Победители
- «Золотой медведь» — «Зла не существует» Мохаммада Расулофа
- Гран-при жюри («Серебряный медведь») — «Никогда, редко, иногда, всегда» Элизы Хиттман
- «Серебряный медведь» за лучшую режиссуру — «Женщина, которая убежала» Хона Сан Су
- «Серебряный медведь» за лучшую женскую роль — Паула Бир («Ундина»)
- «Серебряный медведь» за лучшую мужскую роль —Элио Джермано («Спрятавшийся»)
- «Серебряный медведь» за лучший сценарий — «Плохие сказки» братьев Д’Инноченцо
- «Серебряный медведь» за выдающийся художественный вклад — Юрген Юргес, оператор фильма «Дау. Наташа»
- Спецприз («Серебряный медведь») — «Удалить историю» Бенуа Делепина и Гюстава Керверна
- Документальный приз — «Облученные» Рити Пана
На Элио Джермано, превратившемся в сгорбленного безумца, практически стоял штамп «Лучшая мужская роль». Другие итальянцы, братья Д’Инноченцо, взявшие приз за сценарий, — тоже неплохой вариант; фильм интересный, молодых надо поощрять, да и не каждый день на сцену выходят близнецы. Всем понравившуюся «Ундину» нельзя было не отметить, и отметили самое очевидное — Паулу Бир. Хон Сан Су, понятно, гений, пусть это и не самая, может быть, выдающаяся из его работ (а какая — самая, с другой стороны?).
Любимцы публики Делепин и Керверн получили какой‑то совсем символический юбилейный приз. Награда для «Дау» в виде «Медведя» за «выдающийся художественный вклад» оператору Юргену Юргесу, 79-летнему немецкому классику, работавшему еще с Фассбиндером, — вполне компромиссный вариант: с оператора взятки, по идее, гладки, что подчеркивал несколько потерянный и отсутствующий вид Юргеса на всех церемониях. Джереми Айронс, лично вручавший награду, сообщил, что фильм «разделил жюри»; ну, понятно.
Что же касается двух главных призов, то к ним, что называется, не придерешься. Фильм Элизы Хиттман про аборт — аккуратно сделанный и тематически важный. Иранская картина про смертную казнь — никоим образом не выдающаяся, но, опять же, небесталанная, про серьезные проблемы. А главное, ее автор Мохаммад Расулоф, как мы уже писали, — диссидент, и фестиваль просто не мог его не поддержать. Вручение призов иранской делегации (сам режиссер — невыездной) сопровождалось потоком слез и громких заявлений.
Что‑то такое могло происходить на сцене «Берлинале-паласт» и год назад, и двадцать: список призеров напоминает, как мало пока изменился фестиваль при новом руководстве. Впрочем, в секции «Столкновения», на которую, по общему мнению, новый программный директор Карло Шатриан направил всю свою любовь, победил один из самых радикальных участников — фильм про японскую деревню, длящийся ровно 8 часов (а не многим менее смелый «Мальмкрог» Кристи Пую получил режиссерский приз). Почему нельзя было за счет таких фильмов сделать повеселее главный конкурс, довольно сильный, но в целом какой‑то неяркий, что ли, и с рядом несомненных проколов?
Ближайшее будущее Берлинале, очевидно, зависит от решительности Шатриана — он предпринимает правильные шаги, но их пока не достаточно.
