5 новых британских сериалов: про кухню, тюрьму, временные петли и педофила с BBC

Если «Медведя» вам показалось мало, британская «Точка кипения» показывает еще один мастер-класс в жанре адского саспенса на кухне ресторана. Кто‑то прямо во время рабочей смены предпринимает попытку суицида, кто‑то бежит спасать умирающую дома мать, между поварами то и дело норовит развязаться драка, а неприятные посетители при первой возможности переходят на мат в общении с официантами. Словом, даже зрители, пережившие два сезона «Медведя», такого ада не помнят. При этом сказочного катарсиса на грани магического реализма, разбавляющего стрессовые моменты, тут нет: все изображено в рамках британского «реализма кухонной мойки», на сей раз буквальной.

Справедливости ради, «Точка кипения» была до «Медведя» — одноименный фильм вышел еще в 2021 году. Для понимания сюжета сериала-продолжения его смотреть, пожалуй, необязательно: шеф Энди Джонс (Стивен Грэм), чудом переживший концовку фильма, теперь собирает жизнь по осколкам где‑то на втором плане, а основное действие посвящено его сушефу Карли (Винетта Робинсон), пытающейся запустить совершенно новый ресторан. Но и пропускать такой эффектный пилот, каким был этот снятый одним дублем фильм, было бы глупо — тем более что нынешний сезон занимает всего четыре часовые серии и снова заканчивается на самом интересном месте. Британцы (в первую очередь режиссер Фил Барантини, вернувшийся в кресло постановщика) в своем репертуаре: краткость, трезвость, антикульминационность — три сестры таланта.

Два года назад мини-сериал «Срок» оказался моментальной классикой тюремной драмы — лишенной жанровых клише, удивительно эмпатичной, с чудесными артистами Шоном Бином и Стивеном Грэмом, демонстрировавшими весь спектр чувств одной игрой морщин. На волне успеха сериала (две статуэтки BAFTA) драматургу Джимми МакГоверну предложили превратить миник в альманах. Во втором сезоне он логичным образом перенес действие в женскую колонию, а новыми звездами сделал Джоди Уиттакер («Доктор Кто») и неузнаваемую Беллу Рэмси («Одни из нас»). Связующее звено сезонов — участливая капеллан-дознавательница (снова Шивон Финнеран).

Скажем сразу: увы, чуда повторить не удалось. Да, МакГоверн взял в напарницы новую сценаристку Хелен Блэк и режиссерку Андреа Харкин, но плотность прожитых деталей, кажется, сильно упала. Теперь это не тлеющая драма о раскаянии и моральном выборе, а сказка о невинных заблудших душах. Костяк главных героинь разной степени неубедительности: это многодетная мать-одиночка, осужденная за манипуляции с электросчетчиком (Уиттакер с идеальной стрижкой неумело мимикрирует под рабочий класс); беременная тинейджерка, страдающая от героиновой зависимости (Рэмси прекрасная артистка в детских сказках, но тут смотрится, как ни крути, смешно); угрюмая, молчаливая женщина, убившая ребенка при странных обстоятельствах (Тамара Лоренс — самая интригующая на экране).

С порога заметно, что ни одна из героинь не идет, собственно, к раскаянию, а вместо этого ищет все больше самооправданий, пока сценаристы все наглее подтасовывают обстоятельства в пользу их жертвенного статуса. Разумеется, даже у убийцы ребенка находится слезная история, все объясняющая, а сокамерницы оказываются милейшими подругами, когда дело касается роженицы. Без моральной неоднозначности даже три серии такого тюремного мыла смотреть скучно.

Неожиданное явление в мире британского телевидения: не нишевый продукт, а стриминговый хит по заказу Netflix, снятый по мотивам комикса DC с американским на вид бюджетом. В кадре сразу и атмосферные расследования эпохи Джека-потрошителя, и бомбежки Лондона 1940-х, и современные ультраправые парады, и виды антиутопического хай-тек-будущего. Сразу четыре сыщика из разных эпох — гей, еврей, мусульманка и инвалидка соответственно — расследуют одно чрезвычайно запутанное дело с таинственными обнаженными трупами, раз в несколько десятилетий появляющимися в одном и том же переулке. Связующее звено в чехарде временных скачков — зловещий незнакомец в исполнении Стивена Грэма. Больше рассказывать не хочется, ведь вся фишка сериала в автоматной очереди из все новых и новых шокирующих твистов, проливающих свет на происходящее. Казалось бы, что здесь может не понравиться?

Ну, начнем с того, что в похорошевшем при «Нетфликсе» британском сериале нет главных вещей, за которые мы любим продукцию BBC: юмора (как в «Шерлоке» и «Докторе Кто») и психологизма (скажем, как в «Счастливой долине»). Все временные эпохи тут сняты дорого, но одинаково лощено, под одну и ту же сопливую музыку. А без харизматичных героев, которые бы оживали за рамками своих типажей, вся бесконечная чехарда с вековыми заговорами, посланиями через эпохи и шокирующими поворотами превращается в более-менее бессмыслицу. Пожалуй, если бы авторы ограничились одной-единственной перспективой героя, а не взглядом листающего комикс бога, саспенс бы только вырос, но тогда бы они не могли вдоволь налюбоваться изящностью своего закольцованного замысла. Временные петли — вообще самый нарциссический жанр, и перед нами душный сайфай уровня англичанина Нолана — это совсем не комплимент.

С другой стороны, не было еще сериала, который бы не украсил Стивен Грэм, и даже тут он умудряется добавить карикатурному злодею трагической глубины. Да и «Нетфликс» давно покорили искусство алгоритмической драматургии — прожевать эту жвачку и остаться еще и на второй сезон жуть как легко.

Сорокалетний диджей из глубинки с дурацкой стрижкой, устаревшей лет эдак на 500, и безумным взглядом психопата проводит самые веселые дискотеки в области, несмотря на то что годится посетителям в отцы. В какой‑то момент молва расходится так широко, что диджея приглашают вести подростковые передачи на национальном телевидении, он приобретает для любимой мамы квартиру у моря, а сам покупает для жизни дом на колесах. Десятилетиями диджея преследуют подколки и совсем несмешные слухи о его страсти к очень юным девушкам, да и сам он не стесняется прямо на камеру отмачивать сальные шутки и распускать руки. Но служебные расследования всякий раз заходят в тупик, а за благотворительную деятельность ведущий получает все более пуленепробиваемую протекцию — вплоть до королевы, посвящающей его в рыцари. Уже на исходе лет, старый и одинокий, диджей дает интервью въедливому журналисту, но даже тот оказывается безоружен перед старой доброй постиронией и токсичным сарказмом собеседника, под которыми почти не видно хоть каких‑то чувств.

Если бы Джимми Сэвила не существовало, его стоило бы выдумать: люди с таким потрясающим послужным списком (селф-мейд-кумир нации, при этом серийный педофил) и луком (спортивный костюм, сигара, коричневые зубы, блонд до плечей) рождаются раз в столетие. Вот и Сэвила еще при жизни называли великим эксцентриком, а после смерти его сыграл великий комик-эксцентрик Стив Куган. Последний очень хорош, но моментально меркнет перед реальным Сэвилом из хроникальных вставок. Многочисленных жертв авторы сериала в жанре криминальной инсценировки постарались не обидеть, поэтому реальным пострадавшим дается право прямой речи в документальных врезках. И все равно все взоры направлены не на них, а на эксцентричного злодея.

Не обходится и без излишнего нагнетания и переписывания истории (хотя, справедливости ради, самого себя канал BBC тоже неплохо так инкриминирует). Тот факт, что злодеяния Сэвила — не шокирующее хоррор-открытие после его похорон, а секрет Полишинеля, подтверждает любая нарезка прижизненных шуток с BBC на тему его озабоченности подростками. А то, что Сэвил — не уникальный суперзлодей, а экстремальная версия типичного деда-домогателя, должен понимать каждый, кто учился в школе или университете до эпохи #MeToo и иногда смотрел по сторонам. И все равно точность фактуры сериала «Расплата», россыпь документальных деталей, подробность описания злодейского модуса операнди — вероятно, лучшее, самое реалистичное, что мы увидим на эту тему (нормализация сексуализированного насилия во второй половине XX века) в ближайшие годы и десятилетия.

Мрачная Северная Англия 1970-х. Сразу в нескольких маленьких городах орудует Йоркширский потрошитель — серийный убийца, заманивающий секс-работниц в машину и пробивающий им черепа молотком. Никакого особого изящества или выдумки: кто‑то из жертв остается в живых и убегает, у сыщиков в распоряжении есть и фоторобот, и описание авто. И все равно маньяка не удается поймать годами — всему виной неудачные кадровые перестановки, бесталанность отдельных исполнителей и тщеславие их начальников (что‑то похожее происходило в Витебске во время охоты на витебского душителя). Тем временем женщины продолжают погибать, а их семьи — рушиться, всех очень жалко, ведь на обочину деревенской дороги эти героини идут совсем не от хорошей жизни. Вот он — брутальный криминальный реализм в лучшем своем проявлении.

Тру-крайм-драма «Длинная тень» не хватает звезд с неба, но выдерживает золотой стандарт жанровой компетентности. Никто из актеров особо не светится (из звезд — Тоби Джонс и Дэвид Моррисси, но их знают по имени, а не в лицо, разве что фанаты британских сериалов), зато вкупе ансамбль работает страшно слаженно. Никаких шокирующих поворотов типа временных прыжков можно не ждать, но все равно за скучной и затянутой поимкой злодея наблюдать интересно, ведь это все было взаправду. В лучшие моменты прерывистое повествование начинает напоминать размашистые коллективные портреты коррумпированных институций кисти Дэвида Саймона («Мы владеем этим городом») — и это смотрится даже злее, чем саморазоблачение BBC в качестве покровителей педофила (см. выше).