1990-е, бандиты и разборки в некоем городке в Подмосковье или еще дальше. На одной из заварушек себя проявляет лидер молодежной группировки Антон Быков по прозвищу Бык (Юрий Борисов), которого подмечают старшие воротилы и даже вызволяют из отделения милиции, но взамен просят об услуге — припугнуть кавказскую мафию на рынке, что ничем хорошим не может закончиться, как мы помним по другому фильму с фразой «бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе».
Главный герой из 1990-х, который заботится о своей маме, переживает за брата, держит под замком свое большое бычье сердце, потому что оно и так болит от несправедливости вокруг, — слишком узнаваемый кинообраз, чтобы просто так заскочить на эту территорию. Роль удается за счет артиста Юрия Борисова, который умеет творить какие‑то чудеса со своим речевым аппаратом и психофизикой — вспомните его наркозависимого диджея в «Хрустале» или юродивого танкиста в «Т-34». Здесь Борисов делает зычный голос, как у Данилы Багрова, чтобы разговаривать рублеными фразами.
У Быка даже есть своя «бригада», но в отличие от истории про Сашу Белого фильм выстроен так мозаично, что зритель, скорее всего, даже не запомнит клички его товарищей — Македонский (Александр Самсонов), Дуглас (Сергей Двойников) и Савой (Александр Левин). Полноценная сюжетная арка есть только у Дугласа, который охотно документирует на поляроид все похождения, но в итоге эти же снимки его и погубят, хотя могли бы сложиться в живую фотовыставку про жизнь 1990-х. То же самое происходит с самим фильмом: кадры интересные, но они не складываются в уникальное высказывание про перепаханную эпоху с пресловутой присказкой «лихие».
«Бык» Бориса Акопова снимался тем же продюсерским центром «ВГИК-Дебют» в той же Твери, где ковался «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов», который тоже укладывался в новый тренд на переосмысление наследия русских 1990-х. С «Хрусталем» фильм Акопова роднит не только временной пласт и наличие Юрия Борисова в кадре, но и, как в «Тесноте», стремящаяся вырваться наружу героиня — ее играет подрастающая stay-tuned-звездочка Стася Милославская из сериала с говорящим названием «90-е. Весело и громко». В этом фильме уже не так весело, но местами все же громко: в кино про 1990-е обязательно прозвучат магнитофонные хиты тех лет, что тоже уже превратилось в определенный штамп, но радует, что помимо «Ласкового мая», «Миража» и песни «Оля и СПИД» гремят, например, музыкальные номера трагически сгинувшей панк-группы «Химера» или шансон-караоке во всамделишном исполнении авторитета по кличке Моисей (Игорь Савочкин).
Очищающий финал с посвящением родителям и с Борисом Ельциным, который по телевизору просит прощения у страны и уходит в отставку, вообще копирует прием из недавнего фильма «Нашла коса на камень» Ани Крайс, который закрывал тему 1990-х более сатирически, — и, казалось бы, куда уже дальше. Но нет: как выясняется, хоронить этот «парк лихого периода» можно бесконечно, а новое поколение кинематографистов, не сговариваясь, все еще готово использовать его в качестве узнаваемого фона для своих историй.
Хотя в этом есть доля эксплуатации повторяющихся из фильма в фильм декораций, образов и определенного отношения к 1990-м, в «Быке» это именно что фон, который дебютант Акопов использует, чтобы выстроить жанровое кино. В нем есть что‑то с прицелом на популярные фильмы про английских фанатов, «Бойцовой рыбки» Копполы или «Злых улиц» Скорсезе.
В чем фильму точно не откажешь, так это в абсолютно киношном мышлении режиссера-дебютанта, чье умение небанально разводить мизансцены и приводить под единый знаменатель накопленные эмоции сразу же бросается в глаза. Тут есть многофигурные сцены вроде полета камеры одним планом в переполненном событиями клубе, за что еще один выпускник ВГИКа, Глеб Филатов, уже получил приз за лучшую операторскую работу на «Кинотавре». Сам Борис Акопов по первому образованию успешный артист балета: видимо, отсюда произрастает его природное чувство ритма, за счет которого дышит кино, даже если местами оно вторичное.
В лучшие моменты «Быку» удается ухватить приметы эпохи и превращать их не просто в декор, а в элемент драмы: так, например, видеокассета, на которой поверх «Тома и Джерри» записано немецкое порно, внезапно становится фоном одной из самых страшных сцен. Сам Акопов — 1985 года рождения (на момент действия фильма ему было около 12 лет), поэтому некоторые эпизоды, которые другой режиссер снял бы по стандарту бандитского кино, дают необычный детский ракурс на происходящее. Фильм даже начинается с того, что маленькая сестра вдруг прибегает на «стрелку» к Быку. По сюжету гибель одного из персонажей просто случайно застают дети — это почти реальный случай из детства Акопова, отсюда в начале «Быка» стоит титр о правдивости истории. Возможно, без этой переклички с детским взглядом не сложился бы и весь фильм.
«Быка» хотели отправить в Канны, но в итоге его международная премьера состоится на кинофестивале в Карловых Варах. В программе «Кинотавра» «Бык» был показан в один день с каннской «Дылдой» Кантемира Балагова, чья дебютная «Теснота» тоже была обращена в 1990-е, а вторая шагнула и того дальше — в послевоенные 1940-е. Борис Акопов тоже признается, что готовит сценарий про период Великой Отечественной войны. Как же жаль, что новое поколение толковых режиссеров-визуалов избегает что‑то формулировать про современность, которая куда больше нуждается в осмыслении. Если не они, то кто? Только представьте, как было бы здорово, если бы они своими умениями вывели на экран хотя бы долю нынешнего бурления без оглядки на минувшее, как это, например, сделала Нигина Сайфуллаева в фильме «Верность» (пускай и вечную тему любви), но удостоилась только утешительного диплома «Кинотавра». Поэтому победу на фестивале «Быка» можно рассматривать как большой аванс молодому автору, которому пора строить новый мир, а не копаться в развалинах старого.
Причем в одном из эпизодов «Быка» прорыв в современность почти даже ощущается — смешно, что сцена рейва, снятая в клубе «Плутон», в силу цикличности моды выглядит почти точно так же, как сейчас. Забраться на табуретку и высказать что‑то сокровенное про далекое прошлое из детства — вообще самое простое и даже приятное, что может быть в творческой саморефлексии. Гораздо сложнее проговорить драму сегодняшнего дня. Но кто сказал, что режиссер — легкая профессия?
Максима Сухагузова
