Молодые монархисты: «Мой дедушка очень любил Россию, даже магазин так назвал»

«Монархизмом я увлеклась где-то полтора года назад из-за уроков истории. Прежде всего, меня привлекла преемственность: власть в стране находится в руках подготовленного человека, а не у какой-то кухарки, севшей на трон и заявившей, что она императрица. Мне кажется, это верная форма правления, потому что исторически наш народ хочет иметь сильную правящую руку — мы живем не в свободной Америке.

Еще в пользу монархии говорит то, что в императорской России велась плодотворная работа, — это видно по реформам. Например, система судов, разработанная при Александре II, существует до сих пор. То есть делали, как говорится, на века. Конечно, еще меня привлекает эстетическая составляющая, свой шик. Хотя бабушка часто говорит, что в царской России все было не так хорошо, как кажется. По ее словам, уровень образования в нашей стране вырос только в СССР.

В обычной жизни мои убеждения проявляются разве что в спорах с друзьями. Большинство из них — либо за республику, либо коммунисты. Меня поддерживает только одна подруга; у ее родственников советская власть отобрала золотые прииски и расстреляла половину семьи. Поэтому с детства ей внушали, что Ленин — это плохо».

«Монархизм повлиял на мои музыкальные предпочтения: наравне с Thirty Seconds to Mars и Imagine Dragons я теперь слушаю классику — Глинку, Чайковского и Прокофьева. Царский гимн тоже нравится: в нем все по делу — царь, отечество, а в современном одна география. У меня дома висит портрет Николая II. Еще я коллекционирую иконы царской семьи — не подумайте, что я религиозный фанатик, мне просто это нравится. За ними специально езжу в монастыри — например, в Саввино-Сторожевском я приобрела иконку с изображением семьи Николая II, а в Новом Иерусалиме — еще две с самим императором.

Мне кажется, в российских учебниках сохранилась советская идеология. Плюс многие учителя были воспитаны в СССР — часто в их рассказах о царе чувствуется сарказм. Поэтому из учебников я беру только какие-то факты, а интересующую меня информацию изучаю в интернете. Мне нравятся тематические сообщества: «Монархия | Анклав», «Российская империя: все факты и история», «Белые княжны».

О проекте «1917. Свободная история» тоже знаю. Он неплохой, приобщает людей к истории, но в нем встречаются вырванные из контекста фразы, которые кто-то может неправильно понять. Например, дневниковая запись Николая II, которую часто упоминают: «Был хороший день, сегодня выспался». Мне не кажется, что Николай писал все, что он думал. Скорее всего, император понимал, что через какое-то время его дневник будут изучать. Я испытываю симпатию к нему из-за его сдержанности. Сейчас ни для кого не секрет, что Романовы были очень вспыльчивыми людьми, а Николай держался, несмотря на обстановку в стране, — об этом можно почитать в записках Александры Федоровны. Он был прекрасным отцом и воспитанным человеком».

«Коммунистам кажется, что монархисты — стадо овец, которое идет за царем. Но монархия еще может вернуться в Россию: история циклична. Правда, не думаю, что в ближайшее время. Романовы, которые живут в Европе, говорят, что для возрождения монархии нужна поддержка народа, а у нас еще много людей, воспитанных в СССР. Вообще, у нас есть некоторые черты монархизма, — например, авторитарная власть».

«Мое первое детское воспоминание, связанное с императорской Россией, — буклет о Романовых, который мне подарила бабушка. С него началось мое восхищение монархической идеей, а позже и дореволюционным общественным строем.

В шесть лет меня отдали на бальные танцы, что тоже способствовало развитию интереса. Думаю, мне в жизни не хватает этого бального великолепия светской жизни — фраки и смокинги, рубашки с запонками, всевозможные галстуки и бабочки, лайковые перчатки и бальные платья. В то же время я начал собирать оловянных солдатиков: во Дворце пионеров, где проходили занятия по танцам, была небольшая лавка с разными мелочами, в том числе солдатиками. Мне удалось собрать целую коллекцию офицеров, уланов и рядовых солдат в форме 1812 года.

На мою симпатию к монархии повлияла классическая литература: книги конца XIX — начала XX века, русская классика. Особенно близки произведения Чехова, Толстого и Бунина. Еще я очень люблю историю. И хотя сейчас учусь на довольно специфическом профиле — биохимическом, — меня окружают люди, увлекающиеся социологическими и гуманитарными науками».

«Моя приверженность монархическим идеям — это мое личное, то, что я бережно храню. Все, конечно, знают Наталью Поклонскую; она отражение русского монархиста. Часто ее заявления выглядят смешно, и всем понятно почему. Наверное, обидно, но часто монархисты ведут себя эпатажно. Некоторые хотят взять управление страной в руки; есть и те, кто утратил связь с реальностью, — мне за них стыдно. Ведь именно из-за таких монархистов течение связывают с чем-то комическим, относятся к нему пренебрежительно.

Из «монархических» вещей у меня еще есть небольшой портрет Николая II — просто сувенир, который я купил в лавочке в Петропавловской крепости. При этом оказалось, что продавался не сам портрет, а рамка, но было бы варварством выбросить портрет царя. Я вообще люблю старые вещи, собираю антиквариат: у меня большая коллекция царских монет и марок, открыток на целый альбом. Есть дореволюционная печатная машинка, иконы, несколько старых книг, фарфор и игрушки. В таких вещах до сих пор чувствуется прошлое; рассматривая их, я будто переношусь на сто лет назад в дорогую мне Россию.

Монархисты — обычно верующие люди. Я тоже верующий, хотя к РПЦ отношусь нейтрально. Сейчас церковь возрождается, и общество резко критикует ее огрехи — например, богатство и поддержку власти в стране. Хотя для нашей церкви это совершенно естественные вещи».

«В феврале этого года я активно следил за порталом «1917. Свободная история», читал записки Бунина — было интересно погрузиться в атмосферу столетней давности. Я ходил на выставки, посвященные Серебряному веку, слушал Рахманинова, Стравинского и Шостаковича, песни Вертинского, царский гимн и даже «Марсельезу». На фоне годовщины революции я интересуюсь жизнью Николая II. Это не значит, что я пойду с его портретом к Красной площади, — просто сочувствую ему как человеку. Николай II был уверен, что действует на благо государства, хотя впоследствии многие называли его худшим правителем. Но я считаю, что даже плохой монарх имеет право на жизнь и личное счастье. У него же это право отняли: из человека, сравнимого с Богом, Николай превратился в ничтожество, которое расстреляли. Грустная история.

В школе на уроках истории мы иногда рассуждаем, что наша страна до сих пор живет по принципу графа Уварова — «Православие, самодержавие, народность». Он чисто русский и выделяет нашу страну на фоне других государств. Мне кажется, этот тезис передается из поколения в поколение и, какая бы революция ни происходила — Февральская, Октябрьская или 1991 года, — будет жить в умах людей. Нам нужен сильный и долгоправящий лидер. Не зря у нас столько культов личности — и Сталина, и Путина. Без сильного лидера в стране наступает неудовлетворение. Не думаю, что в будущем это изменится».

«Для меня монархия — это традиции, оплот культуры и нации. Я родилась и выросла в Краснодарском крае, где живут патриотичные люди. Мой дедушка очень любил Россию, даже свой магазин так назвал. В школе тоже поддерживали патриотические настроения: перед уроками мы пели гимны страны и Кубани — такое трудно представить в Москве. Бабушка не любила советскую власть; она родилась в 1936 году, поэтому о жизни при царе знала только от своей бабушки. А вот прапрабабушка была дворянских кровей, имела поместье в Екатеринодаре, курила трубку, говорила на иностранных языках и прожила 113 лет. У меня осталась дореволюционная икона, с которой она венчалась.

Иногда я сравниваю фотографии своих родственников в царское и в советское время: на первых — люди с радостными лицами, какой-то идеей и светом в глазах; на советских чувствуется отсутствие одухотворенности».

«В школе историю преподавали поверхностно и односторонне, в учебниках было много советских штампов. Нам рассказывали об отсталости России в царское время и ужасах власти, подавлявшей народ. На истфаке МГУ я поняла, что школьные уроки были далеки от истины: Россия на начало Первой мировой войны была третьей экономикой мира. А из произведений XIX века, ясно, что крестьянам жилось хорошо: они просто не знали, как жить по-другому. Работали три дня в неделю, потом отдыхали: пили, гуляли. Царь был для них наместником Бога на земле. Конечно, когда в конце XIX века в села начали ездить представители организаций и кружков левого толка, некоторые крестьяне впитали в себя чуждую идеологию. Но далеко не все они разделяли либеральные ценности.

Революция — большая катастрофа. Все, что строилось и копилось веками, было разрушено до основания. Люди прошли ужасы Гражданской войны, голода и террора. Многим ученым и представителям интеллигенции пришлось покинуть страну. Кроме того, мы утратили главное богатство — традиции. Люди отошли от православия, перестали регистрировать браки. На смену духовным и семейным ценностям пришла пропаганда свободной жизни Александры Коллонтай и Инессы Арманд. Женщину стали воспринимать как достояние всех коммунистов, ей могли просто пользоваться. Общество развратилось — Маяковский и Брики жили втроем».

«Не могу сказать, что мне нравится, как сегодня живет молодежь. Слава богу, у нас еще не разрешили однополые браки и усыновление детей гомосексуальными парами. Вообще, сейчас многие семьи распадаются. Странно, когда люди постоянно меняют партнеров. С моим молодым человеком мы вместе уже пять лет, и он тоже монархист. И мои родители консерваторы, что проявляется даже в интерьере дома — все в стиле ампир: картины, большие рамы, бархатные шторы. А вот большинство моих друзей и знакомых — либо либералы, либо демократы. Они меня не понимают, смеются и говорят, что в императорской России было ужасно. Я не пытаюсь их переубедить. Понимаю, что многим просто внушили в детстве, что в советское время колбаса стоила дешево, а сгущенка была настоящей.

Меня никогда не привлекала демократия, потому что я считаю, что истинной демократии не существует. Политики любят прикрывать ей и громкими лозунгами совсем неблагочестивые намерения. Я считаю, что не каждый рожден быть политиком. Допустив к власти простых людей, мы получим то же, что было после революции, — когда страной управляли необразованные люди».

«У меня православная семья, но никто о политике не говорит. Я и сам ей не интересовался, пока не начал изучать историю. В монархии меня привлекает, что она неотделимая часть русской культуры. На протяжении веков в России был национальный лидер, который служил людям, а не наоборот. Так как монарх владел в стране всем, он тратил силы не на собственное обогащение, а на улучшение жизни народа — получается, не было коррупции. Второй момент касается религии: большинство жителей нашей страны исповедует православие, поэтому для них естественно, когда государством правит наместник Бога на земле. Безусловно, меня привлекла и эстетика монархической культуры.

У родителей тоже теплое отношение к Российской империи. Дело в том, что мой прапрадед Федор Илющин, будучи крестьянином, жил намного лучше, чем позже наши предки в Советском Союзе. У него была большая семья, четверо детей, он всю жизнь работал, чтобы купить земельный участок с домом и нанять помощников. Позже участвовал в Первой мировой войне. А когда началась революция, был вынужден бежать в Москву от раскулачивания и начать жизнь заново».

«Я состою в Клубе царскороссов — это объединение молодых монархистов, 16–18 лет, которое создал мой друг Антон Дьяченко больше года назад. Основная цель нашего объединения — помочь людям, интересующимся монархией, узнать больше. Для этого мы вместе ходим на исторические выставки, беседуем с опытными людьми и посещаем различные мероприятия, связанные с культурой Российской империи. Например, недавно были на выставке художника Виталия Рожкова. Он тоже монархист, поэтому многие его картины посвящены истории Российской монархии — революции, последнему государю и Гражданской войне.

Дома среди икон у меня стоит фотография канонизированного императора Николая II. К нему все монархисты испытывают особые чувства, потому что он одновременно и последний русский монарх, и святой. Еще у меня на стене висит фуражка Дроздовского полка — увлекаюсь его историей. А у рабочего стола — российский триколор.

Я очень люблю музыку, играю на фортепиано, гитаре, флейте и трубе, слушаю военные марши Российской империи — они помогают сконцентрироваться. Люблю еще фолк-рок с элементами культуры монархической России. Например, есть группа «Велес» — их творчество соединяет в себе рок и культуру времен Ивана Грозного. Сюжеты соответствующие — Иван Васильевич, опричнина и так далее. Старый гимн нравится: это даже не гимн, а молитва. Если в современном варианте просто прославляется наша страна, то в имперском — прямая просьба к Богу помочь стране и монарху»

«Мне нравятся все императоры России и вообще самодержавные правители. Но некоторые выделяются. Например, Павел I. Он симпатичен мне не столько как политик, сколько как личность. Павел был романтиком со средневековым, в хорошем смысле, складом ума. Рыцарь, который хотел сделать нашу страну высокодуховной и сплоченной. Но из-за непонимания окружающих все вышло не так, как могло бы быть. Также хочу отметить Александра III, который сумел взять Россию в ежовые рукавицы, тем самым успокоив ее. В стране не было ни бунтов, ни революционных настроений, ни войн. Кроме того, Александр заложил основу, способствующую бурному развитию империи при Николае II.

Николай — определенно один из моих любимых правителей. Как бы его ни хаяли противники, при нем Россия взошла на свой пик: экономика быстро развивалась, а население увеличилось на треть. Я долго изучал официальную статистику и с уверенностью могу сказать, что такое же интенсивное развитие в нашей стране было только при Сталине. Но если в сталинскую эпоху оно далось ценою огромных жертв, то при Николае потерь почти не было.

Разумеется, резко негативно отношусь к революции. Ее сторонники часто винят во всем власти. Говорят, что монархия себя изжила, и народ сделал то, что должен был. Я же считаю, что в случившемся виноваты простые люди, которые пошли на ужасный поступок, несмотря на хорошие условия жизни. История знает много таких примеров. Римская империя погибла, потому что прогнила большая часть ее народа. Византия — потому что ее жители забыли о культуре и нравственности. То же самое, не без иностранного спонсирования, произошло и с Российской империей.

Считаю несправедливым, что у нас каждая пятая улица названа в честь революционного деятеля. Повсюду стоят памятники противникам царского режима. И нет ничего в честь какого-нибудь белого генерала».

«Я считаю, при монархии в России было бы гораздо лучше, но вряд ли большинство со мной согласится. У нас люди мало интересуются историей, к тому же многие воспитаны советской пропагандой. Им кажется, что самодержавие было возможно только в древности. А главное — люди не готовы духовно.

В нашей стране — как и в любой другой — демократия держится на деньгах, бюрократии. При таком государственном устройстве отдельный человек может хорошо жить, а весь народ — нет. Поэтому я считаю, что власть должна опираться на любовь к своей родине и желании помочь людям».

Герои материала попросили не указывать их фамилии.