На Крокетт-Айленде, тихом рыбацком острове у тихоокеанского побережья американского Северо-Запада, который несколько дюжин местных жителей ласково называют Кашеваркой (по созвучию Crockett и crock-pot), время будто остановилось навсегда. Улицы в несколько деревянных построек да церквушка в стиле плотницкой готики — идеальная безопасная гавань для возвращения домой. Рыбацкий бизнес несколько просел после крушения танкера и разлива нефти, но в остальном здесь никогда ничего не меняется. Именно в родной деревне находят пристанище блудный сын Райли (Зак Гилфорд из «Огней ночной пятницы») и блудная дочь Эрин (Кейт Сигел — постоянная муза и жена Майка Флэнагана) — школьные влюбленные из соседних домов.
Райли отсидел срок за непредумышленное убийство, и теперь мучается ночными кошмарами с участием жертвы, в кровавых подтеках на лице которой никогда не гаснут отражения полицейских мигалок. Беременная Эрин сбежала от мужа-абьюзера и, въехав в дом покойной матери, устроилась школьной учительницей. Спокойное зализывание ран этих симпатичных персонажей прерывают зловещие предзнаменования. Пожилой пастор монсеньор Прюитт отправился в паломничество в Иерусалим да там и слег на больничную койку. Новым священником становится некий Пол Хилл (истинная звезда сериала Хэмиш Линклейтер), который сходит с парома с неподъемным ящиком, напоминающим гроб графа Дракулы. В ночной тьме героям все чаще видятся демонические силуэты; бездомные кошки мрут без видимых причин; а новый святой отец переносит мессы на все более позднее время дня. Случается и хорошее — в церкви, кажется, происходят настоящие библейские чудеса, — но от маниакального религиозного экстаза их свидетелей на душе становится жутче всего.
«Полуночная месса» — первый оригинальный сценарий все более культового хоррормейкера Майка Флэнагана за последние пять лет: ранее он поставил «Игру Джералда» и «Доктора Сна» по Стивену Кингу, а также «Призраков дома на холме» по Ширли Джексон. На самом деле абсолютно оригинальной «Мессу» язык назвать не поворачивается: тут так много атмосферных параллелей и сюжетных оммажей «Жребию Салема», что сериал в теории можно было продвигать как новую вольную адаптацию этого провинциального вампирского романа Кинга.
В качестве экранизации толстой книги «Месса» выглядела бы как абсолютный успех: Флэнаган отлично понимает романную форму и делает многосерийное повествование ее полноценным аналогом. Главные герои раскрываются постепенно и с большой психологической достоверностью; второстепенные персонажи, составляющие население закрытой коммуны, описываются живо и подробно, как невозможно в полнометражном кино. Да, сюжету необходимо отдать несколько часов, прежде чем он начнет раскручиваться; но зато к этому моменту зрительское воображение с корнями поселится в этом маленьком осязаемом мире. Эффектность хоррор-кульминации с учетом такого дотошного драматического зачина повышается многократно.
Ожидающие нескончаемых пугалок и страшилок зрители могут быть жестоко обмануты лейблом «хоррор», ведь в реальности это сериал, полагающийся на литературные диалоги и мелодраматические монологи; настоящий слоубернер в кубе. Но возможно ли в принципе наполнить семь часов действия скримерами и не растерять саспенсового запала? Заметно сдувшиеся в последних сериях «Призраки дома на холме» доказали, что едва ли. В «Мессе» Флэнаган учитывает свои прошлые ошибки и тщательно дозирует острые ощущения. Скоротечные хоррор-эпизоды до последних минут сериала вызывают подлинную дрожь и трепет, ведь объект ужаса в любом эффективном хорроре должен оставаться непознаваемым и покрытым сумрачной пеленой. Именно неизвестность манит и пугает.
Майк Флэнаган в очередной раз подтверждает свою репутацию выдающегося жанрового ремесленника. Он поставил и написал все семь эпизодов «Полуночной мессы» лично, и его авторский почерк ни с чьим не спутать. Герои пытаются познать непознаваемую мистику жизни внутри неизбывных многоминутных планов плывущей камеры. Аскетичный реализм разговорного телеромана перемежается короткими видениями и кошмарами, неземные цвета которых надолго отпечатываются на сетчатке. Наконец, на самые умиротворенные моменты припасены по-настоящему шокирующие повороты и извращенные хоррор-образы.
Историю, в которой зло рождается из религиозных заблуждений, велик соблазн заранее вписать в категорию ленивых антиклерикальных пинков, гнилых издевок над верой. Однако в концовке у Флэнагана находится так много безусловной любви, искреннего раскаяния и трепета перед непостижимой тайной смерти, что иначе как высокодуховным его видение жанра хоррора не назвать.
Смотреть на
Никиты Лаврецкого
