— Каково вам было снова воссоединиться с Райаном Гослингом после «Ла-Ла Ленда»?
— Замечательно! Я бы работал с ним снова и снова, если я ему еще, конечно, не надоел. Вообще, наша первая встреча с Райаном Гослингом была организована для того, чтобы поговорить именно об этом проекте — «Человек на Луне», но в то же время у меня на руках был сценарий «Ла-Ла Ленда», ну а он был большим фанатом мюзиклов. Так что направление разговора изменилось, но именно история Нила Армстронга послужила началом для нашего сотрудничества. Благодаря тому, что мы начали с «Ла-Ла Ленда», у Райана было много времени, чтобы подумать об этой роли: как его Нил Армстронг будет выглядеть и что он может привнести в эту историю. Я думаю, что в итоге Райан взялся за эту роль с такой серьезностью, с какой не подходил ни к одной другой!
Он так глубоко погрузился в подготовку к роли, что удивил даже меня, — он часто приходил ко мне и сценаристу фильма Джошу Сингеру с историями о Ниле Армстронге, которые не знали даже мы. К примеру, именно он раскопал, что Нил в колледже написал мюзикл «The Land of Egelloc». Он же нашел информацию о том, как Джен и Нил Армстронги любили «Лунную рапсодию», которую он в итоге играл из космоса. Райан нашел все эти вещи, и в итоге они попали в фильм!
Мы раньше не сотрудничали с Клэр Фой, а теперь я хочу снимать все фильмы с ней. Она не только потрясающая актриса, но и с ней очень весело! Она умудрилась сыграть человека, который очень далек от нее самой, ведь Клэр — современная британка, но в нашем фильме она американка из Среднего Запада 1960-х. Клэр так вжилась в роль, что во время репетиций я просил детей, которые играли в фильме, разозлить ее и подействовать на нервы, но даже тогда она не выходила из роли, не велась на провокации и подыгрывала им.
— У Райана и Клэр очень хорошо получилось сыграть в любовь, в семью. Как вы добились такой химии между ними на экране?
— В течение двух недель мы проводили «неофициальные репетиции»: отстроили точную копию дома Нила Армстронга, одели Райана и Клэр как Нила и Дженет и снимали их импровизации. Разрешали им делать все, чего не было в сценарии. Это была возможность для всех нас почувствовать себя семьей еще до того, как начались съемки. Мы сделали все это для того, чтобы в первый съемочный день Райан и Клэр стали такой парой, узнали детей и привыкли друг к другу. Все это принесло свои плоды — к примеру, несколько импровизаций вошли в фильм. Не помню уже, что случилось, но те двое мальчиков, что играли детей Армстронгов, поссорились между собой, а Клэр пыталась их успокоить. Знаете, дети они на то и дети, будь то 60-е или наше время, ведут они себя одинаково. Когда настоящий Рик Армстронг увидел этот момент в фильме, его охватила такая ностальгия, он сказал, что ровно такая же история приключилась и с ним, когда его младший брат Марк приходил в его комнату и ломал все что ни попадя. Рик так разозлился на Марка, что установил сигнализацию в своей комнате, так что в итоге его младший брат не мог попасть в комнату старшего без оглушительного звонка, который поднимал на уши весь дом. Удивительно, как вещи, которые ты даже не планировал, в итоге оказываются даже ближе к правде, чем любая историческая справка.
— После успеха «Ла-Ла Ленда» что-то изменилось в вашем рабочем процессе? Испытываете ли это ощущение, что ваш каждый новый фильм должен быть лучше предыдущего?
— Конечно, эта мысль постоянно пульсирует в моей голове. Конечно же, я нервничаю, но, если быть откровенным, я так переживаю по поводу каждого проекта. Я даже нервничаю перед каждым показом моего фильма. Это было всегда и это не изменилось. Я думаю, что самым большим достоинством всего случившегося можно назвать тот факт, что я нашел людей, с которыми хочу работать, — и мне повезло найти такого человека, как Райан Гослинг. Так много людей, с которыми я работал над «Ла-Ла Лендом», смогли присоединиться к нам в работе и над «Человеком на Луне». Только благодаря такой команде я смог осилить этот проект.
— Удивительно, что байопик о таком человеке, как Нил Армстронг, не был снят раньше. Почему вы захотели рассказать эту историю?
— Нил Армстронг стал своего рода мифологическим персонажем — многие думали, что однажды утром он проснулся, скатился с кровати и стал первым человеком на Луне. И вот теперь у него нимб над головой. Для меня все началось с прочтения книги Джеймса Р.Хансена «Первый человек: жизнь Нила Армстронга», на ее основе мы и сняли фильм. Стоило мне начать ее читать, как мне стало ясно, что, оказывается, я толком ничего не знал об этой миссии. Я подумал, что если смогу помочь пролить свет на эту историю, может, это поможет и другим людям увидеть ее с другой точки зрения и узнать о ней больше. Я, конечно, очень нервничал. Снимать фильм о Ниле Армстронге — такая ответственность, но мне повезло поработать с прекрасным сценаристом Джошом Сингером («В центре внимания», «Секретное досье»), он серьезно подошел к написанию сценария. Сам Хансен, автор книги, нам много помогал, открыл для нас множество дверей, в том числе и в NASA, и к членам семей астронавтов. Я был поражен щедростью всех тех, кто хотел нам помочь, чтобы мы правильно сняли эту историю, — все это помогло мне набраться смелости. Только после того, как была проделана вся эта работа, я понял, что готов экранизировать эту историю.
Он знаменит на весь мир как герой, и вдруг ты понимаешь, сколько трагедий выпало на его долю. Чем больше я узнавал его, тем чаще мне стало казаться, что эти трагедии стали своего рода топливом для его движения вперед. Мне показалось, что наша работа в фильме заключалась в том, чтобы пролить свет на личную часть его жизни и узнать, каким человеком он был на самом деле. В первую очередь я обязан этим книге — именно в ней мы нашли многое из того, что почти никто не знал. Например, тот факт, что у Нила была дочь и что он ее потерял, причем еще до того, как он присоединился к NASA. Об этом, кстати, не знали даже коллеги, с которыми он тесно работал на протяжении многих лет. Сами можете представить, как много он держал в себе.
— Как вы относитесь к тому, что некоторые американцы решили, что момент с флагом был недостаточно патриотичен в фильме?
— Этого следовало ожидать — мы имеем дело со знаковым событием в истории, у людей сложились сильные эмоциональные ассоциации с этим периодом. Впрочем, как и у меня самого. Подобные разговоры зачастую происходят между людьми, которые не видели фильм, теперь же на это наложится мнение тех, кто все же посмотрел картину. Я думаю, что в каждом кадре видно, насколько фильм патриотичен, как много было принесено в жертву теми, о ком мы рассказываем, для достижения этой мечты. Мы все живем в мире, где есть люди, которые ходили по Луне, и мы должны быть благодарны тем нескольким людям, которые сделали это возможным. Чем больше я узнавал, насколько опасна была эта миссия, тем больше я восхищался этими людьми. Знаете, в детстве кажется, что это был золотой век в истории человечества, когда астронавты просто падали с небес и это было легко и весело. Будто бы это была такая поездка, которую осилил бы и ребенок. Разве не весело отправиться на Луну и погулять по ее поверхности? Конечно, у астронавтов была возможность и порадоваться, но я и понятия не имел, как много физических и эмоциональных затрат уходит на совершение подобных миссий, как много потерь было в пути. Мне хотелось в фильме не преуменьшать все то, через что им пришлось пройти, а, напротив, показать весь героизм произошедшего.
Чуть ли не каждый день я находил что-то, что удивляло меня лично. Я тут же хотел включить это в фильм. К примеру, мне казалось, что в 1960-е годы вся страна горой стояла за то, чтобы отправиться на Луну, но я углубился в историю и нашел результаты опросов населения, которые показывали, что это не совсем так. То же самое было с газетами и статьями. Также я нашел дебаты героев моего детства — Курта Воннегута и Артура Кларка, которые вступили в спор на ТВ на тему того, нужно ли отправляться на Луне, стоит ли оно того! Я даже не знал, что эти мнения существовали! Мы показали все точки зрения на Нила, его жизнь и Хьюстон, использовали все эти моменты из жизни Америки тех лет, чтобы показать, какая обстановка была в стране, как страна менялась, хотя и космическая программа оставалась прежней. Для нас было важно добавить немного исторического контекста.
В нашем фильме идет речь о том периоде в истории NASA, когда большие и важные достижения соседствовали с провалами. Конечно же, NASA хотело создать образ, который бы вдохновлял людей на движение вперед. Но для меня лично все то, что мы раскрыли о всех потерях этой миссии — будь то Эллиот Си или пожар на «Аполлоне-1», — только позволяет еще больше уважать и ценить NASA, тех астронавтов и их семьи. Начинаешь понимать, насколько многим они рисковали. Чем больше я узнавал о той работе и этих капсулах, тем больше удивлялся, что это в принципе сработало.
— Когда смотришь фильм, сложно отделаться от ощущения, что ты сам побывал в кабине пилота. Как вы этого добились?
— Если вы посмотрите документальные видеоматериалы, снятые астронавтами во время миссий, вы заметите, насколько они тактильны, необработанны и грубо сняты. Это полная противоположность тому, как я представлял себе фильмы о космосе, и тому, что мы видели раньше в кино. Я всегда представлял себе космос таким высокотехнологичным, чистым и безупречным, но я подумал, что в нашем фильме мы можем снять его полную противоположность — что-то грязное и смелое. Запечатлеть все эти ощущения на 16-миллиметровую пленку и передать их зрителями, будто бы и они сами там побывали. Все это повлияло на то, как мы снимали фильм, как камера передвигалась с персонажами из комнаты в комнату. Мы почувствовали себя документалистами, которые пытаются проникнуть в дом Нила Армстронга, а порой и вовсе пытались проникнуть вместе с Нилом в кабину пилота. Наше желание передать ощущения астронавтов зрителям и стало для нас самым трудным. Поэтому в жанровом плане мы склонялись больше к стилю документального фильма.
Кстати, мы сняли почти весь фильм на камеры IMAX, и это был настоящий подарок небес. Именно так я представлял себе этот фильм — так что я призываю зрителей смотреть «Человека на Луне» именно в формате IMAX. И дело тут не только в картинке, но и в звуке вокруг. Это добавляет ощущений к просмотру — в определенный момент даже кажется, что сиденья под вами начинают немного трястись, как будто бы вы и сами в кабине пилота с астронавтами, а не в удобном кресле кинотеатра.
— Вы говорите о звуке, и во всех ваших фильмах музыка имеет огромное значение. В «Человеке на Луне» мы слышим множество мелодий, включая Дэвида Боуи.
— Да, я думаю, что музыка будет важна для любого фильма, который я буду снимать. Даже неважно, будет ли это фильм о музыке или нет. В случае с «Человеком на Луне» мы знали, что будем ограничены в визуальных возможностях, ведь часто будет показано только то, что происходит внутри капсулы, что автоматически перекладывает бремя рассказчика истории на звук. Так что мы задались вопросом, а как звучит космос? Какая текстура у этого звука? Какую музыку мы можем включить, чтобы сделать эту историю уникальной, сделать ее осязаемой и интуитивно понятной? Еще одним инструментом для нас стала тишина — это очень сильный инструмент. Мне повезло вновь поработать с Джастином Гурвицом, который написал музыку ко всем моим предыдущим картинам («Одержимость», «Ла-Ла Ленд»). Работать с художниками такого калибра — настоящий подарок для режиссера.
— И в Голливуде, и в России снимают очень много фильмов о космосе, смотрели ли вы русские ленты о космосе?
— Да, я в курсе, что в последнее время снимали много фильмов о русских первопроходцах в космосе. Например, был фильм о Гагарине, смотрел его на английском языке, что интересно, его название у нас перевели как «Первый человек» (скорей всего, Шазелл имел в виду фильм «Гагарин. Первый в космосе» — Прим. ред.)
— А в русском прокате ваш фильм назвали «Человеком на Луне».
— Верно! Я помню, когда мы готовились к фильму, то наш художник-постановщик Натан Кроули с головой погрузился в исследование технических вопросов. Мы сфокусировались на том, как NASA совершало свои разработки, но вот что интересно, в это же время, на другой стороне — в Советском Союзе делали свое. Если сравнить, к примеру, капсулы США и Советского Союза, можно увидеть, как много у них общего, но как же было много различий. Насколько по-разному они подходили к решению одних и тех же проблем и как отвечали на вызовы, брошенные им космосом! Это безумно интересно, и жаль, что в нашем фильме не было достаточно места для того, чтобы показать это. Но найденных материалов нам бы хватило еще на десять других фильмов.
— Скажите, как можно объяснить такой повышенный интерес киноиндустрии к космосу? Даже в этом году, на кинофестивале в Торонто кроме вашего фильма показали еще и «Высшее общество» Клер Дени, где все тоже происходит в космосе.
— Это такая богатая тема. Думаю, что космос все еще захватывает наше воображение. Особенно сейчас, когда людям нужны новые покорители космоса. Смотрите сами, меньше чем через год исполнится 50 лет с тех пор, как Нил и Базз ступили на поверхность Луны, мы все смотрим на это событие и думаем, а кто же будет следующим Юрием Гагариным? Следующим Нилом Армстронгом? Какой будет следующий первый шаг в космосе?
— Как отвечать на нападки конспирологов, которые говорят, что человек никогда не бывал на Луне? Они вас наверняка тоже атакуют?
— Немного, но их теории в какой-то мере даже подбросили дровишек в мой огонь. В наше время действительно есть люди, которые искренне верят, что этого события никогда не было, и настаивают на этом. Но вы познакомьтесь с такими людьми, как Бонни Уайт, дочь Эда Уайта (его роль в фильме исполнил Джейсон Кларк. — Прим. ред.), погибшего в миссии «Аполлона-1». Я думаю, что это оскорбление их памяти — считать, что высадки на Луне никогда не было. Важно знать не только, что это случилось, но и как именно, тогда, может быть, мы сможем понять, как такое было возможно. И кто знает, может, извлечем урок из этого?
