Изможденная и выдохшаяся Лоррейн (Шарлиз Терон) с синяками и шрамами приползает в привычную ванну со льдом в Лондоне, чтобы прийти в себя — последние десять дней ее били, роняли и душили. Лед из ванны упадет в стакан со «Столичной», любимым напитком агента, не теряющей концентрации и самообладания. Надев идеальную белую рубашку, она идет на допрос в МИ-6, где должна объяснить, почему операция в Берлине пошла не по плану.
В ноябре 1989 года, за пару недель до падения Стены, в городе убивают британского агента и человека, не постороннего для Лоррейн, — после сжигания совместной фотографии под песню Дэвида Боуи «Cat People» ее личные связи с окружающим миром заканчиваются: теперь ее интересуют только рабочие дела. Лоррейн приезжает в Берлин с очередной шпионской легендой и кипой поддельных паспортов. За неделю она должна не только привести в чувство завравшегося агента Персиваля (Джеймс МакЭвой), но и предотвратить утечку списка британских агентов разведчикам Штази. У атомной блондинки никудышный немецкий, зато она умеет драться всем — от шпилек до штопора — и восхитительно импровизирует в незнакомом месте. Чаще всего ее главное оружие в бою — рост, реакция и размах длиннющих ног. Те, на кого направлена ее взрывная природа, имеют не так много значения: под руку лезут ожидаемо гротескные русские с медвежьими повадками и автоматические немцы. Шарлиз надирает всем задницу и остается в живых, несмотря на многочисленные подставы, — и фильм по большому счету только об этом. И о том, что главные хиты 80-х созданы для того, чтобы под них швырять злодеев по углам, заниматься сексом в неоновой гостиной и драться в мини-юбке и высоких сапогах.
Шарлиз Терон не только спродюсировала «Взрывную блондинку», но и сломала ради нее два задних зуба, пока тренировалась для роли. Почти все происходящее в кадре, в том числе великая 7-минутная сцена драки в подъезде типичного берлинского дома, — результат ее упорного труда и триумф актерской воли, иначе не скажешь. Терон подписалась на проект, чтобы доказать — женщинам в экшнах место не только в роли соблазнительных див в вечерних платьях, хотя и ей она в фильме тоже успевает побыть для прикрытия (и очень напоминает в этом образе Мишель Пфайффер из «Лица со шрамом»).
Еще до выхода фильм, придуманный Терон и соавтором «Джона Уика» Дэвидом Лейтчем, окрестили «Atomic Bond» — в оппозицию подвыдохшемуся Бонду с сиротской травмой в компании лучших гаджетов и самых быстрых машин. Бюджет Лейтча меньше почти в десять раз, отчего у «Блондинки», как у агента без привилегий, нет ни автомобиля с последней выставки достижений (ей одинаково повинуются «жигули» и Audi), ни обоймы оружия — зато оторвать башку она может и шлангом, и дверью морозилки, и голыми руками.
В лучшие моменты нам подмигивает с экрана Пол Верхувен, в худшие мы видим драки из второй части «Джона Уика». Как и в недавнем боевике «Перестрелка» Бена Уитли, «Взрывная блондинка» готова признать, что удары остаются на теле шрамами, а руки и ноги в синяках и гематомах гремят после драки, как у стариков, — снисходительное fuck в исполнении Терон будут сопровождать хруст шеи и взгляд в пустоту очень заколебавшегося человека. Все, кто помнит недооцененный «Нокаут» Стивена Содерберга, где всесильная Джина Карано (тоже делавшая трюки самостоятельно) в одиночку справлялась с десятками предателей, оценят, как Шарлиз Терон проживает каждый синяк и ссадину на наших глазах.
Лейтч изящно продает целевой аудитории примерную дату ее же рождения — и если от танцующих с бенгальскими огнями берлинцев или панков, качающих головами под хип-хоп в подземке, скорее неловко, то саундтрек стоит признать и оценить: нам нужно больше драк под Джорджа Майкла и особенно под Владимира Высоцкого. Прокат «Взрывной блондинки» в России вообще особенное удовольствие по сравнению с показом где-нибудь в Америке или Западной Европе: все еще неправдоподобные реплики на русском «Забака капиталистическая» с балканским акцентом или «Хачу список» с интонациями из «Мимино» — и лежачий зал в принципе гарантирован. Вся русская сюжетная линия легко составит конкуренцию матерящимся по-русски Шварценеггеру, Сигалу, Лето и Касселю — и к финальным «Коням привередливым» зрители оказываются совершенно разогреты. Прочая же сюжетная чехарда не только необязательна, но и инфантильна: по мастерству работы с историей Лейтч и сценарист «300 спартанцев» вместе и наполовину не Иэн Флеминг. Особенно это чувствуется, когда допрос в настоящем времени сбивает градус прошлых подвигов, а Тилю Швайгеру, Софии Бутелле и Тоби Джонсу с Джоном Гудманом вручают симпатичные, но проходные роли: звать каждого из них на несколько реплик — какой-то обидный перерасход.
Когда все драки пережиты, а хиты дискотеки 80-х сыграны, остается признать, что у приятного летнего экшна вообще нет второго слоя — если не считать лозунгом мелькающий в берлинском клубе постер «Все, чего ты хочешь, находится по ту сторону страха» и прекрасную шутку про взгляд свободного человека. И в целом это совсем не беда, если бы «Взрывных блондинок» снимали по двадцать в год, а мы потом ранжировали бы их как толковые, глупые и очень глупые. Но, когда до большого экрана добирается три-четыре таких истории, хочется, чтобы они были изящнее и умнее, оставаясь телесными, смешными и заразительно энергичными.
