Через 20 лет после того, как Марк Рентон (Юэн МакГрегор) сбежал с деньгами своих так называемых друзей — в Амстердам, как выясняется, — он наконец решается посетить Эдинбург. Кочерыжка (Юэн Бремнер), все это время честно сидевший на героине, как раз собирается покончить с собой. Бегби (Роберт Карлайл), сидевший в тюрьме, как раз оттуда сбегает. Саймон (Джонни Ли Миллер) переключился на кокаин и по-прежнему пытается разбогатеть: поскольку доставшийся ему от тетушки паб прибыли не приносит, он занят видеосъемкой людей, занятых в нестандартных сексуальных практиках с его болгарской подругой Вероникой (Анжела Недялкова), с целью шантажа. Наконец, Диана (Келли МакДональд) стала успешным адвокатом. Никто, кроме Кочерыжки, Марку особенно не рад — а Бегби и вовсе мечтает его убить.
Второй фильм начинается с того, что Рентон привычно падает без чувств, но наркотики тут уже ни при чем: дело происходит на тренажере в фитнес-клубе. Этот эпизод позднее будет объяснен, но при желании возвращение героя домой можно понимать как предсмертное видение, фантазию о несбывшемся; во всяком случае, фирменный визуальный стиль Дэнни Бойла такую версию поддерживает. Бойл, как диджей (работа монтажера — превосходная), вклеивает в «Т2» даже не фрагменты, а ноты первого фильма и его знаменитого саундтрека. Прошлое проносится — как те самые поезда под пристальным наблюдением, раз — и нету.
Ирвин Уэлш держался меньше десяти лет: сиквел «На игле» под названием «Порно», на котором в самых общих чертах основан «Т2», вышел еще в начале нулевых. Дэнни Бойл выдержал классическую двадцатилетнюю паузу. Все ключевые участники в сборе (только оператор — ставший с тех пор любимцем Бойла Энтони Дод Мантл), и все они провели это время с пользой, но главная звезда на сегодня, пожалуй, сам режиссер: вот уж кому нет нужды паразитировать на своих старых заслугах. И обаяние «Т2» — в том числе в заведомой неуместности проекта. Коммерчески эта история, направленная на небольшой и ленивый сегмент 35–45-летних, выглядит сомнительно. Идеологически тоже: к манифестам не пишут послесловий. При этом в фильме нет ни пустого кокетства, ни апломба, и обычный в таких случаях вопрос «а зачем это вообще?», в принципе, не возникает. А зачем прошли эти двадцать лет? Прошли — значит, надо было.
Бойл со сценаристом Джоном Ходжем, к счастью, избегают соблазна одеть героев в костюмы и рассадить по офисам. Рентон застает дом почти таким же, как его оставил. Мы видим, что его бывшие приятели очень недурно (учитывая образ жизни — фантастически) сохранились внешне и мало изменились внутренне, хотя у двоих уже выросли дети. И сам он, пройдя за кадром испытание «нормальной жизнью», вернулся в ту же точку, где был двадцать лет назад, — к растерянности и непониманию, что делать дальше. Времени осталось меньше, но его по-прежнему то ли слишком много, то ли слишком мало. И его главный урок в том, что оно ничему не учит.
Мир, конечно, поменялся — и какие-то необходимые акценты тут расставлены, — но «Т2» даже не пытается его понять, почувствовать его дыхание: дважды такие вещи не проходят. И сцена, где Рентон произносит проапдейченный монолог «выбери жизнь» (про соцсети и т. д.), — едва ли не единственный момент, где фильм вдруг начинает походить на юбилейный концерт заслуженных артистов. Впрочем, эта вспышка ярости повисает в воздухе: кризис среднего возраста, который так или иначе переживают все герои, — процесс интимный, а не общественный, и не нуждается в трибунах. Бегби выясняет отношения с сыном. Саймон пытается открыть бордель. Спад пишет мемуары. Рентон сидит в своей старой комнате и ищет в себе мужество поставить пластинку Игги Попа.
«На игле» был чудом, маленькой революцией: бессюжетная зарисовка про моральные компромиссы шотландских героиновых наркоманов почему-то нашла что сказать каждому двадцатилетнему эпохи бритпопа. «Т2» сказать этим людям (а тем более двадцатилетним сегодняшним) особенно нечего. Тут есть несколько смешных сцен, визуальная энергия, подобающая возрасту сентиментальность, пара иронических сюжетных поворотов, новые песни и море ностальгии, но в какое-то внятное послание основные темы фильма — сожаление, старение, мужские печали — складываться не желают. Честно говоря: и бог с ним. При встрече со старыми знакомыми ценнее, чем слова, только понимающее молчание.
