Мужчина по имени Ки-таек (Сон Кан Хо), его жена, сын лет двадцати и дочка чуть постарше живут в полуподвальной квартире: у них тараканы, телефон и вайфай отключены за неуплату, а за окном постоянно кто‑нибудь мочится. Все четверо сидят без работы и, чтобы не умереть с голоду, склеивают коробки для доставки пиццы.
Но однажды приятель сына, уезжая за границу, завещает тому халтуру репетитора — занятия английским со школьницей из богатой семьи. Эта семья во главе с бизнесменом Паком — тоже из четырех человек, кроме дочки есть маленький сын — владеет роскошным дизайнерским особняком. Куда постепенно перебирается, выжив хитростью предыдущую обслугу и скрывая собственное родство, все семейство Ки-таека: сам он водит «мерседес» господина Пака, его жена становится домработницей, сын, соответственно, преподает английский, а дочь, навешав какой‑то лапши на уши миссис Пак, занимается с младшим ребенком «арт-терапией».
Один из ведущих корейских авторов Пон Чжун Хо («Воспоминания об убийстве», «Вторжение динозавра», «Мать») после пары не слишком удачных попыток поработать на международным рынке — триллера «Сквозь снег» про постапокалиптический поезд и нетфликсовской сатиры «Окчи» про гигантских свиней — вернулся домой, откуда его голос, кажется, слышнее, в том числе и за границей. Пон сам, как всегда, написал сценарий, нанял своего любимца суперзвезду Сона Кан Хо и со скромными ресурсами — никаких динозавров, поездов, хряков, почти все действие происходит в одном доме — снял абсолютно хитовую (рискнем забежать вперед проката) черную комедию.
Разговор, как сразу понятно, пойдет на излюбленные темы Пона: социальное неравенство, изъяны капитализма, классовая борьба. Но если в «Сквозь снег», скажем, главная метафора была горизонтальной (а в «Окче» хрюкала), то здесь она как бы вертикальная: бедная семья живет буквально внизу, в полуподвале, и, направляясь к богатой, все время поднимается по каким‑то лестницам — ну и наоборот, соответственно; на этом в фильме построено очень многое.
И на уровне идей все сделано — как, опять же, обычно у Пона — в лоб, грубовато и не без повторов, зато чрезвычайно доходчиво, а на уровне исполнения — бесконечно элегантно. Выстраивая в этом изысканном доме безупречные композиции, лавируя между двумя семьями, которые находятся словно по разные стороны зеркала, как в недавнем хорроре «Мы» (о котором тут трудно не вспомнить, как и, например, о корейском «Пылающем» с менее очевидными параллелями, но на ту же тему), режиссер легко манипулирует и сменами настроения в результате лихих сюжетных поворотов, и нашими симпатиями.
Бедняки — милые, но вроде как жулики и, так сказать, паразиты, выползшие в чужом доме, как тараканы в их собственном жилище. Богачи же ничем особенно не провинились — да, немножко снобы, смешно восхищаются всем американским: подумаешь. Но когда мистер Пак начинает тихо жаловаться жене на запах, исходящий от нового водителя, — он даже не может его описать, потому что это запах бедности, ему незнакомый, — становится понятно, что противоречия между ними (нами?) пролегают куда глубже, чем кажется на первый взгляд, и однажды потребуют радикальных решений.
«Паразиты», тем не менее, пытаются говорить по-разному: сперва это плутовская комедия, потом сатира, потом — почти весь второй акт — вообще фарс, пусть и с элементами триллера или даже хоррора. Но в конечном счете Пон смертельно серьезен, и именно серьезность, уверенность в собственной правоте — точнее, в несправедливости самого устройства вещей в капиталистическом обществе — сообщает этому балагану необходимую энергию. Волки от испуга скушали друг друга, бедный крокодил жабу проглотил, а слониха, вся дрожа, так и села на ежа.
Станислава Зельвенского
«Паразиты» выйдут в российский прокат 4 июля.
