Юрист Эллиот Кинтнер (Пол Радд) вместе с дочерью-подростком Ридли (Дженна Ортега) едет на машине через заповедник на встречу со своими клиентами — фармацевтическими магнатами Леопольдами. Однако перепалка с Ридли и чихание, вызванное обострившейся аллергией, отвлекают мужчину от дороги, поэтому он врезается в стоящее на проезжей части животное. Животное оказывается волшебным: судя по рогу и фиолетовой крови, это единорог.
Эллиот берет его с собой, а когда об однокопытном с чудесными способностями узнают дышащий на ладан Оделл Леопольд (Ричард Э.Грант), его жена (Теа Леони) и сын (Уилл Полтер), богачи решают использовать существо сначала в лечебных, а затем и в коммерческих целях. Но пока они выкачивают из единорожика кровь и нюхают его роговую пыль, из леса выходят очень злые мама и папа детеныша с рогами значительно-значительно больше.
Природа очистилась настолько, что в кинематограф вернулись единороги. Но поскольку это хоррор студии A24, не обойдется без подвоха, который не заставит себя долго ждать. Довольно быстро выяснится, что единороги в фильме не похожи на скачущих по радуге лошадок, как в мультсериале «Радуга яркая» (кто видел — не забудет), или же на мирно пасующееся создание из фэнтези «Легенда» (1985) Ридли Скотта, который, очевидно, подарил имя героине Ортеги. Тут они древние и опасные существа, телепатически связанные с космосом. И которых не стоит злить, так как месть их будет страшна. В этом смысле даже интересно, что кто‑то только сейчас, а не, скажем, в девяностые или в восьмидесятые додумался сделать из единорогов серийных убийц. Идея вроде лежала на поверхности или, если говорить в духе фильма, болталась на кончике рога, который еще никогда, кажется, не выглядел настолько фаллически.
Так что режиссера Алекса Шарфмана стоит похвалить хотя бы за оригинальную концепцию, хоть дальше остроумного хай-концепта «единороги-убийцы мстят за своего детеныша» она, к сожалению, не уходит. Злодеи тут очевидны с самого начала: это богачи, которые из охотников довольно быстро сами превращаются в дичь, из‑за чего фигуральное выражение «ешь богатых» приобретает самое что ни на есть прямое значение. А социальная сатира на власть имущих и биг-фарму в фильме настолько толстая, что вряд ли кто‑то из зрителей заблудится в этом леволиберальном «треугольнике печали» из благих намерений, противостоящих корыстным целям и жажде наживы.
Поэтому самое интересное, что есть в комедийном хорроре Шарфмана, снятом в новой столице Голливуда, Венгрии, — его форма. «Смерть единорога» стоит на пересечении сразу четырех увлекательных жанров.
С одной стороны, это очень карпентеровский по духу слешер (к слову, Джон Карпентер и его сын Коди даже собирались писать музыку к фильму, но в итоге обязанности композиторов на себя взяли Дэн Ромер и Джозуэ Греко, которые выдали крайне недурной карпентеркор). С другой — триллер-перевертыш про домашнее вторжение. С третьей — «Парк Юрского периода» с единорогами, точнее, что‑то наподобие второй части «Мира Юрского периода», когда люди бегали от динозавров по готическому замку. С четвертой — семейная драма, потому что в центре конфликта оказываются родственники:
Шарфман неплохо переключает скорости между жанрами, поэтому двухчасовой фильм проносится так же быстро, как гоголевская птица-тройка, даром что единорогов в фильме тоже трое. При этом главным украшением фильма являются все-таки не сказочные CGI-существа, а Дженна Ортега — новая «королева крика», которая в любом жанровом абсурде, будь то слешер «X», ребуты «Крика», сиквел «Битлджуса» или сериал «Уэнсдэй», умудряется выглядеть убедительно.
Поэтому кинокамера с куда большим удовольствием разглядывает прыщи на ее лице, чем фиолетовую кровь единорогов. Поэтому даже Пол Радд в омерзительных очочках рядом с ней выглядит совсем крошечным — и это не потому, что он играл Человека-муравья. Ортега как будто сама единорог, такое же сказочное существо, от которого невозможно отвести глаз. Ждем второй сезон «Уэнсдэй»!
Евгения Ткачева
