CPO SberEntertainment
Садишься писать статью про закрытие клуба, а в итоге все равно выходит текст о самом себе, как ни крути. Меня зовут Денис, мне 40 лет, и я тусовался в «Пропаганде» с начала нулевых. В те годы я профессионально занимался клубами, и, когда впервые туда попал, мой интерес был не только и не столько рекреационным — хотел подсмотреть все их секреты.
Если вы хоть раз были в «Пропаганде» в дни вечеринок в районе одиннадцати часов, когда ресторан превращался в клуб, то знаете, насколько это завораживающее зрелище. На ваших глазах буквально за пять минут кафе с идеальным сервисом и качеством блюд превращалось в клубное пространство: столы складывались, как конструктор, и исчезали, из ниоткуда вырастал диджейский стол, с потолка опускались колонки, зеркальный шар, лучи света. Все это выглядело как магия.
Вчера я съел последние в своей жизни легендарные салат «Цезарь» и семгу по-пропагандски. Это был воскресный вечер, переходящий в ночь, ресторанно-клубная метаморфоза спустя 20 с лишним лет по-прежнему производила впечатление чуда — и явно не только на меня: посетители снимали работу сотрудников на телефоны на память. Сказать, что было грустно — не то слово.
Еще более невероятным оказалось разовое прощальное возвращение легендарной воскресной тематической вечеринки China Town — об этом, как мне кажется, по очевидным причинам никто и мечтать не мог. По крайней мере, для меня это было большим сюрпризом. Из посетителей я был в числе самых, не побоюсь этого слова, молодых, и, к сожалению, люди, которых я встретил на танцполе, — это та публика, которую мы больше никогда и нигде не увидим. Закрытие «Пропаганды» в этом смысле — реквием по той настоящей клубной культуре.
Не знаю, были ли в вашей жизни такие места, как «Мио-кафе», «Апельсин», «Икра», Fabrique, позже появившиеся «Солянка» и «Симачев». За выходные нужно было побывать везде. Клубы были социальным институтом: в них мы знакомились, встречались, влюблялись, женились. Китай-город — местом силы: «Пропаганда», «Кризис жанра», «Люди как люди», «Китайский летчик», «Солянка». Потоки молодых и не очень людей перемещались от места к месту с раннего вечера до позднего утра. Это был ритуал, который я постарался вчера воссоздать, чем, конечно, только усилил и без того зашкаливающую рефлексию.
Как совсем не коренного москвича, меня, конечно, всегда завораживала идея круглосуточных мест: когда ты не только можешь прийти и зависнуть (даже в одиночестве), но сама потенциальная возможность в любой момент так поступить превращала существование такого заведения в новую степень свободы и делала город по-настоящему неспящим.
Забавно, что буквально пару месяцев назад я подумал, как же круто было бы жить в доме, прилегающем к «Пропаганде»: ходить туда кофе пить по утрам, вечером ужинать, кайф. И тут новость: открытый в 1997 году клуб «Пропаганда» объявил о скором закрытии: в воскресенье, 27 июля 2024 года, «Пропка» будет работать последний день. И вот я жую салат с щемящим в груди ощущением надвигающейся пустоты. Безусловно стоит признать, что от года к году «Пропаганда» из модного клуба превращалась в культовый, из культового — в легендарный, из легендарного — в «островок стабильности».
Вернемся к «Цезарю». В чем, собственно, прикол с этим салатом? Для неискушенной публики «Цезарь» в «Пропаганде» был таким, каким он на самом деле должен быть по канону, или, как тогда было модно говорить, правильным. Остальную еду я всегда воспринимал как дополнение. Не знаю, стоит ли всерьез обсуждать качество стейка или рыбы, могу только сказать, что теперь, когда есть с чем сравнивать, я как минимум раз в месяц возвращался в «Пропаганду» на ужин.
И, наконец, самое главное. Секретным ингредиентом в «Цезаре» была натертая селедка. Если честно, я до сих пор не уверен, было ли это решение принято из‑за нехватки анчоусов или специально, но по факту салат получался топовый и навсегда останется для меня лучшим в жизни.
