— Каково это — расставаться с «Девчонками»?
— Алекс: Радостно и горько. Я думаю, подойдет слово «грустно», потому что это была действительно веселая и вдохновляющая работа и я буду скучать по этим людям. Но в то же время есть и другие проекты, и еще хочется вовремя закончить, хочется двигаться дальше, прежде чем проект начнет сдуваться. Так что, мне кажется, это и впрямь важно для Лены и Дженни, и мы тоже это понимаем.
— Эндрю: Когда мы завершали сезон, я постоянно думал об этой неделе. Я знал, что нам предстоят встречи с прессой, что будет премьера, мы все снова увидимся и снова отметим завершение сериала, так что и впрямь есть ощущение, что мы закрываем эту главу. Ведь до сих пор мы вроде бы закончили, но предстояло еще немного поработать. И мне грустно, что этот момент настал.
— Лена говорила, что разрыдалась от волнения, когда закончила сезон, у вас такое было?
— Эндрю: Ну, я могу представить все с точки зрения Лены… Знаете, вся Лена в этом проекте. Это ее дитя. Мы с Алексом получили отличную возможность поработать на этом шоу, но, когда сезон завершался, мы могли заниматься чем-то еще. А Лена никогда не переставала работать над «Девчонками». Она отдала им шесть лет, поэтому я не могу представить… Я сам отделял себя, никогда не давал себе целиком погружаться в эти мысли, так что, уверен, меня накроет… Минут через 20.
— Устраивали вечеринку?
— Алекс: Да. В конце года у нас была прощальная вечеринка, мы все завалились в бар, зависали там и смотрели подборки неудавшихся дублей.
— Какой из этих дублей вам больше всего запомнился?
— Алекс: Я профессионал, поэтому у меня неудачных дублей не бывает. (Смеется.) Я совсем не помню таких дублей ни с кем, правда. А ты?
— Эндрю: Нет, они как-то смонтировали только самые глупые дубли, когда мы начинали смеяться или дурачиться. Но у нас был не самый озорной ансамбль, мы не любим розыгрышей. Но конечно, мы часто смеялись и смешили друг друга. Вот такого было много! Много людей, срывающихся на хохот.
— Алекс: Да, там ведь работает около 75 мужчин и женщин, членов профсоюза, которые хотят вернуться к семье после 14 часов работы под дождем, и не хочется задерживать их только ради того, чтобы отмочить шутку.
— Вы ожидали, что «Девчонки» станут таким феноменом? Было понятно, что происходит?
— Эндрю: Полагаю, мы знали, что сериал будет очень особенным, то есть я знал, что Лена очень особенная. Я переехал в Нью-Йорк в девятнадцать, когда поступал в колледж. Я встречал по жизни подобных персонажей и продолжаю встречать, и все испытания и невзгоды бедного двадцатилетнего человека в Нью-Йорке — то, через что я сам проходил. И больше всего меня удивляли люди, которые не понимают этого аспекта сериала. Потому что он действительно честный.
— Может, дело в том, что он о женщинах?
— Эндрю: Да, ведь он рассказывает о четырех женщинах — не всегда в приятном свете — наверное, к такому людям непросто приспособиться. Иногда, если честно, меня обескураживало, как другие женщины критиковали Лену. Это меня всегда поражало, я этого действительно не понимаю. Ведь даже если вам, знаете, не нравится сериал или еще что, то все равно очевидно: ей есть что сказать, она многого добилась, она с этим шоу перешагивает множество профессиональных и личных границ, — и мне правда неясно, как ее можно за это критиковать. Вот это меня больше всего смущает.
— Алекс: Сериал, по моим ощущениям, изначально был подрывным. Особенно это касается интонации и того, насколько честно и неприукрашенно показаны эти люди. Мы снимали все эти блестки и глянец и рассказывали истории в гораздо более приземленной и честной манере.
— Эндрю: Думаю, есть также маленькое или большое недопонимание, связанное с тем, что сериал идет на HBO и рассказывает о четырех женщинах, живущих в Нью-Йорке. Значит, он похож на «Секс в большом городе»? Это то же самое? Мне кажется, первые эпизоды были так далеки от «Секса в большом городе», насколько вообще возможно. Но пожалуй, люди ожидали молодежной версии «Секса». Когда я был моложе и смотрел «Секс в большом городе», я думал: вау, где, черт побери, они взяли такой Нью-Йорк? Я не пил коктейль «Космополитен» в баре Bowery, у меня не было денег на то, чем занимались эти женщины. Вот почему «Девчонки» стали такими освежающими: они показывали реальную жизнь людей в городе.
— Девушки упоминали, как люди на улице не могли отличить их от персонажей, вы встречали такую же реакцию? Или с парнями это иначе?
— Алекс: Знаете, мы только что давали интервью, и какая-то женщина говорила, мол, ее друг — «такой Рей». И знаете, в ее устах это звучало немного обидно.
— Что она сказала?
— Алекс: Что он был вялым и слегка сбитым с толку; безжалостная характеристика, но я ее понимаю. Я вижу персонажа. Думаю, парней можно так характеризовать. Я думаю, Лена создала очень разных персонажей. А это не так легко сделать: восемь человек, которые, несмотря на их отношения, общаются и объединяются, — мне кажется, что такую головоломку очень сложно собрать. Но ей это удалось настолько, что люди могут говорить: «Он такой Элайджа! Он такой Рей!»
— Ваши персонажи смогут измениться в заключительном сезоне?
— Эндрю: Если говорить об этом, мне кажется, что у нас обоих, у наших персонажей, есть возможности быть уязвимыми. И, как только эта дверь открывается, ее уже не закрыть, и поэтому, я думаю, в заключительном сезоне мы смогли показать их настоящие эмоции. Поэтому играть последние сцены было настолько приятно и радостно, зная, как далеко мы продвинулись с первых эпизодов. Что мы стали такими многогранными, очень несовершенными и прекрасными персонажами.
— Алекс: Да! В первом сезоне мы видели в Рее гнев, но не знали, откуда он исходит. Потом, в следующих сезонах, мы поняли, что этот гнев питают боль, страх, тревога. Думаю, в самом последнем сезоне для обоих персонажей уязвимость отчасти становится конструктивной, когда вы учитесь управлять ею, контролировать и использовать ее, чтобы учиться и расти. Так что, некоторым образом, уязвимость была двигателем большей части сериала, но, чтобы расстаться с персонажами на подъеме, мы говорим: «Эй, мы не можем навсегда оставаться уязвимыми. Мы должны найти способ быть конструктивными».
— Алекс, у вашего персонажа есть повторяющаяся шутка о том, что он говорит и ведет себя как еврей, но при этом не еврей.
— Алекс: Шутили ли мы об этом с самого начала? Да, Мюррей Миллер, один из сценаристов второго сезона, написал эпизод, где я иду по Статен-Айленду и девушка в конце эпизода называет меня жидом, говорит: «Отправляйся в свой Бруклин, жид». А я отвечаю: «Я вообще-то из Бруклина, и я православный». И, когда я прочитал это, я такой: Рей — православный? Я полагал, что он еврей, и остальные так думали! Мюррей знал это и просто хотел всех подразнить. И потом в течение сезона эта подробность несколько раз возвращалась — например, когда Шошанна говорит Джемайме, что я православный, так что это была просто маленькая шутка, которая кочевала из сезона в сезон.
— Если через 10 лет случится новая глава «Девчонок», какими вы представляете своих персонажей, где вы их видите?
— Алекс: С учетом недавних политических событий и политической активности Рея я бы подумал, что он сражается за свои убеждения, но своими трудными и запутанными способами, стараясь, но принимая по пути много плохих решений, как всегда в нашем сериале. Но я представляю, что он делает это в политическом или общественном поле.
— Эндрю: Я думаю, мой персонаж выйдет замуж за, не знаю, Руперта Мердока. (Смеется.) Мне кажется, он просто будет сидеть себе дома и будет по этому поводу совершенно счастлив!
— И Эллисон сказала нам, что хочет, чтобы Марни вышла замуж за вашего персонажа Элайджу!
— Эндрю: Серьезно? Это очень мило, я согласен!
— Были ли какие-то отзывы от гей-сообщества? Они были всем довольны или высказали свое мнение?
— Эндрю: Знаете, что в этом хорошо — я никогда не чувствовал, что говорю от имени гей-сообщества, мне не приходится представлять всех геев. Я снимался в единственном сезоне сериала «Новая норма», его делал Райан Мерфи на NBC. И чувствовал огромное давление, будучи своего рода представителем геев, это было жестко! Это трудно играть, потому что это нереалистично. Мы получали указания от сети о том, что нужно быть более симпатичными, более доступными. И это трудно, ведь тогда ты играешь не человека, а идею человека. Поэтому возвращение к «Девчонкам» очень освежало: я мог быть настолько злобным, как мне вздумается, и никто меня за это не критиковал, потому что мы создали этот мир, очень реальный и очень честный. Так что я не слышал особых комментариев от гей-сообщества, что мне кажется хорошим знаком. Думаю, что Элайджа, так сказать, проскочил под радарами. Я не собирался представлять всех сразу, и это, в общем, здорово. Когда геи молчат, это обычно хороший знак.
— Какова Лена как режиссер? Например, как она работает с актерами?
— Алекс: Еще у нее очень крутой способ давать указания: они очень краткие, очень связные и очень доступные, не заумные, их очень легко улавливаешь. Очень быстро. Лично для меня это идеально, поскольку когда я слышу слишком много указаний, то становлюсь неуверенным, будто все делаю не так.
— Она в последнее время была под колпаком у СМИ и социальных сетей, каково это было с вашей точки зрения, когда вы каждый день видели ее на съемках?
— Эндрю: Она справляется со всем с поразительным изяществом и чувством юмора. Конечно, многие неприятные реплики могут повлиять на нее, но Лена никогда не дает таким вещам ее расстраивать, и это очень вдохновляло и было уроком для всех нас. У каждого есть свое мнение, но люди бывают злыми, особенно когда они анонимы из интернета. Будь я на ее месте, мне было бы трудно даже просто наблюдать за тем, через что ей пришлось пройти. Но она изящно справляется с такими трудностями.
— Алекс: И она хорошо видит более широкую картину, потому что если ты срываешься, волнуешься и жмешь на все кнопки, то, вероятно, делаешь что-то правильное. В некотором отношении. И она никогда не забывает об этом и всегда использует это как мотиватор. Но она так же уязвима, как все мы.
— Какое наследие оставят после себя «Девчонки»?
— Эндрю: Я думаю, сериал открыл и еще откроет больше возможностей для женщин, особенно тех, что рассказывают о несовершенных, но все-таки симпатичных персонажах. Я думаю, это важное наследие, теперь есть место для историй чуть более честных, чуть менее приукрашенных и глянцевых. И в конце концов, женский персонаж не обязательно должен быть симпатичным.
Смотрите последний сезон «Девчонок» на «Афише–Сериалы».