Жара, пляжи, жуть: 8 летних фильмов про отношения и паранормальный отдых

Это кино запросто могло бы стать заменой странички в «Википедии», многое объясняющей про поколение Y. Чудный фильм-дефиниция, обращенный к определенным людям, разговаривающий с ними на одном языке. Полтора часа упоительной безалаберности, задающей вопросы целой генерации, о которой, казалось бы, сказано-пересказано на десятки лет вперед, но так емко, легко и самозабвенно удавалось сформулировать мало кому.

Жанрово это вполне форматный ромком начала нового века, не сильно преуспевающий в погоне за совсем передовой повесткой, но уверенно чувствующий себя в современном культурном поле. К комедии тут прикручена механика loop-фильма, какую, например, не так давно использовали в жутике «Коко-ди коко-да», тоже хита с «Сандэнса». За «Палм-Спрингс» дистрибьюторы бились с особым рвением — лента побила рекорд продажи и ушла с молотка за 17,5 миллионов долларов и 69 центов, центы как раз позволили перебить сумму, уплаченную за «Рождение нации» Нейта Паркера.

В отличие от «Коко-ди коко-да», залихватски упражняющегося с механикой, «Палм-Спрингс» использует рабочие наработки более-менее известные со «Дня сурка», чтобы максимально комплексно рассказать о людях, мучающихся в тридцать. То есть прямо буквально в каждой сцене «Палм-Спрингса» будто висят невидимые теги, которые только успевай дешифровать. Миллениалы снова что‑то переизобрели. Миллениалы все меньше занимаются сексом. Их надменное притворство и повсеместная осознанность. Петля как зона комфорта, где можно не взрослеть, заморозить время и остаться в моменте навсегда, она же — вечный гедонизм, позволяющий жить в абсолютной утопии. День «игрека» и без того бесконечный цикл, и режиссер Барбаков со сценаристом Сьярой под сурдинку неслучайно добавляют: «Так пусть он каждый раз начинается со свадьбы». Именно про институт брака, который был кардинально пересмотрен миллениалами вплоть до полной его отмены, картина не раз обреченно заявляет: вступаешь в брак, но точно знаешь, что разведешься. Даже повальное увлечение 30-летних онлайн-курсами не осталось без рефлексии: уроки существуют на любой случай жизни, помогут вызубрить в рекордные сроки квантовую физику и разорвать временную петлю, отделавшись лишь козой.

Но за действительно смешными шутками и харизмой главных героев прячется горькая правда, знакомая почти каждому представителю поколения: одиночество, неприкаянность и какая‑то бестолковость происходящего, которым обязательно нужно придумать свой смысл, чтобы снова просыпаться утром и начинать заново. «Палм-Спрингс», понятно, часто сравнивают с «Сурком», иногда вспоминают сериал «Russian Doll», но куда точней будет сопоставление с «Отвязными каникулами» Корина, если бы их снимал не Хармони и Селена Гомес с подругами повзрослели бы лет на семь и побывали бы в длительных отношениях. Кажется, это лучшая рекомендация для картины, объясняющей мироздание палочкой от «Твикса».

Три сестры спешат в родные пенаты: в фамильном доме у озера при странных обстоятельствах погибла их мать. Девушки как‑то пытаются разобраться с имуществом, пока младшая из них, тихоня Джун, все аккуратно документирует на камеру. Слово за слово, бокал за бокалом, и вот уже дамы, обставившись свечками, хихикая в кулачки, берутся за местный фольклор — вспоминают давнюю легенду, завязанную на озере.

Это очень феминный фильм: пастельные тона, обои в цветочек, розовые занавески, вязаные кардиганы, божьи коровки, ритуальные танцы. Но на моменте, когда сестры принимаются за оккультизм, «Полночное плавание» из тревожной элегии «найденной пленки» превращается в чуть ли не камерное хоррор-фэнтези: мертвая птица свалится на порог, трава предательски зашуршит, волны на озере начнут учащаться.

Картина Сары Адины Смит вышла в тот момент, когда мокьюментари переживало примечательный ренессанс; ручной камерой и POV-перспективой молодые заокеанцы предпочитали рассказывать о глубоко личных и скорбных вещах, а не упражняться в эффектных скримерах. Муза всей сложившейся на тот момент мамблкоровой тусовки Линдсей Бердж своим присутствием здесь только укрепляет индивидуальный интроспективный взгляд Адины на жанр.

У Итана и Софи раньше счастье было простым, его было так много, а теперь момент приходится тщательно воссоздавать. Первую годовщину пара по-хулигански отметила в чужом бассейне, сейчас они с трудом могут спокойно договориться на сеансе у психотерапевта. Тот отправляет горемычных супругов на оздоровление в милую загородную виллу, откуда предыдущие партнеры возвращались обновленными, и все как один светились от радости.

Наполовину сымпровизированный фильм-головоломка, препарирующий отношения методами сериала «Черное зеркало», как положено — через броский хай-концепт — выворачивает наизнанку предмет своего исследования. Сто очков харизмы ленте приносит одно только присутсвие Марка Дюпласса, обаятельного мамблкор-многостаночника, спродюсирующего проект, как всегда, с братом Джеем. Элизабет Мосс привычно отдает на экране все — от нее всегда не оторвать глаз.

Картина за все это время (релиз был 6 лет назад) успела настояться и превратиться в маленький культ, какие Дюплассы и компания регулярно поставляли всю прошедшую декаду. Вместе с «Возлюбленными» обычно упоминают «Связь» Биркита, интернет-сенсацию начала 2010-х, уступающую дебюту МакДауэлла разве что в исполнительском мастерстве, но до сих пор так и оставшуюся на недосягаемом уровне изобретательности. «Возлюбленные» же, чуть перевалив за час, становятся слегка предсказуемыми, зато предлагают открытую концовку, одинаково работающую как для разной зрительской оптики, так и для людей, увлеченно составляющих таймлайн событий подобных особо изощренных картин. Ну и совсем необязательный факт: Руни Мара в «Возлюбленных» значится художницей по костюмам, что бы это для всех нас ни значило.

Пятерка молодых людей высаживается на тропическом острове кто зачем: кому‑то нужна любовь, кто‑то намерен поквитаться с прошлым, третьим просто хочется оторваться. Весь из себя загадочный хозяин острова мистер Рорк сулит исполнение всех желаний, хитро щурится, говорит эвфемизмами, но явно подразумевает и что‑то еще.

Фасонный Джейсон Блум: сделать кино на старых ассетах (на этот раз вместе со сценаристами «Правды или действия»), надраить лоском и потратить не больше пяти миллионов. На «Остров» ушли все семь, но и в прокате работа перекрыла бюджет во столько же раз.

Исключительного бесстыдства кино, не краснеющее от своей глупости и всячески ее подчеркивающее, должно приглянуться людям, запойно пересматривающим сериал «Остаться в живых». «Остров» из тех фильмов, которые никак не могут угомониться: одна концовка накручивается на вторую, третья все обнуляет, а четвертая дает под дых новой разрушающей все концовкой. Как ни странно, у такого зрелища много фанатов.

У Эвана умирает мать, работа в баре срывается из‑за дурацкой драки, одним словом, в Калифорнии жизнь — не жизнь. Бросив все, тот бежит куда глаза глядят и оказывается на уютных улочках итальянского побережья. Там, встретившись взглядом с томной иностранкой в красном, Эван мгновенно обомлеет.

Дуэт Бенсон — Мурхед во всеуслышание стал известен после мирового турне сектантского триллера «Паранормальное» — в принципе, также прямого кандидата на попадание в этот список. Удивительно, но мультивселенную, сооруженную за две копейки «Паранормальным» плюс дебютной «Ломкой», некоторые медиа обсуждали больше конфликта «Мстителей». Чуть позже, устав отбиваться от звонков продюсеров, Бенсон с Мурхедом на своих условиях согласились на гуманитарную фантастику «Синхронный» и поучаствовали в эпизоде новой «Сумеречной зоны». В нем они, очевидно, передали милый привет как раз поклонникам «Весны», романтического половинчатого ужастика десятилетия.

Шесть лет назад «Весна» поражала головокружительной мультижанровостью, попыткой совместить нежное со страшным; Бенсону и Мурхеду удалось вобрать в свой самородок так много, умудрившись сделать его не похожим ни на что конкретно. Такой особенный подход к созданию кино предложил жанровым гикам до слез пронзительный сердца бумеранг, где над проторенными клише если не смеются, то обходят стороной, предпочитая разговоры про вино и оливки.

Эмили с Рэндаллом прибывают в домик семьи на живописном берегу. Он бросил колледж и хочет отпуск круглый год, она собирается в магистратуру и мечтает изучать морское дно. Отдых, по идее, должен помочь склеить рассыпающиеся на глазах отношения и непреодолимые взгляды на жизнь. Но в доме неожиданно для молодых оказывается пожилая пара, какие‑то старые друзья отца Рэндалла; за совместным ужином люди знакомятся, выпивают, решаются на травку в шоколаде — через час весь берег покрывает дурно пахнущий туман, на деревьях появляется необычный блеск, а на утро пожилая пара начнет чересчур странно себя вести.

Интересно, конечно, порассуждать про дебют Джеффри А.Брауна, выстраивая суждения вокруг легких наркотиков из аптеки, после которых в этом фильме начинается самое интересное. Но это уровень дискуссии, захлестнувший ленту «Оно» Дэвида Роберта Митчелла какое‑то время назад, когда в работе с десятком смыслов коллегиально был распознан только страх перед незащищенным сексом.

«Домик» — довольно редкий хоррор, выстроенный на воде, ее состояниях и дроуне Роли Портера, хоть и выглядит откровенным наброском к чему-то большему; отличает его то, как он сам себя ищет за полтора часа нарратива (и не то чтобы находит), как не стесняется своей невесомости и растерянности. Героиня Лианы Либерато после нескольких бутылок вина и брауни то и дело увлеченно обращается к науке, говорит про хрупкость этого мира, созданного из правильной дозы температур, газов и пыли, про экстремальные условия океана и про то, что вода — сущность всего, жизнь началась с нее. Судя по неутешительным выводам «Домика», на ней же и закончится.

Под опекой социальных служб Тоби направляют на необитаемый остров по программе перевоспитания. Тот потерял родителей, а выживание в экстремальных условиях, по задумке кураторов, должно выработать необходимые для реального мира навыки и вытеснить потребительские привычки. В первые часы на острове Тоби потеряет все свои запасы, зато повстречает дикарку Мадлен — первую большую любовь.

«Добыча» — шестой фильм деятельного и последовательного хоррор-мейкера Фрэнка Халфуна, режиссера новаторской переработки классического «Маньяка». Человек обращается с материалом скорее грубо и особой нежности к своим персонажем не питает, вот и «Добыча» диктуется произволом автора. Несмотря на старания вездесущего продюсера Джейсона Блума, хорррор про выживание держится курса романтической линии сравнительно недолго и с особым рвением принимается за то, чем Халфун славен, — бескомпромиссное страдание. В общем, далеко идущих выводов насчет эффективности американских социальных программ сделать не получится.

У Уилла и Иден случилось несчастье с маленьким сыном. Спустя годы после развода экс-супруга приглашает бывшего мужа на застолье с компанией старых друзей. Иден после поездки в Мексику излучает только любовь и добро, Уилл от таких перемен хмурит брови и параноит по любому поводу.

На первый взгляд, «Приглашение» будто бы выбивается из ассоциативного ряда фильмов повыше, но это только на первый. Карин Кусама, всю карьеру слагающая оду женской силе, однажды отступила от генеральной линии ради истории про мнительного и бесконечно несчастного мужчину. Помимо технического совершенства и невероятно выстроенного напряжения за праздничным столом, лента предлагает кое‑что еще — мысль о том, что человек ранимый и уязвленный воспринимает реальность трезвее прочих. Есть раны, которые не заживают, и никакое перерождение в Мексике с нью-эйдж-практиками не спасет.