«В «Даблби» мы не смотрим на лица и гостеприимны со всеми, хотя ваш случай исключительный. Я бы рассказала, как мы работаем с ингредиентами, а особенно про наши эксперименты на плантациях. Как обучаем фермеров собирать и обрабатывать кофе, как следим за ягодами и какой сложный путь проходит кофе, прежде чем оказаться в чашке».
О чем спросила бы: «Безусловно, сначала я бы спросила, какие кофейные предпочтения есть: с молоком или без, сладкий — несладкий. Большинству гостей для первого знакомства с нами я предлагаю лавандовый раф».
«К нам часто заходят политики, бизнесмены — слушают концерты, ужинают или перекусывают. Общаются. Не вижу причин показывать президенту что-то принципиально отличающееся от того, что видят обычные посетители. У нас нет различий в обслуживании гостей, и это устраивает многих успешных людей, которые нас посещают».
О чем спросил бы: «Какой прожарки стейк он предпочитает».
«Если бы Путин зашел в нашу парикмахерскую, то администратор бы сначала потерял дар речи. Все-таки не каждый день к нам заходят главы государств, да еще и с охраной. Потом откашлялся бы и сказал: «Добрый день, вы к нам по записи на стрижку?» А Путин в ответ: «Да, я записался на 12. На имя Владимир». Ну дальше — чай и кофе, угостили бы охрану, Путина бы отвели в зал к мастеру. Мастер понервничал бы, конечно, но все-таки узнал бы пожелания клиента. Завязался бы разговор — сначала про погоду, а затем, как это обычно бывает, обсудили бы последний отпуск, поговорили бы про путешествия, перешли бы на футбол — скоро же чемпионат, да и вообще вечная тема. В конце мастер облегченно улыбнулся бы, сделал фото с клиентом на память — ну для инстаграма парикмахерской».
«Мы не разделяем клиентов по каким-либо критериям, всех стараемся обслужить максимально профессионально и вежливо. Пока в мастерской не предусмотрена система скидок и для всех действует 100%-ная предоплата. Так же, как и всем клиентам, мы бы предложили президенту присесть и подождать своей очереди. Наверное, это не оригинальный ответ, но это наши принципы».
О чем спросил бы: «Задал бы стандартные вопросы, которые мы задаем всем клиентам. Впервые ли пользуетесь нашими услугами? Как о нас узнали? А также посоветовали бы попробовать оформить заказ на наши услуги онлайн для экономии времени».
«Ну я легко могу себе представить, как президент робко входит в наш бар, устраивается за стойкой и со словами «А вас не так просто найти» начинает изучать карту разливного пива. Спустя несколько секунд его взгляд останавливается на русском имперском стауте, и он просит бармена Женю налить ему пиво. Обязательно в бокал Rastal TeKu
Rastal TeKuБокал немецкой компании Rastal, созданный специально для подачи крафтового пива — не пить же из граненого стакана.
Донимать президента разговорами о внешней политике и возможной легализации каннабиоидных растений Женя не станет, ведь президент пришел отдохнуть от дел, о чем свидетельствует его вытянутый на локтях выходной свитшот с надписью «Спаси и сохрани».
Что спросил бы: «Единственное, о чем мы поинтересуемся перед его уходом, так это какой российский двойной IPA он предпочитает. Ведь этот вопрос мы уже трижды задаем ему во время ежегодных прямых линий. Но и в этот раз он оставит нас без ответа. Лишь улыбнется на прощание».
«Солнечным утром одного прекрасного дня заходит в Leform Владимир Путин. Настроение у него, как всегда, великолепное. Осматривается он по сторонам и говорит: «Как же бесподобно красиво здесь!» Я, встречая его с самого входа, приветствую и обращаюсь: «Здравствуйте, Владимир Владимирович, рад вас видеть в самый лучший день моей жизни! Чем могу быть полезен вам?» — «Лучший день? — спрашивает он. — Чем же он лучший?» — «Так повелось, — отвечаю я, — что у нас в Leform каждый день лучший, так как никакие другие нас попросту не интересуют».
«Что же, позволю себе согласиться с вами, — говорит Владимир Владимирович и добавляет: Потому что к вам я зашел именно по схожей причине: круг моих близких бесконечно расширяется и уже становится размером со всю Россию. И вот я задумал приобрести огромный стол, которыми славится ваш магазин, чтобы я мог собрать всех своих близких за этот стол и мы могли бы отпраздновать день наших совместных побед». — «Какая волшебная мысль», — воскликцаю я и предлагаю на выбор столы самых невероятных размеров и необычайных красот.
Его взгляд останавливается на великолепном столе-исполине из древесины индонезийского суара. Я понимаю: выбор сделан. «Это он, — говорит негромко Путин и спрашивает: Где тут у вас касса?» — «Да», — отвечаю я и тоже замечаю: это действительно он. Я провожаю Владимира Владимировича к кассе. Он обсуждает детали доставки и, выпив стакан воды, через мгновение выходит на улицу по направлению к своему авто, довольный покупкой и счастливый от ощущения удачного дня длиною в жизнь».
«Я бы просто ему маленький капуч с печенькой сварила бы — и все. Мне все равно, кто пьет у меня кофе. Я для всех одинаково вкусно делаю и рассказываю про кофе, если есть время и интерес».
Что спросила бы: «Вам сахар нужен или сироп агавы?»
«Мы были бы крайне почтены, если бы Владимир Владимирович решился прийти к нам в гости. Мы постоянно экспериментируем с разными форматами меню и концепциями ужинов. Например, мы готовим по рецептам народов России, современных художников, блюда из популярных фильмов и литературных произведений. И как раз планировали устроить ужин, который бы включал любимые блюда президента России. Там будут присутствовать салатик, рыбка, кефирчик. Как и господин Путин, мы предпочитаем локальные продукты и простую и полезную для здоровья еду. Нам совсем не стыдно будет угостить В.В. нашими домашними чуду со шпинатом и творогом, а еще — его любимым зеленым чаем.
Обязательно проводим господина Путина в уборную посмотреть на инсталляцию Ивана Горшкова и покажем портрет Филиппа Киркорова на бархате в исполнении Кати Грановой. Тут-то и появится тема для разговора: узнаем у Владимира Владимировича, пришелся ли ему по вкусу юбилейный концерт несравненного Филиппа. А заодно расскажем про наши вечеринки с русской попсой — без лишних непотребных деталей, конечно. В общем, будем вести себя крайне прилично».
«У нас на званых ужинах бывали знаменитые режиссеры и школьные учителя, домохозяйки и модные дизайнеры, настоящий посол США и люди, о профессиях которых мы ничего не знали. И мы надеемся, что все они не заметили разницы в отношении к себе, а от их присутствия атмосфера за столом никак не поменялась. Мы так стараемся уже пять лет не говорить за столом о политике и религии, пропагандируем то, что все мы равны, и всегда можем найти точки пересечения и темы для беседы, и если к нам придет Путин, мы сделаем все возможное, чтобы не было никакого особого отношения. Впрочем, это, конечно, вряд ли возможно, ведь тогда, наверное, половину нашего стола займут сотрудники ФСО».
Что спросили бы: «Вам было вкусно?»
«Мы бы Путину показали то, что показываем всем, — как на территории заброшенной фабрики можно делать совершенно другие вещи. Раньше же здесь производили флаконы и прочие изделия из стекла, а теперь тут так называемый креативный кластер, который является площадкой для множества небольших компаний, совершенно со стеклом не связанных. И поскольку государство наше поддерживает малый бизнес, то вот «Флакон» нам не стыдно было бы показать в качестве примера места, где малому бизнесу хорошо, удобно, интересно. Мы бы показали ему нестандартные вещи, которые у нас есть: арт-объекты, граффити, крыши. Провели бы к нашему небольшому бассейну, показали оставшиеся от старого «Флакона» исторические штуки из стекла.
Говорили бы с ним о нашем слогане «Творите, что хотите» — мы предлагаем людям делать то, что им самим важно и интересно, если это не наркотики, не религия, не оружие и не политика. На «Флаконе» мы согласовываем с арендаторами — точнее, мы их называем жителями — только строительные, пожарные и санитарно-эпидемиологические нормы. Ну и какие-то элементарные правила общежития: не включать громкую музыку, скажем, если это мешает соседям. Остальное все оставлено на усмотрение жителей. И нам кажется, что это опыт, который совсем нелишне бы учесть во всероссийском масштабе».
Что спросил бы: «Не считает ли он, что всю неэффективно используемую государством собственность — особенно площадки и здания в городах под ревитализацию — нужно передать на выгодных условиях девелоперам? И получать доход не от сдачи в аренду этой собственности непонятным компаниям, а через налоги от малого бизнеса, который будет размещаться в креативных кластерах, и от того, что вокруг этих кластеров территории преображаются и становятся привлекательней для жителей городов? Собственно, так это и происходит на «Флаконе»».
«Наверное, в контексте происходящих событий на улице Тверской, где мы находимся, более актуально было бы встретить в студии Собянина — чтобы он пробрался к нам сквозь программу «Моя улица». Если бы к нам пришел Владимир Владимирович, то мы бы обслуживали его в стандартном порядке, как и всех наших клиентов — со всем вниманием. Ну и обязательно показали бы ему наши инновации: газированную воду из кулера, суперсайклы и приложение, благодаря которому мы адаптируем нагрузку под каждого».
Что спросил бы: «Верите ли вы в малый бизнес?»