Был один симптоматичный мем
о подходе анимационной студии Pixar к работе над сценариями: в их фильмах выясняется, что чувства есть и у игрушек («История игрушек»), и у рыб («В поисках Немо»), и у мексиканцев («Тайна Коко») с шотландцами («Храброе сердце»), и даже у самих чувств есть чувства («Головоломка»). Если в своих чаяниях одушевить все на свете американские аниматоры, кажется, зашли в тупик (следующие на очереди — эльфы и тролли в фильме «Вперед»), то смелые отечественные кинематографисты готовы с теми же целями забраться в те сферы, где вроде бы нет и не может быть никакой жизни. В недавно завершившемся сериале «Шторм» режиссер Борис Хлебников выясняет — чувства есть даже у российских ментов.
В провинциальном городе где‑то недалеко от границы с Финляндией открывают детский дворец искусств. Из‑за рекордного снегопада, к которому в России традиционно никто не готов, в день открытия обрушивается крыша, под завалами гибнут дети. Бравый следователь из антикоррупционного отдела Градов (Александр Робак) следующим же утром поедет арестовывать застройщика Крюкова (Геннадий Смирнов), но у того оказывается мощная крыша, и он в итоге сбросит вину на своих зиц-председателей, которые подписывали за него бумаги, и избежит тюрьмы. Старинный друг Градова — тоже следователь — Осокин (Максим Лагашкин) попытается добиться справедливости, терзая несчастных заместителей Крюкова, которым пообещали много денег за отсидку. Тем временем, как по будильнику, у жены Градова (Анна Михалкова) внезапно обнаруживается гепатит C, ей нужна пересадка печени в Германии, это будет стоить миллион евро.
Нетрудно заметить уже по синопсису первых двух серий, что в «Шторме» дело как‑то слишком быстро и суетливо принимает драматический оборот — и вот герой Робака уже стоит перед необходимым сценаристам моральным выбором. Подобный драматургический перекрут, конечно, поначалу огорчает, ведь от «Шторма» ждали многого — особенно после прошлогоднего концептуального сериала Хлебникова «Обычная женщина». Похожи ли эти сериалы-побратимы? Там тоже сыграла вездесущая гениальная актриса Анна Михалкова, вознамерившаяся исполнить все лучшие женские роли в современном отечественном кино (и в «Шторме» ей тоже это удалось, см. чуть ниже). «Обычной женщине», отчаянной домохозяйке-сутенерше, хотелось посочувствовать, поскольку ее специфическая текучка ничем в целом не отличалась от обычных дел любого взрослого человека. В конце концов, у каждого рано или поздно случается в жизни мучительный момент, когда нужно перевезти на машине матрас (разве что по сюжету «Обычной женщины» в этом матрасе еще была спрятана мертвая секс-работница).
А вот методы, которые Градов «Шторма» применит, чтобы попытаться сберечь свой тесный мирок, заставляют поежиться от мыслей о том, что было бы, если на его пути возникли, например, мы с вами? Его арсенал не включает в себя ничего сверхъестественного, опять же, обычные трудовые будни, только для небожителя с корочкой Следственного комитета, которой он, не стесняясь, машет направо и налево. Кроме того, он находит пару-тройку случайных парней, командует ими втихаря от жены и друга, вымогает деньги у подсудимых, чужими руками убирает лишних свидетелей. По первой половине сериала кажется, что Хлебников предлагает нам полюбить упыря — такого же, как те, что, например, сажали случайных невиновных людей по памятному, потому что совсем недавнему, «московскому делу».
Следующие за пилотным эпизоды вплоть до определенного момента будут почти целиком состоять из сцен, где кто‑то будет бесконечно кого‑то подставлять, очередной раз Градов повезет куда‑нибудь секретную папку с компроматом или флешку с важным видео, очередные персонажи с сумрачными лицами будут разговаривать о том, кто кого прикроет и кому даст на лапу, а действующих лиц наберется полтора десятка, среди них есть, например, загадочная дочка Градова в исполнении звезды «Тесноты» Дарьи Жовнер; удивительно грустный и суетливый адвокат хапуги-застройщика, которого сыграл, на секундочку, экс-кинокритик «Афиши» Михаил Брашинский; в паре сцен в образе зажравшейся прокурорши появится режиссер клипов «Ленинграда» и «Давай разведемся» Анна Пармас.
Словом, сериал прогрессивного постановщика Хлебникова по сценарию не менее прогрессивной Наталии Мещаниновой, то есть от авторов знаменитой «Аритмии», до поры до времени выглядит как псевдодетектив про ментов с канала НТВ, перегруженный актерами и подробностями. Только к шестой серии (из восьми) разгоряченный «Шторм» замедляется, мы попадаем в око бури и наконец можем оценить смертельную красоту вихря. Проще говоря, до финала стоит дотерпеть, потому что именно там и начинается то хлебниковское кино, которого все и ждали, — преисполненное гуманизма (пусть даже гуманизм этот проявлен авторами по отношению к неоднозначному герою), подчеркнуто реалистическое и шокирующе злободневное.
Вообще, главным героем в фильмах последнего русского киногуманиста Бориса Хлебникова чаще всего является вовсе не человек как таковой, а беспросветно тоскливый и болезненно узнаваемый в мельчайших подробностях русский мир, традиционно перевернутый и встряхнутый, как шар со снегом. В этом мире застройщик-убийца может продолжать спокойно готовиться к избирательной кампании в мэры, а следователь вынужден идти на многочисленные должностные преступления, чтобы как минимум сделать свою работу и наказать виновных в детских смертях, как максимум — чтобы достать где‑то денег на операцию, которую в России почему‑то не делают. Данные обстоятельства воспринимаются нами как должное, как неизбежное зло: тотальная коррумпированность на всех уровнях и абсолютная неустроенность бытия.
Конечно, появление в этом мире такого уникального для российского кино героя, как Градов, — это авторский художественный допуск, несбыточная мечта. Пусть он сам коррупционер и по факту использует служебное положение в личных целях, но зато у него у единственного из всех персонажей находится оправдание для собственной совести, чтобы таки сломить систему. Хлебников в интервью очень точно уподобляет его Кинг-Конгу, который «в одной лапе нежно держит девушку, а второй крушит города».
Его заклятый друг Осокин (у дуэта Робака и Лагашкина уже в районе сорока совместных работ в кино) в свою очередь превращается в обстоятельного детектива, своего рода Шерлока для Мориарти местного розлива — Градова, который всегда оказывается на два шага впереди. Правда, при этом Градов использует свою суперсилу, чтобы спасти жену, а Осокин, пусть даже задолго до финала понимает, кто во всем виноват, все равно не предпринимает активных действий, до конца сам себе не доверяя. То есть у формального злодея обнаруживается светлая сторона, а у героя — слабина, и слабина эта — вера в мужскую дружбу. Таким образом Хлебников-Мещанинова еще раз уходят от всякой возможной авторской моралистической оценки сюжета — как говорится, «я сама дочь мента, здесь все не так однозначно».
Еще один любопытный момент: Осокин почему‑то не хочет съезжаться со своей любовницей, секретаршей из прокуратуры (Анна Котова), вместо этого требует от нее полиамории и заводит себе новых девушек. Неосновательности Осокина противопоставляется почти что путинская стабильность в семействе Градовых: оказывается, чтобы преуспеть в силовых структурах, нужно, чтобы дома ждала сильная женская рука, и поэтому мы с изумлением наблюдаем, как видавший виды следак-коррупционер, который может забороть киллера, посланного по его душу, голыми руками, боится назвать жену дурой даже в шутку.
Да, девушка в лапе русского Кинг-Конга тоже не так проста, как кажется. До болезни героиня Михалковой преподавала в университете психологию, и читает она там исключительно лекции о созависимых отношениях, в которых она, очевидно, и находится с Градовым. Ведь он без нее совсем пропадет. В той самой шестой серии она начинает пить курс препаратов, который влияет на ее психическое состояние. Михалкова настолько самоотверженно изображает человека на пике острой маниакальной депрессии, что на нее реально страшно смотреть.
Мучительно прекрасна сцена разговора, который душевнобольная мать заводит о своей будущей смерти с дочерью (Жовнер), к которому Градова-младшая оказывается совершенно не готова. В общем смысле сериал «Шторм» — это такой же разговор о неотвратимости смерти, от которой не спасет ни одна полицейская многоходовочка. Об этом мы всей страной вспоминаем каждый раз, когда случается очередная трагедия, похожая на ту, что показывает Хлебников в самом начале. Удивительно, насколько эта жуткая сцена из пилота напоминает о пожаре в ТЦ «Зимняя вишня» прошлого года, хотя Мещанинова придумала ее до трагедии в Кемерово.
Затевать бум онлайн-кинотеатров в России стоило хотя бы ради того, чтобы у Хлебникова было побольше работы («Шторм» вышел на Start.ru, а сейчас режиссер снимает второй сезон «Обычной женщины» для Premier). Даже не лучший его сериал (а «Шторм» совершенно точно слабее той же «Обычной женщины») все равно оказывается актуальнее примерно всего остального российского телевидения, в этом году — так уж точно. И даже сюжетное мельтешение в начальных сериях вполне можно оправдать некоей жанровой игрой: мол, Хлебников подобрал с пола жанр сериала про силовиков, наиболее потрепанный беспощадным российским ТВ, и вывернул его швами наружу, а вместе с ним и главного героя, сурового решалу, который в финале докажет, что и менты тоже плачут — когда остаются наедине с тем, что не в силах изменить.