Мир «Жуй»: Александр Ильин о детективном комиксе, выстроенном вокруг еды

Странно, что во всех футурологических концепциях будущего еда либо не упоминается вообще, как у Курцвейла, либо, как у Диамандиса, о ней говорится впроброс. Типа «Ну будет изобилие, потому что роботы и технологии точняк все сделают правильно, да, а есть же еще вертикальное фермерство, так что достаток настанет по-любому».

И то и другое говорит о том, что предсказания, посвященные продовольствию в общем и гастрономической картине будущего в частности, мало кого всерьез заботят. Тут, конечно, можно поспорить о том, что такое «всерьез» в применении к еде, потому что идея «накормить всех» благородная, но к завтраку, обеду и ужину, которые мы уплетаем, относится опосредованно. Это больше про политику, справедливое распределение и охрану порядка, что ли.

Для ресторанного критика и ежедневного потребителя йогуртов, пастрами, чизкейков будущее еды — это то, что мы будем полагать вкусным, а что отвратительным, как мы будем это готовить, как выращивать и где покупать, в каком виде еда будет попадать к нам в дом, как преобразится бизнес по приготовлению еды вне дома и какие ему грозят неприятности.

Забавно, что первым попавшимся мне в руки трудом, отвечающим на эти вопросы, оказался комикс. В американской версии он называется «Chew», в русской локализации неожиданно удачно переименован в «Жуй». Авторы — Джон Лэйман и Роб Гиллори. Только что вышел второй том на русском, включающий выпуски с 11 по 20; в США уже издано 55 выпусков, всего будет 60. И я перечитываю первые две русские книжки вдоль и поперек — хотя так, вообще-то, и читают комиксы — и не могу оторваться.

Рецензенты, описывая «Жуй», пишут, что действие там происходит в альтернативной реальности. Кому-то она, может, и альтернативная, а для меня и многих моих коллег чуть ли не повседневная. Это мир, целиком и полностью сосредоточенный на еде. Ну и немного на сексе — без этого вообще ничто не работает. Гангстеры там торгуют не наркотиками, а наггетсами, полиция устраивает засады у тайных закусочных, лучший детектив раскрывает преступления, откусывая от улик, а важнейший журналист в местной газете — ну да, ресторанный критик. При этом все происходит на фоне жесточайших пищевых запретов, теорий заговора и экспериментов с генной модификацией — а потом и вовсе в небе вспыхивают огненные письмена. И это еще даже не середина. Короче, конфетка.

Если отвлечься от совсем уж фантастических заскоков авторской фантазии, мир комикса «Жуй» оказывается пугающе знакомым. Любое будущее, как известно, прорастает из настоящего, и достаточно просто глянуть по сторонам, чтобы удостовериться. Например, я трясусь в метро и читаю на смартфоне про ГМО-заговор. На вьетнамском рынке разглядываю развалы, на них лежат предметы, которых я не видел ни разу в жизни: интересно же, как их готовить и есть. В гостях у известного шефа пробую желе со вкусом бекона. На пикнике пытаюсь пожарить на гриле жирные, как кусок масла, куриные бедра — мне неизвестно, как выглядела давшая их курица: может, у нее шесть ног. Включаю телевизор, а там трактор раскатывает контрабандного гуся и яблоки — будто они враги народа. Потом пробую потенциального друга народа — российский камамбер. И еще немного неожиданно: немецкое пиво со вкусом грейпфрута. Потом снова в метро — изучаю материалы про бургер, выращенный из стволовых клеток. Читаю, что повара Березуцкие теперь еще и футболисты (близнецов недавно перепутали в заметке на kommersant.ru. — Прим. ред.), и потребляю мегабайты о еде как предмете, который принято выкладывать на тарелку и внимательно поглощать при помощи вилки и ножа. Понятно, что, если на фоне всего этого информационного абсурда пустятся в погоню за злом детективы Чжуй, Колби и Мейсон, то картинка всего лишь приобретет некоторую законченность.

В общем, «Жуй» для меня — книга будущего во всех смыслах. Во-первых, она это будущее описывает. И нет ничего более важного, чем придумать, как выглядит то, чего еще нет: посмотрите на подлодки, небоскребы или компьютерные планшеты — сначала их представили, а потом изобрели. Кстати, второй пункт: если в будущем уцелеют бумажные книги или книги из какого-то аналогичного материала — с физически ощутимыми страницами, — то это будут комиксы. Ну и третье: серия «Жуй» в очередной раз напоминает нам, что на любую сверхновую технологию всегда отыщется какой-нибудь древний человеческий порок — лень, гнев, жадность или чревоугодие.

Предрекая эру всеобщего пищевого равенства, футурологам надо обязательно про это помнить и особо не обольщаться. Также имеет смысл консультироваться с ресторанными критиками: мы-то знаем, что питание как никакая другая из сфер человеческой жизни более всего напоминает игру в казаки-разбойники. Как только что-то делается обычным и широко доступным — суши или салат «Цезарь», — оно становится неинтересным и невкусным. Потому что мир еды в современном его изводе стремится к бесконечному обновлению, к открытию неизведанного, странного, дикого. И это гораздо круче моды. В общем, почитайте «Жуй».