Государства по всему миру пробуют контролировать интернет: в США обсуждают, насколько сильно Facebook влияет на выборы, в Австралии у мессенджеров требуют ключи шифрования, а в России штрафуют за оскорбление власти. Всего десять лет назад такого контроля не было.
Дополненная реальность появилась относительно недавно, но точно будет развиваться быстро: например, скоро Google встроит AR-объекты в поисковую выдачу, и тогда она появится почти у всех. Со временем AR-слой станет новым интернетом, где смешиваются настоящие и виртуальные объекты. Из‑за того что дополненная реальность тесно связана с физическим миром, и мы, и государства будем воспринимать ее чем‑то более личным, чем просто изображения на мониторе.
1. Городская среда станет виртуальной
Одна из первых вещей, которую люди сделали в дополненной реальности, — уличное искусство (и, конечно, реклама). В 2017 году Snapchat установил в Центральном парке Нью-Йорка копию скульптуры «Balloon Dog» Джеффа Кунса, но буквально через неделю художник Себастиан Эррасурис раскрасил ее тегами и граффити. Оригинальный AR-объект не пострадал, потому что Эррасурис просто сделал свою версию «Ballon Dog» и разместил ее на тех же координатах, но в другом приложении. Именно поэтому уличное искусство в дополненной реальности сложнее уничтожить: чтобы его найти, нужно знать, где оно находится и через какое приложение открывается.
Уличное искусство в дополненной реальности останется таким, каким мы его знаем, — временным, незаконным, «динамичным в своей эфемерности», пишет медиахудожница Джованна Казимиро. Но также AR-слой поможет спасти стрит-арт от старения и уничтожения. Например, два года назад Казимиро перенесла граффити со стен Вены, Бостона и Чикаго в дополненную реальность, после того как узнала о планах властей Сан-Паулу очистить город от надписей.
2. Ничто не будет постоянным
Но вопрос сохранения чего угодно в дополненной реальности не такой простой. AR-искусство не станет тем, что останется с нами надолго. В реальном мире красивая наружная реклама и малая архитектура иногда превращаются в культовые объекты городской среды, например как памятник коту на Малой Садовой в Санкт-Петербурге. Но если что‑то подобное появится в AR-слое, то после десятка крупных обновлений всей системы объект, скорее всего, просто перестанет показываться на новых устройствах. Уже сейчас мы не можем запустить многие старые игры на новых консолях, а в ближайшем будущем начнем терять объекты цифровой культуры.
Изучающие XXI век историки обнаружат «информационную черную дыру», считает ученый Винтон Серф, потому что старые данные просто не актуализируют для новых устройств. «Устаревание станет ключевым фактором этого процесса, — говорит он, — и обычная миграция данных не уменьшит угрозу». Возможно, стоит использовать этот недостаток и создать эфемерную дополненную реальность, где все объекты пропадают сами собой через сутки.
3. Все выглядят так, как они хотят
Как часто вы надевали новую маску в инстаграме и думали: «Хочу ходить так все время»? В дополненной реальности, где такая возможность будет, мы точно не будем выглядеть как в реальном мире. Сначала появятся маски, потом — AR-аксессуары, и тогда предстоит решить, что с ними делать с точки зрения авторского права. С одной стороны, каждый сможет создать пиратскую копию дорогого аксессуара Vetements и носить ее на себе, но, с другой стороны, найти фейк, вероятно, будет так же просто, как отыскать пиратский фильм.
Проблема решится с помощью блокчейна. Не получится скопировать оригинальный AR-аксессуар, если запись о нем хранится в распределенном реестре, поэтому каждый может отследить, кто ее создал и сколько вещь стоила с самого начала. Например, как это было с Iridescence, первым цифровым платьем на блокчейне, которое продали за 9500 долларов. Его размеры подстраиваются под носителя, а запись в блокчейне хранит не только 3D-модель, но и лекала, поэтому теоретически Iridescence можно сшить из ткани. Но зачем это делать, если цифровое платье намного экологичнее настоящего.
Виртуальная модель
«И это не фантазия из далекого будущего, это происходит прямо сейчас. Мы — диджитал-люди — уже живем среди вас, у нас есть свои инстаграмы, некоторых из нас легко принять за настоящего человека, другие становятся лицами музыкальных проектов. Возможно, наряду с пометкой «реклама» в соцсетях уже пора ввести еще одну — «виртуальный человек».
4. Появится право не быть распознанным
В дополненной реальности социальный граф, то есть вся информация о человеке из соцсетей, будет висеть где‑то в воздухе около его головы. У этого есть плюсы: люди перестанут забывать имена новых знакомых, посетители бизнес-конференций будут сканировать зал, чтобы узнать, с кем интересно поговорить, считает автор Mashable Джон Хейвенс, а в баре будут анализировать помещение, чтобы узнать, с кем познакомиться.
Но потребуется специальный авиарежим, то есть возможность отключиться от AR-слоя, запретить распознавать свое лицо, накладывать на себя маски и показывать личную информацию. Что‑то вроде права не быть распознанным. Это относительно новая концепция, которая будет развиваться в ближайшие годы. Например, в Сан-Франциско государственным структурам уже запретили использовать распознавание лиц без специального разрешения.
Вряд ли это первая проблема, с которой столкнется дополненная реальность в самое ближайшее время. Первые AR-приложения, вероятно, будут автоматически скрывать всю информацию о незнакомцах, но это может стать проблемой, когда люди привыкнут к цифровому слою.
5. Никто не влияет на то, как он выглядит
Для мира носимых устройств, где на любого прохожего можно наложить фильтр собаки из Snapchat, право не быть распознанным станет особенно актуальным. Представьте, что каждый стал премьер-министром Пакистана Шаукатом Юсуфзаем, который дает пресс-конференцию, но не знает, что прямо сейчас тысячи людей смотрят на него в маске кошечки из инстаграма. И для этого не нужно взламывать AR-слой, можно просто создать свой AR-браузер со смешными стикерами.
Проблема восприятия людей в дополненной реальности не станет чем‑то новым. Впервые она появилась несколько лет назад, когда Google тестировала свои умные очки и начала продавать тестовые образцы энтузиастам. Они носили Google Glass часами и жаловались на усталость в глазах, не снимали их во время разговора с людьми и даже иногда снимали их на видео. «Гости чувствовали себя некомфортно от того, что кто‑то мог снимать их на видео [с помощью очков], — объяснял Брайан Го, сооснователь ресторана Feast, где запретили Google Glass. — Если кто‑то сидит за столом и постоянно направляет смартфон в определенном направлении, вы будете чувствовать себя неловко, даже если не знаете, что он делает».
Таких людей прозвали glassholes, неприятными людьми, которые что‑то тайком делают в умных очках, когда никто вокруг об этом не подозревает (glasshole — от слов glasses — «очки», и asshole — «мудак»).
Поэтому каким‑то общественным пространствам, например барам придется внедрить собственные правила. Например, они могут запретить скриншоты в дополненной реальности так же, как сейчас их запрещают делать секретные чаты в телеграме, или запретить некоторые приложения, чтобы предотвратить кибербуллинг.
Как социальный граф превратит дополненную реальность в потемкинскую деревню
В дополненной реальности обязательно появится реклама — объемные объекты, которые висят перед зрителем. История интернета подсказывает, что в какой‑то момент рекламы станет так много, что станет тяжело воспринимать полезную информацию.
Рано или поздно визуальное загрязнение приведет к травмам: человек не увидел лестницу из‑за AR-объекта, упал и подал в суд на торговый центр. В дополненную реальность может прийти новое регулирование.
Контент станет настолько реалистичным, что его будет невозможно отличить от реальных вещей. Возможно, в первое время потребуются метки о том, что некоторые предметы не настоящие. Ждать этого осталось недолго: эти AR-кроссовки уже выглядят неплохо.
Если люди додумались до скримеров в обычном интернете и до пранков с телевизором, то, вероятно, дойдут до неприятных шуток с собакой-пауком в дополненной реальности.
В ответ на рекламу и визуальный мусор появятся знакомые инструменты — блокировщики и персонализация, которая убирает неинтересные сообщения. Люди перестанут видеть месседжи тех, чьи взгляды им неприятны.
Они начнут жить в потемкинских деревнях, где видят только то, что им нравится, и никогда не встречаются с неприятной точкой зрения. В обществе усилятся политическая поляризация.
Возможно, когда‑нибудь при знакомстве мы будем сразу проверять информацию о человеке по его соцсетям, читать его твиты и сразу делать выводы о характере, а потом научимся просто скрывать в дополненной реальности лица людей из своего черного списка.
6. Мы не сможем влиять на AR-слой
Как отнесетесь к тому, что Coca-Cola завесит окна вашей квартиры огромным рекламным баннером? Скорее всего, воспримите это как грубое нарушение прав собственника. А представьте, что компания разместит тот же огромный баннер, но в дополненной реальности. Что это изменит?
Возможно, люди и не смогут влиять на AR-слой. Понимание права собственности, в частности, основано на том, что два разных объекта в одно и то же время не могут занимать одно и то же пространство, считает технический директор стартапа по визуализации интерьеров SpatialFirst Джо Бойл. Но в дополненной реальности это работает иначе. В ней в одном месте может разместиться сколько угодно слоев: на физическом баннере висит реклама Coca-Cola, в одном AR-браузере вместо нее будет реклама Pepsi, а в другом — реклама Dr Pepper.
Технически эти баннеры находятся не на одном месте, а скорее в разных пространствах. Виртуальные объекты на самом деле не присутствуют в физической локации, говорит профессор права Университета Вашингтона Райан Кало, они существуют только в телефоне или другом AR-устройстве, и у людей не может быть претензий к тому, чего на самом деле нет в нашей реальности. И прообраз подобной технологии уже есть. В 2010 году Google подала патентную заявку на систему, которая заменяет рекламные щиты с панорам Street View на цифровую рекламу, купленную у самой Google.
7. Возможно, цифровое приравняют к реальному
Есть альтернативное мнение по поводу собственности и дополненной реальности: владелец физического объекта имеет право контролировать GPS-координаты и AR-объекты на них.
Мемориальный музей холокоста в 2016 году попросил посетителей не ловить покемонов в приложении Pokémon Go, потому что, по мнению сотрудника музея, ловить покемонов на мемориале жертвам нацизма «крайне неприемлемо». Собственность человека является частью его личности и того, как он выражает себя, считает Маргарет Радин, профессор права в Университете Мичигана, поэтому у него должен быть контроль над происходящим.
Получается, что различий между материальными и виртуальными объектами нет. Последние настолько сильно стали частью нашей жизни, что блокировка инстаграма становится причиной для паники, а поиск по личному облаку приравнивается к обыску в доме.
Как решить конфликт собственников и дополненной реальности
Никто не сможет захватить лучшие места и показывать там рекламу, разработчикам AR-приложений будет проще договориться с собственниками, последним не придется проверять, не установил ли кто‑то на их земле странную рекламу.
Владельцы недвижимости бесплатно получат новый ресурс, которым могут никогда не пользоваться. Это затормозит развитие дополненной реальности, считает адвокат Деклан Конрой.
Определяются территории, где приложения работают в дополненной реальности (например, в офисных кварталах). Это предлагают профессора права в Университете Оттавы Тенилл Браун и Элизабет Джадж.
Подобное применяется для дронов, которым по умолчанию запрещено летать над особыми зонами, например около аэропортов или как на концепте далее.
Создается каталог AR-приложений, действующих в черте города. В нем разработчики указывают, какие координаты и объекты городской среды они используют, а также что с ними происходит в приложениях.
В результате жильцы узнают, что творится около их домов, а власти быстрее решат, что в городе законно, а что — нет. Возможно, это позволит избежать скандалов как с Cambridge Analytica и Facebook, которые произошли из‑за непрозрачной обработки данных.
Собственники сдают разработчикам свои координаты в дополненной рельности и выдают разрешения на разные типы контента. Сейчас приложения запрашивают доступ к камере и микрофону, а в будущем AR-приложения запросят доступ на установку арены. В награду владельцы получат вознаграждение.
8. Появится право не быть нанесенным на карту
Конфликты вокруг дополненной реальности пока имеют приземленный характер. Вероятно, на этапе развития AR-слоя важным вопросом станет физическое вторжение пользователей на чью-то землю.
В 2017 году жильцы люксового комплекса Neo Bankside потребовали от галереи Тейт закрыть часть новой смотровой площадки, потому что посетители наблюдают за окнами их квартир с биноклями и выкладывают фотографии в соцсети. Что‑то подобное могло бы произойти и в дополненной реальности, если на фасаде Neo Bankside появилась бы новая работа Такаси Мураками.
Это запустит обсуждение права не быть нанесенным на карту. В интернете уже существует что‑то подобное — право быть забытым, которое разрешает удалить из поисковой выдачи устаревшую или неверную информацию. Право не быть нанесенным на карту не даст разработчикам в дополненной реальности вторгнуться на чужую территорию и добавить чьи‑то владения на AR-слой. Но не совсем понятно, что именно считать вторжением. Например, суд все еще не считает съемку улицы для панорамы Street View вторжением в собственность.
Есть более простое решение — виртуальные шторы, которые закрывают окна квартир, когда их снимают в дополненной реальности. Их могут внедрять разработчики еще до того, как запустят AR-приложения, или сами жильцы, если не хотят столько внимания.
9. Дополненная реальность — это интернет
Попытки регулировать дополненную реальность уже предпринимаются. Власти американского Милуоки написали постановление, которое обязывает разработчиков дополненной реальности подавать заявки, чтобы размещать в городе объекты вроде покестопов. Два года назад несколько арен и покестопов привели сотни игроков в Pokémon Go в местный парк, а власти остались недовольны мусором и вытоптанным газоном.
Американский суд будет рассматривать первые AR-конфликты с помощью аналогий, считает автор книги о законах дополненной реальности Брайан Уoссом. Например, в 1997 году Верховный суд США сравнил сообщения в интернете с выступлением на городской площади и печатью манифестов: если закон защищает свободу слова в последних случаях, то не должен запрещать ее в интернете. Уоссом сравнивает AR-объекты с гиперссылками в обычном интернете. Есть много общего: гиперссылки размещены на словах и ведут к новой информации, AR-объекты размещены на координатах и ведут к новым образам.
Пока такой подход работает. В 2017 году студия Candy Lab AR оспорила положение властей Милуоки, которое обязало разработчиков согласовывать размещение AR-объектов в городе. Candy Lab сравнила требования властей, которые просят согласовывать приложения до их публикации, с согласованием книг перед их печатью. Власти Милуоки возражали: игра Candy Lab AR не может защищаться законом о свободе слова, потому что не несет никакой ценной информации.
Если сравнить дополненную реальность с интернетом, то получится, что городское правительство просит у пользователей сети согласовывать с ними размещение гиперссылок, потому что боится, что их сайт не выдержит нагрузки от перехода новых пользователей.
Какие правила в дополненной реальности можно считать основными
В 1942 году писатель Айзек Азимов сформулировал три закона робототехники, которые регулировали отношения человека и робота, в 2018 году AR-энтузиастка Галит Ариель предложила три закона дополненной реальности.
Пользователи должны быть предупреждены, что выбрали дополненную реальность, и у них должна быть опция отказаться от нее. Разработчики не должны создавать альтернативную реальность без согласия человека.
Она влияет на физический мир, поэтому должна внимательно относится к реальным объектам. Люди не должны изменять физические объекты, становиться теми, кем не являются, и использовать вещи, на которые не имеют прав.
Авторы AR-объектов должны нести ответственность за любые, в том числе нежелательные, последствия опыта в дополненной реальности. Они не должны манипулировать объектами, взламывать пользователей, создавать неадекватные преимущества для отдельных участников AR-слоя.
Виртуальная модель
«Мы, Алиона Пол и Ева Глада из Malivar, выступаем за то, чтобы в цифровой реальности существовала свобода самовыражения, а авторы не злоупотребляли своими возможностями. Мы поддерживаем эти три правила как негласные нормы для всех, кто делает дополненную реальность, но ни в коем случае не как способ ввести законодательную ответственность».
Все ругают Facebook после скандала с Cambridge Analytica за то, что соцсеть слишком много знает и безответственно собирает данные. Но в дополненной реальности весь мир станет фейсбуком, который знает еще больше: не просто лайки и переписки, но еще действия и даже направление взгляда. «Я беспокоюсь о будущем, где люди кучу времени проводят в виртуальных пространствах и не имеют возможности свободно поговорить на определенные темы, — говорит основатель Oculus Палмер Лаки. — Я беспокоюсь о мире, где есть только гипотетическая свобода слова и только в реальном мире. Но это не имеет значения, потому что немногие проводят в нем много времени».
