От других летних театральных фестивалей «Толстого» в первую очередь отличает какой‑то особенно теплый вайб — здесь всегда есть ощущение, что ты приехал в усадьбу, где тебя принимают как долгожданного гостя, усталого путника, промотавшегося и милого сердцу дворянина. Угощают на фуд-корте бургерами, предоставляют свои поля и леса для прогулок, а главное — предлагают обширную культурную программу. Это всегда крупные знаковые спектакли или концерты, так или иначе связанные с Толстым, а также объемная кинопрограмма на сеновале, целый детский театральный блок и спецпроекты: продакшен сайт-специфик-спектаклей, которые выпускают непосредственно к мероприятию. В дальнейшем они вряд ли когда‑нибудь повторятся. На фестивале 2025-го крупных театральных блокбастеров не показали, зато оркестр и артисты Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко дали несколько концертов на главной сцене, где сыграли произведения композиторов — современников Толстого, а также программу романсов.
В 2025-м темой фестиваля стали семейное счастье и неспешная усадебная жизнь, что очень идет этому месту, ведь потомки Толстого по-прежнему с большим достоинством и умом занимаются наследием писателя, сохраняя в Ясной Поляне одновременно дух семейственности и большой культуры. Целый толстовский подряд занимается судьбой Музея-усадьбы и фестиваля. Например, одним из важных событий стала премьера фильма «Семейное счастье» режиссерки Стаси Толстой (супруга прапраправнука писателя Ивана Толстого. — Прим. ред.), где главные роли исполнили Евгений Цыганов и Евгения Леонова.
Традиционно самой интересной частью фестиваля стал блок спецпроектов: каждый год современные режиссеры и художники приезжают в Ясную Поляну, вдохновляются атмосферой, общаются с яснополянскими сотрудниками, читают произведения Льва Николаевича, разрабатывают свои концепции и репетируют.
«Дом, который покинул Лев»
Одной из таких работ стал спектакль-шествие независимого театра «Пух и прах» под предводительством Этель Иошпы и Алены Смирницкой — «Дом, который покинул Лев». Шествие стартует от любимой скамейки Льва Николаевича, и участвуют в нем довольно парадоксальные персонажи: начиная с семьи Толстого, заканчивая лошадью Фру-Фру, Анной Карениной, бегающей со шпалами, Шекспиром, Наполеоном и Ганди. В основе спектакля — дневники Толстого и воспоминания современников, а тема — уход Льва Николаевича из Ясной Поляны перед смертью. Сам писатель предстает в виде огромной куклы, управляемой сразу тремя артистами. Остальные — мельтешащие у него под ногами ребята, поющие арии и романсы под аккомпанемент крестьянского оркестра. Толстой бесконечно сбегает, а окружение следует за писателем и тащит весь возможный скарб: диван, на котором рожали несколько поколений Толстых, книги, ломберный стол, любимую скамейку. Процессия с каждой остановкой все увеличивается: вот на пасеке подхватили пчеловодов, вот взяли с собой князя Андрея Болконского и кусок от неба Аустерлица. Постепенно комическая оратория все отчетливее превращается в похоронную процессию и плач. «Только через мой труп», — поет Софья Андреевна, раз за разом ложась на землю, а Лев Николаевич переступает через нее и все с большей решимостью следует прочь. В финале спектакля все вместе, артисты и зрители, стоят на косогоре и под грустное и торжественное пение хора провожают взглядом удаляющуюся огромную фигуру Толстого, следующую куда‑то в сторону леса.
«Как Лев Толстой за мужика луг косил и жене просил не говорить»
Работа Саши Никитиной выросла из инклюзивной лаборатории, прошедшей в преддверии фестиваля. Под руководством шеф-драматурга Элины Петровой незрячие и слабовидящие люди занимались инсценировкой рассказов Льва Толстого о крестьянстве, после чего по трем получившимся пьесам Саша Никитина и создала постановку. Спектакль-променад разворачивается на дальних тропах и опушках Ясной Поляны, между тремя основными локациями, каждая из них посвящена одному рассказу. Главная движущая сила проекта — та легкость, которой артисты заполняют промежутки между сценами, как они подчиняют пространство леса и поля, как легко себя в нем ощущают. В итоге получился спектакль про несгибаемый оптимизм, волю к жизни и радости, несмотря на все горести, выпавшие на долю героев толстовских рассказов.
«А, Б, В, Г, Д, Е, Ё, Ж, З, И, Й, К, Л, М, Н, О, П, Р, С, Т, У, Ф, Х, Ц, Ч, Ш, Щ, Ъ, Ы, Ь, Ѣ, Э, Ю, Я»
Ангелина Мигранова и Родион Сабиров — казанские режиссеры, одни из главных фигур сегодняшнего перформативного театра. Например, несколько лет назад они номинировались на «Золотую маску» с представлением «Overtime», где в течение шестнадцати часов ходили по кругу и бесконечно стирали свои следы садовым катком. Перформанс посвящен проблеме переработок.
«А, Б, В, Г, Д…» — инструктивный перформанс на тему отношения Льва Толстого к образованию и созданной им крестьянской школе. Писатель считал: образовательный процесс должен проходить преимущественно в наблюдении и размышлении. В школе Толстого отсутствовали оценки, а детей главным образом учили задавать глобальные вопросы и искать на них ответы. Перформанс воссоздает пример таких уроков: здесь десять локаций под открытым небом, и к каждой прилагается инструкция. Никаких преподавателей и правильных ответов: только зрители-ученики и нелимитированное время для размышлений. За одним столом предлагается сформулировать семь главных вопросов мирозданию, которые тебя заботят, за другим — погрузиться в себя, в собственные ощущения и воспоминания. Одна локация предлагает всмотреться в небо через огромное зеркало, другая — вслушаться в звуки, издаваемые землей и записанные специальным геологическим микрофоном.
В разные годы у фестиваля была различная тематика: в прошлый раз играли «Воскресение» Никиты Кобелева из Александринки, до этого — «Войну и мир» в постановке Римаса Туминаса из Театра Вахтангова. Под всевозможными углами художники изучали фигуру Льва Толстого и его оптику, масштаб личности и взглядов на человека и мировые события. В 2025-м совершенно очевидно, что создатели фестиваля и художники решили спрятаться вглубь, посмотреть на Толстого не просто семейного, а тихого, работящего, наблюдающего. Не Толстого, излагающего глубокие мысли и способного услышать движение тектонических плит, а Толстого, слышащего, как прошелестел лист на ветру, или взявшего косу у крестьянина и работающего на лугу до заката. Получилось, что фестиваль декларировал философию и стратегию жизни Льва Николаевича и был посвящен преимущественно этой декларации. Семья, труд и наблюдение — вот она, усадебная жизнь Толстого, и инструкция, которую он нам оставил.
