сцену выпрыгнул сам Юра Бардаш, разбрасывая фальшивые доллары, которые в следующие четыре года начали стремительно превращаться в настоящие. По всей Украине и России появились фан-клубы Quest Pistols, а корпоративы загремели «Белой стрекозой любви». Но все это прошло. И сейчас Юра идет показывать мне студию в Печерском районе, в которой была придумана «Санта Лючия», та самая, ставшая первым шагом в перезапуске группы.

— Когда ты почувствовал, что группа перегорает и нужно придумать что-то новое?

— В 2012–2013 году. Я жил в Лос-Анджелесе, а ребята турили без передышки. Так мы начали отдаляться друг от друга, потом группу покинул один человек, пришел новый, через несколько месяцев тоже ушел. Мы просто сделали «секретного персонажа группы» в маске, чтобы менять безболезненно.

Кажется, что Юра понимает — это была не просто усталость. Пока Quest Pistols продолжали завоевывать школьниц в регионах и снимать романтические клипы, поп-музыка развивалась: появились десятки дерзких инди-исполнителей, с первыми хулиганскими песнями нагрянул Иван Дорн. Quest Pistols перестали считаться провокаторами и самоучками, наплевавшими на все правила и приличия. И главное, со всей игрой в больших поп-звезд, романтическими песнями и снятыми в Лос-Анджелесе клипами группа забыла о своем главном фокусе — танцах. В 2014 году танцы стали ассоциироваться в первую очередь с вечеринками. Группа Jungle, Марк Ронсон и британская певица FKA twigs не стесняются создавать звук для танцполов, поэтому и человек, который перезапустил Quest Pistols музыкально, нашелся в киевских клубах.

Диджей Борис Степаненко никогда не занимался поп-хитами. В своей маленькой студии на улице Перспективной он по несколько недель пишет треки Quest Pistols, вроде как соглашается со всеми пожеланиям Юры, но продолжает гнуть свою линию. Он скромно объясняет, что всегда играл хаус, и вот хаус пришел в поп-музыку: «От него не убежишь». В Quest Pistols он внес ту самую «запрещенную» рейверскую атмосферу, которой так не хватало выхолощенным песням бывших провокаторов. Первая песня с простым названием «Бит» стала фальшстартом. «Бит поднимает настроение. Каждый хочет любви, без сомнения», — пели Quest Pistols в канонах «модной поп-музыки», заданных группой Disclosure. Клип был тоже сделан по-честному и, может, чересчур откровенно. Там, где раньше были страдания солиста о неразделенной любви, появилась вечеринка 18+ с наркотической атмосферой. Юра даже отказался выпускать его от имени группы, так что в заголовке видео поставили Secret Q (feat. Quest Pistols): «Нам еще на днях города выступать». Другое дело — «Санта Лючия». Юра ходил по всем знакомым, но только Боря поверил в эту песню и засел над ней на несколько месяцев, в итоге видеоклип набрал 20 миллионов просмотров, а Quest Pistols запустили танцевальное шоу. 

«Мы будем танцевальной версией Cirque du Soleil, — гордо объясняет Юра по дороге к авто­мобилю. — Когда-нибудь каждый молодой танцор будет иметь возможность попасть в труппу и стать популярным». В первой постановке Quest Pistols Show Антон с костылями спускался на канатах прямо с неба, а на сцене помимо остальных участников группы его ждали еще два десятка человек подтанцовки. Теперь их приглашают на масштабные события — к примеру, финал чемпионата мира по водным видам спорта 2015 года в Казани.

Популярность «Санта Лючии» — это не только чутье Юры, танцы Quest Pistols и музыка Бори. Припев запоминается за счет тенора Андро, который живет в цыганском таборе на окраине Киева. Именно туда Гриша, водитель Юры, направляет хозяйский BMW 7. «Я — народник. Я сразу понимаю, что станет популярным», — говорит Юра, откинувшись на переднем пассажирском сиденье. В середине пути с обочины выезжает блестящий темно-синий кабриолет Audi с кожаными сиденьями; как в шпионских фильмах, он, плавно обгоняя машины, показывает Грише путь. В кабриолете Георгий, папа молодой цыганской звезды, в черной рубашке и с золотой цепью. Дом семьи Георгия, больше похожий на замок, еще не достроен, поэтому все родственники живут в одноэтажном, обитом фанерой здании. По участку вперемешку расставлены скульптуры Диониса, Афины и Афродиты, пластиковые столы и две большие музыкальные колонки. Семья Андро — из ловарей, самых сладкоголосых западноевропейских цыган. 

Имя Андро, как настаивает Юра, нужно говорить с ­ударением на «а»: «Так звучит царственно и богато, а не глупо и простецки». Андро 16 лет, он любит петь, и, когда не стесняется, вокал получается у него не хуже деда в юности. Ансамбль дедушки Густава «Романэ Щавэ» в советское время объехал все республики, а теперь, по его словам, одну из его песен якобы исполняет Мадонна. Когда «Кружева» начали искать для Андро музыкального преподавателя, семья настояла, чтобы им стал дедушка. Теперь Юра платит Густаву за обучение собственного внука. Ради гостей Андро соглашается спеть несколько песен, и тотчас же три его двоюродных брата, все черноволосые и черноглазые, выстраиваются в линию для бэк-вокала. Потом начинается вечеринка: вперемешку играют цыганские народные песни, Ар Келли и The Weeknd, а семилетний цыганенок исполняет лунную походку. «Господь привел нас к вам», — восклицает мать Андро Индира и поднимает позолоченный бокал Versace за Юру.

Глубокой ночью я решаю проверить слова Густава и ­нахожу живое выступление Мадонны на концерте «Live Earth». На сцену выбегает Евгений Гудзь из группы Gogol Bordello, и припев «La Isla Bonita» сопровождается цыганским «дигидигидай, дигидигидай-да-да» — точно так же пел дедушка Андро.

«Ты же понимаешь, что означает «солнце в кармане»?» — в последний день моего пребывания в Киеве Паша ведет меня в Closer, главный техно-клуб Киева. Мы отправляемся туда вместе с Кристиной Бардаш и ее подругами Настей и Женей. Кристина — жена Юры и постоянная звезда клипов Quest Pistols романтического периода. Она была фотографом, режиссером и даже начинала продюсировать, но потом поняла, что не хочет отдавать творческую энергию другим людям. Кристина, высокая, с прямыми русыми волосами, немного застенчиво рассказывает, что ее проект «Луна» находится на периферии интересов «Кружев».

— Я начинала работать с Пахатамом, который писал музыку Дорну. Но что-то не срослось, музыка была не моей. А потом нашла Настю и Женю, которые поверили в меня и стали мотивировать делать все по-своему. А потом Настя нашла Костю и Лешу. Раньше Костя занимался проектом Black Laser, вдохновлялся The Knife. А я очень люблю The Knife.

— …

— Хочется делать все очень легко. Я пока волнуюсь, но Костя и Леша меня успокаивают: «Так, малая, соберись» — и подсказывают иногда строчки песен, чтобы я пела не только для девичьих сердец, но и пацанам нравилась. Главное — естественность, чтобы все происходило по-честному, так, как нравится.

Студия Кристины находится прямо напротив Closer, поэтому мы заходим послушать ее треки. Первая песня с потусторонним звучанием, тихим вокалом и мягким басом напоминает даже не столько поп-исполнителей ­90-х, таких как Никита, Шура и «Гости из будущего», сколько ижевскую авангард-поп-сцену 80-х. «Стук бамбука в XI часов» и «Самцы дронта» тоже изо всех сил экспериментировали, правда, почва советского военного городка была неплодородной. На южной киевской земле все восходит.

Начинает светать, мы обсуждаем, что такой и должна быть поп-музыка: ее идолы — непрофессионалы, действующие по наитию, но рвущиеся к успеху. В «Кружевах» баланс идеально соблюден. «Мы снимем полноценный фильм — типа «Шаг вперед», только на нашем движе», — ­говорит перед вечеринкой Юра. После многочасовых танцев на залитом солнцем деревянном помосте Кристина вспоминает: «В пятницу была голубая луна, мы решили покататься ночью на автомобиле и сняли случайно клип»