Что смотреть в сети: «Глубокие воды» с Аффлеком и де Армас, новый Спилберг, «Чудаки-4»

Трофейная жена с лицом злой куклы и легким кубинским акцентом (Ана де Армас играет практически саму себя) снова и снова наставляет рога мужу — каменнолицому военному айтишнику в отставке (легко представить, что Бен Аффлек и во время реальных отношений с де Армас так же высокомерно ухмылялся). Очередного ухажера жены, идиота с прической и повадками то ли великовозрастного скейтера, то ли серфера, муж пытается отпугнуть шуткой о том, что-де один мужчина уже тесно общался с его женой, а потом пропал без вести. И ухажер, и друзья женатой пары, и даже их дочь-младшеклассница быстро соображают, что это вовсе не шутка, но едва ли кто‑то из них шокирован. Невооруженным взглядом видно, что речь идет о нормальных человеческих отношениях психопата и психопатки.

Англичанин Эдриан Лайн, 80-летний классик жанра эротического триллера (номинант на «Оскар» за «Роковое влечение», лауреат «Золотой малины» за «Непристойное предложение») снял первый фильм за двадцать лет и при этом полностью отказался от каких‑либо рамок хорошего вкуса, как будто терять уже нечего. Все это сильно смахивает не на серьезный эротический триллер, а на тонкую пародию на жанр. Аффлек-рогоносец гениально валяет дурака с невозмутимым видом, как в своей классической роли из «Исчезнувшей»; де Армас ведет себя непристойно с ситкомной непосредственностью: постельные сцены с мужем с просьбой поцелуев между ягодиц — чистая кринж-комедия. Актерский состав второго плана окончательно убеждает в том, что это все сознательный кэмп: будь то юноша-любовник, на голову более высокий, чем 190-сантиметровый Аффлек, или пузатый претенциозный писатель, к своему несчастью браво берущийся за расследование таинственных смертей.

В общем-то, все в этом фильме направлено на чистое зрительское веселье, пускай и преходящего толка. В каждой второй сцене герои танцуют, поют или просто находятся в кадре под фоновую поп-песню (лейтмотив фильма — стыдное R’n’B-стенание певицы Banks). Твисты со страниц оригинального романа Патриции Хайсмит перенесены на экран лихо и без лишних рассусоливаний. Сцены погонь и убийств поставлены с прытью и хлесткостью подлинного мизантропа, который в жизни видел уже все. Идеальное зрелище для совместного просмотра с любимыми, которые разделяют ваше кромешно черное чувство юмора.

Четвертый полнометражный фильм с героями главнейшего шоу эпохи расцвета MTV. И снова категорически никакого смысла или сюжета. Только безостановочные пранки, гадости, трюки и травмы. Где‑то между стремительными монтажными склейками проглядывает неподдельная дружба мужчин, которые перешагнули за сорок пять или даже за пятьдесят лет, из которых два последних десятилетия регулярно встречались на экране. Лидер труппы Джонни Ноксвилл в новом фильме седеет буквально от сцены к сцене.

Концепция франшизы «Чудаки» все еще обладает чистейшим кинематографическим качеством: как ни крути, а на полет Стива-О в переполненном биотуалете или догонялки Ноксвилла и быка можно смотреть бесконечно, даже если эти номера показываются на бис. Если новая часть и привносит что‑то новое в репертуар, то это обилие приколов с членами: все начинается с атаки пениса-кайдзю на город, жители которого утопают в сперме, и дальше ставки только растут. Есть свежие лица и в самой труппе — они вписываются в коллектив без особой неловкости, хотя и нельзя сказать, что производят глубокое впечатление. Впрочем, и не все оригинальные чудаки сразу же были любимчиками публики: мало кто повесил плакат с Дэнджер Эреном на стену после просмотра эфира MTV, зато по итогам нового фильма он чуть ли не ярчайшая звезда самых неприятных скетчей.

Если кого‑то из изначального состава «Чудаков» и можно назвать душой франшизы, то это Райан Данн и Бэм Марджера. Первый всегда был самым милым и покладистым, но трагически погиб между съемками третьего и четвертого фильмов. Марджера, в свою очередь, самый скандальный, вредный и нарциссический персонаж, но за это мы его и любим. Увы, на этот раз повзрослевшие товарищи не стали мириться с его нравом и уволили из фильма через несколько съемочных дней за употребление рецептурных препаратов. В единственной вошедшей в финальный монтаж сцене Бэм трогательно интересуется самочувствием Стива-О после падения с тромбоном с беговой дорожки (не спрашивайте); после увольнения он в характерной манере успел пообещать снять своих собственных «Чудаков-4» за деньги фанатов и засудить вообще всех. Кто‑то стареет, но пытается сохранить видимость вечного угара, а некоторые люди поистине никогда не меняются.

Две банды в неблагополучном районе Манхэттена, отправленном под снос, находятся в ожесточенном противостоянии, но спорят в основном через танцы и песни. Ситуация накаляется докрасна, когда самый высокий из «Ракет» — потомков белых эмигрантов (слегка закенселенный Энсел Элгорт) и самая миловидная из пуэрториканок (моментально ставшая звездой дебютантка Рейчел Зеглер) влюбляются друг в друга с первого взгляда. Как и в «Ромео и Джульетте», дела принимают трагический оборот: примерно с того момента, когда вместо энергичных танцев в ход идет холодное и огнестрельное оружие.

Стивен Спилберг всю жизнь мечтал снять мюзикл и в итоге не придумал ничего лучше, чем поставить ремейк просто своего любимого фильма в этом жанре — классической «Вестсайдской истории» Роберта Уайза. Какого‑то смыслового осовременивания режиссер проводить не стал: напротив, центральный этнический конфликт и сеттинг превратились из современных (относительно времени выхода оригинального фильма) в исторические. Все свои усилия Спилберг, кажется, пустил на усовершенствование ремесленной стороны постановки: отточенности хореографии, светописи, динамики монтажа.

Все эти элементы ошеломляют с первых минут фильма — все-таки Спилбергу в чистом мастерстве режиссуры мало равных. Но скоро становится ясно, что этот ремейк лишен не только оригинального политического запала (он нынче стал просто закавыченной метафорой), но и вообще всякой жизни. Исполнители главных ролей выглядят как бездушные марионетки из кукольного дома: Энсел Элгорт — Кен без единой искренней эмоции; Рейчел Зеглер — диснеевская принцесса с огромными пустыми глазами. Кино тикает и переливается четко и ярко, как дорогие часы, но это осовременивание классики слишком смахивает на роботизацию.

К слову о роботах. Благополучная женатая пара модельной внешности (Колин Фаррелл и Джоди Тернер-Смит), живущая в дизайнерском доме будущего (буквального будущего), решает приобрести для своей приемной дочери старшего брата — андроида. Причем такого, с которым она будет, в отличие от родителей, чувствовать культурное родство, то есть китайца. Следующие несколько лет обаятельный робот рассказывает девочке «любопытные факты» из истории Поднебесной, она с ним и правда становится не разлей вода, но во время семейного участия в чемпионате по синхронным танцам Янг ломается. Умельцу, которого посоветовал сосед, воскресить механического члена семьи не удается, зато в ядре обнаруживается флешка с самыми ценными воспоминаниями робота. Все сердечные секреты, которые скрывал простодушный на вид Янг, делают прощание семьи с ним невыносимо трудным.

«После Янга» — гуманитарная фантастика с мелодраматическим уклоном образца не Айзека Азимова, но Рэя Брэдбери. В основе фильма лежит рассказ Александра Вайнштейна, но имя этого малоизвестного писателя вряд ли что‑то сообщит читателям. Зато режиссер Когонада обладает уже вполне заметной фан-базой: первый его фильм «Колумбус» много кто включил в топ года пять лет назад. И если тот фильм был просто очередной мамблкор-мелодрамой с претензией (асексуальные герои весь фильм обсуждали архитектуру), то новая работа — вполне себе сокровище, моментальная классика фантастического жанра, где на «заставляющий задуматься» сюжет накладывается уникальная авторская интонация, нежная и меланхоличная.

Когонада — синефил со стажем, монтировавший до своего режиссерского дебюта видеоэссе про Одзу, Малика и Линклейтера. В «После Янга» это все еще до боли очевидно: вместе с подругой-клоном андроид идет не иначе как на концерт вымышленной певицы Лили Чоу-Чоу из культового фильма Сюндзи Ивая (вокал в перезаписанной старой песне здесь исполняет певица Mistki). В какой‑то момент и сам фильм превращается в видеоэссе, монтажный эксперимент: пятисекундные воспоминания-вайны из головы Янга смонтированы стремительно и ассоциативно, как видеопоэзия, а сцены-флешбэки начинают разваливаться на разрозненные дубли с повторяющимися в разной тональности диалогами.

Придраться можно к тому, что это не роман, а все-таки скромный рассказ, который быстро улетучится из головы. Однако Когонаде — редкому американскому режиссеру, снимающему глубоко авторское кино, идущее на формальные риски, — стоит простить многое, даже поэтическую праздность, подменяющую на полуторачасовой дистанции драматургическую основательность.

Российский хоррор, в кои-то веки эксплуатирующий не фолк-мотивы, а что‑то из категории современных городских легенд. Завязка с таинственным человеком в белом, которого перед смертью видят самоубийцы, заражающие проклятьем друг друга, вполне могла бы быть в основе какого‑нибудь приличного японского хоррора. Увы, у отечественных кинематографистов все идет, мягко говоря, не так. И если на топорную актерскую игру и костыльные диалоги еще можно закрыть глаза (мы же не обращаем внимание на такие мелочи в азиатском жанровом кино), то на полное отсутствие атмосферы и ужасающих образов не оскорбиться нельзя.

Действие происходит в промерзлом Петербурге, но он снят исключительно в виде открыточных планов с дрона, а ведь какой в грязных дворах и переулках мог быть простор для нагнетания напряжения на ровном месте. Главный бабай выписан и обрисован настолько минималистично, что воображению вообще не за что зацепиться: белая маска так старательно скрывает какие‑либо черты, что и заглядывать под нее неинтересно. Развязка — ахинея в худших азиатских традициях, но, опять же, любые сценарные проблемы в жанровом кино такого плана можно было бы простить за счет режиссерской сноровки. Неудача «Синдрома» в том, что постановка здесь еще слабее, чем никудышный сценарий.

Благополучная шведка прибывает в Лос-Анджелес с рюкзаком, пачкой сигарет и коллекцией из 25 аккуратных татуировок по всему телу. Ее мечта — стать звездой, но не на сцене или в кино, а в порно. На пути ее ждут как рядовые тернии молодого специалиста (требовательные начальники, грязнули-сожительницы, выгорание и плаксивые звонки маме), так и вещи, специфические для индустрии: психологическая травмоопасность производства даже в условиях новой этики, конфликты и склоки на рабочем месте, чрезвычайно быстро переходящие в телесное измерение, — так бывает, когда с коллегами рано или поздно приходится совершать самый интимный человеческий акт. Как и любую другую молодую специалистку, выбор на карьерном перепутье героиню ждет непростой.

Фильм шведки-дебютантки Ниньи Тюберг едва ли можно назвать злободневной критикой порноиндустрии: здесь не без пафоса показан гламурный мир голливудского порно эпохи без OnlyFans — всех этих склизких агентов, агрессивных продюсеров и старлеток, получающих все и сразу, мы уже видели и в «Ночах в стиле буги», и в «Двойке». По степени убедительности это кино уступает конкурентам: недавний британский сериал «Только для взрослых» аккуратно, в официально-деловом стиле прослеживал эволюцию порноиндустрии на примере опытной актрисы среднего возраста. А «Удовольствие» упивается съемками, вечеринками и красотками так, будто это эксплуатационное кино, даже несколько эффектных сцен психологического и физического насилия оставляют послевкусие не феминистской драмы, а эротического триллера, написанного самыми широкими мазками.

В любом случае посмотреть фильм стоит, это яркий дебют, полный энергии и стиля. Картина вошла в каннскую программу в потерянный год, когда из‑за пандемии фестиваль отменился, в русском прокате шла версия с цензурой. Так что появление фильма в сети — самое подходящее время для просмотра.