Все начинается с эффектного пролога: пятеро горожан высаживаются на глухой железнодорожной станции без платформы и встречают своего водителя на старенькой иномарке: актер Максим Суханов в этой роли, улыбающийся гнилыми зубами, — это идеальное воплощение клише зловещего реднека из американских хорроров. Поездка в компании внешне отталкивающего, но жутко разговорчивого шофера оказывается недолгой: случается авария, авто переворачивается, все разбиваются. Главный герой (Иван Янковский), внезапно погибающий на первых минутах действия, — это и вправду весьма эффектно.
Увы, дальше сценарий разворачивается не столь гладко. По сравнению с неэффективным сериалом неопределенного жанра «Топи» (жанра «мистика» в голливудском словаре, строго говоря, никогда не существовало) предыдущее экранное сотрудничество писателя Глуховского и актера Янковского, кино «Текст», было образцовым корейским триллером. Там после не менее эффектного пролога действие стремительно переносилось в будущее; здесь же время самым скучным образом отматывается назад. Вся первая серия — это сплеча раскрывающий главных героев флешбэк, то есть непростительная пробуксовка.
Зрителю доносится следующая информация. Герой Янковского — неизлечимо больной стартапер (сомнительное приложение TrueTalk — это как телеграм, только со встроенным детектором лжи), по наставлению матери отправляющийся в деревенский монастырь за чудом. Среди неправдоподобно быстро отзывающихся на его клич в фейсбуке спутников — уволенный журналист в поисках сенсации и трое бегущих от собственной жизни девушек: одна убегает от деспота-отца после похорон сестры, другая скрывается с места преступления, третья пытается обогнать собственное старение. Кажется, нас настраивают на то, что речь пойдет о взрослых духовных поисках, ведь на героев, почти всем из которых уже 30, свалились столь тяжелые проблемы. Однако скоро выясняется, что ведут они себя скорее в традициях американских хорроров о подростках, чем русского экзистенциального романа. По дороге в поезде их основной интерес — выпивка и случайный секс; диалоги состоят из неловких англицизмов и избыточного мата.
По прибытии в загадочный монастырь сериал тоже превращается не в глубокомысленную эзотерику (как, например, было в «Юрьевом дне» Серебренникова и Арабова — многократно более эффектной отечественной мистике о провинциальном монастыре), а остается бледной версией молодежного ужастика. Первый хоррор-сетпис случается лишь в середине второго эпизода. Это исследование героями сырых коридоров заброшенного монастыря, во время которого они полностью предаются жанровым клише: сначала разделяются поодиночке, а потом в шутку пугают друг друга. Продолжение хоррор-антуража — мертвая северная деревня, ржавый уазик с надписью «Милиция» да неестественно розовые облака над лесом.
Это явно очередная попытка отыскать отечественный Твин Пикс: ареал поиска не новый (антураж принципиально не отличается ни от «Территории», ни от «Игры на выживание», ни от «Перевала Дятлова») и в целом вроде как верный, но поиск все равно выходит куда‑то не туда. Тело местной Лоры Палмер обнаруживается (или нет?) расчлененным под деревянным крестом на дереве лишь в конце второго часа — это, конечно, очень медленно. Вообще говоря, за первые две серии происходит так мало, что всерьез анализировать эффективность жанровой драматургии — задача на данный момент непосильная. Может быть, вместо построения сюжета создатели потрудились над созданием поглощающей зрителя атмосферы?
Едва ли. Отечественным кинематографистам давно пора предоставить памятку, что снятые с воздуха макушки елей сами по себе не равняются зловещей атмосфере, а речка, лес да избушка — это скорее туристическая брошюра, в которой хочется остаться, чем ад, из которого хочется сбежать.
С другой стороны, есть и удачные моменты. На короткое время сериал внезапно перевоплощается в клип на новую песню русских хорроркорщиков «Аигел»; кастинг деревенских жителей с точки зрения, кхм, фенотипа — как всегда, безупречный. Сцена, в которой старики из мертвой деревни не обращают никакого внимания на героев, действительно жуткая.
В общем, природного материала для фолк-хоррора на Руси еще не перевелось, но вот собрать из отдельных кусочков пазл — если не «Твин Пикса», то хотя бы добротного молодежного ужастика, — кинематографистам снова не удалось.
Смотреть