Герои нашего времени, которые спасают мир: «Не вините Бога, это люди злые»

Этих людей разделяют тысячи километров, у всех разное происхождение, самому молодому 34, самому взрослому за 60. Объединяет их то, что на протяжении многих лет они спасают тысячи жизней и при этом рискуют своей. Миссионер из Бурунди, американский врач из Судана, священник из ЦАР и правозащитница из Пакистана — все четверо считаются важными гуманитарными деятелями в своих странах. В 101-ю годовщину геноцида армян в Ереване каждый из них получил премию Aurora Prize «За исключительный вклад в дело сохранения человеческих жизней и продвижения идей гуманизма».

Хоть и основали Aurora Prize армяне в рамках 100 Lives — проекта благотворительного фонда «Инициативы развития Армении», ее нельзя назвать чисто армянской. Как подчеркивают организаторы, вручают премию «от лица всех выживших во время геноцида армян и в знак благодарности их спасителям». От истории одного геноцида к современным спасителям тысяч жизней по всему миру — главный посыл Aurora Prize.

Aurora Prize, по словам одного из учредителей, — это не только премия, но и своего рода платформа для встреч гуманитарных деятелей и государственных лиц, которые могут обсудить здесь самые острые проблемы. «Важно было создать эту премию именно сейчас — в период серьезных гуманитарных кризисов, которые усиливаются в разных регионах: от Европы до Ближнего Востока и Африки», — отмечает основатель Aurora Prize бизнесмен Рубен Варданян.
Любой человек из любой точки мира имеет возможность номинировать героя, который, на его взгляд, достоин премии. Заслуги тех, кто наберет наибольшее количество голосов, будут оцениваться отборочной комиссией. В нее входят лауреаты Нобелевской премии мира Эли Визель, Оскар Ариас, Ширин Эбади и Лейма Гбови, экс-президент Ирландии Мэри Робинсон, правозащитница Хина Джилани, бывший министр иностранных дел Австралии, почетный президент Международной кризисной группы Гарет Эванс, президент Корпорации Карнеги в Нью-Йорке Вартан Григорян и киноактер Джордж Клуни. Многие считают, что голливудскую звезду пригласили в этот проект ради раскрутки самой премии, и мало кто знает, что Клуни всерьез занимается еще и гуманитарными проблемами. Несколько лет назад он учредил негосударственную организацию Not on Our Watch, где работает вместе с актерами Мэттом Деймоном, Брэдом Питтом и другими коллегами по киноиндустрии. Not on Our Watch расследует механизмы финансирования геноцидов и этнических чисток в странах Африки, Ближнего Востока и других регионах. Именно эти темы и стали главными в рамках церемонии вручения Aurora Prize.

Финалистов премии отобрали еще несколько месяцев назад, а 24 апреля их наградили и назвали имя лауреата премии. Священник Бернар Кинви, правозащитница Седа Гулам Фатима и доктор Том Катена получили гранты в размере $25 тыс. Лауреатом стала миссионер из Бурунди Маргерит Баранкитс. Помимо награды в $100 тыс. учредители дали ей возможность разделить $1 млн. между тремя благотворительными организациями, вдохновившими ее на гуманитарную деятельность. «Эти люди всегда искали источники финансирования для своей работы. А теперь они сами впервые смогут кому-то дать деньги», — говорит Рубен Варданян.

Эта женщина спасла от гибели 30 тыс. детей. Ее жизнь перевернулась в 1993-м, в разгар гражданской войны в Бурунди. Тогда ее соплеменники тутси массово убивали представителей народности хуту. Однажды на территорию католической епархии, где она служила, ворвались вооруженные люди и казнили десятки людей. Маргерит не смогла защитить всех хуту, которых она прятала в церкви. Ее избили, связали и заставили смотреть, как сжигают и расчленяют ее ближайших соседей. Все, что она смогла сделать тогда, это заплатить выкуп за 25 детей хуту. После этого события она начала свою работу по спасению детей и беженцев. Маргерит Баранкитс создала организацию «Дом Шалом», которая предоставляет убежище сиротам из Бурунди любого этнического происхождения, а в 2008 году открыла больницу REMA, где на сегодняшний день медицинскую помощь получили более 80 тыс. пациентов.

В годы войны Маргерит, рискуя жизнью, ездила по деревням и среди сотен погибших искала детей, которым удалось выжить. В одну из таких поездок она увидела женщину, которая погибла от взрыва гранаты. К ее спине был привязан четырехмесячный ребенок. Он был серьезно ранен, и его лицо было изуродовано от удара о землю. Маргерит советовали оставить младенца, но она забрала его. Сегодня ему 18 лет. «Если человеку свойственно чувство собственного достоинства, если он полон сострадания и любви, то ничто не может ни напугать, ни остановить его, — объясняет она. — Любовь остановить невозможно. Это не под силу ни армиям, ни ненависти, ни репрессиям, ни голоду — ничему».

В прошлом году Маргерит пришлось самой стать беженкой. Она покинула Бурунди из-за угроз и гонений со стороны правительства и уехала в соседнюю Руанду. Она рассказывает, что ее родина снова на грани катастрофы: массовые убийства продолжаются, а за последние 12 месяцев около 250 тыс. ее земляков бежали из страны. Но мировое сообщество, на ее взгляд, пока не реагирует на события в Бурунди должным образом. «Президент боится меня, потому что я его не боюсь, — признается Маргерит. — Именно у нас — женщин — есть любовь в глазах и надежда, которой мы окружаем. Если кто-то хочет уничтожить мир, то он должен уничтожить женщин. Но никто не сможет сделать этого. Как бы ни старался».

Скромный, стеснительный парень Бернар Кинви — католический священник, медбрат и социальный работник. Для тысяч людей, ставших жертвами вооруженного конфликта, он просто спаситель.

Бернар принял духовный сан 15 лет назад, сразу после смерти своего отца и сестер. Молодой человек дал клятву служить больным даже при высоких рисках и угрозе собственной жизни. В 2010 году Бернар Кинви уехал из Того в Центрально-Африканскую Республику (ЦАР), небольшой город Боссемптель, и возглавил там католическую миссию, при которой были открыты школа, церковь и больница имени папы римского Иоанна Павла II. Вскоре в ЦАР началась гражданская война, главными противостоящими сторонами которой стали мусульманская повстанческая группировка «Селека» и христианские вооруженные формирования «Антибалака». Волна этнических и религиозных чисток накрыла практически всю страну. За первые несколько месяцев с начала конфликта погибли тысячи человек, за три года около полумиллиона бежали из региона. «Многие люди говорят «Это божья кара!» — делится отец Кинви. — Но не вините Бога, это люди злые, Бог не имеет ничего общего с ним».

Бернар ни на секунду не задумывался, чью сторону принимать или чьи интересы защищать в этом хаосе: он помогал всем, давая убежище и оказывая медпомощь как мусульманам, так и христианам.

Больница, возглавляемая отцом Кинви, в радиусе 150 километров фактически единственная. В дни ожесточенных боев Бернар и его помощники лично привозили сюда раненных, помогали перебраться на территорию католической миссии всех, чья жизнь была под угрозой, и хоронили погибших. «Быть священником не значит просто давать благословения. Самое важное — это стоять за тех, кто потерял все», — подчеркивает он. Бернар вспоминает, как однажды после очередного призыва «Убивать мусульман!» в городе началась массовая резня. Только спустя 5 часов после бойни он смог выйти на улицу, чтобы помочь раненным. «Их было десятки, они лежали везде, — рассказывает священник. — Транспорт нашей миссии к тому моменту уже угнали. Мы только могли класть раненных на носилки или перевозить их на тележках. Члены «Антибалака» (христианские вооруженные формирования) пытались добить тех, кому мы хотели помочь, и тогда я сказал им: «Сначала вы должны убить нас». Бернару постоянно угрожают представители противоборствующих сторон за то, что он спасает всех, не деля на своих и чужих. Даже среди пациентов его больницы находятся те, кто обещает ему расправу. «Мы никогда не принимали никакого конкретного решения помогать мусульманам, — объясняет отец Кинви. — Просто наша миссия состоит в том, чтобы защитить самых слабых и наиболее уязвимых». За несколько лет Бернар и его близкие вылечили и укрыли в стенах школы, церкви и больницы более 2 тыс. человек и помогли сотням покинуть страну.

За свою жизнь 55-летней пакистанке Седе Гулам Фатиме удалось пережить десятки покушений. За ней охотилась мафия — в нее стреляли не один раз, ее с супругом избивали на улице на глазах у министерских чиновников, ее брат в результате нападения неизвестных стал инвалидом. Вот уже 30 лет Седа спасает людей от кабального рабства в Пакистане, борясь с преступными механизмами огромной индустрии и этим наживая себе врагов не только в лице владельцев крупного бизнеса, но и государства. «Я всю свою жизнь борюсь, и всю жизнь мне угрожают. Но кому-то же надо всем этим заниматься, — признается Седа. — Это даже не выбор — другого выхода у меня просто не было, когда я увидела эту беспросветность, беспомощность тысяч людей, жалкое состояние безвинных женщин и детей».

Долговое рабство в Пакистане особенно распространено в одной из крупнейших сфер — кирпичном производстве. Многие занимают деньги у бизнесменов, а потом семьями с маленькими детьми уходят работать на их частные фабрики, буквально попадая в кабалу. Без соблюдения закона, без минимальной зарплаты, в опасных условиях, по 20 часов в день трудятся, по разным оценкам, от 2 до 4,5 млн людей, которые часто подвергаются жестокому обращению. Слишком высокие ставки не дают рабочим выплатить задолженность, что заставляет их заниматься принудительным трудом всю жизнь. Из долговой ямы практически невозможно вылезти. Чтобы откупиться, рабам зачастую приходится продавать свои почки. «Я занимаюсь самыми обездоленными. Каждую третью девочку домогается хозяин, многие становятся жертвами изнасилования, — говорит Седа. — Я хочу освободить их, хочу освободить всех детей. Я хочу дать им образование, чтобы они сами распоряжались своей жизнью. Такая у меня мечта».

За долгие годы правозащитной деятельности ей удалось освободить из рабства более 80 тыс. человек, в том числе почти 21 тыс. детей. Сама Седа считает, что это капля в море и что надо добиваться системных изменений — не только в одной отрасли или стране, но и во всем азиатском регионе. «Индия, Китай и Пакистан — три ядерные державы, которые тратят огромные деньги на оборонный комплекс. И эти страны занимают первые строчки в рейтинге рабского труда, — возмущается она. — Когда деньги не идут в народ, люди вынуждены идти на нечеловеческие условия труда. Надо обращать внимание на соцобеспечение, а не на оружие».

Помимо прочего, Седа занимается политпросветом. «Мы делаем все, чтобы люди не голосовали за угнетателей и участвовали не только как избиратели, но и как кандидаты. Мы хотим изменить систему вместе с ними, — рассказывает она. — У меня есть мысли пойти в политику, но только если это будет реальная политика, где будут участвовать люди снизу».

Доктор Том Катена не смог приехать в Ереван на вручение премии Aurora Prize. Иначе кто будет принимать сотни больных и раненных в Нубийских горах в Судане, где уже пятый год продолжается гражданская война. Сотрудник больницы Mother of Mercy, американец Том Катена — единственный постоянно работающий врач в регионе с населением более 750 тыс. человек. Единственный на 750 тысяч. О Катене стало широко известно после серии публикаций в западных СМИ, а также после того, как журнал Time назвал его одним из 100 самых влиятельных людей 2015 года.

После окончания медицинского факультета престижного американского Университета Дьюка он мог рассчитывать на работу в лучших центрах мира. Но Катена после учебы отправился в Гайану и Гондурас. В 1999 году Катена уехал работать в Кению. В Южный Судан он попал в 2007 году. «У меня, конечно же, религиозная мотивация, — объясняет Катена в одном из своих редких интервью (Foreign Policy). — Я всегда видел себя в миссии по спасению бедных. Я не могу помогать на расстоянии — я хочу по-настоящему войти в эту реальность». Реальность доктора — это работать каждый день, порой по 20 часов, без выходных и долгих перерывов почти в полевых условиях. Без современного медицинского оборудования, зачастую без электричества, телефонной связи и проточной воды он принимает роды, помогает онкобольным и лечит ранения, полученные во время боевых действий. Небольшая больница на 435 коек всегда переполнена пациентами. Том Катена не покидает госпиталь даже во время авиаударов. «Бывают дни, когда немного легче, чем в предыдущие, — делится врач. — Но что бы тут страшного ни произошло, я держу в голове главную идею: мы здесь для того, чтобы служить людям. И тогда мне становится легче».

Доктору неоднократно предлагали покинуть горячую точку и вернуться в США — он отказался. «Мой план, — объясняет Катена, — добиться стабильного медицинского обслуживания в этом месте». На вопрос, боялся ли когда-нибудь Катена за свою жизнь, доктор отвечает: «Да, были времена, когда я думал, что, возможно, конец уже приблизился. Но всему свое время, я не зацикливаюсь на этом. Просто позвольте мне делать то, что я могу, пока я еще здесь — на этой земле».