Британские Кардашьяны: почему весь мир следит за драмами в королевской семье

6 февраля королева Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии Елизавета II отметила 70-летие правления. Она стала самым долго царствующим монархом в стране и в мире.

Так как дата восшествия королевы на престол совпадает с датой смерти ее отца (Георг VI умер 6 февраля 1952 года), широко отмечать именно этот день не принято. Его Елизавета II провела в этом году вместе с семьей в коттедже Вуд-Фарм. 5 февраля она приняла поздравления местных жителей и букет, состоящий из цветов, которые были в ее коронационном букете в 1952 году, и разрезала праздничный торт. А основная часть торжества пройдет в июне, когда многолетнее правление королевы будут отмечать вместе с ее 96-м днем рождения.

О юбилее правления Елизаветы II пишут не только британские медиа. Большие исторические материалы и фоторепортажи вышли в СМИ по всему миру, в том числе в России, — ажиотаж, невиданный для событий, связанных с другими монархиями, даже европейскими: например, норвежской или испанской королевскими семьями.

Традиционно не только за новостями, но и за трансляциями мероприятий, связанных именно с Виндзорами, следят миллионы зрителей по всему миру.

Основная причина популярности британской королевской семьи — их взаимодействие с главными медиа страны. C одной стороны, СМИ помогают королеве поддерживать свой статус в глазах общества. С другой стороны, преследования фотографов причинили Виндзорам больше вреда, чем пользы, а медиа превратили их в британских Кардашьянов, за жизнью которых следит весь мир.

В конце XIX века, до начала активного развития медиа, обычные горожане, как правило, узнавали о том, чем занимается королевская семья, из особых объявлений. Их прибивали к доскам на рыночных площадах, пишет Кевин Шарп в книге «Selling the Tudor Monarchy», новости зачитывали местные чиновники или же распространяли по сарафанному радио. Поэтому до недавнего (по меркам существования британской монархии) времени информация о многих королевских ритуалах не выходила за пределы дворца, а иногда и вовсе держалась в секрете. Однако чем больше горожан переезжало в Лондон и его окрестности, тем чаще они становились свидетелями отдельных этапов коронаций, похорон и торжеств, посвященных военным победам.

Но не только любопытство и желание погрузиться в семейные скандалы монархов заставляли подданных интересоваться их жизнью. С 1066 года Великобритания была вовлечена в более 50 войн. Георг II стал последним королем, который лично вел войска в бой, — это было в 1743 году. Монархам постоянно приходилось искать дополнительные средства, оружие, транспорт и рекрутов. Все это они фактически отбирали у подданных, поэтому те хотели разузнать, когда придут и за членами их семей, сбережениями и собственностью.

К концу XVII века роль парламента в политической жизни страны начала возрастать, при этом сам монарх из воина превращался в дипломата. Тем временем в обществе сформировалась четкая и стабильная классовая система. Низшие классы могли наблюдать за членами королевской семьи только тогда, когда те путешествовали и проезжали по дорогам страны. Порядок общения с аристократией же четко регулировался. Вплоть до XX века наиболее влиятельные семьи страны были обязаны устраивать вечеринки для королевских особ. Они повышали престиж организатора, но обходились дорого. Например, в конце XIX века изысканные вечеринки для будущего короля Эдуарда VII обходились в 5–10 тыс. фунтов (по тем временам) за уик-энд. По слухам, лорд Саффилд, близкий друг принца, которому выпала честь их организовывать, со временем решил сжечь собственный дом, лишь бы избавиться от этой дорогостоящей обязанности.

Впоследствии мероприятия, которые посещала королевская семья — например, Уимблдонский теннисный турнир или королевские скачки в Аскоте, — стали доступны всем желающим. Но появление теле- и радиовещания подарило гораздо больше возможностей наблюдать за монархами. Фактически королева Елизавета II стала первой, за чьим становлением страна могла так близко следить благодаря этим новым медиа. В 1947 году королевскую свадьбу впервые транслировали по радио и ТВ, а в 1953-м вся Великобритания смогла увидеть, как проходит церемония коронации.

Тем не менее королева долгое время не позволяла медиа рассказать о повседневной жизни ее семьи. И, как ни странно, интерес простых граждан к ней постепенно падал. Поэтому в 1969 году, чтобы показать человеческое лицо монарха, а заодно и представить публике 21-летнего принца Чарльза, режиссеру Ричарду Коустону дали возможность снять для BBC документальный фильм, рассказывающий о быте королевы и ее родственников. Он получил невиданный доступ к семье на 18 месяцев и смог отснять 43 часа видеоматериалов.

«Королева сотрудничала неохотно, — вспоминает пресс-секретарь Елизаветы II. — Но когда поняла, какие возможности премьера откроет семье, согласилась».

Реакция на фильм была неоднозначной. «[Он] изменил образ королевы в глазах нации, — говорит бывший куратор Национальной портретной галереи Пол Мурхауз. — Аудитория была в восторге, когда услышала живую речь королевы, увидела ее в домашней обстановке». Однако если раньше никто просто не знал, чем живут Виндзоры, то теперь, когда образ лишили тайны, семья будто бы вернулась в дискурс медиа и стала мишенью для критики.

В 1970 году фильм запретили к показу и убрали в архив. После этого его демонстрировали целиком лишь раз, в 1977 году, иногда небольшие отрывки попадали в другие документальные фильмы. Лента всплыла на ютьюбе в январе 2021 года, но вскоре ее удалили по требованию BBC.

Премьера неоднозначного дворцового фильма совпала с началом расцвета таблоидов в Великобритании. В конце 60-х медиамагнат Руперт Мердок покупает загнивающую газету The Sun. Он понимает, что в сфере новостей обойти конкурентов ему будет не под силу, поэтому подмечает, что читатели все больше смотрят телевизор, и решает рассказывать о популярных актерах и их личной жизни, пишет Ким МакНамара в книге «Paparazzi: Media Practices and Celebrity Culture». С тех пор таблоиды с их дерзкими и саркастичными заголовками заняли прочное место в британском обществе и стали оказывать большое влияние на общественные настроения, в том числе на восприятие монархии.

Фокус на историях о любовных похождениях знаменитостей сформировал запрос на эксклюзивные снимки, которые бы их дополняли. В 1961 году термин «папарацци» был новым для читателя. Журнал Time описывал их как фотографов, которые пойдут на все, чтобы достать нужные кадры знаменитостей.

Не осталась без их внимания и состоявшаяся в 1981 году свадьба Дианы Спенсер и принца Чарльза. Их совместные фотографии появились во всех печатных медиа, а Диана вскоре превратилась в мировую икону стиля, которую британцы нарекли «народной принцессой».

Иначе называли Спенсер журналисты. Из принцессы Уэльской (Princess of Wales) она превратилась в «принцессу продаж» (Princess of Sales). Трансляцию ее свадьбы с принцем Чарльзом посмотрели более 750 млн человек, а сама Диана вскоре стала самым фотографируемым человеком в мире. За один ее снимок, даже низкого качества, можно было получить около 656 тыс. долларов. А Джейсон Фрейзер, один из самых известных папарацци, преследовавших принцессу, получил 1,3 млн долларов за фотографию Дианы с ее новым бойфрендом Доди Аль-Файедом.

Когда охота журналистов на принцессу начала переходить все границы, в ситуацию попробовала вмешаться сама королева, пишет Роберт Лейси в «A Brief Life of the Queen». Она пригласила редакторов главных медиа страны, чтобы обсудить, можно ли как‑то ослабить давление на Диану. В качестве примера королева привела недавнюю историю, когда принцессу сфотографировали, пока она покупала сладости в магазине. «Если она хочет купить себе мармеладки, — сурово отреагировал редактор таблоида News of the Word, — пусть пошлет за ними прислугу». «Это чрезвычайно высокомерное заявление!» — ответила королева.

Папарацци много лет преследовали Диану, что сильно повлияло на ее психологическое состояние. За год до гибели она стала кричать некоторым фотографам: «Вы превращаете мою жизнь в ад!» Но те лишь высмеивали ее отчаянные попытки защититься и называли их «атаками гагар», пишет фотограф Гленн Харви в книге «Dicing with Di».

Отношения монархии и медиа пересмотрели лишь когда Диана погибла, пыталась скрыться от преследующих ее папарацци. Брат принцессы Чарльз Спенсер заявил, что журналисты напрямую связаны со смертью его сестры, и сообщил редакторам таблоидов, что не желает их видеть на похоронах принцессы.

Шокированные произошедшим издания действительно временно отказались от использования материалов папарацци и унизительных методов освещения жизни королевской семьи. Трагический случай также стал поводом пересмотреть и дополнить законодательство в сфере защиты права на частную жизнь.

До истории с Дианой правовых актов, обеспечивающих защиту от преследования, в Британии практически не было. «Частная жизнь существовала только в виде врачебной тайны, тайны исповеди, семейной тайны», — рассказывает Марк Стефенс, специалист по праву СМИ. После смерти принцессы был принят закон о защите от преследования (The Protection from Harassment Act), к которому с тех пор стали обращаться знаменитости, атакованные папарацци.

Комиссия по жалобам на прессу обновила Кодекс профессиональной этики журналистов. С января 1998 года использование телеобъектива для съемки людей в непубличных местах без их согласия стало считаться неприемлемым. Непубличными называли «территории частной и общественной собственности, в которых подразумевается сохранение конфиденциальности». Редактора, опубликовавшего добытый незаконным образом материал, считали виновным, независимо от того, получил ли его собственный репортер медиа или фрилансер. Обновили и правила, касающиеся защиты несовершеннолетних, ведь фотографы преследовали юных принцев Гарри и Уильяма даже на пути в школу.

Таким образом, внуки королевы получили немного личного пространства хотя бы в детские годы. Но затем на них снова направили объективы фотоаппаратов. Например, папарацци не раз ловили еще несовершеннолетнего Гарри на выходе из ночного клуба, с алкоголем и даже с марихуаной.

Принц Уильям, по словам авторки нескольких книг о королевской семье Пенелопы Джунор, помня историю гибели матери, тщательно изучил право, касающееся защиты приватной жизни, и стал использовать юридические методы, чтобы защитить себя и свою невесту Кейт Миддлтон. В 2007 году, когда ажиотаж вокруг будущей герцогини достиг предела, в Комиссию по жалобам на прессу поступило письмо о том, что репортеры преследуют девушку и нарушают ее личное пространство. Тогда репортеры The Sun и News of the World объявили, что больше не будут публиковать ее фото, полученные от папарацци. Пару даже оставили в покое во время медового месяца в 2011 году.

Но в следующем году в сети всплыли фотографии Миддлтон топлес. Во дворце произошедшее назвали «ничем не оправданным вмешательством в частную жизнь». Снимки так и не появились в главных медиа Великобритании, но были напечатаны французским журналом Closer. В итоге шесть человек (фотографы и редакторы, опубликовавшие кадры) предстали перед французским судом. В заявлении Уильяма, которое зачитывали на заседании, говорилось, что произошедшее выглядит еще более трагично на фоне того, как его мать страдала от преследования фотографами.

В недавнем интервью Опре Уинфри принц Гарри и его жена Меган Маркл рассказали, что отношения королевского двора с медиа выстраиваются следующим образом. В каждом издании работают репортеры, занимающиеся исключительно дворцовой тематикой. Все они находятся в контакте с пресс-службой королевы, которая предоставляет им аккредитацию и хорошие места на свадьбах и других торжествах. В ответ медиа освещают события выгодным для монархии образом.

В последние годы в этой схеме наметился сдвиг: королевская семья вслед за многими знаменитостями хочет взять нарратив под свой контроль и самостоятельно создавать инфоповоды через соцсети. В 2016 году пресс-служба дворца стала публиковать новые фото королевской семьи в официальных аккаунтах в твиттере (4,6 млн подписчиков) и в фейсбуке (5,8 млн подписчиков) и параллельно с этим отправлять их в издания. Отношения между традиционными медиа и дворцом накалились.

«Они думают, что могут контролировать все сами. Хотят игнорировать газеты, но газеты никуда не денутся. Мы останемся, когда эра популярности твиттера завершится», — говорит королевский фотограф Артур Эдвардс из The Sun. Медиастратег Виндзоров Джейсон Кнауф не соглашается с такой позицией: «80% нашей работы посвящены поддержке традиционных медиа. Мы правда собираемся публиковать фотографии в соцсетях одновременно с отправкой их в СМИ. Очевидно, что мы должны оставаться в контакте с нашей аудиторией по всему миру. К тому же огромное количество людей не покупает газеты».

С непредсказуемым отношением журналистов в 2018 году столкнулась жена принца Гарри Меган Маркл. Стоило ей несколько раз нарушить королевский протокол, как СМИ стремительно начали превращать ее в монстра. Если в заголовках беременная Кейт Миддлтон «нежно придерживала живот», то в случае с Маркл репортер задавался вопросом: «Почему она никак не может убрать руки от живота?» Принц Уильям «подарил беременной герцогине авокадо, чтобы помочь ей справиться с утренней тошнотой». В то же время «выращивание любимого авокадо Маркл связано с нарушением человеческих прав и ведет к засухе». «Позор для миллениалки!» — добавляют в конце.

После череды скандальных публикаций Маркл подала несколько исков о вмешательстве в частную жизнь и выиграла дело против Daily Mail. Гарри и Меган также отказались от сотрудничества с крупными газетами Daily Mirror, Daily Express, Daily Mail и The Sun. Разумеется, после выхода их интервью с Опрой Уинфри СМИ встали на сторону дворца и продолжили критиковать пару.

В многолетнем противостоянии королевской семьи и медиа, где первые чаще страдали из‑за грубого вмешательства репортеров в их жизнь, а вторые зарабатывали миллионы на скандальных заголовках и фото Дианы в слезах, не стоит забывать и о третьей стороне — аудитории. Драмами британского двора увлекаются читатели и зрители по всему миру. И на то есть несколько причин.

Исторически под влиянием Британской империи находились территории во всех уголках мира: от Северной Америки до Антарктики. И сегодня королева Елизавета II является монархом 15 государств, так называемых королевств Содружества. Кроме того, английский язык — один из самых используемых в мире, что также способствует распространению новостей о королевской семье.

Тема стала настолько популярной, что широко используется в англоязычной поп-культуре. О королевской семье снимают фильмы и сериалы (сериал «Корона» Netflix, фильм — обладатель «Оскара» «Король говорит!», анимационный фильм «Королевский корги»), благодаря чему, например, российские зрители могут узнать о жизни британской монархии, даже если не читают новости и специально не изучают историю.

Свою роль играет и психология. «Мы социальные животные, — говорит психолог Фрэнк Фэрли, — поэтому часто проживаем жизнь вместе со знаменитостями, о которых постоянно пишут медиа». Он описывает этот феномен термином «парасоциальные отношения», когда мы эмоционально привязываемся к людям, с которыми никогда не взаимодействовали вживую: например, поддерживаем любимую футбольную команду, за которой наблюдаем по телевизору, или переживаем за британскую герцогиню, которая вот-вот родит.

Кроме того, наш интерес к драме британской монархии тесно связан с широким освещением этой темы. Так как мы хотим узнать о королевской семье больше, СМИ публикуют материалы об этом. В то же время из‑за того, что журналисты постоянно говорят о Виндзорах, люди обращают на них внимание. «Мы живем во времена тесной взаимосвязи с медиа, — добавляет Фэрли. — В каком‑то смысле избавиться от этого невозможно».