Вокалиста The Cure спросили, рад ли он быть на церемонии включения группы в «Зал славы рок-н-ролла». Он мрачно ответил: «Нет». Джанет Джексон отказалась выступать на этой же церемонии, возможно, из‑за появления фильма с обвинениями в адрес своего брата Майкла. Три из пятерых участников Radiohead на церемонию вообще не приехали: Тому Йорку сейчас интересно заниматься театральными делами в Париже, а Джонни Гринвуду вообще все равно. Roxy Music объединились для выступления на церемонии, но без Брайана Ино. Одно из двух главных музыкальных событий США, связанных не с фестивалями, а с раздачей заслуженных призов — праздник, на который всех очень звали, но никто особо не хочет идти.
Что такое «Зал славы рок-н-ролла»? Придуманный основателем Atlantic Records Ахметом Этергюном музей и пантеон богов популярной музыки, пополняемый ежегодно с 1986 года, с несколькими дополнительными пантеончиками (отдельный зал славы для продюсеров, отдельный — за «музыкальное мастерство», отдельный — для исполнителей дорокнролльной эпохи и т. п.). Главное условие для фигурантов основного списка — с момента выхода первого сингла должно пройти 25 лет. Голосуют за списки эксперты из индустрии. Выбирают обычно от 5 до 7 музыкантов. Новые участники списка приходят в конце марта на церемонию (в этом году она была в Центре Barklayʼs в Бруклине — произносят дежурную благодарственную речь и выступают с несколькими песнями. Несколько раз включение в «Зал славы рок-н-ролла» становилось причиной для коротких реюнионов групп, которые по другим поводам не собрались бы. Например, Talking Heads. В общем, кажется, отличное шоу, не чета «Грэмми», которую вечно критикуют за однобокость.
На самом деле нет. На самом деле «Зал славы рок-н-ролла» — та же «Грэмми», а в чем‑то он даже хуже ее.
Это очень консервативная и американоцентричная (второе хотя бы можно понять) история. Награждается преимущественно рок, преимущественно американского происхождения — или ориентации на американский рынок — в основном чуждый прогрессу. Консерватизм жюри таков, что в 2007 году руководство зала немного скорректировало результаты голосования, чтобы в пантеоне главных музыкантов оказался Грандмастер Флэш. При этом финальный отбор — крайне непрозрачная процедура, на просьбы толп фанатов эксперты не обращают внимания, женщин среди членов «Зала славы» почти нет. В этом смысле «Зал славы рок-н-ролла» ничем не отличается от «Грэмми»: и там, и там предпочитают традиции, даже пытаясь как‑то оседлать прогрессивную повестку: на каждого Чайлдиша Гамбино найдется своя группа Greta Van Fleet.
В основе «Зала славы» лежит очень странный критерий отбора членов. В эпоху, когда большим музыкантом становятся за полгода, выпускают полтора альбома и погибают, оставив по итогам немаленькое наследие, до сих пор действует принцип «не раньше, чем через 25 лет». Это кажется таким же анахронизмом, как и необходимость держать слово «рок-н-ролл» в названии, когда у тебя среди членов есть Тупак Шакур.
Ну, и главное. Само существование «Зала славы рок-н-ролла» не только как премии, но и как музея — это то, что Саймон Рейнольдс называл «музеефикацией» рока. Это попытка зафиксировать историю поп-музыки, сделать ее статичной, обращенной исключительно к собственному прошлому. Попытка составить канон там, где его не может быть. Список членов «Зала славы» — энциклопедия артистов, лучшие альбомы которых вышли 10–20 лет назад или раньше. В ней нет сносок и не хватает страниц, но ее составители пытаются делать вид, что все нормально. «Зал славы рок-н-ролла» превращает поп-музыку в аттракцион ностальгии. К музыкальным реалиям он имеет такое же отношение, как костюмированные исторические шоу к реальным событиям. Исполнение может быть сколь угодно точным, но никакой рефлексии не предполагается.
