«Не только Леонардо, но и народные почеркушки»: как искусствовед восстановила Дом со львом

Дом со львом обнаружили в 2009 году студенты Саратовского университета. Они случайно на него наткнулись, когда проходили практику в деревне Поповка: собирали фольклорные мотивы у деревенских бабушек. Дом уже тогда был никому не нужен, его собирались раскатать на баню. Я совершенно случайно узнала о нем, когда была на конференции в Саратове, и поняла, что мы имеем дело с редчайшим, пока единственным подобным памятником деревянного зодчества, который надо спасать. Потомки людей, которые раньше там жили, совсем за дом не держались и согласились продать его за 80 тысяч рублей. Собрать документы мне помогла глава местной администрации, она как‑то на удивление быстро откликнулась на мою просьбу, и в 2011 году мне удалось выкупить Дом.

Мы долгое время пытались найти информацию о предыдущих владельцах, но так особо и не продвинулись в этом. Знаем, что первых хозяев Дома раскулачили до 1933 года, а потом там жила какая‑то семья. Думаю, больше мы ничего о них не узнаем, как и о миллионах других людей, которые были репрессированы.

Меня все время останавливал вопрос: «Кто я такая, чтобы непонятно на что просить денег?» Но нельзя было ждать, пока Дом рухнет, поэтому мы подали заявку в фонд Варламова «Внимание», провели краудфандинговый сбор на Planeta.ru и получили президентский грант — сейчас завершается как раз его реализация. Всего получилось собрать около трех с половиной миллионов — они ушли на реставрацию. Потом мы получили еще грант фонда Потанина и фонда Тимченко — на них мы построили культурный центр.

К счастью (хотя скорее все-таки к сожалению), такие инициативы у нас еще настолько немногочисленны, что даже наше старание получило всестороннюю поддержку. Естественно, если бы таких энтузиастов было больше и они бы делали свою работу лучше, нас бы задвинули и денег не дали. Но поскольку их пока нет, нам это только на руку.

Реставрация длилась почти полтора года, с лета 2018-го. Нам помогала талантливая команда, которая работала над реставрацией резного терема в Асташово. В каком‑то плане наш проект оказался даже сложнее асташовского. «Их» терем был сначала разобран, потом перевезен в ближайший город Кириллов, отреставрирован там и снова собран уже в Асташово. К сожалению, в нашем случае это было невозможно, потому что живопись в Доме находится прямо на внутренних досках и при разборе могла быть утрачена.

Мы использовали систему лифтинга: это когда снаружи делается поддерживающий каркас типа лесов, на нем все висит, и в это время можно менять фундамент и прогнившие доски. Новый фундамент мы делали из девятиметровых елей, которые везли из Вологды.

Просто подновить Дом можно было гораздо за меньшие деньги и меньшее время, но мы хотели сделать все так, как условно делал бы мастер в прошлом веке, — на это ушло много часов ручного труда. Для нас важнейшей задачей было сохранить ощущение подлинности — мы работаем на вечность.

Своей работой мы очень гордимся, потому что случай Дома со львом — один из редчайших примеров научной реставрации деревянного здания, тем более что это не государственный заказ, а частная инициатива.

В Доме со львом две комнаты, обе они расписаны. В одной изображены евангелисты: лев, ангел, орел и бык, которого мы пока не раскрываем. Это очень долгоиграющая и дорогостоящая история, которая пока у меня не в приоритете. Также есть херувим, святой Георгий Победоносец и женщина, поливающая кадку. В другой комнате всякие растения и пастух, который гонит гусей.

Мы не знаем, выполнил ли росписи один человек или это была артель, потому что живопись в комнатах немного различается. Где‑то это наивное народное искусство, а вот профиль пастуха, например, прорисован очень тонко и художественно. Местные убеждены, что над Домом работал тот же мастер, что и над деревенской церковью. Я, однако, видела эти росписи (до того, как церковь решили «отреставрировать» и закрасили все белой красочкой) и могу сказать, что они совершенно не похожи.

Росписи датируются примерно 1905–1914 годами. Есть предположение, что наш мастер пришел из старообрядческих монастырей под Хвалынском, откуда происходили и учителя Петрова-Водкина. По росписям его можно заключить, что был он человек интересный, очень свободный, даже в какой‑то мере раскачивающий лодку. Он, например, изобразил ангела в виде женщины, быка в виде коровы (корова потому что гораздо ближе к крестьянину, чем бык: она молоко дает и в целом нужнее в хозяйстве) и вообще создал такие росписи, которые не вписываются в канон. Он был, судя по всему, очень веселый, а еще грамотный, потому что к двум картинам есть подписи: «Чудо Георгия о змие» и «Херувим».

Дом со львом — уникальный пример крестьянского искусства прошлого века. Это поразительно, что такие древние росписи дошли до нас в отличном состоянии. Более того, студенты нашли Дом очень вовремя. Наивное искусство, народная икона сейчас становятся очень популярными — Евгений Ройзман в Екатеринбурге целый музей открыл.

Для уборки и мелких работ мы организовывали (и продолжаем организовывать) волонтерские лагеря. Их было штук двадцать: больше из Москвы, меньше из Саратова, местных не было практически совсем. Поскольку у меня большой опыт работы с деревней в разных ее проявлениях, меня ничего не удивило. Я и не ожидала, что местные ломанутся мне помогать. Кому нужно свое старое барахло? Это не про то, что в Хвалынске какие‑то особенные люди, это в целом про наш народ. Варламов через пост пишет о том, что мы не бережем наши памятники и нашу историю, и это правда.

В целом у нас получилось наладить контакт с местными, мы особо к ним не приставали. Мы ни к кому домой не приходили и не говорили: «Привет, ребята, а что же вы не сохраняете свой памятник?» В таком случае они бы первым делом сожгли этот Дом, чтобы им всякие приезжие не указывали, что делать. Вот Фарбер приехал в Тверскую деревню, стал пытаться людей в светлое будущее вести (художественными методами, замечу), а его за это утолкали в тюрьму. Потому что он начал их учить, а у меня такой задачи не было, вот на нас с вилами и не набросились.

Постепенно местные стали сами приходить, смотреть, чем мы занимаемся. Мы для них устраивали разные мероприятия, взаимодействовали с местной школой. Переломным моментом стала наша экскурсионная поездка в Германию в 2015 году, которую мы организовали для детей и их учителей. Это был, конечно, восторг. Несмотря на то, что они современные ребята, много знают, изучают немецкий, они все равно дети из села, для которых ежедневная рутина — это доение коровы. Ни интернета нет, ничего. Многие из них в Саратове-то не бывали, поэтому для них съездить в Германию было примерно как на Марс слетать. Сейчас мы готовим еще одну поездку в Великобританию: это и для нас огромное удовольствие, и к проекту лояльность повышает.

Попасть в Дом можно как самостоятельно, так и с экскурсией: саратовские энтузиасты часто организовывают разные авторские туры, ближайший будет уже 3 января 2020 года. У нас бесплатный музей принципиально — приезжайте, когда угодно, можно даже меня не спрашивать (ну разве что узнать, где ключи лежат). Некоторые знают телефон смотрителя или директора школы, связываются с ними. Экскурсию (и по-русски, и по-немецки) могут провести местные школьники, если у них в это время нет экзаменов. Иногда они выступают в Доме со своим ансамблем.

Прелесть Дома со львом в том, что мы не связаны никакими нормативами. Это просто мой дом, куда я приглашаю всех гостей. Мы не зарегистрированы как музей и не планируем этого делать: потому что как платить налоги, если ты не берешь с посетителей деньги?

Часто визит к нам связывают с посещением Хвалынска (25 км от Поповки). Это отличный горнолыжный курорт: зимой там вообще сказка, а летом постоянно функционирующие термальные бассейны. Вполне себе европейский сервис. Есть картинная галерея Петрова-Водкина, который родом из Хвалынска. Есть потрясающий национальный парк с реликтовыми соснами. Вообще, Хвалынск — очень интересный и красивый город на Волге, старообрядческо-татарский. Не последнее в туристическом плане место. На новогодние праздники тут чуть ли не 50 тысяч туристов: к их приезду в городе даже начинает работать служба доставки пиццы и суши.

В Поповке так людно не бывает: вы вряд ли встретите здесь толпу японцев с фотоаппаратами. С другой стороны, мы и не преследуем такой цели. Мы не нацелены на развитие Дома как исключительно туристического места, это больше созерцательно-научно-культурный проект. Тот факт, что у нас не веселят, не обещают балалайку, выпивку и женщин, для многих привлекательности убавляет. Но, к счастью, есть очень много людей, которые готовы проделать огромный путь, чтобы просто посмотреть на нарисованного льва, потому что это подпитывает их душу.