Новые сериалы: финал «Разделения», «Полиция Токио», «Кокетка» и «Медленные лошади»

Теперь-то понятно, что было очень наивно рассчитывать, что нам раскроют все секреты «Разделения» в финале. Изящно продержав своих зрителей в напряжении и недоумении восемь серий, заставляя их еженедельно выдумывать все более изощренные фанатские теории, создатели «Разделения» — Дэн Эриксон и Бен Стиллер — буквально за сутки до премьеры финальной девятой серии объявили о продлении сериала на второй сезон. В тот же миг все зрительские надежды на получение объяснений происходящего рухнули. Зато стало ясно, что мы стали свидетелями рождения на свет нового сериала-головоломки уровня «Дома с прислугой» или недавних «Шершней». Снова можно до умопомрачения множить теории, пока не начнется второй сезон.

В центре сюжета сериала — группа офисных сотрудников зловещей корпорации Lumon Industries, которая заставляет каждого своего сотрудника проходить процедуру разделения. Эта операция расщепляет сознание человека на две непересекающиеся части — рабочую и личную. Офисная личность, так называемая интра, не знает, что делает по вечерам и выходным экстра, то есть альтер эго на свободе (и наоборот).

Метафора прозрачна и понятна почти каждому — в настоящей жизни мы, как правило, ведем себя по-разному на работе и в кругу близких, а личные проблемы часто мешают нам как следует выполнять свои должностные обязанности. Конечно же, это не может не раздражать работодателей, многие из которых — дай им волю — с радостью избавили бы своих подчиненных от всего человеческого на восемь часов.

Поначалу «Разделение» кажется мрачной и минималистичной корпоративной антиутопией, грустной сатирой на современное положение дел в мировом трудовом законодательстве, когда сотрудники получают зарплату за то, что отсиживают определенное количество часов в офисе, притворяясь кем‑то другим и не вполне понимая, чем занимаются.

Но вскоре становится очевидно, что сатира на корпоративный мир — это всего лишь фон, на котором сценаристы «Разделения» создают свой многоуровневый лабиринт, целый фантастический параноидально-клаустрофобный мир, хорошо продуманный, со своими законами и множеством загадок. Так антиутопия с очевидным посылом превращается в производственный сайфай-триллер, пусть и слегка эксцентричный. Основная задача зрителя здесь заключается вовсе не в том, чтобы ужасаться своей каждодневной рабочей рутине и узнавать в героях себя и своих коллег, а в том, чтобы разгадывать эти загадки и складывать пазл. Чем пользователи Reddit с привычной им прытью и занялись на досуге после работы.

После новости о продлении сериала на второй сезон, ни для кого не стало сюрпризом, что финал сезона задал больше вопросов, чем дал ответов. Хотя надо признать, девятый эпизод «Разделения» вышел до неприличия напряженным, заставив многих зрителей кричать в экран, умоляя персонажей не тупить. Удивило скорее то, что многие фанатские теории, уже давно гуляющие по просторам интернета, оказались все-таки подтверждены. А это уже говорит о том, что современный зритель становится настолько искушенным в разгадывании головоломок, что создателям подобной продукции придется в ближайшее время как следует поднапрячься, чтобы их удивить.

Например, теория о том, что Хелли Р. (Бритт Лоуэр) окажется кем‑то очень важным для Lumon, долгое время была одной из самых популярных версий на Reddit. Внимательные зрители заметили, что надзиратель Милчик (Трэмелл Тиллман) прошептал героине в ее первый рабочий день фразу про ее смелый поступок: «Когда мы услышали, что вы присоединяетесь к нам, это было как чудо. То, что вы делаете, это восхитительно». Их подозрения подтвердились с лихвой: Хелли Р. оказалась не просто человеком из верхушки Lumon, а внучкой самого Кира Игана, создателя корпорации, вокруг которого создан целый культ со своими заповедями и ритуалами.

Пересмотреть первый сезон заново с новыми знаниями теперь уже не кажется такой уж плохой идей. Причем, если присмотреться, открытий в финальной серии сезона было не так уж и мало. Что же мы еще узнали?

Процесс разделения практикуется не только среди сотрудников Lumon Industries. Жена сенатора Анджело Артеты, Габби, призналась, что по собственной воле разделяет свое сознание, чтобы на время забывать о своих троих детях. Все, кто видел «Вечное сияние чистого разума», с легкостью предположат, что таким образом с помощью технологий Lumon можно изъять из памяти любое другое негативное воспоминание. Или вовсе полностью стереть сознание человека.

Сериальный колумнист New York Magazine, например, весь свой разбор финала «Разделения» строит на предположении, что все усилия Lumon направлены исключительно на то, чтобы переселить разум Кира Игана в наиболее подходящее для этого тело. Тут уже впору вспомнить «Быть Джоном Малковичем» или недавний арт-хоррор «Прочь». Намек на эту мысль, кстати, находится в открытом доступе — во впечатляющих вступительных титрах «Разделения», которые некоторые критики называют лучшими в этом году. Там есть момент, когда микропроекция главного героя сериала Марка (Адам Скотт) прыгает в собственный мозг, представляющий собой пульт управления телом. Помните?

В свою очередь, Марк, точнее его интра, в финале узнает сногсшибательную вещь: его жена Джемма, из‑за смерти которой он и решился на процедуру разделения, оказывается жива и работает в Lumon wellness-коучем по имени мисс Кейси (Дичен Лакман из «Видоизмененного углерода»). Что происходит? Джемму превратили в «постоянную интру», стерев ей все воспоминания? Если эта теория верна, то решение Lumon уволить мисс Кейси выглядит просто жутким, ведь это может означать, что она просто перестанет существовать, так как у нее нет жизни во внешнем мире. Или мисс Кейси переделают в кого‑то еще, создав новую личность? После увольнения героиню отправляют на «этаж тестирования». Что бы это ни означало, выглядит это место зловеще — узкий темный коридор со светящейся дверью в конце.

Именно этот образ в свободное от работы время постоянно рисует Ирв (Джон Туртурро), вооруженный черной, как смола, краской и бессмертным хитом Motörhead «Ace of Spades». То, что герой помнит локацию из здания Lumon во внешнем мире, вероятно, может означать, что образы и воспоминания его интры прорываются в его подсознание. Возможно, благодаря этим проблескам Ирв-экстра и затеял собственное расследование относительно Lumon, которое отнимает у него все его силы (из‑за чего его интра постоянно засыпает на работе). Документы, связанные с этим расследованием, приводят Ирва к дверям дома Берта (Кристофер Уокен). И это подтверждает еще одну популярную и, пожалуй, самую романтичную фанатскую теорию — Ирв и Берт, влюбившиеся друг в друга на работе в Lumon, знакомы и во внешнем мире.

Тут все просто — любовь настолько сильная штука, что никакое разделение не может встать у нее на пути, если людям предначертано быть вместе. Так это или нет, планировали ли создатели сериала развить именно эту мысль или имели в виду нечто другое, — узнаем во втором сезоне, когда увидим, что же произойдет, когда Берт откроет дверь барабанящему в его дверь Ирву. Фанаты шутят, что придется воспользоваться процедурой разделения, чтобы не мучиться целый год в ожидании продолжения.

Сезон заканчивается множественными клиффхэнгерами, все линии героев зависают в финале на самом интересном месте. Самый мощный момент, несомненно, принадлежит Марку, бегущему по дому сестры и орущему одну и ту же фразу: «Она жива!» Завсегдатаи Reddit уже сравнили эту концовку с легендарным финалом третьего сезона «Остаться живых», проведя параллель с фразой «Это не корабль Пенни».

Главное, чтобы второй сезон «Разделения» не начался со сцены, в которой сестра Марка спрашивает у его растерянного экстры, что он кричал. Ну и, конечно, хотелось бы разобраться, что там с ягнятами!

Не успели первые два эпизода «Медленных лошадей» добраться до своей целевой аудитории, как критики поспешили навесить на сериал одновременно лестный и раздражающий ярлык «мгновенная классика». С премьеры пилотных серий уже прошло полмесяца, а рейтинг сериала на Rotten Tomatoes остается неизменным — 94%. К этим впечатляющим цифрам теперь присоединилась пользовательская оценка, и, судя по ней, зрители не меньше критиков впечатлились дырявыми носками героя Гэри Олдмана, который, без сомнения, является главным козырем сериала. Даже если бы в «Лошадях» больше ничего не было, кроме Олдмана, их все равно стоило смотреть. Но в сериале присутствует кое‑что еще — просто так звания «мгновенной классики», как вы понимаете, не раздают.

Новый хит от Apple TV+ основан на одноименном шпионском романе британца Мика Херрона. Причем это первая часть многолетней шпионской саги, которая на данный момент включает в себя более десяти произведений. Так что нехватки в материале у стримингового сервиса явно не будет — следующий сезон сериала, основанный на втором романе серии, «Мертвые львы», то ли находится в производстве, то ли уже снят.

В центре сюжета — будни так называемого «Слау Хауса», отдела MI5, куда ссылают агентов, проваливших задание. Сотрудники отдела, которых называют медленными лошадьми, вынуждены заниматься скучнейшей бумажной работой и мириться с эксцентричным поведением своего до безобразия неопрятного начальника Джексона Лэмба (Гэри Олдман), прямо с утра глушащего дешевый виски и регулярно громко выпускающего газы. Почивающий на лаврах анфан террибль Олдман просто прекрасен в роли прожженного циника с туманным прошлым и явно наслаждается возможностью в кои-то веки сыграть что‑то более изящное и сложно устроенное, чем комиссар Гордон или Сириус Блэк. Последний раз такой шанс ему выпадал в «Манке» Дэвида Финчера.

В подчиненных у Лэмба — золотой мальчик (Джек Лоуден), которого не уволили после провала только потому, что он внук заслуженного сотрудника MI5 (Джонатан Прайс); растяпа-семьянин (Дастин Демри-Бернс), забывший в автобусе папку с секретными документами; алкоголичка в завязке (Саския Ривз); разучившаяся улыбаться, неадекватный, но талантливый айтишник (Кристофер Чанг), внесший в список насильников человека, который занял его место в автобусе. Все эти несчастные и покалеченные жизнью люди смиренно выносят рабочие часы под руководством самодура Лэмба только для того, чтобы после работы зависнуть в местном пабе, максимально оттянув возвращение домой к своей опостылевшей жизни. До поры до времени, понятное дело. Ведь стоит медленным лошадям случайно оказаться в центре большого шпионского скандала, они уже не упустят возможности показать, на что способны.

«Медленные лошади» — одновременно и шпионский триллер, и черная комедия про неудачников, и драма про искупление. Создатели сериала смело жонглируют жанрами, при этом не отдавая предпочтения какому‑то одному, — все составляющие гармонично уживаются в рамках 45-минутных эпизодов и не вытесняют друг друга. С первых же минут «Лошади» начинают нестись галопом и, не успев толком познакомить зрителя с ключевыми фигурами на шахматной доске, резко переносят его из разваливающейся на глазах хибары «Слау Хауса» то в кабинет замдиректора MI5 в исполнении будто высеченной из мрамора Кристин Скотт-Томас, то в логово нацистов-гопников, которых кто‑то надоумил взять в заложники парня-пакистанца.

Даже если вы не фанат шпионских триллеров и вечно путаетесь в их сюжетных переплетениях, «Медленным лошадям» стоит дать шанс хотя бы ради атмосферы осеннего Лондона и троицы заслуженных деятелей британского актерского цеха — Олдмана, Скотт-Томас и Прайса, просто смотреть на которых — уже чистейшее киноманское удовольствие, даже если вы не вполне понимаете, что происходит на экране.

Лос-Анджелес, свингующие 1970-е. Молодая журналистка и активная феминистка Джойс Приггер (Офелия Ловибонд), пресытившаяся бессмысленной работой в гламурном женском журнале, много лет лелеет мечту о настоящем фем-издании. Но вместо этого вынуждена объединить усилия с мелким порноиздателем Дагом Ренетти (Джейк Джонсон из «Новенькой»), чтобы создать первый эротический журнал для женщин. Согласно первоначальному плану, идеалистка Джойс будет отвечать за статьи и прочий серьезный контент, а разношерстная, но слаженная команда непритязательного дельца Дага — за иллюстративную составляющую, то есть обложку и — самое важное — центральный разворот. Никто даже и не догадывается, сколько препятствий встанет на пути у этой идеи на сто миллионов долларов, помимо идеологических разногласий между двумя новоявленными стартаперами, придерживающимися весьма полярных мнений по многим вопросам.

«Кокетка» — умный ситком с действительно смешными шутками, который развлекая просвещает и борется сразу со всеми социальными проблемами современного общества — сексизмом, гомофобией, расизмом, стереотипизацией и двойными стандартами. Действие сериала разворачивается в 1970-е, но, к сожалению, «Кокетка» не рассказывает о том, как сильно ситуация на этом фронте в те времена отличается от положения дел в дне сегодняшнем, но толсто намекает, что ничего особенно не изменилось.

Еще одно важное предупреждение — по количеству полной мужской обнаженки «Кокетка» даст фору любому современному сериалу. Количество пенисов на минуту экранного времени здесь порой зашкаливающее: «Кокетка» может заткнуть за пояс даже создателей пресловутой «Эйфории». Но, несмотря на всю свою откровенность в лоб, сериал очень вдумчиво и тонко говорит о сексе.

«Кокетка» полна противоречий: она затрагивает множество социальных аспектов на разных уровнях, продвигает довольно интересные идеи и одновременно умудряется быть просто беспардонно развратной. Эта история под завязку набита сексом, но при этом исключительно добродушна. В сериале просто обезоруживающе духоподъемная атмосфера — дело-то происходит в Калифорнии, а там, как известно, всегда светит солнце.

Добавьте ко всему вышесказанному безупречный каст — каждый актер в сериале находится идеально на своем месте, а для исполнительницы главной роли «Кокетка» обещает стать отличным карьерным трамплином.

Еще один сериал о внутренней кухне редакции периодического печатного издания из прошлого. На этот раз речь идет об одной из крупнейших газет в Японии, куда в конце 1990-х, по сюжету сериала, устраивается молодой американец Джейк Эдельштейн, переехавший из родного Миссури в Токио в надежде на головокружительную карьеру криминального репортера.

Это реальная история: Джейк Эдельштейн — существующий журналист. В 1990-х он на самом деле стал первым иностранцем, попавшим в штат одной из пяти главных национальных газет Японии Yomiuri Shimbun, а после написал об этом своем опыте увесистый том мемуаров «Tokyo Vice: An American Reporter on the Police Beat in Japan», который и лег в основу сериала.

В сериале Эдельштейн в исполнении Энсела Элгорта из «Малыша на драйве» и спилберговской «Вестсайдской истории» предстает нагловатым, назойливым и очень амбициозным молодым человеком (кажется, актер других и не играет). Герой не задумываясь отпускает комментарии насчет свежей татуировки молодого члена «Якудзы» в общественном туалете, позже флиртует с девушкой, которая бандиту явно приглянулась, пристает к суровым токийским полицейским с глупыми вопросами, а к самому крутому из них (Кен Ватанабэ) внаглую заявляется домой.

Благодаря такой отчаянной отваге и вере в то, что ему все сойдет с рук, герой-симпатяга оперативно начинает делать успехи на новой работе, а вскоре оказывается в самом центре разборок между группировками «Якудзы». Несмотря на то что пробивной парень привык всех очаровывать, проблем у него хватает: в редакции все на него орут и постоянно ставят на место, потому что он — гайдзин, то есть «человек извне» («приезжий»), и делает все не так, как положено. К тому же Джейк явно не просто так свалил на край света подальше от своей (на первый взгляд) вполне благополучной семьи.

В это время плохой токийский коп (Хидэаки Ито) думает, как бы подцепить европейскую девушку. Хороший коп (тот, который Ватанабэ) переживает, что ему не дают вести расследование, потому что задача токийского следователя закрывать дела, а не усложнять все. Молодой якудза (Се Касамацу) страдает от дедовщины не меньше Эдельштейна. Центральный женский персонаж, американка Саманта (Рейчел Келлер), работающая хостес в ночном клубе, не может приобрести недвижимость на честно скопленные деньги, потому что все японские риелторы, похоже, еще те сексисты и расисты.

«Полиция Токио» — настоящий пир для фанатов неонуар-эстетики. Токио конца 90-х цветет миллионами неоновых вывесок, красиво отражающихся в лужах, по которым, расталкивая разношерстную японскую топлу, носится энергичный герой. Все это мы уже, конечно, видели много раз, но такое просто не может надоесть. При всей этой визуальной насыщенности сюжет «Полиции Токио» разворачивается нарочито медленно — к концу третьего эпизода мы только начинаем понимать, кто есть кто в этой истории.

Большая часть действия происходит в разнообразных токийских питейных заведениях. Герои перемещаются из пафосных караоке-баров в темные тесные забегаловки, что‑то постоянно пьют, беспрестанно курят, много разговаривают. Их разговоры — отдельное удовольствие для фанатов японской поп-культуры 1990-х. Из праздной болтовни персонажей мы узнаем, что Джейк и Саманта слушают Кахими Кари, зачитываются мангой «Голова дракона» и «Мальчишки двадцатого века».

Среди создателей сериала значится Майкл Манн, тот самый, что свел Де Ниро и Пачино в одном кадре в знаменитой «Схватке» 1995 года. Но режиссер снял только первую серию, а в остальном ограничился продюсерскими функциями. Это, к сожалению, бросается в глаза. Если во время просмотра пилота постоянно ловишь себя на ощущении, что сериалы в последнее время не сильно-то отличаются от полноценного полнометражного кино, то дальше это чувство, увы, пропадает. Правда, маэстро слегка оплошал с саундтреком в первом эпизоде — девушки в токийском клубе 1990-х танцуют под треки Келли Роуленд и The Raveonettes, которые вышли уже в новом веке и не могли звучать в Токио 90-х.