20 режиссерок, за которыми нужно следить прямо сейчас

Да, формально, семья DIY-хоррормейкеров по фамилии Адамс состоит из трех человек — папы (Джон Адамс), мамы (Тоби Поузер) и дочери (Зельды Адамс). Но большую часть этой креативной единицы все-таки составляют женщины, да и субъективно главная звезда здесь — Зельда. Сочетание в ее взгляде хрупкой обыденности и потусторонней интенсивности (см. картину «Хэллбендер») лучше всего иллюстрирует, почему именно Адамсы — один из самых диких и свежих голосов в сегодняшнем жанровом кино.

Иногда кино будущего не что‑то откровенно футуристическое, а нечто, радикально переосмысляющее прошлое. В своих ретропастишах Анна Биллер с большой любовью и эрудицией смотрит на 60-е и 70-е, но при этом переосмысляет визуальные клише и гендерные стереотипы с постмодернистско-феминистической позиции. После шедеврального антихоррора «Колдунья» Биллер взяла передышку от кино и написала роман про Синюю Бороду, который будет опубликован в следующем году.

Яница Браво начинала с короткометражки, в которой Майкл Сера совершал самосожжение в инвалидном кресле, ее полнометражным дебютом стала история о противном руководителе актерского воркшопа на грани нервного срыва, а последняя, прорывная работа «Зола» — экранизация твиттер-треда про приключения двух стриптизерш во Флориде. Одним словом, речь идет о главной жизнеописательнице эксцентриков и аутсайдеров, населяющих одноэтажную Америку в XXI веке.

Актуальный кинематограф — это не только фестивали, прокат и стриминги, но и и ютьюб, и даже тикток. Именно на ютьюбе собирают миллионы просмотров мультфильмы Виктории Винсент, которые выходят с завидной регулярностью, — в этом году, например, уже было две премьеры: «Котополис» (саркастичный нуар про котов-подростков, живущих в антиутопии) и «День рождения» (про юных хулиганов, выполняющих все пункты из списка «дел сорванцов»). Несмотря на единоличное производство, в плане экспрессивности дизайнов и ракурсов мультфильмы Винсент пугающе близко подходят к работам студии Масааки Юасы, а в плане юношеской искренности часто и переплевывают всех конкурентов.

Вера Дрю прошла полный карьерный путь в сфере американской альтернативной комедии: начинала стажеркой на «Шоу Эрика Андре», была технической работницей на передаче «Нейтан спешит на выручку», в конце концов, доросла до монтажерки «Кто есть Америка?» Саши Барона Коэна и режиссерки великой франшизы «О кино» Тима Хайдекера и Грегга Теркингтона. В следующем месяце на кинофестивале в Торонто состоится премьера ее автобиографического режиссерского дебюта «Народный джокер», в котором сама режиссерка сыграет клоунессу, разбирающуюся со своей гендерной идентичностью, а бывшие комики-работодатели помогут ей воплотить самые безумные антиюмористические идеи в жизнь.

Наш вброс: после великого полнометражного приговора поколению миллениалов «Крошечная мебель» карьера Лены Данэм пошла не самым оптимальным путем. Да, сериал «Девочки» познакомил максимально широкую аудиторию с ее токсичным чувством юмора и способностью фиксировать дух времени, но вскоре после первого сезона история стала походить не на приговор поколению, а просто на рядовую мелодраму. Зато в 2022 году Данэм триумфально вернулась в полнометражное кино с ни на что не похожей эксцентричной секс-комедией «Острая палка» и детско-юношеской работой про средневековую принцессу «Кэтрин по прозвищу Птичка».

Не все зрители в курсе, но режиссерским дебютом ярчайшей инди-звезды поколения Греты Гервиг была душераздирающая мамблкор-мелодрама «Ночи и выходные», а комедия взросления «Леди Берд» была уже вторым фильмом. В дальнейшем Гервиг стала делать все более голливудское по духу кино: будь то костюмированный хит проката и оскаровский номинант «Маленькие женщины» или потенциальный китч-блокбастер «Барби». Интеллект и изысканный вкус делают любую новую работу Гервиг обязательной к просмотру, но иногда все-таки хочется, чтобы она вернулась к своим инди-корням и сняла что‑то настолько же сырое и настоящее, как ее дебют.

Ярчайший хоррор-дебют последних лет «Святая Мод» моментально поместил англичанку Роуз Гласс в центр внимания всей мировой киноиндустрии. Ее следующей работой на студии A24 станет драма про бодибилдершу, где главную роль зависимой от стероидов психопатки сыграет Кристен Стюарт. Вполне вероятно, нас ждет настоящая поп-культурная сенсация, о которой вы впервые услышали уже сейчас.

Австралийка Китти Грин не только оперативно, но и очень точно и тревожно изобразила на экране мир повседневного сексуального насилия эпохи Вайнштейна — «Ассистентка» стала ее игровым дебютом после нескольких документальных работ (про украинских феминисток; про убийство 6-летней королевы красоты). Будущий триллер «Отель „Рояль“» расскажет о двух путешественницах (Джессика Хенвик из «Матрицы-4» и Джулия Гарнер из «Ассистентки»), устраивающихся на работу в бар под руководство начальника-сексиста (Хьюго Уивинг из первых трех «Матриц»).

Минималистичный триллер «Приступы» был показан на Венецианском кинофестивале 2015 года и получил широкое одобрение фанатов жанра, однако второй фильм Анны Роуз Холмер пришлось ждать целых семь лет — режиссеркам явно все еще труднее находить финансирование на авторские проекты, чем режиссерам. Показанные на последних Каннах «Божьи создания», вероятно, вызовут больший фурор, чем дебют: в главных ролях заняты Эмили Уотсон и Пол Мескаль из «Нормальных людей», прокатчик — A24. Самое занятное здесь то, что монтажерка Саэла Дэвис теперь повышена до звания полноценной сорежиссерки, — уже по «Приступам» было понятно, что Анна Роуз Холмер лучше многих конкурентов понимает, что монтаж в триллере — чуть ли не самое главное.

Миранда Джулай — режиссерка, перформанс-артистка, разработчица мобильных приложений и писательница, в каждой из перечисленных сфер, пожалуй, приблизившаяся вплотную к статусу классика, но так и не добившаяся широкого признания. Что касается ее полнометражных работ («Я и ты и все, кого мы знаем», «Будущее», «Каджиллионер»), то уже сейчас можно со всей уверенностью заявить, что новую искренность и постиронию в XXI веке наши потомки будут изучать именно по ним.

Уроженка Минска, американка Даша Некрасова сыграла несколько ролей в мамблкорах (из них маст-си — «Wobble Palace», ремейк «Аталанты» для ироничных миллениалов), завоевала славу благодаря провокационному подкасту «Red Scare» (диапазон гостей — от философа-коммуниста Славоя Жижека до ультраправого проповедника теорий заговора Алекса Джонса), а в прошлом году дебютировала в режиссуре с джалло про квартиру педофила Джеффри Эпштейна «Ужас на 61-й улице». Многих провокации Некрасовой откровенно раздражают, но ни у кого не получается ее игнорировать.

Секрет достижения статуса безоговорочного классика — в постоянстве: все инди-драмы Рейхардт за последние три десятилетия рассказывали о конфликте маленького (американского) человека и капиталистической махины вокруг него; были созданы в сотрудничестве с постоянными соавторами (продюсер Ларри Фессенден, писатель Джонатан Реймонд, актриса Мишель Уилльямс); непременно получали блестящую критику. Впрочем, даже в рамках своего строжайшего стиля Рейхардт в последнее время делает эстетические открытия: ее недавняя каннская премьера «Появление» рассказывает не о представителях рабочего класса, а о скульпторке.

Режиссерка и перформанс-артистка Екатерина Селенкина училась у мэтра «медленного кино» Джеймса Беннинга, а ее дебютная картина «Обходные пути» была представлена на высоколобой Неделе критики в Венеции. Но было бы ошибкой помещать ее в гетто кино для узкой аудитории эстетов, ведь «Обходные пути» — фактически экзистенциальный триллер про наркодилера. В идеальном мире Селенкина построит карьеру мастера трансцендентального саспенса по образцу Пола Шрейдера.

На первый взгляд Миа Хансен-Лев — генераторка интеллигентских французских мелодрам, которых во все времена, скажем честно, было в избытке. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что ее подход к рассказу историй любви такой душераздирающе антидраматический, а ход времени на экране такой ужасающе неумолимый, что иначе как жанровыми деконструкциями эти мелодрамы не назвать. Как и полагается французской режиссерке, Хансен-Лев из года в год получает стабильное финансирование и слоты в каннской программе, что не может не радовать.

Как и у многих режиссерок ее поколения, карьера Джоанны Хогг сложилась не сразу: многие годы она работала над телевизионными мыльными операми, а в полнометражной режиссуре дебютировала лишь в 47 лет. Зато теперь она наверстывает упущенное семимильными шагами, снимая шедевр за шедевром: будь то ледяная семейная драма «Архипелаг», ода элитной недвижимости «Выставка» или автобиографическая дилогия «Сувенир». Если и грядущая венецианская премьера «Вечная дочь» окажется шедевром, то это будет мировой рекорд, с которым мало кто может тягаться.

Джейн Шенбрун — небинарная постановщица, использующая местоимения «они» и «она», чей хоррор взросления «Мы отправимся на всемирную выставку» произвел настоящий фурор в среде кинолюбителей, выросших на скримерах с ютьюба, ролевых играх в соцсетях и дискорд-серверах с анонимными друзьями. Следующий фильм Шенбрун «Я видела, как светится телевизор» спродюсирует уже студия A24 и лично Эмма Стоун, но пока что хочется наверстать упущенное и любым способом посмотреть удаленный с вимео-канала полнометражный дебют режиссерки «Самовнушенная галлюцинация». Пожалуйста, дайте знать, если у вас сохранилась копия!

Аргентинка Амалия Ульман — еще одна художница, пришедшая в кино после опытов с перформансами, инсталляциями и постинтернет-искусством. Ее полнометражным дебютом стала тру-крайм-комедия «Планета» про дуэт испанских мошенниц, состоящий из матери и дочери. В этом кино присутствовала энергия подлинного нигилизма и хаоса вкупе с глубоким чувством экономического реализма. Пожалуй, ради чего‑то такого и стоит продолжать следить за новым кино.

*Компания Meta Platforms Inc., которой принадлежат Facebook и Instagram, признана в России экстремистской организацией, ее деятельность запрещена.