Пока весь мир был поставлен на паузу, а съемки второго сезона «Эйфории» отложились до 2021 года, создатель сериала Сэм Левинсон в условиях пандемии сумел снять (еще и на пленку!) целых два специальных зимних эпизода, тем самым развивая не очень популярную среди топовых американских сериалов традицию рождественских спешелов (более заметную среди британских шоу). Саму праздничную серию, которая, видимо, непосредственно расскажет о том, как героиня Зендаи отметит Рождество-2020, канал HBO положит под елку уже ближе к январю. А вот первая часть, разворачивающаяся в канун праздника, уже доступна в сети и идеально сочетается с карантинным настроением, поскольку практически не покидает камерного пространства вечернего дайнера (кстати, это то самое место, где снимали сцены из «Безумцев», «Ларри Крауна» и «Исчезнувшей»).
Это герметичное 50-минутное кино, блестяще построенное на одном выверенном диалоге двух персонажей, сидящих за столиком. Так называемый «бутылочный эпизод», если применять сериальную терминологию. Но для фанатов «Эйфории» — это просто праздник со слезами на глазах: скорее откупоривай и пей.
Закупоренность и замкнутость станут одними из главных образных тегов этой длинной беседы, случившейся однажды вечером за блинчиками в сочельник между всеми любимой крошкой Ру (Зендая) и мистером «такова-жизнь» Али (Колман Доминго), который все очевиднее заменяет ей фигуру отца, а она ему — отделившихся от него детей в внуков. Они познакомились в группе поддержки анонимных наркопотребителей и еще в первом сезоне пересекались в том же кафе. Теперь Ру Беннет снова пришла к нему, чтобы обсудить свой наркотический срыв, который произошел в финале первого сезона. Но и это оказывается непросто — на первых парах она пытается убедить Али и саму себя, что у нее все хорошо. Да и дальше по ходу разговора по душам Ру продолжает где‑то врать в деталях, тем самым тончайшим образом обыгрывая правду жизни, заключенную в сценарии — искренность бьется с зависимостью.
Напомним, что в первом сезоне тот самый Али перевернул сознание Ру, когда ловко подметил, что ее отношения с Джулс — это та же зависимость, ничем не отличающаяся от наркотической, из‑за чего она стала активнее врать себе и окружающим, тем самым выбрав свой излюбленный способ свалить от проблем — побег. В новом эпизоде Али указывает на еще одну старую как мир истину, что отношения между людьми начинаются с того момента, когда они об этом договорились словами, а не поцелуями. Это важный разговор про открытость намерений и вербальность, но здесь начинается тупик, в который раз за разом упирается Ру: как открыться миру, если наркотики уже стали частью ее личности, а отказаться от них — это тоже своего рода способ закупориться, соврать и убежать?
Эпизод неслучайно начинается с фантазии об идеальной жизни с Джулс и визуального оммажа знаменитой открывающей сцене «Трудностей перевода» — фильма о запертых в городе старлетке и взрослом мужчине и о том, как сложно иногда выразить в словах собственное одиночество. В ходе беседы убежденная пессимистка Ру и сломленный мусульманин Али вновь и вновь упираются в главные вопросы, поставленные ребром прошлыми сериями: как простить себя? В чем смысл всего происходящего? Где заканчивается «я» и начинаются ложные представления о себе? Диалог то и дело качественно балансирует между миссионерской проповедью и разговором с пьяным соседом по купе, но как минимум один поход к психологу эта серии «Эйфории», пожалуй, может заменить. Али и Ру успевают вскользь пробежаться по повестке года от акций BLM до революционных потрясений, но, как это часто бывает в разговорах обо всем ни о чем, все это закольцовывается общечеловеческими ценностями, в которых каждый найдет что‑то близкое себе.
В конце концов, в финале этой серии происходит то самое чудо в сочельник, пускай на микроуровне, но вы его непременно почувствуете, благодаря великолепной игре актерского дуэта, на чьи способности и сделана ставка этого «бутылочного» эпизода, запечатленного на пленку. Зендея полностью оправдывает свое звание самой юной обладательницы «Эмми» за «Лучшую женскую роль в драматическом сериале». Колмана Доминго этим самым специальным выходом, видимо, хотят повысить до более полновесного персонажа второго сезона, так что желаем ему не менее триумфальной арки в новых сериях. А пока спешел под названием «Неприятности не вечны» идеально формализует нынешний стоический момент ожидания чего‑то большего, застывшего чувства в преддверии эйфории — возможно, праздничной, а, может, и ровно наоборот.
Смотреть
Сериал комика Луи Си Кея, как будто переснявшего на свой лад «Друзей» или «В Филадельфии всегда солнечно»: почти документальный нарратив и жизненные истории в серых тонах помещены в намеренно театральные декорации ситкома. Действие в основном разворачивается в баре «Хорас и Пит». Например, есть как минимум одна гениальная третья серия, которая полностью состоит из одного сорокаминутного диалога с бывшей женой.
Netflix решился на формалистский эксперимент и позволил снять альманах-франшизу для четырех стран (Великобритания, Франция, Испания и Германия), где все действие разворачивается в одних и тех же четырех стенах с ложным зеркалом: минималистский сюжет не должен покидать полицейский отдел. Каждый эпизод целиком состоит из допросов преступников. Главный аттракцион — команда профессионалов, используя отработанные схемы и внутренние отношения, за 45 минут выводит на чистую воду преступников с помощью одного длинного диалога. В первом эпизоде из героя Дэвида Теннанта («Убийство на пляже») пытаются выбить хоть что‑то кроме «Без комментариев». В финальном — к середине серии происходит мощная сцена с кружкой кофе, и сюжет переворачивается с ног на голову, так что детектив меняется с обвиняемым местами.
Еще один сериал-альманах, где действие каждого эпизода разворачивается в четырех стенах, и в нем зачастую попадаются замечательные диалоговые серии на двух-трех персонажей в исполнении звезд разной величины. Но отдельно хочется порекомендовать серию «Свайп вправо» с Майклом Шенноном изображающим современного русского политикана (очевидно, авторы вдохновлялись образом Владислава Суркова), вызвавшего себе в номер на свидание героиню Джуди Грир. Он хорохорится, подписывает свою книгу под названием «Абсолютно ничего» и зачитывает рэп с перечислением российских топонимов от Грозного до Якиманки, что само по себе затмевает абсолютно все.
Славная британская антология, которую можно описать формулой «Черное зеркало» встречает «Байки из склепа»: все серии разворачиваются в каком‑нибудь месте под номером девять, главные роли в основном исполняет дуэт английских комиков Стива Пембертона и Риса Ширсмита, а ужас и юмор смешаны в идеальной пропорции. Как предполагает формат, в шоу попадается множество замкнутых диалоговых серий, но можно, например, выделить заключительный эпизод из последнего на данный момент пятого сезона про скучающих в засаде напарников внтури полицейской машины. Серия, придуманная на стыке «Типа крутых легавых» и «Реальных упырей».
Еще одно шоу, которое упивается творческими ограничениями и минимализмом. Каждая серия — диалог разных посетителей кафе с таинственным мужчиной за столиком. Загадочный гость с печальными глазами и ежедневником безвылазно принимает за столиком людей, выслушивает их желания и выдает им странные задания — в основном это злодеяния (совершить ограбление, изнасиловать, совершить теракт), но бывают и исключения. Самое главное — желания всегда мистическим образом сбываются.
