Фантастическая восьмерка: летние голливудские блокбастеры 2025 года — от худшего к лучшему

На Земле-828 в альтернативных 1960-х астронавты Рид Ричардс (Педро Паскаль), его возлюбленная Сью Шторм (Ванесса Кирби), ее брат Джонни (Джозеф Куинн) и их общий друг Бен Гримм (Эбон Мосс-Бахрах) отправляются в космос, где попадают под излучение, которое меняет их ДНК. Они становятся Мистером Фантастиком, Женщиной-невидимкой, Человеком-факелом и Существом — иначе говоря, Фантастической четверкой. Или даже пятеркой, если взять в расчет их робота-компаньона Г.Е.Р.Б.И. Или даже шестеркой, ведь Сью неожиданно беременеет. И вот, пока супергерои ждут пополнения в семье, на Землю прилетает Серебряный серфер, точнее серферша (Джулия Гарнер), которая говорит, что их родную планету скоро поглотит «пожиратель миров» Галактус.

«Марвел» и DC дочерпали сюжеты до дна. Мало того что коллизию «Первых шагов» мы уже видели в 2000-е во «Вторжении серебряного серфера» (второй части дилогии Тима Стори о Фантастической четверке), так еще новая экранизация, как и «Супермен» Джеймса Ганна, опирается на анимацию 1960–1970-х годов — оттуда в картину, например, пришел робот Г.Е.Р.Б.И., который заменял Джонни Шторма в мультсериале 1978 года.

Но, как и в сериале «ВандаВижен» того же Шэкмана, стилизованном под ситкомы 1960-х, ретрофутризм в свежей «Фантастической четверке» — всего лишь прием, а не какое‑то осмысленное авторское видение. Более того: «Первые шаги» мало похожи на кино, скорее на лишенный авторского почерка дорогой телемувик со стриминга Disney+, который Шэкман с присущей ему привычкой раскладывает на сериальный пасьянс: двухчасовой фильм выглядит компиляцией трех эпизодов. Нельзя сказать, что в картине совсем уж не на что посмотреть: скажем, погоня вокруг черной дыры получилась зрелищной. Однако в конечном счете это безыдейный, конвейерный, лишенный внятной драматургии и всяческой индивидуальности студийный продукт. Может, для Фантастической четверки это и первые шаги, но для самого «Марвела» — огромный шаг назад. Е.Т.

Внутри Джеймса Ганна живут два волка. Один помнит молодость на треш-студии «Трома», любит грубый юмор и считает себя панком. Другой — успешный попсовик на зарплате у больших киностудий. Иногда — например, в «Отряде самоубийц: Миссия навылет» — они сталкиваются лбами, однако в случае «Супермена» первый волк слился под предлогом того, что доброта — это новый панк-рок. Отягощенный огромной ответственностью — запустить киновселенную DC и найти привлекательное воплощение герою, которого сегодня скорее можно назвать известным, чем популярным, — Ганн сделал краудплизер, заискивающий сразу перед всеми: фанатами комиксов, рядовыми любителями блокбастеров и даже твиттер-политологами, проводящими свободное время в интернет-баталиях о судьбах Израиля и Палестины.

В результате от «Супермена» легко получить удовольствие, но его очень сложно по-настоящему полюбить. Это стремительное и увлекательное приключение с приятными артистами, чье очарование развеивается после того, как ты начинаешь задавать вопросы к истории. Фрагментарная тикток-драматургия хорошо удерживает внимание за счет молниеносной смены сцен и не всегда справляется с тем объемом задач, которые поставил перед собой автор.

Ганн хочет высказаться сразу на много тем: о беженстве, семье, журналистике, военных конфликтах. Однако делает это в такой суматошной СДВГ-манере, что просто не оставляет себе пространства для маневра и вынужден обращаться к самым коротким путям. Местами это все-таки работает — например, в эпизодическом выходе хорошего характерного актера Пруитта Тейлора Винса в роли папы Кларка Кента. Местами — разоблачает собственные жульнические трюки: против животных в кадре, как известно, приема нет. Самый комичный момент — когда иллюстрация вдохновляющей силы Супермена начинает выглядеть оправданием американского вторжения в другие страны.

Конечно же, как тут не упомянуть Зака Снайдера. Фанаты Супермена прямо сейчас участвуют в комикс-олимпиаде, выясняя, кто из двух режиссеров — Ганн или Снайдер — снял фильм о герое хуже (да, именно в такой формулировке). Но, по правде говоря, не очень понятно, как сравнивать этих двух непохожих постановщиков с разным набором сильных и слабых сторон. Ганн куда увереннее как рассказчик, зато Снайдер с его природным талантом к кинематографическому экспрессионизму придумал бы что‑то повыразительнее бесконечного вращения камеры и крупных планов, снятых на широкоугольник. Мне кажется, ценителям творчества этих двух мужчин стоило бы на минуту отложить попытки перегрызть друг другу глотки и придумать, как снова свести Ганна и Снайдера. Когда‑то давно в ремейке «Рассвета мертвецов» они показали себя образцовым дуэтом. В.Г.

Провал «Белоснежки» настраивал на оптимизм, что эра лайв-экшн-ремейков классической анимации наконец подошла к концу. Тщетно. Новый «Лило и Стич», едва не выпущенный на стриминге Disney+, оказался в кинотеатрах и заработал там первый в 2025 году голливудский миллиард (и как бы не последний). Это самый мощный блокбастер в списке — по версии вашего знакомого акционера Disney. Остальным неудачникам, потратившим время и деньги на просмотр ремейка, придется успокаивать себя мыслью: ну это было не настолько плохо. Впрочем, и не настолько хорошо, чтобы развеять общую ауру бессмысленности, витающую вокруг лайв-экшн-ремейков.

«Вы когда‑нибудь хотели стать худшей версией себя?» — словно спрашивают авторы нового «Лило и Стич» у оригинального мультфильма. Дело даже не в том, что живые съемки и сгенерированные на компьютере персонажи по умолчанию выглядят менее обаятельной акварельной рисовки оригинала. Оправдывать существование новой версии пришлось модификациями сценария, однако ироничным образом все нововведения сделали безупречную в своей весовой категории историю хуже.

Хорошая новость же состоит в том, что оригинальный «Лило и Стич» — очень славный мультфильм, и его запаса прочности почти хватило на прямое столкновение с жадностью корпоративных менеджеров. Под мусором несмешного юмора, суматошного ритма и отдельных странных решений все так же бьется сердце трогательной истории о встрече таких разных и таких похожих одиночеств. Всем нам нужны любовь и принятие: и неприкаянной девочке с трудностями в выражении эмоций, и пушистому инопланетянину, запрограммированному на бедлам, и даже неказистому ремейку диснеевской классики. В.Г.

«Финальная расплата» подводит черту не столько всего «Миссия невыполнима» (готов ставить деньги, что мы еще о ней услышим), сколько ее отношениям с генералом франшизы Томом Крузом и его верным солдатом Кристофером МакКуорри. Когда‑то тандем пересобрал прежде эклектичную серию фильмов в бастер-китоновский шпионский триллер — и сорвал банк. «Финальная расплата» должна была выступить лебединой песней этого периода «Миссии», но вместо этого обнажила слабости творческого подхода Круза — МакКуорри.

Для начала «Финальная расплата» — это не кино, а трехчасовой эго-трип Тома Круза. В том, что у кинозвезды есть нарциссические замашки, нет ничего удивительного, однако упорство, с которым тебе пытаются донести, что Итан Хант — мессия, избранный и просто лучший на свете парень, похоже на обработку сайентологическими скаутами. Буквального дна в этом отношении фильм достигает, когда героя Круза сажают в подводную лодку, где куча мужчин неотрывно смотрят на него с подозрительным выражением лица. Чтобы мы не подумали всякого, по заветам х/ф «Кракен», мужскую компанию разбавляют женщиной. Правда, артистка Кэти О’Брайан — обладательница довольно маскулинной внешности, так что решение выходит половинчатое.

Параллельно с этим МакКуорри изо всех сил надувает щеки, пытаясь изобразить, что он тут снимает серьезный шпионский триллер. Ровно такую же аферу режиссер проделывал и в предыдущих частях, но там внимание на себя переключали экшн-сцены и трюки Тома Круза. В «Финальной расплате» ради них приходится продираться через километры пафосно поданных диалогов, монологов, экспозиции и фансервиса, словно на этот раз МакКуорри решил снять кино для тех, кто смотрит «Миссии» ради сюжета (всех трех человек).

Кроме того, эти фрагменты лишены того, за что мы любим экшн-сцены, — музыкального ритма, балетной хореографии, юмора или интересного драматургического крючка. Это просто трюки ради трюков, которых пруд пруди на ютубе. Разве что выполняет их одна из главных кинозвезд современности, вот только эта фишка достигла своего пика в «Топ Ган: Мэверик» и с тех пор растеряла всю новизну. Чисто по-человечески я рад, что Тому Крузу все еще удается засунуть в кинотеатры свой каскадерский шоурил, но не от всего сердца. В.Г.

Что объединяет новый «Как приручить дракона» и «Догвилль» Ларса фон Триера? Это два очень неплохих фильма, которые могут ввести в депрессию. Правда, в «Как приручить дракона» никто три часа кряду не измывается над Николь Кидман — этот фильм делает больно по-другому. Если новый «Лило и Стич» наглядно продемонстрировал, почему лайв-экшн-ремейки получаются хуже оригиналов, то «Как приручить дракона» показывает путь вперед — и он вам не понравится.

Новую версию поставил один из авторов старой Дин ДеБлуа, вдохновившись, судя по всему, тарас-бульбовским кличем «Я тебя породил — я тебя и убью!». Убийства не вышло. Вместо этого ДеБлуа практически покадрово перенес свой старый мультфильм в лайв-экшн — и оказалось, что подход работает. Ремейк «Как приручить дракона» — все такое же увлекательное и трогательное приключенческое кино, каким был оригинал. Однако на его финальных титрах невозможно отделаться от мысли, что ДеБлуа открыл ящик Пандоры.

Ремейки появлялись на протяжении всей истории кино, но их существование, как правило, оправдывалось техническими усовершенствованиями съемок и изменившимися нравами. Дилемма «Как приручить дракона» состоит в том, что ему не требовались апдейты ни по первому, ни по второму пункту.

Кто‑то возразит: а как же переход в лайв-экшн? Разве разница между особенностями игрового кино и анимацией сама по себе не превращает «Как приручить дракона» 2025 года в совершенно иное произведение? Да, на место трехмерным моделькам пришли живые актеры, а Джерард Батлер передислоцировался из будки звукозаписи на съемочную площадку. Вот только 90% этого насыщенного компьютерной графикой фильма — все тот же мультик; даже дизайн драконов остался тем же, каким был в оригинале.

И тем не менее дефицит какой‑либо новизны парадоксальным образом не обрезает крылья новой версии. Критикам возразить нечего, зрители в восторге, а сборы превысили кассу любой из трех частей анимационных «Драконов». И этот успех открывает дверь в антиутопическое будущее бесконечного уробороса, в котором повзрослевшие зумеры, альфы, беты и другие буквы греческого алфавита водят своих детей на ремейк одного и того же фильма, чтобы поностальгировать о прежних беззаботных временах. В.Г.

Возвращенные к жизни динозавры снова начали массово вымирать, но только не вблизи экватора, куда, а точнее на остров Сен-Юбер в Карибском бассейне, отправляется экспедиция возглавляемая представителем фармацевтической компании (Руперт Френд), которая хочет сделать из ДНК трех крупных динозавров лекарство от борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями и, стало быть, обогатиться. В группу входят сердобольный палеонтолог (Джонатан Бейли), бессердечная с виду наемница (Скарлетт Йоханссон), ее сердечный друг с катером (Махершала Али) и другие кореша. По пути они спасают отдыхающую на лодке семью (Мануэль Гарсия-Рульфо, Одрина Миранда, Луна Блейз Бойд и Дэвид Яконо), а на острове помимо динозавров встречают динозавров-мутантов — жертв генетических экспериментов базировавшейся здесь корпорации.

Франшиза, завершившаяся (казалось) на «Господстве» встречей героев «Парка Юрского периода» и «Мира Юрского периода», получила мягкий ребут от своих отцов-основателей. Продюсер снова Стивен Спилберг, а на место сценариста вернулся топовый автор Дэвид Кепп, когда‑то написавший первую и вторую части.

Отсюда в фильме сцена убегания от тираннозавра на плоту, бывшая в первом романе «Парк Юрского периода», но не попавшая в спилберговскую экранизацию, и монолог палеонтолога, который включает в себя неиспользованные реплики доктора Йена Малкольма из ранних вариантов сценария самой первой части.

В режиссерское кресло, в свою очередь, сел мастеровитый постановщик Гарет Эдвардс («Звездные войны: Изгой-один. Истории», «Создатель»), у которого до этого уже были фильмы про гигантских тварей («Монстры», «Годзилла»). Эдвардс был приглашен за свое умение быстро и качественно работать с визуалом («Возрождение» было снято на 35-миллиметровую пленку с использованием винтажных анаморфотных объективов) под уже утвержденный проект. Однако он не ограничился функциями просто наемного режиссера: скажем, гнездо кетцалькоатля в древнем храме и мини-маркет на бензозаправке, где разворачивается финальная и самая саспенсная часть фильма, — его придумки. Вообще, благодаря Эдвардсу в картине хватает захватывающих дух экшн-эпизодов. Не хватает только эффекта новизны.

Фильм начинается как спилберговские «Челюсти» («Челюсти Юрского периода»!), после чего мутирует в «Чужих» с элементами «Хищника» и «Апокалипсиса сегодня». Финал взят скорее из Стивена Кинга, чем из Спилберга, а злодей — из каждого второго блокбастера. Естественно, им окажется капиталист, а основной конфликт развернется между алчной биг-фармой и кучкой энтузиастов, считающей, что лекарства должны быть доступны для всех. Но поскольку у Эдвардса руки из правильного места растут, смотреть «Возрождение» нескучно, и даже больше: на следующий день фильм кажется даже лучше, чем во время просмотра. А поскольку у него уже почти 700 млн долларов мировых сборов, этой франшизе, в отличие от динозавров, точно не грозит вымирание. Е.Т.

Тяжело переживающий смерть родителей мальчик Элио теперь живет с тетей Ольгой, ради племянника отказавшейся от мечты стать астронавтом. Сам же парень грезит о том, чтобы его похитили инопланетяне, так как на Земле чувствует себя чужим, а его стычки с другими детьми приводят к тому, что Элио приходится ходить с пластырем на глазу. Но вот однажды его мечта исполняется: пацана похищают пришельцы, приняв за «лидера Земли».

Новый мультфильм от «переставшей удивлять студии Pixar» — проект трудной судьбы. Его начинал делать сорежиссер «Тайны Коко» Адриан Молина, опираясь на детский опыт проживания на военной базе, а заканчивали уже постановщица «Я краснею» Доми Ши и раскадровщица Мадлен Шарафьян. Иначе говоря, в какой‑то момент из авторской работы он превратился в студийный продукт — нередкий для Голливуда случай. Впрочем, иногда на «фабрике грез» тоже рождаются студийные шедевры. «Элио», понятно, не тот случай, но все же этому кособокому, сшитому из разных частей поп-культуры разными авторами чудовищу Франкенштейна с подбитым глазом удается подавать признаки жизни.

В первую очередь благодаря тому, что это остроумнейшая деконструкция сайфайных тропов с цитатами из «Похитителей тел», «Инопланетянина», «Чужого», второго «Терминатора» и (респект!) третьего «Чужого». Правда, если смотреть мультфильм одним глазом, этого можно и не заметить, подобно Элио, который из‑за пластыря-метафоры на глазу не видит ситуации во всей полноте и только к финалу начинает прозревать. И хотя в картине нет ничего прорывного, новаторство классических лент «Пиксара» тоже сильно преувеличено: говорящие игрушки были еще у Чарлза Бэнда, жизнь насекомых — у Пелевина, а живые эмоции — в сериале «Голова Германа». Е.Т.

Пилот «Формулы-1» Сонни Хейс (Брэд Питт) в свое время сошел с дистанции из‑за травмы и лудомании, теперь живет в фургоне и перебивается гонками попроще. Но тут к нему приезжает старый друг Рубен (Хавьер Бардем) и предлагает вернуться в элиту. Все потому, что, несмотря на наличие подающего большие надежды гонщика Джошуа Пирса (Дамсон Идрис), команда Рубена плетется в самом конце и ему позарез нужен опытный пилот, иначе — разорение. Сонни соглашается и, как опытный игрок, перебирает козырную карту в кармане.

Джозеф Косински («Обливион», «Дело храбрых») — один из самых интересных режиссеров, что появились на голливудском небосклоне за последнюю четверть века. Не профессиональный ребутщик, как Джей Джей Абрамс, а адепт олдскульной драматургии, старомодной романтики и блокбастеров 1980-х, к парочке из которых («Трону» и «Топ Гану») он сделал сиквелы, превзошедшие оригиналы. Символично, что на своем дебюте — страшно недооцененном сайфай-боевике «Трон: Наследие» — Косински поработал с тогда еще постановщиком трюков Чадом Стахелски («Джон Уик»), другим ярким экшн-режиссером, выстрелившим в прошлом десятилетии.

Будет преувеличением сказать, что такого фильма, как «F1», мы еще не видели. Были и «Ford против Ferrari», и «Гонка», и «Гонщик», и, конечно же, «Дни грома» Тони Скотта, духовным наследником которого отчасти и является Косински. Но в том и дело, что режиссер не изобретает новый болид, а улучшает уже существующий. У Косински, как и у его лирического героя в «F1», в кармане припрятана козырная карта, которой лишены практически все современные блокбастеры, — блестящий сценарий Эрена Крюгера («Дорога на Арлингтон», «Крик-3»), который, казалось бы, в заезженную историю вдыхает жизнь. Впрочем, как показывает практика, Косински и со средним сценарием (см. нетфликсовский сайфай «Спайдерхед») способен снять совершенно поразительное кино. В планах у режиссера сейчас ребут «Полиции Майами» Майкла Манна — другой иконы 1980-х. Санни Крокетт и Рикардо Таббс в надежных руках.