«Настоящий детектив» вернулся! Новый сезон очень похож на первый, и в этом его проблема

Время — плоский круг, поэтому спустя ровно десять лет после первого сезона «Настоящий детектив» возвращается с четвертым. У сериала новая шоураннерка Исса Лопес (изначальный создатель шоу Ник Пиццолатто значится одним из множества исполнительных продюсеров), новая заставка с песней Билли Айлиш (спорный выбор) и подзаголовок «Страна ночи». Его наличие объясняется не только тем, что действие в этот раз происходит на Аляске, где полярная ночь может длиться до трех месяцев, но и тем, что четвертый сезон — перезагрузка прославленного сериала. Никаких больше мужчин в главной роли: теперь солируют только женщины!

По традиции это два детектива. Шеф полиции Лиз Денверс (Джоди Фостер, которая сыграла крутую агентку ФБР в «Молчании ягнят» еще до того, как это стало мейнстримом) и патрульная Эванджелин Наварро (профессиональная боксерша Кали Рейс, которая до этого засветилась в хардкорном криминальном триллере «Заложница: Найти пропавшую»). Им предстоит расследовать исчезновение (и гибель) шести мужчин с научно-исследовательской станции. Иначе говоря, если первый сезон был вдохновлен двумя Дэвидами — Линчем («Твин Пикс») и Финчером («Семь»), то четвертый — Джоном Карпентером («Нечто»). Впрочем, Лопес этого и не скрывает, а среди других референсов называет «Сияние» Стэнли Кубрика и «Чужого» Ридли Скотта.

Так что не стоит ждать от «Ночной страны» брутального реализма «Ветреной реки». Балом снова правит развесистый мистицизм, символы в виде спирали и прочая Каркоза. Интересно, конечно, как далеко Лопес готова зайти в плане сверхъестественного. Пиццолатто в первом сезоне лишь ощупывал границы ирреального — у него весь мистицзм, словно морок, эффектно разгонял Раст Коул (Мэттью МакКонахи) с баночкой пива Lone Star. Лопес же, напротив, прославилась фэнтези «Тигры не боятся» — этаким мексиканским «Мир! Дружба! Жвачка!» с магическим реализмом в духе Гильермо дель Торо и интригой, как в «Чести и ярости».

Если снята «Страна ночи» компетентно и даже местами увлекательно, то вот написана не так блестяще, как классические сезоны «Настоящего детектива» (первый и второй). Вызывающего красноречия в духе Раста Коула ждать не стоит, а вот массу пасхалокНапример, есть основания предполагать, что этот мертвый чудак по имен Трэвис — отец Раста Коула.  — вполне. И речь сейчас не только о луизианских спиралях, которые фигурируют в деле убитой девушки (связанной, по всей видимости, с пропавшими полярниками), но и в том, что Коул хоть и родился в Южном Техасе, однако вырос-то на Аляске — возможно, эта карта будет разыграна в дальнейшем.

Первый сезон «Настоящего детектива» обвиняли (заметим, несправедливо) в ужасной фем-репрезентации. Однако профеминистский четвертый сезон не то чтобы исправил эту ситуацию. Как себя ведут главные героини? Разумеется, как токсичные мужики. А мужским персонажам пока отведена роль либо абьюзеров, либо милых дурачков. В роли последних выступают помощники Денверс — отец и сын Хэнк и Питер Прайоры. И если второго играет не слишком известный Финн Беннетт, то первого не менее легендарный, чем Джоди Фостер, актер Джон Хокс, собаку съевший на классных нуарах («Слишком поздно», «Преступление в маленьком городе»).

В общем, в «Ночной стране» пока нет ничего прорывного. Тем более что уже был виртуозный сериал «Невероятное», наглядно показавший, как надо снимать кино про детективок. Ладно, подождем развязки. Надеемся, она окажется такой же умной, как в «Рептилиях», «Белом списке» и других настоящих антидетективах, которые перепридумывают жанр.

Новый сезон начинается с цитаты«Ибо мы не знаем, какие звери снятся ночи, когда ее часы становятся слишком долгими, чтобы даже Бог мог бодрствовать»., приписанной Хилдреду Кастейну. Самое интересное здесь даже не то, что цитату на самом деле написала шоураннерка Лопес, а что Кастейн — вообще не реальный человек, а вымышленный персонаж хоррор-рассказа Роберта Чэмберса «Восстановитель репутаций». Именно там упоминаются Король в Желтом и древний город Каркоза, важные элементы мифологии первого сезона «Настоящего детектива».

Подзаголовок «Страна ночи» и смена шоураннера будто бы подразумевали перезагрузку сериала, но уважительный кивок в сторону оригинального сезона уже на первых секундах намекает и на другое: мы имеем дело с попыткой пересобрать формулу первого сезона. Забудем о втором и третьем — пускай у них есть свои ценители, но репутация сериала все еще держится на приключениях Раста Коула и Марти Харта.

Но что именно было такого в первом «Настоящем детективе», что потом не удалось снова поймать даже Пиццолатто? Кажется, авторы «Ночной страны» и сами не до конца уверены, судя по старательности, с которой они попытались имитировать все условия создания сезона 10-летней давности. Это первый со времен Кэри Фукунаги «Настоящий детектив», полностью снятый одним постановщиком — самой Лопес, заодно и написавшей все эпизоды. Как и Фукунага до «Детектива», она — инди-режиссерка с особым художественным стилем.

Лопес не стала изобретать велосипед. В центре «Ночной страны» вновь загадочные убийства, двое непохожих друг на друга напарников (точнее, напарниц) и налет мистики, который, как и в первом сезоне, наверняка окажется специей, а не основным блюдом. Тем не менее тьма и холод — идеальные спутники для фирменного лавкрафтовского хоррора. Первый эпизод «Ночной страны» никуда не торопится, он посвящен представлениям персонажей, намекам на скелеты в их шкафах и столкновениям с иррациональным. Судя по более чем положительной реакции прессы и зрителей, Лопес в целом угадала, какого именно «Настоящего детектива» и хотела аудитория все это время.

Однако после просмотра остается вопрос — а насколько много тут будет действительно своего? Да, возможно, второй и третий сезоны не были до конца удачными, но Пиццолатто достоин уважения как минимум за нежелание почивать на лаврах. Лопес же пока что эксплуатирует хитовую формулу, не добавляя ничего принципиально свежего, кроме гендерной инверсии и новой локации. Очень говорящим в этом контексте выглядит песня в опенинге. Если раньше «Настоящему детективу» удавалось удивить блестящим и неочевидным выбором, то сейчас в заставке звучит заезженная до дыр «Bury a Friend» Билли Айлиш. Вот и весь сериал пока что такой: вроде все качественно, но уж слишком знакомо.

Для сериала с жанровой характеристикой, вынесенной прямо в название, у «Настоящего детектива» всю дорогу было на удивление много проблем с жанровой идентичностью. Что вообще значит «настоящий» в данном случае? Это возвращение к классическим детективным канонам? Едва ли: первый сезон, наоборот, нарушал все стилистические рамки, заходя на территорию лавкрафтовского хоррора и психоаналитической драмы. А традиционную структуру «преступление — сбор улик — поимка злодея» перечеркивал временными скачками и антикульминационной концовкой.

О принадлежности к какому‑то новому, «настоящему» виду реализма ни в одном из сезонов речи тоже не шло. После лавкрафтовского трипа маньерист Пиццолатто занялся формалистскими экспериментами с жанром «круто сваренного детектива» и новомодного тру-крайма, но при этом возрастающей витиеватостью слога и неестественностью происходящего отпугивал все больше зрителей. Возможно, идея объединять непохожие повести в альманах была изначально дурной. А если их непременно нужно было объединить, то стоило выбрать иное название: не «Настоящий детектив», а, скажем, «Ревизионистский детектив». Тогда бы ни отсутствие «трушной» интриги, ни постоянные попытки постмодернистского переосмысления жанра не вызывали бы ни у кого раздражения.

Нынешний четвертый сезон в этом смысле идеально соответствует прошлым трем, пиццолаттовским. Этот якобы «настоящий» детектив все еще не претендует ни на какой реализм: при любой возможности помещает в кадр мистических компьютерных зверей, заставляет одну героиню обниматься во флешбэке с безголовой подругой, а другую — следовать за танцующим призраком. На смену магической южной готике из первого, луизианского, сезона пришла не менее заезженная северная готика образца «Ветреной реки» и «Нечто».

Налицо и фирменная постмодернистская ревизия: исчезновение группы мужчин расследуют две женщины, а не как обычно. В расследовании применяются специфические женские знания о том, как быстро разлагается бутерброд с майонезом в школьном рюкзаке ребенка, и повышенная эмпатия к жертвам гендерного насилия. Увы, эта похвальная смена повествовательной оптики не только не освобождает рассказ от клише, но и нагружает его дополнительным бременем фем-маркеров. Бесспорная сила и стать героинь раскрывается не в ходе расследования, а во время отступлений-обязаловок со сценами из личной жизни.

Смена и оптики, и одного набора клише на другой («Настоящий детектив» всегда состоял из шаблонов чуть более, чем полностью) — не проблема по сравнению с общим ощущением трусливости этой ревизии. Дело в том, что за три сезона альманах обзавелся собственным консервативным набором приемов, и даже новая авторка франшизы (Лопес) вынуждена его придерживаться. Отсюда и насупленная заставка под яркую поп-песню (окей, на этот раз это не Леонард Коэн, а Билли Айлиш, но и ее песня 5-летней давности — фактически уже классика), и не относящиеся к сюжету сцены жесткого секса, и до смешного жестокое преступление в центре этого всего. Неловкое балансирование между консервативным «настоящим» и прогрессивным «ревизионистским» детективом совмещает худшее от обоих вариантов. В поверхностную смену оптики совершенно не верится, а за шаблонной жанровой интригой следить скучно.