Антоха МС, Анна Наринская и другие герои «Афиши» советуют любимые места в Москве

«Мантру «Арбат — любимое место для прогулок москвичей и гостей столицы» штампуют только халтурные путеводители. Мало какая московская улица воплощает в себя столько безвкусицы, шума, обмана и хаоса. Арбат — один из первых городских опытов по благоустройству-урбанистике: пешеходную зону здесь создали еще в 1985-м. Есть знаменитая фотография, где тогдашний председатель Моссовета Борис Ельцин гуляет по Арбату с Фиделем Кастро. С тех пор здесь появились уличные музыканты, сувенирные лавки и фонарики под старину.

Но так сложилось, что я — арбатский житель, уже четвертый год живу в небольшом Калошином переулке между Арбатом и Сивцевым Вражком. Поэтому с удовольствием поделюсь любимыми и секретными местами в этих краях. Вдруг вас сюда занесет судьба или заведут силком гости столицы.

Автомобильное движение на Арбате прекращается через сто метров после Смоленской, перед этим вы пройдете здание гастронома — бывший Торгсин, где продавалась осетрина второй свежести, и знаменитый «Макдоналдс» — обратите внимание на табличку «Ресторан работает только за рубли».

Музей Александра Пушкина, который стоит прямо на Арбате, притягивает большей частью туристов из тоталитарных азиатских стран, но еще больше экспонатов «из той же эпохи» им нравится чудовищный памятник Пушкину и Гончаровой напротив. Но стоит он здесь неспроста, в этот голубой домик Пушкин въехал накануне свадьбы с Гончаровой и успел устроить мальчишник, на который собралась вся главная поэтическая тусовка — от Вяземского до Языкова. «Пушкин, завтра ты женат, холостая жизнь, прощай-ка! Обземь холостая шайка», — читал тогда Вяземский Пушкину. После свадьбы в дом на Арбате зачастили с советами и глупыми разговорами гончаровские родственники, и Пушкину там не стало житья, поэтому молодожены съехали раньше оплаченного срока аренды. Гораздо интереснее заглянуть в Музей Андрея Белого, билеты в него продаются там же, где и в основное здание.

Но главные сокровища арбатских мест хранятся в основном не в Музее Пушкина, из которого сбежал даже сам поэт, не внутри матрешек с лицом Путина и даже не в матрешках с лицом Трампа. В Кривоарбатском переулке стоит легендарный Дом архитектора-авангардиста Константина Мельникова. Чтобы дойти до него, от стены Цоя сверните в переулок и немного пройдите в тишине вверх. В сам дом довольно непросто попасть, надо записываться на экскурсию заранее и мест почти никогда нет, но мало кто знает, что вход в небольшой садик при доме открыт каждый день. Более того, там стоит небольшой серый столик и стулья. Если взять кофе и книжку или ноутбук, то в погожий день можно сидеть за этим столиком с видом на знаменитые мельниковские окна-шестиугольники хоть до вечера, гости там довольно редки, чаще это иностранцы с архитектурными путеводителями. А еще я сам нередко пишу там сценарии, так что увидимся.

Через дорогу от стены Цоя от старого Арбата к Новому уходят три переулка, все названия связаны с песками — Малый Николопесковский, Большой Николопесковский и Спасопесковский. Спасопесковский переулок ведет на Спасопесковскую площадку. На ней, собственно, и стоит церковь Спаса на Песках, запечатленная на картине Поленова «Московский дворик» и с тех пор практически не изменившаяся. На той же площадке («площадка» — это старое московское обозначение площади) стоит особняк промышленника Второва, иркутского москвича, который заработал форбсовское состояние. Особняк классический, даром что построен прямо перед Первой мировой, — в эпоху самых смелых архитектурных экспериментов. Теперь в нем знаменитая резиденция посла США. Название Spasopeskovskaya было для американцев решительно невыговариваемым, и дом получил имя Спасо-хаус, под которым живет и поныне.

В Спасо-хаусе регулярно устраиваются дипломатические приемы, но по разудалости они не идут ни в какое сравнение с самой разнузданной вечеринкой посольства США за всю историю дипотношений. Случилось она в 1935 году на приеме под обманно-лирическим названием «Весенний фестиваль». Первый посол США в СССР Уилльям Буллит происходил из аристократической филадельфийской семьи, и знал толк в веселье. Видимо, его сотрудники тоже, потому что на распоряжение посла «Sky is the limit» взяли под козырек и устроили что-то невероятное. Из Финляндии выписали джазовый оркестр, еще откуда-то — цыганский хор, на полу высадили ковер из цветов, а в Московском зоопарке арендовали сотни амадинов — тропических воробьев, диких коз и медвежонка. На приеме веселилась вся советская элита от маршала Тухачевского и Карла Радека до балерин из Большого театра и Михаила Булгакова с женой Еленой. Медвежонка напоили шампанским из соски, того вырвало на китель маршала Егорова, а под утро Тухачевский танцевал лезгинку с Ольгой Лепешинской. Вскоре после этого в черновиках Булгакова появилась глава «Великий бал у Сатаны», но тут уж причинно-следственные связи пусть каждый прочерчивает сам.

В соседнем Большом Николопесковском переулке работает Музей композитора Александра Скрябина, довольно любопытный, с экспериментальной установкой для цветомузыки, которую сам Скрябин и изобрел.

Ниже по Арбату в сторону Арбатской площади находится мой любимый магазин для спонтанных подарков. Это букинистический магазин, где можно за тысячу-две купить замечательное дореволюционное или довоенное издание. А уж массиздатом застойных лет можно разжиться и вовсе за недорого. В том же здании расположена редакция литературного журнала «Москва» — того самого, что в 1965–1966 годах храбро напечатал повесть «Мастер и Маргарита» (привет Спасо-хаусу).

Через дорогу от букинистов одно из немногих приличных арбатских заведений для того, чтобы пообедать — ресторан «Пиросмани» с очень приличными хачапури и уж совсем замечательным харчо. По вечерам летом на улице появляются столики, и можно взирать на колоритных, но беззлобных в отличие, видимо, от какой-то другой фракции, байкеров, — у них здесь точка сбора.

Дальше — чем ближе к Арбатской площади (а когда-то проект ее реконструкции с посадочной площадкой для дирижаблей готовил тот самый Константин Мельников), тем Арбат становится все более пластиковым. Учащаются сетевые заведения и магазины мобильной связи. Зато единственный приличный кофе на улице можно ухватить здесь, в «Даблби» в здании офиса «Аэрофлота» на углу с Большим Афанасьевским.

Арбат скоро закончится, и перед вами встанет легкий выбор. Спуститься вниз к несбывшимся дирижаблям, взять кофе, вернуться и посидеть во дворике дома Мельникова с купленной у букинистов книжкой или снова повернуть в переулок и раствориться в тишине, которая наступит уже через десяток шагов».

«Свой хаотичный маршрут я начинаю с Цветного бульвара, потому что учусь неподалеку. Вкусно поесть всегда можно на Центральном рынке, но лучше взять еду с собой и устроить пикник на бульваре, прямо на траве. Там всегда гуляют красивые собаки и народу немного.

После советую заглянуть в «Лавку радостей» — секонд-хенд, прибыль которого идет на благотворительность. Если настроение прогулочное, то можно дойти пешком до Чистых прудов, перейти Покровку и потанцевать с друзьями под музыку 80-х в амфитеатре на открытом воздухе».

«Я отношусь к редкому типу москвичей, которые живут там, где родились. То есть не совсем, но почти — я живу в доме, соседнем с тем, в котором родилась. До того как я пошла в школу, моя семья жила на сеновале при особняке Салтыковых. Сам особняк — это так называемый «Дом с портиком» (Мясницкая, 13). В 90-е там был довольно буйный клуб «13» с костюмированными балами, отдаленно напоминающими радения из фильма «С широко закрытыми глазами». А за ним во дворе (это один из самых разветвленных проходных дворов Москвы, в нем легко можно заблудиться) есть двухэтажный домик — сеновал, который в советское время переделали в коммуналки. Собственно, коммуналок было две — на первом этаже и на втором. Мы жили на втором. Поразительно, что этот неказистый домик сохранился — сейчас там какая-то поликлиника.

Теперь я живу на Мясницкой, 15, — в доходном доме Кузнецова: того самого, который фарфор. Это важнейший пример московского неоклассицизма. К нашему дому часто водят экскурсии, иногда они заходят в наш двор-колодец — его проектировали братья Веснины (а фасад с барельефами — Борис Великовский). Это, кстати, приятно — когда люди смотрят на твой дом и восхищаются им.

Если из нашей арки выйти на Мясницкую и пойти налево к Тургеневской площади, то сразу впадаешь в такой экскурсионный, что ли, маршрут. Я им иногда вожу любящих достопримечательности друзей. Дом Перловых — работающий уже больше ста лет чайный магазин, выстроенный в стиле шинуазри, Дом Юшкова — его вроде бы проектировал Баженов, а в 20-х годах там располагался ВХУТЕМАС. А дальше можно свернуть в Бобров переулок. Только нельзя ни за что смотреть налево, где находится отвратительная громада театра под управлением Калягина, надо сворачивать в первую подворотню направо — в «красный двор». Это красивые — действительно ярко-красные — дома, где жили многие преподаватели ВХУТЕМАСа, например, Леонид Пастернак. В верхних этажах были художественные мастерские — там работали Родченко и Лабас. Из их окон хорошо виден мой дом — поэтому он фигурирует на многих картинках Лабаса.

Но для себя я чаще хожу другим маршрутом. Из арки — налево, перехожу Мясницкую в Банковский переулок и упираюсь в то, что раньше было кафе Bilingua. Знаменитое поэтическое панк-кафе, где проводились концерты группы «Корабль» и чтения Михаила Айзенберга — причем иногда одновременно. Теперь там ресторан «Одесса-мама». Я туда хожу только весной и летом — потому что свой дворик они оборудовали в лучшую, по моему мнению, летнюю веранду Москвы, в хорошую погоду ощущения там совершенно дачные. Из этого дворика можно грустно наблюдать, как постепенно ветшают палаты Голицыных — прелестный особнячок XVII века, который московские власти бросили на произвол судьбы. У входа в этот особнячок Тургеневская библиотека установила шкаф для буккроссинга — туда я сношу свои лишние книжки.

Если из Банковского повернуть налево, то почти сразу будет малюсенькая китайская лапшичная «Чихо», где дают дико вкусную штуку под названием «попкорн из креветок», а дальше надо идти по Кривоколенному к Покровке и просто смотреть по сторонам. Можно поржать над статуями, которое Военно-историческое общество под управлением Мединского поставило в сквере на пересечении Кривоколенного и Архангельского — они как будто за приз в конкурсе по уродству сражались. Можно (Кривоколенный к этому времени уже превращается в Потаповский) еще раз ужаснуться полному пренебрежению памятью, которое демонстрируют наши начальники, оглядев превращающиеся в невосстанавливаемую руину палаты Гурьевых. Дальше — укол ностальгии у ворот во двор, где располагался клуб «Проект ОГИ»: место самого интеллектуального алкогольного угара, который можно себе представить.

Если дойдя до перекрестка с Покровкой, перейти ее и нырнуть в арку около кафе Sisters, то вот он — потайной книжный магазин, вернее, книжный подвал «Ходасевич». Но там можно застрять, перебирая старые и новые томики, — и никаких тебе тогда прогулок. Так что сворачиваю направо на Покровку — и вот уже флэт-уайт на соевом молоке в кафе Les. Там хороший кофе и публика, которую интересно разглядывать. Беру стаканчик с собой и иду к Покровским воротам, заставляя себя не заходить в магазин «Траффик», где в подвале распродаж можно отхватить комбинезон из японского денима тысячи за четыре. Дальше — мимо места, где когда-то было кафе Coffee Bean, и в нем происходило все на свете, а теперь там бездушная «Кофемания», где ничего не происходит. Мимо теперешнего Coffee Bean, который так и не заменил старый, мимо барочного дворца-комода Трубецких, где вроде бы танцевал на детских балах маленький Пушкин. Потом поворот направо в Барашевский переулок: к лучшей площади Москвы — Лялиной.

Я всегда делаю маленький крюк, иду через Подсосенский, чтоб посмотреть на свой любимый ар-нувошный московский дом — построенный в 1904 году Георгием Макаевым «Дом с маками». Это как если бы прекрасный замок в зачарованном лесу разрушился, оброс лианами, а потом в этом виде превратился в новый дом. Какая-то одомашненная декорация к «Спящей красавице», лучший пример свободы, который стиль ар-нуво давал архитектору.

Ну и потом на Лялину — редкий в Москве пример маленькой «соседской» площади, которых так много в Париже и Риме. Когда площадь нужна не для парада или официоза, а для местного общения, весеннего сидения на скамейке, лотка с цветами, газетной тумбы или одного-двух столиков, выставленных из кафе. Этих всех вещей на Лялиной нет (или почти нет), а атмосфера такая есть. Также там есть место, подходящее для того, чтобы поставить точку в маршруте и повернуть обратно — кафе кооператива «Черный». Возможно, лучший эспрессо в городе.

Обратно к Мясницкой можно идти двумя способами — по Чистопрудному бульвару и дворами. Но на бульваре находится одна из самых старых московских одежных комиссионок «Мечта». Там в основном костюмы «Шанель» за дикие тыщщи, но бывают и поразительные находки вроде легендарного плаща-трансформера Маржелы за представимые деньги. Представимые — но немаленькие. Так что бульвар — это опасно. Лучше идти дворами».

«У меня двое маленьких детей — им три и полтора года — поэтому все мои пешие маршруты проходят вокруг детских мест. Главная задача — угулять детей так, чтобы потом они спокойно сидели в кафе, а я смогла насладиться едой.

Мы живем на «Фрунзенской». Прямо за метро находится парк имени Мандельштама (он же — усадьба Трубецких в Хамовниках). Место ужасно совковое — например, здесь нельзя сидеть на газоне, — зато есть конная школа и большая площадка с песком. Напротив парка работает пекарня «Франсуа», можно зайти за кофе и круассаном и смело отправляться «ушатывать» детей. Сначала они покатаются на всех горках, посмотрят на уток и устроят гонки на самокатах. Потом можно дойти до конца парка, где лошади и гуси, — там дети поскачут еще. В двух предложениях умещаются часа три, после которых можно пообедать в Black Market. У них открытая веранда с пинг-понгом и настольным футболом, детей куча. Не заметите, как пройдет полдня.

Когда все будут уставшие, сытые и готовые кататься на коляске, отправляйтесь в сторону «Спортивной» — по переулку Хользунова, мимо анатомического театра Московских высших женских курсов, и до следующего перекрестка, где стоит главный корпус МПГУ. Здание раньше принадлежало все тем же Московским высшим женским курсам и интересно своей стеклянной крышей, которую проектировал Владимир Шухов. В Москве сохранились еще две оригинальные шуховские крыши — в ГУМе и ГМИИ имени Пушкина.

Дальше можно пройти по Малой Пироговской, мимо «архивного городка» и Клиники детских болезней ПМГМУ им. Сеченова (если у вас хорошее зрение, разглядите вывеску с дореформенной кириллицей) в сторону сейчас закрытого Усачевского рынка. Затем — мимо красивого особняка Института медицинской паразитологии и тропической медицины им. Е.И.Марциновского архитектора Романа Кляйна (если подхватите на Бали какую-нибудь песочную заразу, вам сюда) и практически до конца улицы.

Дальше на выбор — можно пойти к метро «Спортивная» и посмотреть на знаменитый жилой комплекс «Усачевка» либо отправиться в сторону парка у Новодевичьего монастыря. Прямо напротив него — «Даблби» и библиотека Волошина с хорошим фондом детских книг. В парке есть детская площадка, а еще там спокойно и немного народа. Гуляют с собачками, устраивают фотосессии новобрачные — все это очень интересно маленьким детям. Если проголодаетесь, рядом есть «Братья Караваевы» и «Голубка». Поев, обнаружите, что уже и день прошел и можно спокойно ехать домой».

«В прогулках с неистовым русским спаниелем Бонжуром я уже привыкла, что маршрут может выйти спонтанного брожения. Часто я готова и рада бы уйти в забытье, а потом обнаружить себя в чаще Кусковского лесопарка, рядом с которым живу. Но такое возможно только в зеленых массивах, которые обычно на окраине города, а в центре города долгую прогулку с собакой приходится хотя бы примерно планировать, — в противном случае можно попасть в совсем соба-недружелюбные места.

Вот пример такого маршрута, который может впадать в различные метаморфозы и крайности. Который можно проходить кусками, задом наперед или условно-поверхностно. Но все-таки это ориентир: на пути дог-френдли-парки и кафе. Главное — не забыть захватить с собой собачьи пакеты, корм, миску для воды и воду. Иногда, если дождь, я еще беру с собой полотенце, чтобы протирать лапы псу.

Начать можно в Лефортовском парке, где кишмя памятников, отсылок к слободской эпохе, где грот Растрелли и дамба Венеры, пруды и теннисные корты — все очень поэтично. Есть лайфхак: столики при кафе, которые можно вытащить и поставить у воды, многие так делают. И собаке там всегда есть с кем поиграть.

Гораздо меньше, но тоже дог-френдли — Сад Баумана в получасе — сорока минутах ходьбы (с собакой все всегда дольше, чем говорят карты). Тут среди гуляющих приятный баланс людей и собак, но, правда, еще и детей, так что надо быть аккуратнее, если пес теряет голову при виде мяча. В самом парке есть кафе, куда пускают с небольшими псами, и найдутся веранды для собак побольше, но единственные действительно любимые тут — Sito с лодочками пенерли, которые вроде бы должны как раз открыться к майским, но это не точно (прорабы на месте сказали автору текста, что не успевают. — Прим. ред.).

Отсюда можно добраться до «Винзавода» и даже сходить тут на некоторые выставки с собакой, а потом обсудить в кафе «Хитрые люди», где каждую собаку не просто пускают, а встречают. Другой вариант — от Лефортово, как и от Сада Баумана, можно дойти до Покровки, если прогулка рядом с дорогой не пугает. По широкой стороне Покровки гулять с собакой вполне удобно, и можно сворачивать в скверы потише. На пересечении с Чистопрудным бульваром можно свернуть на него — там обычно собачьи слэмы в окружении харизматичных хозяев. Можно зайти в дог-френдли «На чили» за мексиканскими перекусами, в «Даблби» — за кофе, утром — в «Булку» на завтрак, вечером — в Pinsa Maestrello на ужин. Если есть силы и желание, добраться по Сретенскому и Рождественскому бульварам до кафе «2» на Трубной: там всегда прекрасные кофе и псы.

Если не сворачивать на Чистые, то одно из любимых дог-френдли-мест на Покровке — Les. Бывает, тут можно встретить сразу по пять-шесть собак. В будни тут кормят по меню проекта «Мох» и по Eggsellent — в выходные. Как раз девушки, которые открыли Eggsellent, и сделали место настолько привлекательным для гостей с собаками, потому что сами их обожают и постоянно свою любовь транслируют. Мне даже неважно, что тут бывает тесно, а иногда, чтобы сделать заказ, приходится перешагивать через сибу, который вытянулся на животе перед кассой.

В парк Горького и «Музеон» в майские точно лучше не соваться: они будут слишком нервные для прогулки с собакой. В такие дни всегда замечательный вариант забыться где-то в большом парке — в самом собакоориентированном парке «Сокольники», в похожем на реликтовых лес Измайловском и в пруд пруди прудов Кусково. Правда, с собакой пустят только в дикую часть, но это и хорошо: там даже есть собачий пруд, где все псы купаются.

И совет: хоть все места (кафе и галереи), указанные тут, дог-френдли, лучше все равно перед приходом позвонить и уточнить, пустят ли вас с вашей конкретной собакой конкретных размеров. Часто сам этот вопрос открывает двери, а иногда он помогает скорректировать маршрут».

«Я недавно переехал в Замоскворечье и открыл для себя идеальный маршрут по совершенно пустым набережным. Можно начать его с Садовнической набережной, которая идет по южной части Балчуга. Дальше через Большой Устьинский мост и памятник пограничникам на Яузский бульвар.

Первая остановка для дозаправки организма — Pinsa Maestrello на Покровском. Идеальную пинсу обязательно употреблять около ныне облагороженной стены Белого города и никак иначе.

Немного осознав масштабы кайфа медленно выдвигаемся в сторону «Энтузиаста». Пользуемся исключительно переулками вроде Армянского, чтобы избежать толпы туристов и приезжих гуляк. В самом уютном месте города обязательно пропустить по фильтр-кофе или пинте пива. Не уверен, что получится уложиться в определенное время, ведь вероятность встретить знакомых в этом дворе выше, чем где-либо.

Обсудив все наболевшие проблемы и новости, смело отправляемся в сторону Садового через Малую Дмитровку, где наконец-то положили плитку. Без проблем переезжаем Садовое по земле, а не пытаемся спуститься в адский подземный переход. С улицы Фадеева плавно перемещаемся на многочисленные Ямские переулки и заходим к спонсору открывшегося до невероятных размеров углеводного окна — The Burger Brothers. Братья выдают лучший бургер города и отправляют на мизерную терраску на улице, на которой и следует закончить прогулку».

«Для меня один из главных критериев — доступно на инвалидной коляске или нет. А если доступно, действительно ли удобно или все-таки так себе.

Я очень люблю музеи. Особенно картинные галереи. Есть, например, отличный Пушкинский музей, в котором, правда, я ни разу не была. Он вроде бы и пытается быть инклюзивным, устраивает тактильные выставки для незрячих, но при этом там нет ни лифта, ни подъемников. Что-то мне подсказывает, что слепым по лестницам тоже не очень нравится ходить.

Музей русского импрессионизма — новый, и это его безусловный плюс. Он открылся пару лет назад на Ленинградке, на территории фабрики «Большевик». Территория большая и ровная, хотя за два года некоторые плитки уже поехали — но было бы удивительно, если бы все сохранилось, но ее, судя по всему, еще продолжают реставрировать. А при взгляде на здание музея, которое на фоне кирпичных зданий необычное — серый конус с параллелепипедом сверху, — возникает приятное ощущение, что ты где-то не в России.

Внутри три этажа с тремя крошечными выставочными залами. Без преувеличения крошечные. Не успеваешь зайти, как уже и все осмотрел, хотя я это делаю не очень быстро. На майских будет открыта выставка «Жены» с портретами жен (и не только) русских художников. Репина, Серова, Грабаря, Кончаловского и много других, чуть менее известных имен. Основная экспозиция, которая расположена в подвале, начинается с мультимедиа. И тут можно надолго залипнуть. Хочется все понажимать, прочитать, посмотреть, как поэтапно создавались картины и даже самому немного порисовать. Ну почти. Еще впечатляют барельефы нескольких картин со шрифтом Брайля. Их тут немного, но здорово, что они есть.

Есть кофейня с балконом или, возможно, даже террасой. Там порог — и проверить на коляске сложно. Хотя сидеть там мне все равно не захотелось: мало места, рядом вход в один из залов, поэтому мимо все время проходят люди. Еще одно впечатление — лифт. Да, лифт размером с ползала. Нечасто употребляю слово «ламповый», но по моим ощущения, оно прекрасно описывает Музей импрессионизма. Ламповый, приятный, небольшой, несмотря на гигантский лифт.

«Гараж» — первый пункт в списке «Куда сходить», когда я приезжаю в Москву. Лучший инклюзивный музей с всегда отличными выставками. Они бывают странноватые, но отлично сделанные, нескучные — чего только стоит оптический черно-белый коридор с зеркалами. Обязательно надо успеть сходить, правда, потом может кружиться голова. При этом минуты через три захочется вновь туда зайти. Кажется, в этом его магия. Все выставки «Гаража» полностью доступные. Если есть где-то подъем или вдруг ступеньки в сложной экспозиции, как например, в советских 60-х Михаила Лифшица, то рядом пандус, чтобы эти ступеньки обойти. Некоторые экспонаты, конечно, расположены высоко (тут шутка, что я до них на коляске пока не доросла), но это мелочи, на которые на фоне всего остального можно закрыть глаза. В «Гараже» все хорошо продумано, есть приятное кафе с коврами, а летом еще и крыша или парк на выходе. По-моему, идеально, чтобы совместить и культурную программу, и прогулку.

Что касается еды, то обычно этот вопрос решается просто. Если где-то неподалеку есть «Братья Караваевы» — тогда точно больше не надо думать, где выпить кофе с какой-нибудь выпечкой или поесть (вкусно и недорого). Во-первых, многие «Братья» с ровным входом, без ступенек. Хотела сказать «большинство», но я все-таки была всего лишь в четырех–пяти. Во-вторых, там правда очень уютный интерьер. Бывают очереди и шумно, особенно вечерами, но это никогда не мешало ни пообщаться, ни поработать с ноутбуком».

«Мне нравятся Борисовские пруды. Большое пространство, состоящее из множества частей, — парк. Люблю футбольное поле возле церкви. Проходя мимо него, всегда, когда позволяет время, задерживаемся посмотреть на игру футболистов. Приходим к выводу, что любительский футбол собой довольно интересный и зрелищный. Церковь тоже собой красива. Единственное, что разочаровывает в ней, — огромный бетонный забор по периметру, за которым неизвестно что. В центре парка пруд, внушительного размера, свое море окраины города.

Имея с собой паспорт, можно за пять минут получить доступ на пропускной Библиотека имени Ленина. Книги я там брал пару раз, в большем приходил ради впечатлений от масштабов конструкции здания, интерьера и тишины в центре города, предложенной библиотекой.

Впервые в парке Победы оказался ранним утром в возрасте тринадцати лет и с задачей покататься на скейтборде. Был вдохновлен огромной площадью выложенной плиты, парапетов, ступень и быстрым накатом из-под колес доски. По сей день воспринимаю данное место как место силы. На скейте катаюсь возле дома.

В кафе Fresh на Патриарших прудах можно заказать порцию «полсупа» и вполне подзарядиться. Когда был, там играла хорошая музыка. Компактностью и уютом порадовало заведение».