От Кубрика к Трампу: во что превратилась «Планета обезьян» за 50 лет

Первый фильм о том, как обезьяны и люди поменялись местами, прорывался на экраны с боями. Сначала никто в Голливуде не хотел всерьез воспринимать французскую книгу Пьера Буля, затем из проекта вместе со студией Warner Bros. выбыл режиссер «Завтрака у Тиффани» Блейк Эдвардс, а в итоге все уперлось в бюджеты. В ранних сценариях симианцыРазумные обезьяны были довольно высокотехнологичной расой, а массовые сцены подразумевали, что половина денег и съемочного времени уйдет на грим. Тем не менее фильм все же вышел и стал блокбастером, заработав $33 млн долларов при бюджете в $5,8 млн. C учетом инфляции сегодня его сборы составили бы $231 млн. Кстати, «Планета обезьян» была одним из первых фильмов, снятых в атмосфере строжайшей секретности. Город симианцев возводился целых два года, а сложнейший грим ежедневно носили 235 актеров, но обо всем этом не должна была знать ни одна живая душа за пределами площадки. И причина не только в желании удивить зрителей, а в страхе, что появится низкобюджетный клон и испортит картине сборы. Достаточно было и того, что за день до «Планеты обезьян» в прокат вышел фильм «2001 год: Космическая одиссея» со своими приматами.

Сюжет: группа астронавтов, очень долго блуждавших по космосу, терпит крушение на планете, где разумные обезьяны правят пещерными людьми. Когда герою при помощи симпатизирующей ему шимпанзе удается сбежать из плена, он узнает страшную тайну (вы все еще можете прекратить чтение этой статьи). Социальный контекст фильма именно такой, какого ждешь от конца 60-х: в вымышленном обществе процветают ксенофобия и репрессии и не работают социальные лифты. А причиной глобальной катастрофы становится обмен ядерными любезностями в результате очередной холодной войны. Другие приметы времени в ленте: издевательство над американским флажком, поставленным на чужой планете (ведь у всех на устах лунная программа), и упрощение важного женского персонажа по сравнению с книгой (зато Линда Харрисон стала звездой). А еще — участие сценариста Майкла Уилсона, отлученного от профессии из-за подозрений в сочувствии коммунистам.

Несмотря на успех первого фильма, производство второго не идет гладко. Сценарные заявки Пьера Буля — автора исходной книги — отвергаются. Актер Чарлтон Хестон отказывается от главной роли, но соглашается появиться в паре эпизодов, если его герою дадут умереть, а гонорар перечислят на благотворительные цели. Бюджет сокращают до $3,3 млн — так что вторая часть оказывается почти вдвое дешевле первой, а снимается в два раза быстрее. Ее сюжет чем-то предвосхищает фильм «Безумный Макс-3: Под куполом грома», который выйдет лишь через пятнадцать лет. Новые астронавты прилетают на планету обезьян в поисках старых, и следы приводят их в подземный город. Там на руинах нью-йоркского метро (ну вот, теперь вы точно знаете, что действие происходит на Земле) мутировавшие люди поклоняются ядерной бомбе и с помощью телепатии заставляют своих пленников драться друг с другом. Когда на них нападут обезьяны, произойдет взрыв, который уничтожит планету. Фильм повторяет кассовый успех первой части, но над его сценарием измываются критики — даже несмотря на участие оскароносного автора Пола Дена. Продюсеры явно разочарованы, ведь они наняли мастера детективов и комедий, чтобы развить знакомую ему тему атомной угрозы. В 1951 году Киноакадемия США награждала Пола Дена за фильм «Семь дней до полудня», в котором ученый грозил ядерной боеголовкой британскому премьер-министру. Но чудо не повторилось.

К третьей части бюджет еще раз сокращают почти вдвое, а вместо боевика снимают социальную сатиру. Три с половиной обезьяны (Зира, ученая шимпанзе из двух первых серий, беременна) успевают сбежать с гибнущей Земли будущего и через временную дыру летят в Лос-Анджелес 1973-го — причем на космическом корабле из первой части. Симианцы не спешат признаваться в своей разумности, поэтому их помещают в зоопарк. Доверившись двум ученым, они рассказывают землянам о будущем планеты, встречаются с президентом США и даже становятся знаменитостями. Но перепуганные люди в итоге объявляют на них охоту — и фильм превращается в триллер наподобие картины «Дитя человеческое». «Побег» считают одной из самый умных и качественных серий франшизы. И действительно, в ней звучат новые темы. Авторы высмеивают нежелание политиков отличать шимпанзе от горилл, а тех — от орангутанов (и тут есть параллель с очередной революцией в странах Африки и Южной Америки). А прилетевшие из космоса обезьяны и истерия вокруг них — реакция на культ астронавтики. Ну и зоозащитники фильмом должны быть довольны. Как и любители библейских аллюзий: здесь, например, есть свой царь Ирод.

Четвертая часть совершает терминаторский бросок в будущее: на дворе 1991 год, кошки и собаки вымерли, поэтому вместо питомцев люди уже давно держат обезьян. Но обезьяны на свою беду хорошо обучаются, и поэтому их превращают в рабов. Против сложившегося порядка бунтует шимпанзе Цезарь — выживший ребенок героев третьей части. Подняв мятеж, он произносит фразу, которая сегодня у российского зрителя наверняка вызовет смех: «Ваши города покроются радиоактивным щебнем». Фильм, впрочем, ничего такого в виду не имеет, а просто хочет напомнить Америке о еще не разрешенных расовых проблемах.

У пятой и последней части самый низкий бюджет, хотя ее события наконец-то начинают приобретать эпический размах: обезьяны правят, люди живут в подполье, грядет финальная битва. Цезарь настаивает на перемирии, но не менее популярный генерал-шимпанзе Альдо хочет истребить человечество как вид. Тем временем на обломках Запретного города набирает силы армия мутантов.

В кинопрокате обезьянам уже не место, но продюсеры не сдаются и спустя год запускают сериал на NBC. Он идет неважно, тогда эксплуататоры обезьян пускают в ход последнее оружие — снимают мультсериал «Возвращение на планету обезьян». Тот тоже быстро сдувается и ничем не запоминается — если не считать того, что один из героев в нем чернокожий.

Спустя четверть века за реконкисту планеты обезьян берется Тим Бертон, и боссы из Fox сулят ему полную творческую свободу действий. На деле бюджеты сокращаются, а сценарии переписываются, но получается все равно красиво. Облаченные в доспехи обезьяны на фоне туч смотрятся не хуже рыцарей из грядущего «Властелина Колец», Марк Уолберг уверенно подменяет Чарлтона Хестона, а Хелена Бонэм-Картер выглядит в гриме еще трогательнее, чем обычно. Фильм зарабатывает неплохие деньги (362 млн при бюджете в 100 млн), но Бертон устает от споров с продюсерами и отказывается от второй части. Да и еще не вымершие фанаты ленты 1968 года от ремейка не в восторге: жалуются, что у того совсем нет своих идей. Вписываться в политическую повестку дня тоже не удается. Когда перед Новым годом выпустят «Братство Кольца», тому повезет больше: страны Запада как раз начнут готовиться к крестовому походу на Восток.

В новой трилогии роль Цезаря начинает играть Энди Серкис — Голлум и Кинг-Конг. Причиной глобальной катастрофы назначают эпидемию вируса, ведь никакой холодной войны в мире нет, да и на Востоке во время съемок было относительно спокойно. Виновником же назначают ученого в исполнении Джеймса Франко. Тот хотел спасти отца от болезни Альцгеймера, а в итоге наслал чуму почти на все человечество. Действие переносится в Сан-Франциско. В остальном все очень похоже на четвертую часть эпопеи: люди угнетают обезьян, те поднимают бунт.

«Революция» в общих чертах ремейк пятой серии оригинальной франшизы, но генерала Альдо зачем-то переименовывают в Кобу. Во вселенной, где героев зовут Цезарем и Вергилием, это явно намек на прозвище Сталина. А причиной для очередной войны становится не только ксенофобия, но и ограниченность в ресурсах: людям нужно проложить ЛЭП через лес, но в лесу живут обезьяны и негодуют. Середина нулевых — период подъема антиутопий и в кино, и на телевидении, так что перечислять случайные и нарочные отсылки к реальности в случае с «Революцией» бессмысленно — они тут везде.

Судьба последнего фильма в чем-то повторяет судьбу самого первого: тот соревновался по смыслам и сборам со Стэнли Кубриком, а этот вынужден тягаться с Кинг-Конгом. И в «Войне», и в «Конге» — противостояния мужских характеров, рефлексия по вьетнамскому периоду в кинематографе и сценарии, похожие на речь в защиту природы. Не такую радикальную, как в «Окче», но все равно на повышенных тонах. Если бы не скорое пришествие «Дюнкерка», то фильм «Планета обезьян: Война» уже можно было бы назвать самым умным блокбастером лета. Это совершенно точно не кино для подростков. Потому что в нем слишком много метатекста для тех, кто смотрел доступную классику вроде «Цельнометаллической оболочки», «Списка Шиндлера» и «Последнего искушения Христа» и застал времена, когда роман «Борьба за огонь» еще был в школьной программе.

Сюжет со стеной, которую герой Вуди Харрельсона строит, чтобы защититься от всех, кто не согласен с его идеологией, напоминает о Трампе. Сам полубезумный Полковник явно подражает Курцу из «Апокалипсиса сегодня». А фигура Цезаря по ряду причин, раскрывать которые нельзя, вырастает до библейских размахов. Поэтому он со своим народом готовит исход через пустыню в землю обетованную, а в нужный момент восходит на собственную Голгофу. Так что креационисты и дарвинисты могут наконец-то зарыть топор войны: все мы произошли от обезьяны, но эта обезьяна была Богом.