Зловещие духманцы: 6 ароматов-ужастиков на Хеллоуин и остаток осени

Духи не для средних умов — от бесконечно длинного названия, щедро пересыпанного диакритическими знаками, до литературного источника, который лег в основу парфюмерного сюжета. Герман — герой мрачнейшнего стихотворения Виктора Гюго «Ночь черным покровом лежала кругом…», потерявший вкус к жизни. Все, чего он хочет, — поскорее лечь в могилу, о чем очень кстати сообщает товарищу во время прогулки по ночному кладбищу. Именно так — минорно, успокоительно-кладбищенски — пахнет Hermann: cырой землей, бледными ягодами в тени стылого камня, увядшим венком из роз.

В последнее время Лютанса любят ругать за то, что тот перешел на светлую сторону силы с темной, где за 20 лет существования марки совершил много великих парфюмерных дел. Так, недавнюю линейку Les Eaux de Politesse («Вежливые воды»), воспевавшую свежесть и минимализм, поклонники марки приняли в штыки — слишком чисто и политкорректно, мало драмы и глубины. Лютанс как будто бы внял ропоту и кинул страждущим кость: его последний аромат, «Дьявольское ложе», оказался удовым, мрачным и довольно животным.

Вообще, у французского слова couche множество значений, в частности, «подгузник» и «унавоженная грядка», и все они подходят этим духам: розы, которыми здесь подсветили горелое дерево и смолы, взошли на богатом компосте из перебродивших слив и апельсиновых корок. Это классический, очень узнаваемый Serge Lutens, про который хочется говорить диалогами из «Адвоката дьявола»: «Кто же ты? Сатана? — Зови меня папой».

Комната 237 — «плохой», но очень красивый гостиничный номер из «Сияния» Стэнли Кубрика, источник метафизического зла. Одноименные духи, однако, нежно пахнут ванной комнатой: мылом, пластиком шторок, лесной отдушкой шампуня и абстрактно цветочной, какой‑то бытовой химией.

Грустную шведскую сказку о принцессе Былинке очень любят психологи — за неоднозначность и простор для толкований. Заскучав во дворце, юная дочь короля просит волшебного лося отвезти ее в лес, но там теряет все: эльфы отбирают корону, зеленоглазая ведьма крадет платье, а последнее сокровище — подаренный матерью кулон — тонет в бездонном озере. Принцесса остается на берегу, желая вернуть драгоценность, и в итоге превращается в пушицу — осоку с красивыми колосьями-пуховками, растущую на северных болотах. На первый взгляд, это сказка про реальные опасности выхода из зоны комфорта, расстаться с которой сегодня призывает каждый первый лайф-коуч. Нo Lush трактует сюжет иначе, в своей особой манере: природа, как будто говорят парфюмеры марки, примет вас всяким — одетым или голым, богатым или нищим, с короной и без — в фиалковой тени своих заповедных сосен.

«Вы пользуетесь кремом Evian и иногда духами L’Air du Temps. Но не сегодня», — говорит Ганнибал Лектер Кларисе Старлинг во время их первой встречи в изоляторе психиатрической больницы. Предположительно, кроме названия c «Молчанием ягнят» духи But Not Today не связывает ничего: их сюжет, утверждает марка, завязан на фабуле более позднего «Ганнибала», частично снятого во Флоренции. Но если последнюю символизируют лилии, а Лектера в бегах — неприятный, по-настоящему нутряной аккорд крови, то в зеленой и едкой гвоздике из классического L’Air du Temps Nina Ricci мы узнаем Кларису, какой ее увидел (и унюхал) Лектер в «Ягнятах» — молодую амбициозную курсантку академии ФБР в старомодных духах.

Nevermore («Никогда») — зловещий рефрен в «Вороне», самом знаменитом стихотворении Эдгара Аллана По, многократно переведенном на русский язык. Nevermore парфюмерный, однако рассказывает другую историю: у По был тайный поклонник, который из года в год, в день рождения писателя, посещал его могилу и оставлял у надгробия три красные розы и початую бутылку хорошего коньяка. Коньячный дом Frapin вдохновился романтическим сюжетом (закрыв глаза на то, что бренди делали конкуренты) и выпустил красивые духи — похмельную розу в облаках альдегидов, черного перца и чего‑то покрепче. Есть в этом художественном решении фирменная мрачная ирония По, который большую часть жизни страдал от алкоголизма, а незадолго до смерти был найден на скамейке у таверны в Балтиморе.