«Sweet Tooth»: как из кровавого комикса сделать ламповую экосказку

Оригинальный комикс выходил с 2009 по 2013 год в издательском импринте Vertigo, подразделении DC Comics для взрослой аудитории, на счету которого легендарные «Песочный человек» и «V значит „вендетта“».

Изначально у создателя «Sweet Tooth» Джеффа Лемира был заказ всего на двенадцать выпусков, но после того как похождениями мальчика-оленя восхитились и коллеги по цеху («Я бы прополз по битому стеклу, просто чтобы продолжить читать это», Джейсон Аарон), и профильные издания («Лучшая новая книга Vertigo за долгие годы», IGN), и даже сам Деймон Линделоф, создатель «Остаться в живых» и «Оставленных» («Один из лучших комиксов, которые я когда‑либо читал»), полноценное продолжение серии было неизбежно. Всего за четыре года вышло сорок выпусков комикса, так что у создателей Netflix-адаптации материала хватит далеко не на один сезон. Тем более что в ноябре прошлого года серия была возобновлена: сюжет сиквела «Sweet Tooth», озаглавленного «Возвращение», разворачивается спустя 300 лет после финала оригинальной истории.

Действие комикса происходит на просторах постапокалиптической Америки: большую часть населения планеты выкосил вирус H5-G9, последствиями которого стали не только полное исчезновение цивилизованного общества и повсеместный хаос. Оставшиеся в живых женщины внезапно начали рожать исключительно детей-гибридов — наполовину людей, наполовину животных.

В центре сюжета — 10-летний Гас, мальчик-гибрид с оленьими рогами на голове. Всю свою жизнь герой жил со своим отцом изолировано от сошедшего с ума мира в лесной избушке, но смерть родителя заставила его выйти из хвойной зоны комфорта и познакомиться с громилой Джеппердом, который спас мальчугана от охотников за гибридами. Вскоре Гас попадает в руки «Милиции», радикальных военных, которые ставят опыты над гибридами, чтобы найти лекарство от H5-G9. Так микс из «Бэмби» и «Ходячих мертвецов» на долгие выпуски превращается в собрата недавнего «Института» Стивена Кинга. Юный герой попадает в зловещее закрытое заведение, где знакомится с другими напуганными гибридами и жестокими равнодушными взрослыми, которые на самом деле не меньше напуганы.

Сразу стоит отметить, что комикс и его адаптация весьма заметно различаются. Если оригинал рассчитан исключительно на взрослую аудиторию — в нем хватает и натуралистичных подробностей, и жестоких сцен, — то сериал Netflix можно смело смотреть всей семьей с детьми. Если комикс — это бескомпромиссная и прямолинейная антиутопия, то его экранизация — душевная ламповая сказка с очень уютной атмосферой. Вместо костлявого угловатого пучеглазого подростка-оленя — премилый мальчик-олень с шевелящимися ушами (юного Кристиана Конвери явно выбирали из не одной сотни претендентов, используя какой‑то специальный прибор для измерения мимишности).

Вместо полусумасшедшего папы, вечно что‑то бормочущего религиозного фанатика, — интеллигентный бородатый очкарик в вязаной шапочке. Никаких проломленных черепов, оторванных конечностей и брызжущей во все стороны крови. Только утопическая избушка с камином посреди леса, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь густые еловые ветви, вязаные кардиганы и прочие милые хенд-мейд-штучки, дорожка из булыжников через журчащий ручей и захватывающие дух пейзажи (сериал снимали в Новой Зеландии), по которым юный герой носится под фолк-боевик 2012 года «Dirty Paws» исландцев Of Monsters and Men. В общем, получился уютный такой апокалипсис — мечта любого эскаписта.

Почувствуйте, как говорится, разницу. Доктор-индус Синх в комиксе до пандемии даже не мог устроиться на работу по профессии, потому что у эмигрантов «не та степень квалификации», а в сериале он — успешный медик (Адиль Ахтар из британской «Утопии»), живущий в шикарном доме с красавицей-женой (Ализа Веллани). В комиксе Гас и Джепперд знакомятся с двумя центральными женскими персонажами в жутком борделе, где их держат силой в качестве секс-рабынь, а в сериале одна — создательница прибежища для гибридов (Дания Рамирес), а другая — предводительница банды подростков (Стефания Оуэн), как будто сбежавших из фильмов 1980-х (чисто нетфликсовская фишка).

Здоровяк Джепперд тоже претерпел заметную трансформацию, и дело тут, конечно, совсем не в цвете кожи. Нонсо Анози, исполняющий его роль в сериале, без сомнения, прекрасен — это, пожалуй, лучшая актерская работа в сериале. Но его добродушный и пухлощекий персонаж больше смахивает на Пса-призрака, который осваивает путь самурая, и ни капельки не похож на брутального комиксного Джепперда, образ которого создавали, основываясь на Карателе, знаменитом антигерое вселенной Marvel.

Может сложиться впечатление, что Netflix, в очередной раз пытаясь угодить всем и охватить все возрастные категории, испортил экранизацию, но нет. В случае со «Sweet Tooth» мы имеем дело с чудесным исключением из этой порочной практики. Удивительным образом все эти изменения и исправления работают и в основном идут экранизации только на пользу. Согласитесь, обидно было бы следить за похождениями мальчика-оленя в сугубо взрослой компании. Слишком уж важные вопросы задал комикс, чтобы не попытаться ответить на них вместе с юной аудиторией. Да и главный герой получился настолько удачным, что рассуждать, как же они сделали его шевелящиеся уши, будет гораздо интереснее с детьми.

Если бы авторы Netflix решились делать экранизацию, максимально близкую к оригиналу, то получилось бы что‑то вроде упомянутой выше британской «Утопии», эдакий тарантиновский вариант «Бэмби». Но создатели сериала выбрали другой путь и, в общем, не прогадали. Разве что сюжетные повороты стали немного предсказуемей, чем в первоисточнике.

Очевидно, телевизионные боссы наконец-то осознали, что современный стриминг уже давно перенасыщен мрачными натуралистичными историями о конце света, и решили в срочном порядке исправить ситуацию.

Брутальность оригинала создатели сериала успешно заменили на добродушные шутки. «Голову не отдам, и не надейтесь!» — верещит Гас, бегая по дому, стены которого украшены оленьими головами.

Вместо оторванных конечностей напихали в кадр максимальное количество сладостей. Юный герой знакомится с современным миром — точнее, с тем, что от него осталось, — и отрывается на полную катушку. В дело идут не только шоколадные батончики, но и, например, желейные червячки, которые Гас, порой смахивающий на эдакого постапокалиптического Кевина МакКалистера с рогами на голове, буквально ест горстями.

Разбавили этот сахарный сироп актуальной экоповесткой, чтобы он не был таким уж приторным. Предводительница банды подростков толкает речь в духе Греты Тунберг о том, что взрослые загубили планету и ничего нам не оставили.

И, конечно, добавили злободневной сатиры. «Это точно хорошая идея?» — спрашивает человек в костюме химзащиты у своего коллеги, снявшего маску, чтобы затянуться вейпом в перерыве между опрыскиванием зараженной вирусом территории. «Не психуй, этого правительство и добивается! — отвечает смельчак с вейпом. — Мы даже не знаем, из чего сделана эта хрень, которой мы тут все опрыскиваем. Может быть, она в сто раз смертельнее вируса». Знакомо же, да?

Единственное, с чем создатели реально прогадали, так это с компьютерным сурком Бобби. В комиксе этот герой по-хорошему фриковатый чудик, гротескная причуда природы, а в экранизации просто какой‑то мимишный диснеевский зверек с огромными глазами. Так дело, конечно, не пойдет.

Да и вообще, все остальные дети-гибриды, которых мы видим в кадре, за исключением главного героя и девочки-свинки Венди (Наледи Мюррей), больше похожи на персонажей советско-румынского мюзикла «Мама» 1976 года. Боссы Netflix явно решили сэкономить на их гриме, и это бросается в глаза.

Структурно комикс и его адаптация различаются не меньше, чем в плане атмосферы. По сути, все что нам показали в первом сезоне «Sweet Tooth» — это пролог, предыстория, рассказанная в комиксе во флешбэках. В первоисточнике мы не понимаем мотивации многих героев: мы узнаем, что ими движет, по ходу сюжета. В комиксе все действие начинается с места в карьер, без лишних объяснений. А в экранизации история начинается очень издалека: нас подробно знакомят с историей каждого персонажа и детально объясняют, как же мир оказался в таком плачевном состоянии. Так что впереди — точнее, во втором сезоне — нас ждет самое интересное: тот самый момент, когда история Гаса делает резкий поворот в сторону упомянутого в начале «Института».